Место встреч и расставаний

Место встреч и расставаний
Сара Джио

Кристина Макморрис

Карен Уайт

Дженна Блум

Аманда Ходжкинсон

Пэм Дженофф

Мелани Бенджамин

Сара Маккой

Элисон Ричман

Эрика Робак

Зарубежный романтический бестселлер. Романы Сары Джио и Карен Уайт
Каждый день бесчисленное множество людей проходит через Центральный вокзал города Нью-Йорка, мимо информационного стенда и через «шепчущую галерею» со знаменитыми часами. У каждого человека своя уникальная судьба.

Лучшие авторы романтических бестселлеров, вдохновившись культовым памятником архитектуры, создали десять историй, действие которых происходит в один и тот же удивительный день – великий день мира, первый после окончания Второй мировой войны. Это время неопределенности, надежды, перемен и жажды возрождения и любви.

Место встреч и расставаний

сборник

Grand Central K. White, P. Jeno?, A. Richman, M. Benjamin and K. McMorris

Copyright © 2014 by Penguin Random House LLC “Introduction” copyright © 2014 by Kristin Hannah “Going Home” copyright © 2014 by Alyson Richman “The Lucky One” copyright © 2014 by Jenna Blum “The Branch of Hazel” copyright © 2014 by Sarah McCoy “The Kissing Room” copyright © 2014 by Melanie Benjamin “I’ll Be Seeing You” copyright © 2014 by Sarah Jio “I’ll Walk Alone” copyright © 2014 by Erika Robuck “The Reunion” copyright © 2014 by Kristina McMorris “Tin Town” copyright © 2014 by Amanda Hodgkinson “Strand of Pearls” copyright © 2014 by Pam Jeno? “The Harvest Season” copyright © 2014 by Karen White

© Миронов И., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

?

Новобрачная ожидает на платформе прибытия с войны своего мужа.

Человек, переживший Холокост, работает в «Ойстер Баре», где посетитель напоминает ему его покойную мать…

Мечтающая о Голливуде девушка ожидает в «Комнате поцелуев» свои первые кинопробы и шанс стать звездой…

Каждый день бесчисленное множество людей проходит через Центральный вокзал города Нью-Йорка, через «шепчущую галерею», под звездным сводом, мимо информационного стенда с ее манящими часами с четырьмя циферблатами в те места, что зовут их. И у каждого есть своя история.

А теперь десять авторов бестселлеров, вдохновленные культовым памятником архитектуры, создали свои собственные истории, случившиеся в один и тот же день после окончания Второй мировой войны, во времена надежды, неопределенности, перемен и возрождения…

Место встреч и расставаний

Предисловие

Я родилась в солнечной южной Калифорнии в те времена, когда мир был проще и безмятежнее. Я гоняла на своем велике в магазин и покупала содовую и шипучки. Со своими друзьями мы строили форты на наших ухоженных задних дворах и проводили воскресные дни на пляже с нашими мамами, барахтаясь и брызгаясь в воде. В моем уголке земного шара всегда светило солнце. Папы днями напролет работали, и их редко можно было увидеть дома; от мам, как ни старайся, было невозможно скрыться. С заходом солнца мы все гнали на наших велосипедах по домам и собирались за столом на ужин, где нас всегда ждало горячее жаркое.

Мне и двенадцати не исполнилось, когда война во Вьетнаме изменила мир вокруг меня. Внезапно начались протесты, сидячие забастовки и марши по выходным, а полиция стала использовать защитное снаряжение против студентов колледжей. В ежевечерних новостях рассказывали о потерях противника и о бомбах, падающих где-то далеко. Затем наступил Уотергейт[1 - Уотергейт – политический скандал в США 1972–1974 годов, закончившийся отставкой президента страны Ричарда Никсона.]. С этого момента уже ничто не казалось безопасным или надежным.

Став старше, я взялась за книги о далеких планетах и неизведанных мирах. На моей прикроватной тумбочке лежали романы Толкина, Хайнлайна, Брэдбери, Герберта. Я не вылезала из книг. Меня постоянно уговаривали оторваться от чтения и оглядеться вокруг – особенно на семейных каникулах. В старших классах уже Стивен Кинг держал меня за руку и нашептывал мне на ухо, что зло существует, но его можно победить… если ты будешь достаточно сильной, если ты сможешь по-настоящему поверить. И я верила.

И только позднее, когда я выросла, вышла замуж и сама стала матерью, я стала видеть жизнь в контексте, стала видеть, насколько сильно отличались шестидесятые, семидесятые и восьмидесятые от того, что было раньше. Думаю, именно тогда я и влюбилась в литературу о Второй мировой войне.

Вторая мировая. Сегодня мне больше ничего и не требуется. Скажите мне, что действие романа происходит во время войны, и вы уже привлекли мое внимание. Добавьте, что это эпопея или любовная история, и я тут же закажу книгу.

Есть в этой войне что-то безусловно особенное, по крайней мере, для современного читателя, то есть в ретроспективе. Вторая мировая – последняя великая война для американцев, последний раз, когда добро было добром, а зло – злом, и было невозможно их перепутать. Это было время народного самопожертвования и общих целей. Время, когда мы все были едины в том, что важно, за что стоит сражаться и умирать. Женщины носили белые перчатки, а мужчины – шляпы. Сквозь призму сегодняшнего спорного времени это кажется почти невозможно романтичным и утонченным. В нашем современном разобщенном и противоречивом мире многим хочется взглянуть мельком на те забытые времена, когда, кажется, было легче выбрать правильный путь и следовать ему. «Величайшее поколение». Вот что мы видим, оглядываясь назад. Неудивительно, что истории о мужчинах и женщинах, живших и любивших в ту эпоху, захватывают наше воображение и держат его так крепко.

Вторая мировая, как и большинство войн, рассматривается прежде всего с позиции мужчин. Мы изучаем в школе сражения и схватки, бомбы и ракеты. Мы видим фотографии мужчин, марширующих по морским берегам и взбирающихся на склоны холмов. Мы узнаем о совершенных зверствах и вспоминаем о потерянных жизнях, если не поколениях. Но лишь недавно мы начали обращать наше внимание на женщин.

В романе о Второй мировой войне, который я сейчас пишу, один женский персонаж говорит своему сыну: «Мы, женщины, находились в тени войны. Нам не устраивали парадов, нам давали не так много медалей», и я считаю, что так оно и есть. В многочисленной беллетристике на военную тему про женщин совершенно забывают, в то время как правда об их участии удивительна и убедительна и заслуживает того, чтобы встать на первый план в спорах о последствиях войны. Женщины были и разведчиками, и пилотами, и дешифровщиками. И не менее важной была их роль в тылу. Пока в мире бушевала война, а мужчины ушли на фронт, именно женщины хранили домашний очаг, то безопасное место, куда солдаты могли вернуться. Многие рассказы в этой антологии сосредоточены на женщинах и их жизнях в один-единственный день 1945 года, когда война уже закончена, но далеко не забыта. Каждому нужно было перестроить свою жизнь после Второй мировой войны: мужчинам, которые возвращались домой; женщинам, которые старались вернуться к жизни, изменившейся до неузнаваемости; детям, которые совершенно ничего не помнили о мирном времени. Эти темы до сих пор находят отклик у современного читателя.

Я была очарована рассказами из этого сборника. Эти талантливые авторы приняли необычную композицию и создали последовательный цикл рассказов. В этом цикле один день на Центральном вокзале – в парадной плавильного котла под названием Америка – становится отправной точкой для десяти совершенно разных историй, которые, если прочесть их вместе, ткут прекрасный гобелен, изображающий мужчин и женщин в военные годы. В некоторых герои обретают новые жизни после ужасающих потерь; в других герои борются с ужасными последствиями войны и стараются верить в лучшее будущее. И во всех них мы видим изменения, порожденные Второй мировой, и сражения, которые предстоят дома только лишь для того, чтобы выжить и начать все заново. И красной линией через все рассказы проходит музыка утраты и возрождения; мысль, что такая простая вещь, как мелодия, сыгранная на скрипке на железнодорожном вокзале, может напомнить кому-то обо всем том, что потеряно… и обо всем том, что еще можно приобрести вновь.

    Кристин Ханна

Возвращение домой

Элисон Ричман

Стивену, моему скрипачу.

И с особой благодарностью Джоан Роджерс

Сводчатый потолок ли придавал особую акустику этому зданию, или виной тому были мраморные полы – он не знал. Но в некоторые дня, когда прохожих было не так много, Григорий Яновский мог закрыть глаза, прижать подбородок к скрипке и убедить себя, что Центральный вокзал[2 - Grand Central Terminal – старейший и известнейший вокзал Нью-Йорка.] – это его любимый Карнеги-холл.

Несколькими месяцами ранее он нашел на вокзале идеальный для себя уголок – прямо перед входом в метро, в переходе на Лексингтон-авеню. Он располагался достаточно далеко от громыхания железнодорожных путей и в то же время был довольно людным, чтобы приносить Григорию по нескольку монеток каждые пару минут.

Каждое утро он приезжал пораньше из своей квартиры на Деланси-стрит и взбирался по ступеням со станции метро с расправленными плечами и высоко поднятой головой. Футляр для скрипки в руках заставлял его чувствовать себя особенным среди пригородных пассажиров. Ведь внутри отделанного бархатом корпуса прятался источник волшебства, музыки, искусства, которого было не найти ни в одном портфеле мира.

И несмотря на то что его пиджак и тонкие фланелевые брюки серого цвета не шли ни в какое сравнение с более модными костюмами от «Пол Стюарт» или «Брукс Бразерс», которые носили мужчины, ежедневно прибывающие на поездах из Ларчмонта или Гринвича, Григорий ощущал, что он не ограничивается невзрачностью своего одеяния. Его элегантность таилась в простоте и четкости его движений. В том, как он прижимал свой инструмент к ключице. В изяществе, с которым он поднимал смычок. И это вовсе не было манерностью, которой обучали в пансионах для девушек или за столами семей из глубинки.

Он и его инструмент нуждались друг в друге, как партнеры в вальсе. Без одного из них не могло быть музыки.

В Польше, будучи ребенком, Григорий не раз наблюдал, как его отец, Йозек, каждый вечер погружает кисти рук в молоко, чтобы размягчить мозоли после целого дня колки дров. Йозек обучился ремеслу изготовления бочек у своего отца, но втайне он мечтал создавать музыкальные инструменты. Бочки приносили ему деньги, а значит, обеспечивали пищу на столе и крышу над головой, но душу его питала именно музыка.

Пятничными вечерами Йозек приглашал кого-нибудь с инструментом в их дом, чтобы наполнить его музыкой ради жены и ребенка. Григорий все еще помнил, как отец кружил его по комнате, пока сосед играл на балалайке. После стольких лет он все еще помнил смех отца. Он даже мог подстроить скрипку под этот звук. Это было идеальное «ля».

Во время поездок в Краков на телеге, где сзади стояли отцовские бочки, а спереди сидел юный Григорий, отец с сыном напевали, бывало, вместе разные мелодии. Иногда Йозек останавливал телегу возле церкви, чтобы сын мог послушать органную музыку. Григорий, казалось, оживал, когда его отец демонстрировал ему самые разнообразные мелодии, будь то народная музыка в их поселке или разносящийся из окон городской музыкальной школы Моцарт. Но еще удивительнее была поразительная способность мальчика напевать услышанные им мелодии, не пропуская ни единой ноты.

Однажды вечером, когда шел такой сильный дождь, что Григорию казалось, что крыша вот-вот обрушится, раздался стук. Открыв дверь, его мама обнаружила перед дверью друга Йозека, Льва, с незнакомым ей мужчиной.