История Испании

На трон взошел Педро I (1350–1369), сын Альфонсо XI, прозванный Жестоким. Это был очень противоречивый правитель. На кортесах в Вальядолиде (1351), единственных прошедших в его правление, он приказал составить «Телячью книгу бегетрий», земельный кадастр королевских владений. Все свидетельствовало о том, что Педро I стремился освободиться от влияния крупной знати, пытался опереться при этом на иудеев, которым оказывал защиту и покровительство, и легистов. В 1356 г. он вступил в войну с королем Арагона Педро IV. В этой войне было несколько периодов, первоначально успех сопутствовал кастильцам, которые осадили Барселону. Но самым важным событием правления Педро I стал внутренний конфликт в королевстве: против него выступила значительная часть знати во главе с Энрике де Трастамара, его единокровным братом, старшим из многочисленных незаконнорожденных детей Альфонсо XI и красавицы доньи Леонор де Гусман. Энрике опирался на поддержку Арагона и Франции, а Педро обратился в поисках союзника к английскому королю. Междоусобная война, начавшаяся в 1366 г., шла с переменным успехом: сначала верх одержал Педро I в битве при Нахере (1367), но в конце концов победа осталась за принцем-бастардом. В 1369 г. Педро I был убит в Монтьеле.

Энрике II (1369–1379) стал первым королем Кастилии из династии Трастамара. Новый монарх отблагодарил своих сторонников из крупной знати щедрыми раздачами земель, получившими название «милости Энрике». Подавив все очаги сопротивления сторонников убитого короля, Энрике приложил много усилий, чтобы достичь признания всех правителей Пиренейского полуострова – королей Португалии, Арагона и Наварры. Ключевое значение имел договор в Альмасане, подписанный в 1375 г. с Педро IV, по которому наследник кастильского трона Хуан получил в жены дочь короля Арагона Леонор. Энрике II часто собирал кортесы и учредил в 1371 г. высшую апелляционную инстанцию – Аудиенсию. В Столетней войне новый кастильский король был неизменным союзником Франции и оказывал ей военную помощь, в частности в морском сражении при Ла-Рошели (1372).

Хуан I (1379–1390), вторым браком женатый на Беатрис Португальской, предъявил претензии на трон Португалии, когда он оказался вакантным в 1383 г. Но против него действовала сильная антикастильская партия, возглавляемая магистром Ависского ордена при поддержке англичан. Хуан I потерпел поражение в битве при Алжубарроте (1385). Годом позже герцог Ланкастер, претендовавший на кастильский престол как зять покойного Педро I, вторгся в Галисию, откуда продвинулся довольно далеко на юг, но в конце концов ему пришлось отступить. В 1388 г. был подписан договор в Байонне, по которому наследник кастильского трона Энрике должен был взять в жены дочь герцога Каталину. При Хуане I в управлении большую роль также играли кортесы, которые собирались регулярно. Самыми знаменитыми стали кортесы в Бривьеске в 1387 г. В 1385 г. был учрежден Королевский совет, совещательный орган при короле.

Первые годы правления Энрике III (1390–1406) были периодом внутренних смут, так как у власти стоял регентский совет. Достигнув совершеннолетия, король последовательно боролся с теми, кого называли «эпигонами Трастамара»[46 - Подразумевались королевские родственники, отличавшиеся неумеренными амбициями.]. В его правление из Кастилии выехало посольство, отправленное в «земли татар» для переговоров с Тамерланом в надежде создать антитурецкий союз. Руй Гонсалес де Клавихо составил великолепное описание этого путешествия[47 - Посольство Р. Гонсалеса де Клавихо к Тимуру (Тамерлану) состоялось в 1403–1406 гг.]. Энрике III финансировал и экспедицию француза Жана де Бетанкура на Канарские острова, что стало первым шагом к будущей колонизации Счастливых островов, как их называли.

Арагонская Корона. Правление Педро IV

После смерти Хайме II престол Арагона унаследовал Альфонсо IV (1327–1336). В период его короткого правления на Сардинии произошло антиарагонское восстание (1329), которое поддержали генуэзцы. Напряженность в отношениях с итальянской республикой очень возросла, но до войны дело не дошло. Альфонсо IV намеревался также организовать крестовый поход против Гранадского эмирата в союзе с королем Кастилии Альфонсо XI, но этим планам не суждено было осуществиться.

Педро (Пере) IV (1336–1387), прозванный Церемонным, за время своего долгого правления с равным успехом действовал одновременно по нескольким направлениям. В этом ему помогали его советники и постоянные союзники Бернат Кабрера и Францеск де Перельос. Одним из первых шагов нового короля стало присоединение к своим владения Мальорки, которая уже долго существовала как независимое королевство. Последний король Мальорки Хайме (Жауме) III был разбит при Санта-Понса (1343). Несколько лет спустя он попытался вернуть себе власть, но снова потерпел поражение и погиб в битве при Льючмайоре (1349). Новые восстания на Сардинии привели к столкновениям между арагонской и генуэзской армиями. В 1377 г. после смерти своего зятя, короля Сицилии Фадрике[48 - Фадрике (Федериго) III (IV) (1341–1377) – король Сицилии в 1355–1377 гг. Внук Фадрике (Федериго) II (III). См. также: С. 87, сн. 37.], Педро IV был провозглашен королем острова. В 1379 г. к владениям арагонского монарха добавились герцогства Афинское и Неопатрия в Восточном Средиземноморье. Отношения с Педро I Кастильским были довольно враждебными и вылились в войну, которая длилась с 1356 по 1363 г. Педро IV поддержал соперников короля Кастилии из рода Трастамара, от которых надеялся получить королевство Мурсия. Однако после победы Трастамара эти ожидания не оправдались, что привело к новым столкновениям между Арагоном и Кастилией, которые завершились подписанием договора в Альмасане (1375). Внутри королевства Педро IV пришлось столкнуться с оппозицией арагонской знати, которой он нанес поражение при Эпиле, и с валенсийцами, которых он победил при Мислате. Оба конфликта произошли в 1348 г. Но самым важным событием правления Педро IV стало создание в 1359 г. Генеральной Депутации Каталонии, или сокращенно Женералитат. Это учреждение выросло из советов, собиравшихся между сессиями каталонских кортесов для контроля за выполнением принятых решений. Из временных собраний советы превратились в постоянный институт, который включал представителей трех сословий и трех аудиторов, контролировавших счета. Последние годы правления Педро IV были отмечены некоторыми тревожными признаками, в частности финансовым кризисом 1381 г.

Трудности увеличились при Хуане (Жоане) I (1387–1396). Снова начались восстания на Сардинии, а владения в Афинах и Неопатрии были утрачены. С каждым днем ухудшалась экономическая и социальная ситуация в королевстве, особенно в Каталонии. Наиболее серьезным оказался кризис для областей, где было значительное зависимое крестьянское население, именовавшееся ременсами. Там все чаще возникали очаги возмущения; недовольные требовали освобождения ременсов от почти рабской зависимости и утверждали, несколько категорично, что «времена рабства уже прошли».

Отсутствие детей мужского пола у Хуана I привело на трон его брата Мартина I (1396–1410), получившего прозвище Гуманист, который до этого правил на Сицилии. Новое восстание на Сардинии заставило короля отправить своего сына Мартина Молодого, заменившего его на сицилийском престоле, подавлять мятеж. Мартин Молодой победил сардо-генуэзскую коалицию в Санлури (1409), но вскоре умер, что привело к династическому кризису в Арагонской Короне. Одновременно нарастали социальная напряженность из-за постоянных выступлений ременсов, а также проблемы с доходами казны. Ответом на финансовые трудности стало создание в 1401 г. одного из первых муниципальных финансовых учреждений, наподобие своего рода банка, – Таула де Канви. После смерти Мартина I арагонский престол остался вакантным.

Крах мирного сосуществования христиан и иудеев

В предшествующие столетия христиане сравнительно мирно соседствовали с иудейской общиной, но в XIV в. ситуация радикально изменилась. Безусловно, волна антииудейских настроений нарастала в Европе с XIII в., в значительной мере из-за постановлений Латеранского собора 1215 г. Сожжение множества рукописей Талмуда в Париже в середине XIII в. было одним из проявлений растущей враждебности. Еще до конца этого столетия были приняты радикальные меры против иудеев в Англии, а в начале XIV в. во Франции. Поэтому в Наварре, в это время очень тесно связанной с Францией, иудейские погромы прошли уже в 1328 г. Вдохновителем этого движения стал францисканский монах Педро Ольигойен, за которым пошли некоторые представители простонародья, которые сами называли себя «истребителями иудеев».

Следующий всплеск вражды к иудеям спровоцировала эпидемия чумы. Самым простым выходом из трагического положения, сложившегося из-за эпидемии, оказался поиск козла отпущения, который должен был заплатить за все беды. Иудеев повсеместно в Европе стали считать распространителями заразы. В Арагонской Короне было немало случаев нападений на худерии в тех городах, где случались вспышки чумы, – в Барселоне, затем в Сервере, Тарреге, Льейде и Жироне. В Кастилии поводом для начала погромов стал мятеж Трастамара. С целью привлечь на свою сторону как можно больше сторонников, принц-бастард решил использовать растущие антииудейские настроения. Во время войны отряды сторонников Трастамара разгромили множество худерий в районе Паленсии и Бургоса. И одновременно Энрике Трастамара требовал у иудейских общин завоеванных городов огромные суммы денег. Как написал иудейский хронист Менахем бен Зерак, «это было время смуты и потрясений для всех иудеев Кастилии». После коронации Энрике II должен был поддержать многочисленные антииудейские обвинения, которые выдвигали на кортесах представители городских общин. Энрике II пытался смягчить ситуацию, но было поздно: ненависть к иудеям уже было не унять. Очень ярким свидетельством господствующих настроений могут служить строки Педро Лопеса де Айала из его «Поэмы о придворной жизни» («Rimado de Palacio»)[49 - Лопес де Айала, Педро (1332–1407) – испанский (кастильский) аристократ, политический деятель, дипломат, историк, писатель, поэт; автор «Поэмы о придворной жизни» («Rimado de Palacio») и хроник правления Педро I, Энрике II, Хуана I и Энрике III.]:

Вот идут иудеи, которые собрались,
чтобы напиться крови невинных.

Крах мирного соседства произошел в 1391 г. Решающую роль в этом сыграли проповеди севильского клирика Феррана Мартинеса, архидьякона в Эсихе, который всячески разжигал неприязнь к иудеям. Феррана Мартинеса пытался остановить епископ Севильи Педро Гомес Барросо, он получил предупреждение и от самого короля. Но в 1390 г. ситуация изменилась: епископ Севильи скончался, а затем умер и король Хуан I. Проповедник воспользовался возникшим вакуумом власти и повел своих сторонников против худерии Севильи. Иудеям предложили выбор – принять крещение или умереть. Волна насилия прокатилась по всем городам и весям в долине Гвадалквивира, а оттуда перекинулась севернее на земли Месеты и в Арагон. Вот, что написал об этих событиях Педро Лопес де Айала: «Были уничтожены общины иудеев в Севилье и Кордове, в Бургосе и в Толедо, в Логроньо и много где по всему королевству; и в Арагоне – общины в Барселоне и Валенсии и многие другие; а те, кто избежал смерти, стали нищими». Точное число жертв этого погрома неизвестно, но приблизительно оценивается в 4 тыс. человек. Главным последствием этих чудовищных вспышек насилия стало массовое обращение иудеев, которые принимали крещение не по убеждению, а чтобы спасти свою жизнь. В последующие годы проповеди валенсийского доминиканца Висенте Феррера также вынудили многих иудеев креститься.

Церковный раскол. Кризис духовной культуры

Кризис XIV в. наложил свой отпечаток и на духовную жизнь эпохи. Церковь переживала не лучшие времена в своей истории. Значительная часть духовенства была больше вовлечена в политическую жизнь, чем духовную. С другой стороны, образование клириков оставляло желать много лучшего. Это ярко демонстрирует тот факт, что текст катехизиса был составлен сеговийским епископом Педро де Куэльяром в 1325 г. на старокастильском, потому что большинство клира не знало латыни. Ну и конечно, невозможно забыть о тех правовых нормах, которые регулировали положение барраган, т.е. сожительниц клириков. В монастырях также было не так много примеров безгрешной жизни. Среди народа очень активно распространялись предрассудки и суеверия. Во всем ощущалась необходимость реформы, начиная с верхов церковной иерархии и вплоть до простых верующих. В последние десятилетия XIV в. всеобщая потребность в церковной реформе дала о себе знать. В 1373 г. появился первый монастырь нового ордена иеронимитов в Лупиане. В 1390 г. в Вальядолиде был основан монастырь Св. Бенедикта, превратившийся в центр реформы всего ордена. Также пытался реформировать церковь в конце XIV в. архиепископ Толедо Педро Тенорио, стремившийся повысить уровень образования клира.

Самой серьезной проблемой, с которой столкнулась Церковь, была Великая схизма, начавшаяся в 1378 г. Одновременное существование двух пап – одного в Риме, другого – в Авиньоне означало разделение христианского мира. Испанские королевства, исходя из своих политических интересов, в итоге признали авиньонского папу. К тому же после смерти в 1394 г. папы Климента VII на папский престол был избран арагонец Педро де Луна под именем Бенедикт XIII. После того как все способы преодолеть Схизму не дали результата, в 1414 г. был созван Констанцский собор. Испанские королевства в это время отказали в поддержке папе Бенедикту XIII, который, несмотря на это, не отрекся от тиары, хотя и был вынужден поселиться в замке Пеньискола, где и умер в 1423 г.

В королевстве Кастилия в 1346 г. появился новый университет в Вальядолиде. Церковь, несомненно, продолжала играть ключевую роль в развитии культуры. Но в XIV в. интересные авторы появились и в среде знати, например Хуан Мануэль, создатель «Графа Луканора», или Педро Лопес де Айала. Самым выдающимся кастильским литературным сочинением XIV в. стала «Книга благой любви» Хуана Руиса, архипресвитера из Иты.

В XIV в. университеты появились и в Арагонской Короне: около 1300 г. в Льейде, в 1349 г. – в Перпиньяне, в 1354 г. – в Уэске. Что касается имен выдающихся авторов XIV в., то следует упомянуть арагонца Хуана Фернандеса де Эредиа, каталонца Рамона Мунтанера, автора хроники, в которой повествуется среди прочего о походе альмогаваров, и, конечно, валенсийца Францеска Эшимениса, которому мы обязаны трактатом «Регламент об обществе», где он описывает устройство валенсийского общества и формы городского управления, а также незаконченной энциклопедией средневекового знания «La Chrestiа?».

Королевство Наварра меняет курс

Королевство Наварра ослабило свою зависимость от Франции, и это позволило восстановить его роль на арене испанской политики. После пресечения династии Капетингов в 1328 г. трон Наварры перешел к дочери Людовика Х Сварливого Хуане II (1328–1349), которая вышла замуж за Филиппа д’Эвре. В это время было дополнено Всеобщее фуэро Наварры. Филипп д’Эвре принял участие в военной экспедиции Альфонсо XI в Альхесирас.

Хуане II наследовал ее сын Карл II (1349–1387) по прозвищу Злой. Он много лет прожил во Франции и был свидетелем событий Столетней войны. Став королем Наварры, Карл вмешивался в распри в Кастилии, надеясь использовать этот конфликт, чтобы вернуть земли Витории и Логроньо, но безуспешно. По всей видимости, Карл II заметно увеличил размер податей; в то же время в отличие от наваррских монархов XIII в. он назначал на административные должности наваррцев по рождению.

Самым выдающимся королем Наварры в XIV в. стал Карл III (1387–1425), прозванный Благородным. Он старался избегать военных конфликтов, поддерживал хорошие отношения с Кастилией, Арагоном и Францией, с которой в 1404 г. подписал парижский договор, уладив взаимные претензии королевств, касавшиеся наваррских владений в Южной Франции. При нем регулярно созывались кортесы. Карл III покровительствовал литературе и искусствам. При нем были построены такие выдающиеся памятники архитектуры, как королевские дворцы в Тафалье и Олите. В Великой схизме Карл III принял сторону Авиньонского папы.

Неурядицы в Гранадском эмирате

Гранадский эмират переживал в XIV в. довольно тревожный период. Кастилия, несмотря на кризис, смогла организовать несколько походов против мусульман. Так, в правление эмира Исмаила I (1314–1325) военные отряды во главе с инфантами Педро и Хуаном вторглась в долину Гранады[50 - Долина Гранады, или Вега-де-Гранада – центральная часть Гранадского эмирата, его наиболее богатая и плодородная территория.], но в итоге им пришлось отступить. Несколько лет спустя при Йусуфе I (1333–1354) Альфонсо XI одержал победу над гранадской армией при Саладо (1340) и захватил Альхесирас (1344). В ответ на это Йусуф I пытался усиливать армию и укреплять пограничные крепости.

В середине XIV в. Гранада пережила череду внутренних конфликтов, в результате чего происходила частая смена правителей эмирата. Однако кризис удалось преодолеть, когда эмир Мухаммад V (1362–1391) сумел окончательно вернуть себе власть, потерянную за несколько лет до этого. Мухаммад V, обладавший несомненными дипломатическими способностями, вмешался в кастильские распри, сначала поддержав Педро I, а затем встав на сторону Энрике II. Ему удалось вернуть некоторые потерянные крепости, однако он был вынужден признать себя вассалом кастильского короля. Одновременно он пытался наладить отношения с египетскими мамлюками. При дворе Мухаммада V было немало выдающихся философов. При нем в Гранадском эмирате начали использовать порох.

При его наследниках Мухаммаде VII (1391–1408) и Йусуфе III (1408–1417) кастильцы усилили давление на эмират. Насридам удалось добиться некоторых успехов, в частности одержать победу при Кольехаресе (1406). Но их поражения были тяжелее: в 1410 г. они потеряли Антекеру, завоеванную кастильским инфантом Фернандо.

9. XV век.

Возвышение Кастилии

В XV в. начинается возрождение Кастильской Короны после кризиса предшествующего столетия. И это можно проследить как на уровне экономики, так и в организации королевской власти. Политическая история столетия была довольной бурной. В правление Хуана II шла ожесточенная борьба между королевской властью, на защиту которой встал Альваро де Луна, советник и персона, приближенная к королю, и сыновьями Фернандо Антекерского, которых называли «арагонскими инфантами».

Энрике IV, человек очень нерешительный, за годы своего правления не раз оказывался в унизительной для монарха ситуации. Так, во время «Авильского фарса» была разыграна церемония смещения короля с трона, в которой участвовали многие влиятельные представители леоно-кастильской знати. Однако в экономике происходил очевидный подъем и в сельском хозяйстве, и особенно в торговле. Ярмарка в Медине-дель-Кампо, едва появившись, превратилась в крупнейший торговый центр, важный для всего полуострова, и одновременно произошел впечатляющий рывок в развитии международной торговли, ориентированной на Атлантический регион. В социальной сфере, напротив, в течение XV в. произошло несколько кризисов из-за не снижавшейся социальной напряженности – их проявлениями стали восстание Священного Братства в Галисии и сложное отношение к такой социальной группе, как конверсо. В политической сфере признаком возрождения можно считать усиление позиций королевской власти, которую иногда даже именуют «абсолютной королевской властью». В культуре XV в. под влиянием Италии появляются первые ростки гуманистической мысли. А последний политический оплот ислама на полуострове с трудом доживал завершающий период своей истории.

Правление Хуана II. Дон Альваро де Луна

Хуан II (1406–1454) взошел на трон ребенком, и поэтому в течение длительного времени королевством управлял регентский совет, в который вошли мать короля, Каталина Ланкастер, и его дядя, инфант дон Фернандо, блестящий военачальник, в 1410 г. отвоевавший у мусульман Антекеру. Он стал королем Арагона в 1412 г. в результате так называемого «компромисса в Каспе». В Кастилии остались сыновья Фернандо, которых стали называть «арагонскими инфантами»: Хуан, герцог Пеньяфьель, Энрике, магистр ордена Сантьяго, и Санчо, магистр ордена Алькантара. Вскоре начался конфликт между «арагонскими инфантами», которые стремились завоевать прочные позиции в управлении королевством, и Хуаном II, который опирался на помощь своего приближенного дона Альваро де Луна. Последний был родом из Арагона, сделал блестящую карьеру при кастильском королевском дворе. Главная цель Альваро де Луна состояла в том, чтобы максимально укрепить королевскую власть. Отношения между королем и его фаворитом были столь близкие, что Педро Каррильо де Уэте в «Хронике сокольничего Хуана II» написал, что не было никого другого столь могущественного и столь любимого королем. Часть знати в некоторые периоды оказывала поддержку «арагонским инфантам», что превращало их во врагов короля.

Конфликт развивался с переменным успехом для каждой из сторон. Сначала он шел как столкновение между королевствами Кастилии и Арагона. Соглашение, подписанное с королем Арагона Альфонсо V в 1430 г. в Махано, означало победу Кастилии и лично Альваро де Луна, который с 1423 был коннетаблем королевства. В дальнейшем с именем Альваро де Луна было связано еще несколько успешных военных кампаний, например победа над армией Насридов при Ла-Игеруэле (1431). Вскоре он стал магистром ордена Сантьяго. Противникам коннетабля из кастильской знати удалось, обвиняя его в тирании, добиться его изгнания в 1439 г., но в 1445 г. король со своими сторонниками, среди которых уже вновь был Альваро де Луна, одержали победу над партией «арагонских инфантов» при Ольмедо. Хуан II разослал по всем городам королевства письма, извещающие об этом событии. В результате «арагонские инфанты» практически исчезли с политической сцены Кастилии, а их владения были розданы новым хозяевам. После этого, как ни удивительно, начался закат карьеры Альваро де Луна. Несколько лет спустя, в 1453 г., того, кто был ближайшим доверенным лицом Хуана II, схватили в Бургосе и обвинили в узурпации королевских полномочий. Два месяца спустя Альваро де Луна был казнен в Вальядолиде по приговору, подписанному самим королем. А на следующий год скончался и Хуан II, недавний покровитель казненного.

Эпоха Энрике IV. «Авильский фарс»

Новым королем Кастилии стал Энрике IV (1454–1474), прозванный Бессильным. Энрике IV был одним из самых противоречивых правителей за всю историю Кастилии. Как считал Грегорио Мараньон[51 - Мараньон-и-Посадильо, Грегорио (1887–1960) – знаменитый испанский врач, мыслитель и историк.], он страдал гипоплазией яичка, следствием чего, возможно, были некоторые его особенности – слабоволие, бесхарактерность, нелюдимость. Но первые годы его правления были вполне благополучны. Очень благотворное влияние на состояние Королевской казны оказала передача доходов орденов Сантьяго и Алькантара, у которых в это время не было магистров. Немного позже Энрике IV начал военные действия против Гранады, которые носили затяжной характер и были нацелены на изматывание противника, что не понравилось кастильской знати. На кортесах в Толедо 1462 г. было решено оставлять треть произведенной шерсти в Кастилии для нужд местного текстильного производства, что вызвало недовольство экспортеров шерсти. Положительное отношение к Энрике объясняет тот факт, что каталонцы, враждовавшие с Хуаном II, в прошлом одним из «арагонских инфантов», предложили ему стать правителем принципата. Но нерешительность короля, а также резкое вмешательство французского монарха Людовика XI заставили Энрике отвергнуть предложение каталонцев.

Постепенно нарастало недовольство значительной части знати королем. Кризис разразился в 1465 г. В июне под стенами Авилы была организована пародийная церемония, так называемый «Авильский фарс», на которой кукла, представлявшая короля, в траурном облачении была усажена на стул, с которого была сброшена, что символизировало потерю трона. Среди участников этого действа были Хуан Пачеко, который до этого долгое время являлся ближайшим советником короля, и архиепископ Толедо Альфонсо Каррильо. Мятежники провозгласили королем Кастилии юного брата Энрике IV инфанта Альфонсо (как король, он мог бы стать Альфонсо XII), который так и остался игрушкой в руках магнатов. Энрике IV при помощи городов и некоторых представителей знати, сохранивших ему верность, например из рода Мендоса, победил мятежников в 1467 г. при Ольмедо. Но его нерешительность снова помешала ему сполна воспользоваться плодами этого успеха.

В 1468 г. умер от чумы молодой инфант Альфонсо. Кто же теперь мог стать наследником? У Энрике IV была дочь от второй жены, Хуаны Португальской, которую тоже звали Хуана. Злые языки утверждали, что отцом инфанты был новый фаворит короля Бельтран де ла Куэва, и прозвали ее поэтому Хуана Бельтранеха. Энрике IV в 1468 г. подписал пакт в Торос-де-Гисандо, в соответствии с которым наследницей провозглашалась его сестра Исабель (Изабелла). Причиной такого решения были сомнения не в отцовстве, а в законности второго брака короля[52 - Хуана Португальская, вторая жена Энрике IV, приходилась ему троюродной сестрой, поэтому для подтверждения законности брака требовалось разрешение папы римского, которое не было получено.]. Однако заключение брака Исабели с наследником арагонской короны Фернандо в 1469 г. без предварительного совета с королем (что было оговорено в Торос-де-Гисандо) вызвало недовольство Энрике IV, и он объявил, что его наследницей будет Хуана. С этого времени в королевстве началась смута, которая после смерти Энрике IV в 1474 г. переросла в войну за то, кто унаследует престол – сестра покойного короля Исабель или его дочь Хуана.

Ярмарки в Медине-дель-Кампо. Расцвет международной торговли

В XV в. начался рост в очень многих сферах. Во-первых, увеличивается население, численность которого при Энрике IV оценивается в 4–4,5 млн человек. Одновременно наблюдается рост посевных площадей, и тогда же в Кастилии развивается специализация культур, отчасти связанная с городским спросом. Другими активно растущими отраслями были рыболовство и добыча железа. Так, в Бискайе в начале XV в. объемы добычи руды составляли 18,5 тыс. кинталей, а к концу столетия – 40 тыс. кинталей. Также растет ремесленное производство. Хотя Рамон Каранде[53 - Каранде-и-Товар,Рамон (1887–1986) – испанский историк, крупный специалист по экономической истории.] оценивал масштабы производства тканей как незначительные в сравнении с количеством шерсти, производимой в Кастилии, все же там было несколько крупных текстильных центров. Так, ткачи Куэнки во второй половине XV в. изготавливали 3–4 тыс. отрезов сукна в год. В связи с этим следует упомянуть о прошении, поданном депутатами третьего сословия на кортесах в Мадригале в 1438 г. Представители городов просили короля запретить импорт сукна и экспорт шерсти. Конечно, эта мера не была принята королевской властью, так как это означало бы сломать курс, сложившийся в королевской политике уже давно и ориентированный на покровительство экспортерам шерсти.

Но наибольшего процветания в XV в. достигла, несомненно, торговля. Рост внутренней торговли можно оценить прежде всего по увеличению дохода от алькабалы – подати, которой облагался оборот товаров. В начале XV в. в городе Медина-дель-Кампо по приказу инфанта дона Фернандо, сеньора города, начали устраивать ярмарки. Всего через несколько лет они стали знамениты на все королевство. В «Хронике дона Альваро де Луна» говорится применительно к середине XV в., что на ярмарки Медина-дельКампо «стекались огромные толпы людей не только из Кастилии, но и из других королевств». Ярмарки устраивались дважды в год и длились в общей сложности около ста дней. Туда съезжались, помимо торговцев из испанских королевств, купцы из других стран: Италии, Франции, Португалии и т.д. На них продавали и покупали разнообразные продукты: шерсть, вино, масло, мед, дорогие ткани и ювелирные украшения. С конца XV в. в широкое употребление входят векселя.

Внешняя торговля шла, естественно, по нескольким направлениям, прежде всего с другими королевствами полуострова – Арагоном, Наваррой, Португалией, Валенсией и иногда с Гранадой; однако атлантические тоговые пути развивались более динамично. Бургос стал крупнейшим центром, где заключались контракты на поставку шерсти, которая вывозилась из портов Страны Басков, в первую очередь Бильбао. В Бургосе в середине XV в. появилась купеческая гильдия (universidad de mercaderes). Среди товаров, которые отправлялись из испанских земель во Фландрию, на Атлантическое побережье Франции, в Англию, ганзейские города, первое место занимала шерсть, а следующая позиция принадлежала железу из Бискайи. В меньших объемах экспортировались масло, вино, квасцы, кожа и сахар, который привозили с Канарских островов. Импортировали ткани, высококачественное сукно, продукты из всех северных стран, а также гобелены, произведения искусства и предметы роскоши для высшей знати Кастилии. В городах по всему атлантическому побережью возникали консулаты купцов из Кастилии – в Руане, Нанте, Дьеппе, Брюгге. В последнем городе были даже два испанских землячества – кастильское и бискайское.

На юге полуострова сложилась другая крупная торговая зона – атлантическое побережье Андалусии, важная со стратегической точки зрения, поскольку здесь соединялись торговые потоки из Средиземноморья и Атлантики. Кроме того, это была ближайшая к Африке территория, откуда шли в Европу золото и чернокожие рабы. Самыми активными торговыми агентами здесь были генуэзцы, обосновавшиеся во многих андалусийских городах, прежде всего в Севилье, но также в Кадисе, Хересе-де-ла-Фронтера, Санлукаре-де-Баррамеда и Эль-Пуэрто-де-Санта-Мария. Этим путем экспортировались оливковое масло, кошениль, кожа, воск, ртуть из рудников Альмадена, а в отдельные годы – пшеница. Товарами импорта были флорентийские сукна, ювелирные изделия в технике дамаскинажа[54 - Речь идет о техническом приеме инкрустации изделий из металла, прежде всего дорогого оружия из дамасской стали, способом насечки – проковывания тонкой золотой или серебряной проволоки в гравированные углубления рисунка. После полировки образуется изысканный по цвету золотистый или серебристый узор на стальном фоне.], специи и бумага.

Социальные конфликты. Восстание Священного Братства. Проблема конверсо

Пожалования Энрике II и его наследников усилили позиции крупной знати, которая владела обширными сеньориями, где осуществляла в том числе и судебную власть. Перечислим лишь некоторые наиболее влиятельные роды в Кастилии XV в.: Веласко, Манрике, Энрикес, Пиментель и Киньонес на землях долины Дуэро; Мендоса и Суньига на юге Месеты; Гусман, Понсе де Леон, Фернандес де Кордова в Андалусии. Ступенью ниже стояла низшая знать – кабальеро и идальго. На противоположном социальном полюсе располагалось сословие трудящихся, довольно разнородная группа. Но большинство все же составляли крестьяне, обрабатывавшие чужую землю и находившиеся в положении зависимых от благородного сословия. Однако речь шла не только о социальных и экономических различиях между знатью и крестьянством, но также о представлениях, образах, ассоциировавшихся с этими социальными группами. В литературных и прочих текстах того времени знать предстает как благородное, законопослушное и благовоспитанное сословие, а крестьяне, напротив, грубые, грязные и невежественные.

В городах также существовало разделение на правящую олигархию и простых горожан. Городские кабальеро, как правило, были людьми состоятельными и в то же время входили в состав знати. Очень характерен пример Бургоса. В начале XV в. власть в городе принадлежала нескольким родам: Санто Доминго, Фриас, Престинес, Мате, Камарго. Это были семьи, преуспевшие в коммерции и одновременно старавшиеся породниться с местной знатью и вступить в самую престижную городскую корпорацию – «Братство Нашей Госпожи де Гамонал». Горожане, не принадлежавшие к привилегированному благородному сословию, были ремесленниками, мелкими торговцами, рыбаками, садоводами. Уровень их жизни был довольно скромным, а участие в деятельности консехо почти невозможным.

Резкие социальные контрасты, как в сельском мире, так и в городском, приводили к конфликтам. Так, некоторые городские общины, долгое время имевшие статус королевских владений, начинали активно выражать недовольство злоупотреблениями, которые, как они считали, допускали сеньоры, в чьи домены они вошли в результате пожалования. Так случилось с городом Бена-венте, община которого в начале XV в. отправила Энрике III послание с перечислением всех притеснений, которые причинил ей сеньор Хуан Альфонсо Пиментель и его люди. Горожане не требовали изгнания сеньора, но настаивали, чтобы дон Хуан Альфонсо, получивший Бенавенте в качестве королевского пожалования, соблюдал их права и привилегии и не бесчинствовал. Более масштабные конфликты произошли в Галисии. В 1431 г. вспыхнуло восстание против галисийского аристократа Нуньо Фрейре де Андраде, в конце концов подавленное. В 1467 г. началась так называемая «вторая война Священного Братства» («segunda guerra irmandin?a»). Это было связано с созданием в том же году Главной Эрмандады, в которой участвовали и горожане, и жители сел, а также некоторые представители благородного сословия. Мятежники, численность которых достигала 80 тыс. человек, действовали отдельными хорошо организованными отрядами, смогли захватить инициативу и разрушили немало замков, принадлежавших высшей знати. Но в 1469 г. восстание было подавлено из-за внутренних разногласий между самими восставшими, а также благодаря несомненному военному превосходству магнатов. Страна Басков была еще одним регионом, где конфликты происходили в это время особенно часто. Там шла вражда между двумя группировками знати, Оньясинос и Гамбоинос. Но нередко она выплескивалась против простого люда. Поэтому эрмандады, возникавшие там, играли сдерживающую роль против насилия и злоупотреблений знати.

Наконец, следует сказать о так называемой проблеме конверсо. Так называли иудеев, которые после событий 1391 г. стали переходить в христианство. Постепенно среди простого народа сформировалось враждебное отношение к этим «новым христианам», или марранам, как их еще называли. В конверсо видели тайных иудеев, считая, что они продолжают соблюдать установления своей прежней веры. Этому способствовало и то, что они сохраняли те же занятия, что и тогда, когда были членами иудейской общины. Погром против новых христиан произошел в Толедо в 1449 г. Началом послужило недовольство горожан одним налогом, собирать который должен был конверсо Алонсо де Кота. Предводители восстания принадлежали к самым влиятельным местным семьям, во главе их стоял Перо Сармьенто. Их главной целью было помешать любой ценой тому, чтобы хоть один конверсо занимал должность в городском управлении. В это же время появляются памфлеты, направленные против конверсо. Так, автор одного из них, бакалавр Маркос Гарсиа де Мора, утверждал в совершенно антисемитском духе, что «новые христиане» были и остаются представителями проклятого рода. Вскоре появилась работа францисканца Алонсо де Эспина, озаглавленная «Крепость веры», очень сурово критиковавшая конверсо и не отличавшая их от остальных иудеев. А в 1473 г. Кордова и затем другие города Андалусии стали свидетелями народных выступлений против конверсо.

Усиление королевской власти

Политические неурядицы, которые переживала Кастильская Корона в XV в., могут создать впечатление, что королевская власть теряла свои позиции. Но это будет ошибочный вывод. Если взглянуть на ситуацию непредвзято, то в это столетие институт королевской власти заметно усиливался как на практике, в сфере управления, так и в теории, в сфере политической идеологии и философии. Наиболее выдающиеся мыслители эпохи в своих трактатах обосновывали и защищали необходимость максимально сильной, авторитарной королевской власти. Родриго Санчес де Аревало писал, что «король – это образ Бога на земле». Постоянно звучит идея «абсолютной власти короля». На кортесах в Ольмедо в 1445 г., собравшихся незадолго до сражения между войсками короля и «арагонских инфантов», образ королевской власти был вознесен просто на недосягаемую высоту. На этом собрании говорили, что «никто да не осмелится противостоять королю, потому что тот, кто сопротивляется королевской власти, посягает на порядок, установленный Богом».