* * *
САНДЖАР ЯНЫШЕВ
И что же стало с человеком?
Он в год не написал два слова.
Про мурашей на штукатурке,
как бы нанизанных на нитку
(вам путь к моим глазам заказан
покамест. Я умру в Рангуне
или на мушьей Танганьике;
туда – уже теперь – начните…);
про птичий сор, и сор из юрты,
и злополучную виньетку…
Про сон увиденный, забытый
и вновь увиденный про волос
в косе, в вагоне, на запястье;
про запах выменной закваски
для роста нан-патыр в духовке,
для жеребёночка, для ножек
и родничка на детской грядке…
И многое ещё такое,
о чём ни «бэ», ни «мэ» – не надо…
Что стало с этим человеком?
Он ходит вверх и вниз, как цапель,
нет – журавель. Он дует, дует
на это выспанное место —
единожды обжегшись, словом…
ВЛАДИМИР БУЕВ
Так что же стало с человеком?
С утра звучал он очень гордо,
И вот те на! Забыл стамеску,
чтоб на доске послать всех в небо.
А были времена крутые,
когда сто раз на дню в высоты
он слал всех тех же, что раньше.
На том за сутки набиралось.
На том и сутки завершались.
Вот был пацан – и вдруг не стало.
Так нет же! Нанижу на нитку!
На штукатурке начертаю!
Стамеску вновь к доске приставлю.
И всё подряд язык мой скажет,
что голова ему прикажет,
что первым в памяти взметнётся.
Рангун и мушью Танганьику,
и птичий сор, и сор из юрты,
и злополучную виньетку —
всё это в стих мой стройно ляжет.
Или по стойке встанет смирно.
Мои слова всех обжигают,
как раскалённая духовка,