Алиби

– Для начала я должен окончательно убедиться в том, что я прав. – Хэммонд повернулся к Юджин:

– Скажи, Петтиджон не упоминал, что ждет еще кого-нибудь, кроме меня? Мне известно, что на шесть часов у него была назначена еще одна встреча, но я еще не знаю – с кем.

– Нет. Он сказал только, что встречается с тобой.

– Тебе никто не встретился в коридоре или в лифте?

– Нет, я видела лишь того мужчину из Мейкона, который меня и опознал.

– А когда ты спускалась по лестнице? Может быть, кто-то спускался впереди тебя или поднимался навстречу?

– Нет.

Хэммонд посмотрел на нее пристально, и Юджин воскликнула с горечью:

– Ты рискуешь из-за меня своей карьерой, положением, всем! Неужели ты думаешь, что я могу солгать тебе теперь?!

– Я-то тебе верю, но убийца все равно будет сомневаться. И для него не будет иметь никакого значения, видела ты кого-то или нет, пока существует хоть малейшая возможность, что ты можешь быть для него опасна.

– Хэммонд прав, – кивнул Фрэнк с самым мрачным видом.

– А мы знаем, – добавил Хэммонд, – наш преступник не из тех, кто допускает промахи и оставляет следы. Место преступления было тщательно убрано. Убийца не оставил ни одного годного для идентификации отпечатка пальцев, так неужели он будет мириться с существованием человека, способного его разоблачить?

– Что ты предлагаешь? – спросил адвокат. – Нанять телохранителей?

– Нет, – твердо возразила Юджин. – Я не стану ходить с охраной.

– Конечно, я предпочел бы, чтобы тебя охраняли, – вздохнул Хэммонд, – но боюсь, что из этого все равно ничего не выйдет. Во-первых, мне кажется, что я знаю тебя достаточно, чтобы понять: если ты сказала, что чего-то не хочешь, то тебя уже не переспорить. Ну и потом, появление охранника будет для убийцы сигналом тревоги.

– Сколько времени тебе понадобится, чтобы собрать недостающие улики?

– Хотел бы я это знать! – вздохнул Хэммонд.

– Меня беспокоит такая неопределенность, – нахмурился адвокат. – Пока ты собираешь доказательства, Юджин угрожает опасность. Тебе следует что-то сделать, чтобы ускорить процесс. Может быть, стоит обратиться за помощью к официальным структурам?

– Да, – согласился Хэммонд, – я сам об этом думал. Но вопрос в том, кому я могу доверять? И кто поверит мне? Кто воспримет мой рассказ всерьез, особенно если узнает, что мы с Юджин знакомы так близко? В лучшем случае, моя версия будет выглядеть просто как попытка любой ценой выгородить себя или спасти от тюрьмы женщину, с которой я встречаюсь.

– Встречаешься? – Брови адвоката поползли вверх. – Ты хочешь сказать, что вы виделись… гм-м… в интимной обстановке и после субботы?!

Должно быть, выражения их лиц выдали ему правду, поскольку Перкинс затряс головой и замахал руками.

– Нет, ничего мне не говорите! Это не мое дело, я ничего не хочу знать!

– Теперь ты понимаешь, – продолжил Хэммонд, – что мне придется действовать в одиночку и действовать быстро, поскольку опасность для Юджин возрастает с каждым днем. Вот мой план…

В нескольких словах он изложил им свои соображения и с надеждой посмотрел на Фрэнка.

– Ну, что скажешь?

Адвокат долго обдумывал ответ и наконец сказал:

– Мне всегда хотелось, чтобы мое имя ассоциировалось у людей с честностью и порядочностью. Во всяком случае, я старался, чтобы так оно и было. Сегодня я впервые преступил многие этические законы, которые казались мне незыблемыми. Если ты ошибся, то для тебя это будет настоящей катастрофой, для меня же дело, скорее всего, закончится грязным пятном на некогда безупречной репутации. Иными словами, мне нечего тебе сказать: ты рискуешь своей шеей, не моей. Что касается существа дела, то у твоего плана шансов не больше, чем у сосульки в печке.

– Это еще почему?

– Потому что для того, чтобы он сработал, тебе придется хотя бы отчасти довериться Стефи Манделл.

– Да, боюсь, это и есть то неизбежное зло, которого нельзя избежать, прости за тавтологию.

– Именно это я и хотел сказать.

Адвокат хотел добавить что-то еще, но как раз в этот момент у Хэммонда на поясе запищал пейджер, и он достал его, чтобы проверить номер.

– Странно, – пробормотал он. – Какой-то незнакомый номер. Или телефон-автомат…

Сунув пейджер обратно в футляр, он снова повернулся к Фрэнку и спросил, есть ли у него еще какие-нибудь вопросы.

– Ты это серьезно? – с иронией осведомился тот. Хэммонд ухмыльнулся.

– Не волнуйся ты так! Какая тебе, в конце концов, разница, вздернут ли меня как грешника или распнут как святого?

– Я бы предпочел, чтобы тебя не распинали и не вешали.

– А ты что скажешь? – Хэммонд повернулся к Юджин. Она пожала плечами:

– Разве я могу что-то сделать?

– Сделать?..

– Да. Я хотела бы помочь, но ты не оставил мне такой возможности.

– Это исключено, Юджин! – в один голос воскликнули Хэммонд и адвокат.

– Но ведь вся эта каша заварилась из-за меня! – возразила она, растерянно переводя взгляд с одного на другого.

– Петтиджона убили бы в любом случае, – сказал Хэммонд. – Я же, кажется, уже объяснил, что ты была здесь совершенно ни при чем. Тебе просто не повезло, что ты решила навестить его именно в субботу.

– И все равно, я не хотела бы оставаться сторонней наблюдательницей.

– Наоборот, ты должна держаться от всего этого как можно дальше, чтобы убийца не заподозрил подвоха.

– Он прав, Юджин, – поддакнул Перкинс. – Хэммонду придется действовать в одиночку, чтобы не насторожить преступника.

– Неужели нет никакого другого способа, другого пути?! – с тревогой воскликнула Юджин. – Ведь так Хэммонд может распрощаться со своей карьерой!

– А ты можешь погибнуть, – возразил Хэммонд. – Поверь, Юджин, твоя жизнь значит для меня гораздо больше, чем должность окружного прокурора.

С этими словами он наклонился и взял ее за руку. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза и молчали. Наконец Перкинс кашлянул и зашаркал ногами.