Перекрестные сны

– Немудрено. Наш клуб, гостиница, где вы остановились, и половина зданий в этом городе принадлежат ему! Как же про него не услышать!

– Жилые здания тоже?

– Да, принадлежат или принадлежали в прошлом. Он здесь главный застройщик и владелец почти всех риелторских контор, занимающихся продажей квартир. Кстати, здание предоставлено клубу бесплатно. Не понимаю, правда, как такой человек может что-то делать, не имея с этого выгоды. Не станет Пузатый заниматься благотворительностью. Говорят, что за такого рода деятельность причитаются налоговые льготы. Мне что-то не верится. Нет, льготы, насколько я знаю, есть, но не думаю, что он делает это ради налогового послабления. Кстати, если бы такое здание клубу приходилось арендовать, то его деятельность продлилась бы недолго, потому как аренда больно дорогая.

– Я знаю, – как бы говоря с самим собой, прервал ее Касмерт, – за предоставление здания клубу он денег не берет. А вы случайно не заметили, Эвкая, с кем он разговаривал?

– Заметила. С одним из членов клуба. У Пузатого свой кабинет в этом же здании, где он проводит несколько дней в неделю. Иногда, когда ему надоедает там торчать, он выходит во двор и болтает с посетителями клуба. Это обычно случается во время перерыва между сеансами или в конце дня, после окончания «спасения». Именно в это время можно застать во дворе собеседников из числа наших «оптимистов». Ему, должно быть, скучно в своем кабинете, – ответила она. – А знаете, Пузатый – один из немногих в Йэрсалане, о ком можно точно сказать, что он не закончит свою жизнь так бесславно. Он, может, особо и не располагает к себе, но живет полной жизнью и не обременен излишними переживаниями, а желанием соблюдать нормы и правила не обременён вовсе. Когда я его встречаю, то мне кажется, что от него дурно пахнет. Нет, не в прямом смысле – у него всегда дорогие и приятные парфюмы. Неприятный дух исходит от его сути…

* * *

Вечером, как всегда, сидя за плетёным столиком на террасе гостиничного номера, Касмерт мысленно готовился к встрече с хозяевами квартир, в которых произошли акты. Уточняя список домовладельцев, копию которого взял с собой в гостиницу, первым делом он решил установить, существует ли какая-либо связь между ними. На выяснение этого вопроса не ушло много времени. Оказалось, что хозяева квартир не знают друг друга, как и большинство жителей Йэрсалана. Значит, картеля домохозяев по сдаче квартир этим бедолагам-свершителям не существует.

Несколько моментов показались Касмерту довольно интересными. Во-первых, свершители арендовали квартиры всего на три дня и, скорее всего, планировали свои действия еще до подписания арендного договора, чтобы за несколько дней аренды осуществить задуманное. В городе сложно было отыскать людей, сдающих квартиры в аренду на несколько дней или даже несколько недель. А в гильдии риелторов Касмерту сообщили, что в рамках существующей практики минимальный срок аренды – три месяца, и независимо от действительного срока аренды арендатор платит авансом за эти три месяца вперед.

– Не понимаю, как свершители смогли снять квартиры всего на три дня? Ведь после распространения информации об актах, случившихся на съемных квартирах, аренда на такой короткий срок должна была вызвать вопросы. Не понимаю. Ведь свершители могли бы подписать контракт на три месяца и потом спокойно распоряжаться своей жизнью в уютной обстановке. Даже если бы решение вопроса было недешевым, – явно наигранно недоумевал глава гильдии риелторов.

Касмерт хорошо помнил привычки и замашки жителей этого города. Они всегда отличались сообразительностью и хитроумием. И, даже изменив поведение и облик, такими и остались. «Всё этот пройдоха прекрасно понимает! Не может он не догадываться, почему свершители снимали квартиру на три дня. Им нужно было, чтобы их тела обнаружили быстро. Если бы они сняли квартиры на долгий срок, то тела могли обнаружить лишь спустя несколько недель, со всеми неприятными последствиями. Этого хозяева квартир действительно не простили бы ни себе, ни свершителям. Значит, существует негласное соглашение между ними. Все об этом знают, и он – не меньше остальных», – подумал Касмерт, глядя в абсолютно «искренние» глаза главы гильдии.

Значило ли это, что свершители, подписывая арендные контракты на три дня, платили за полные три месяца? Быть может, они платили и больше, чтобы заручиться уверенностью в том, что квартиру не сдадут никому другому. Не слишком ли высокая цена за то, чтобы увериться в неотвратимости собственной смерти?

Касмерт понимал, особенно после бесед с Эвкаей, что ему придется вести расследование в обществе людей со сложным и необычным поведением. Однако нестандартная ситуация, сложившаяся в отношении не одного, не нескольких, а многих людей, совершивших акты, его сильно озадачила. Во-первых, кто-то должен был заниматься поиском домовладельцев, согласных подписаться под арендным договором на три дня. При этом домовладельцы должны были понимать, что, подписываясь под таким арендным договором, они теряют шанс подписания более продолжительных арендных соглашений, но осознанно шли на это. Значило ли это, что арендодатели получали оплату за три месяца, а может, и за более длительный срок?

Касмерт не удивился тому, что сначала все довольно равнодушно отнеслись к этим «открытиям». Но как быть с тем, что после того, как эти случаи стали повторяться всё чаще, владельцы продолжали сдавать квартиры в аренду на такой короткий срок? Это вновь наводило на мысль, что существует некая негласная договоренность о краткосрочной аренде квартир, о чем, естественно, умолчал глава гильдии риелторов. Если арендодатели не знали друг друга и не могли создать некую форму объединения, значит, должен существовать кто-то, кто располагает нужной информацией, знает всех домовладельцев этих квартир. Должен быть тот, кто мог уговорить, а может, даже и заставить их сдать квартиры на трехдневный срок. Касмерт назвал для себя этого кого-то Центральной Фигурой.

И он вспомнил про «мецената» Пузатого. А что, если это он уговаривал хозяев сдавать в аренду квартиры свершителям? Но если это он, то как смог это сделать? Какой властью он обладает над домовладельцами?

Прежде чем ознакомиться с суммами арендных доходов хозяев квартир, часть которых могла быть и не задекларирована, и потому данные о них, скорее всего, недостоверны, Касмерт решил изменить направление расследования. Он вспомнил слова Эвкаи о том, что Пузатый является главным застройщиком в городе, и поручил доставить ему контракты, на основании которых домовладельцы покупали квартиры. Контракты были доставлены быстро, и предположения Касмерта подтвердились: все без исключения квартиры, в которых произошли акты, были куплены по ипотеке в риелторских конторах, занимающихся продажей квартир в домах, построенных строительной компанией Пузатого. «Господи! Ну и кликуху себе этот тип придумал! Небось с детства осталась. Был, видать, толстым и наглым пацаном», – в очередной раз подумал Касмерт.

Медленно, но все же продвигаясь в понимании сути происходящего, с каждым шагом, с каждой добытой информацией у него все чаще возникал вопрос: «Здесь особо и сложного ничего нет. Неужели ради этого стоило искать и привлекать специалиста по особым ситуациям?» Слова господина Мурмута о том, что ему, человеку со стороны, будет проще докопаться до истины, всё больше и больше вызывали у него сомнения относительно их искренности.

Тот факт, что Пузатый знал всех участников этой истории, еще не давал повода для предположения, что именно он каким-то образом сводил свершителей с хозяевами квартир. Мало ли кому продавались квартиры в домах, принадлежавших одному из самых крупных застройщиков? Мало ли кто там потом повесился?

«Пора, пожалуй, встретиться с Инкетом – этим целителем-шарлатаном, который заправляет клубом „душевной терапии“. Но сделаю это завтра», – подытожил трудовой день Касмерт. Проводив по заведенной традиции Эвкаю после ужина до дома, он гулял по городу ещё часа полтора и вернулся в гостиничный номер только поздно вечером. Позвонил домой, поговорил с женой и детьми. В очередной раз пообещал дочке вернуться домой к началу учебного года, чтобы в первый день занятий повести ее в школу. Он говорил с семьей недолго вовсе не из-за усталости. Город, в котором он вел расследование, и люди, с которыми он общался, вызывали в нем неоднозначные чувства и незаметно отнимали много душевных сил. Казалось, всё здесь стремилось затянуть Касмерта в свое болото и уподобить его остальным жителям Йэрсалана. Никто не намекал на это, но попытки навязать свои устои чувствовались почти на каждом шагу. Он относился к этому по возможности безразлично, но чувство некоторой тревоги не покидало его, и, боясь передать свои ощущения родным, он не хотел долго и часто общаться с ними.

* * *

Как и было запланировано, на следующий день Касмерт встретился с Инкетом. Бывший инженер, высокий худощавый мужчина лет шестидесяти, с жесткой, непослушной копной густых седых волос на голове, казавшейся давно немытой и нечесаной, всё время одергивал рукава рубашки, что придавало некую неопрятность и неприятность всему внешнему виду горе-психолога.

– Конечно, я знал этих покойных, которые были членами этого нашего клуба. Я не только принимаю этих новых членов. Я принимаю вообще все эти ключевые решения в клубе. Эта Эвкая присутствует в клубе формально, так как этот закон требует наличия дипломированного этого психолога. Честно говоря, я не понимаю, зачем нужен этот закон, вынуждающий нанимать специалиста, в котором абсолютно нет необходимости. Вот вы юрист. Вы знаете, почему эти законы такие, какие есть? – многозначительно, с явным вызовом спросил Инкет.

– Да, я юрист. Однако работаю я в области применения и исполнения этих законов и не занимаюсь подготовкой законодательных норм. – И, ответив на вопрос собеседника, Касмерт вернул беседу в нужное русло: – Мне кажется, ваш клуб не справляется со своей задачей. Двадцать четыре члена клуба совершили акты только за последние три месяца. Наверное, вы согласитесь – это очень плохой показатель. Быть может, вам нужно побольше психологов?

– О чём вы говорите? Психологи эти тут ни при чем. Эвкая имеет психологическое образование, но не обладает ни этим опытом, ни умением влиять на эти умы и душевное состояние членов клуба. Она всего лишь оболочка без этой… без сути. Ходит тут и делает вид, что что-то смыслит в психологии. Но даже если бы клуб нанял еще несколько этих опытных психологов, то и они были бы не в состоянии влиять на эти намерения свершителей. Я лично несу ответственность за то, что наши члены не справляются со своими психологическими отклонениями. Не справился я – не справится и целая эта команда этих психологов, – заключил Инкет. В тот момент его лицо выражало надменность и самонадеянность – те же самые, что Касмерт ежедневно наблюдал на лицах многих жителей Йэрсалана.

«О боже! Я не выдержу этих его „ЭТО, ЭТОТ, ЭТИ“. Вот уж точно – псих!» Но вариантов не было.

– Я вас понимаю. Может быть, вы и правы в чем-то. А как вы пришли к решению учредить клуб?

Этот вопрос Касмерт задал сознательно, полагая, что Инкету он придется по душе, и не ошибся. Тот с готовностью стал рассказывать:

– Это долгая история. Я сам с подростковых лет страдаю этой манией. Иногда в своих снах я видел, как убегаю от этих недругов, и каждый раз, стараясь избавиться от этих обидчиков, находил один и тот же этот выход – совершал акт. Я прыгал с этого моста, наносил себе колотые эти раны, бросался под машины. В этом было мое это спасение, но это все происходило, к счастью, во сне. Этот акт означал для меня решение этой проблемы. Я и в реальной жизни отношусь к акту таким же образом. Однако боюсь его совершить. Понимаете ли вы меня? У меня большой этот опыт в предотвращении актов: я много раз совершал их в своих этих снах, но ни одной попытки наяву. Хотя все еще страдаю этой склонностью к акту. Вот почему смело могу утверждать, что у меня больше этого опыта и знаний, чем у этих дипломированных психологов.

«Какая тупость! Ну бред же полнейший! Вот кому точно и срочно нужен психолог. Он с самого детства нуждался в нем», – думал про себя Касмерт, слушая Инкета.

– Имея такой большой опыт, я решил поделиться этим им с другими людьми, страдающими склонностью к совершению акта. Собрал вокруг себя небольшую группу. Позже пришлось нанять совершенно эту бесполезную Эвкаю – ну, вы это уже знаете. Сейчас в нашем клубе около двух сотен членов. Выходит, что я преуспел в этих своих начинаниях. Все больше людей нуждается в помощи. Однако, признаюсь, этим успехом нашего предприятия я обязан поделиться.

– С кем же? – поинтересовался Касмерт.

– С Пузатым.

– С кем? С… кхы-кхы… кем? – поперхнулся от неожиданности Касмерт.

– Это… как его? Чему вы удивляетесь? – спросил Инкет. – Пузатый – весьма это влиятельный человек в городе. Но умение влиять на события он обрел с этими годами. Я знаком с ним с самого этого детства, и он знает, что я страдаю манией. Именно у него возникла идея, чтобы я поделился своим опытом с этими другими, а позже он предоставил клубу одно из своих этих зданий в бесплатное пользование. Ему всегда было интересно наблюдать за людьми. Если бы он выучился на психолога, ему я бы однозначно доверил свое лечение. И не только свое – он прекрасно разбирается в людях. У Пузатого даже есть этот кабинет на третьем этаже нашего клуба, где он проводит несколько этих дней в неделю. Название наших этих сеансов также было придумано Пузатым. Он думает, что многим жителям Йэрсалана не хватает души, они погружены в свои эти дела и не пытаются понять друг друга. Кстати, сам он не переносит психологов и полагает, что в них абсолютно нет нужды.

– Я видел, как он разговаривал с одним из членов клуба во дворе, – заметил как бы между прочим Касмерт.

– Это конечно, ведь он способен понимать людей. Иногда он выходит во двор подышать свежим этим воздухом. Тогда-то вы и могли его видеть. Но в основном он принимает посетителей в своем кабинете и с членами нашего клуба встречается чаще всего там же.

– Надо же! Он у вас тут и дома строит, и души ремонтирует, – не смог сдержать своего сарказма Касмерт.

– Чему вы опять этот удивляетесь? Я же сказал, что Пузатый любит наблюдать за людьми этими. Встречается со мной и другими членами клуба, чтобы лучше понять наши эти проблемы, – озадаченный реакцией собеседника, продолжил Инкет.

– Значит, он хорошо знал членов клуба, которые совершили акты? – спросил Касмерт.

– Естественно. Я часто встречаюсь с Пузатым в его этом кабинете, и ему интересно слушать обо всем, что происходит у нас в клубе. В конце концов, он бесплатно предоставляет это нам здание.

Касмерту захотелось побыстрее распрощаться с Инкетом и еще быстрее уйти. Его страшно раздражала корявая речь «этого доктора». «Такого „этого“ послушаешь пару дней, – подумал Касмерт, – и точно побежишь покупать „этот“ пистолет. Но я, пожалуй, сам бы стреляться не стал, а вот „этого“ несостоявшегося самоубийцу пристрелил бы с большим „этим“ удовольствием».

– А не могли бы вы, господин Инкет, уточнить, когда ваш благодетель предоставил помещение клубу?

– Ну почему же не мог бы? Конечно же. Вот уже этот пятый месяц…

«Ну что ж, пожалуй, мне тоже очень нужно встретиться и с „этим“ пузатым знатоком человеческих душ», – решил Касмерт, попрощавшись с Инкетом. Беседы с разными людьми начинали давать некоторые результаты, но встречу с Пузатым он решил ненадолго отложить. Человек этот явно был весьма неординарной личностью не только для Йэрсалана. Идти на встречу с тем, кто умеет «плыть против течения», кто пренебрегает общепринятыми правилами, даже если эти правила выглядят совершенно идиотскими для нормальных сообществ, без подготовки и не посоветовавшись с Мурмутом, было бы опрометчиво.

* * *

У Касмерта начала вырисовываться некая схема. С одной стороны – свершители, с каждым из которых, возможно, Пузатый встречался в своем кабинете. А с другой – домовладельцы, купившие в рассрочку квартиры. Однако не факт, что Пузатый вел беседы, подводящие к совершению актов. И если даже он не станет скрывать, что встречался с каждым из свершителей, это не даст оснований для такого рода предположений. Значит, определить степень вовлеченности Пузатого в события можно будет, лишь проанализировав его отношения с хозяевами квартир. Со свершителями поговорить уже точно не получится.

Следующим шагом стала проверка банковских счетов хозяев квартир. Хозяевами в основном были пожилые люди, и сдача квартир была для них ощутимым источником дохода. Но по поступлениям на их банковские счета нельзя было определить, что свершители, снимая квартиру ненадолго, оплачивали гораздо больший срок. В чем же тогда была выгода домовладельцев? «А выгода, безусловно, была, и надо узнать какая», – заключил Касмерт.

Заручившись разрешением руководства Центрального банка, Касмерт попросил предоставить ему, ввиду следственной необходимости, выписки счетов хозяев квартир за год и уведомить о любых необычных движениях средств на них.

Согласно информации, полученной из банка, количество операций по счетам домовладельцев было небольшим. Основная часть средств шла на месячные выплаты долгов за покупку квартир. По словам работника банка, почти все домовладельцы испытывали трудности с покрытием своих долгов. К такому заключению он пришел на основе процентных счетов, выставленных конторами за задержку оплаты основных долгов или за неполную их оплату. Задержка или неполная оплата за приобретение квартир не вызвали удивление у Касмерта, так как домовладельцы довольно пожилые люди и, естественно, у них могли возникать материальные трудности. Удивление вызывало то, что после определенных дат – они были разными – месячные суммы выплат уменьшились у всех хозяев квартир в списке и по каким-то причинам перестали выставляться счета на проценты за неполную оплату кредита.

– Вероятно, в первоначальные условия контрактов были внесены изменения. Возможно, конторы снизили цены на квартиры либо продлили сроки оплаты, а может, даже сделали уступки по обеим статьям соглашений, – предположил банковский служащий.

– Часто ли продавцы идут на такие уступки? – спросил Касмерт.