Правила одиночества

– Как Маша убирается?

– Чисто. Слушай, а ты посимпатичней никого не могла найти?

– Я это сделала намеренно. А ты полагал, что найду тебе провинциальную красотку, чтобы она тебя окрутила, и вытянула из тебя твои денежки. Нет, мой милый, с Машей я могу быть за тебя спокойна, я знаю твой вкус. На нее ты не позаришься.

– А если она меня соблазнит. Как знать, человек слаб… Ну, ладно мне пора на работу. Я можно сказать, в дверях стою. Что за манера у тебя звонить с утра пораньше.

– Ну, сейчас же не раннее утро, – сказала Лена, – уже одиннадцать, между прочим.

– Ну, правильно, – подтвердил Караев, – одиннадцать. Москва только проснулась. Ты Елена на стройке не работала?

– Ты бы еще спросил, не работала ли я в трамвайном депо, – возмутилась Воронина, – конечно не работала. Я между прочим выросла в семье министра.

– Не работала, поэтому ты не знаешь, что раньше отсчет времени начинался с открытия винных магазинов, а открывались они как ты уже, наверное, в силу своей проницательности догадалась в одиннадцать утра. Это сейчас водку можно купить в любое время, а в те времена в неурочный час – только у таксистов, ферштейн?

– Иди ты к черту, – вдруг обиделась Воронина, и бросила трубку.

Хлеб Насущный

За прилавками друг против друга стояли два молодых азербайджанца и лениво переговаривались. Перед ними на лотках были выставлены горки экзотических фруктов и овощей. Вдоль рядов, медленно шла молодая женщина. Заприметив ее, один торговец заметил: «Хорошая штучка, а племянник?»

– Неплохая, – согласился племянник, – ты будешь «клеить», или я?

– К кому подойдет, тот и будет, – ответил дядя.

После этого они замолчали, принялись выжидать, как два охотника в засаде.

«Жертва» приблизилась к прилавку племянника.

– Почем апельсины? – спросила женщина, взяв оранжевый плод в руки.

– Шесдесят рублей, – приветливо ответил торговец, добавил, – но тебе бесплатно дам.

– Что это вдруг расщедрился? – удивилась женщина.

– Давай вечером встретимся, – предложил торговец, – туда, сюда, погуляем.

– С какой это стати, – она подбросила и поймала апельсин, у торговца вдруг возникло чувство тревоги.

– Красивый ты, – торопливо сказал он, следя за апельсином, – мне нравишься.

– У нас в России, парень, красивых девок много, если с каждой будешь встречаться, в убыток торговать станешь.

Женщина положила апельсин на место, повернулась и ушла.

– Соскочила, – с сожалением сказал племянник.

– Ала, – возмутился дядя, – да ты ее спугнул, с человеком сначала поговорить надо, потом уже пригласить.

– Ала, ты свой делом занимайся, – огрызнулся племянник, – а то спугнул я ее, нет, стихи я ей читать должен. Вот смотри еще один идет, посмотрим, что ты сделаешь.

К прилавку приближалась еще одна молодая женщина. Дядя окликнул ее издали.

– Ко мне подходи, пожалуйста, дорогая, выбирай, что хочешь.

Женщина послушно подошла и спросила:

– Почем у вас киви?

Гиви? Гиви сто двацат рубли.

– Ой-ой-ой, что же так дорого?

– Почему дорого, – искренне удивился торговец, – пока привезешь, тому дай, этому дай, такой цена получается.

– Ага, ты еще скажи, пока вырастишь, – иронически заметила женщина.

– Нет, нет, зачем вырастишь, врать не буду, – добродушно признался торговец, – Занзибар вырастил, у нас тоже можно вырастил, климат позволяет, но никто не сажает. За сто рублей возьми, а если хочешь, бесплатно возьми, я такой человек.

– Прямо-таки бесплатно, и все на этом, – лукаво спросила женщина.

Торговец заулыбался, – если захочешь, вечером встретимся, погуляем.

– Ах, вот оно что, – на губах женщины появилась странная улыбка, нельзя было понять оскорблена она или обрадована. Взяла в руки киви, понюхала. – Значит, ты хочешь, чтобы я с тобой встретилась за сто рублей. Что-то ты друг дешево меня оценил. Только зачем вечера ждать, прямо сейчас и пойдем, у меня здесь квартира недалеко. За сто я согласна, только зеленью.

– Какой зелень, – недоуменно спросил продавец, – петрушка, кинза? Бери, сколько хочешь.

– Доллары, какая петрушка, что дорогой, расхотелось?

Улыбка сползла с лица торговца, – уйти не могу, – виновато сказал он, – извини, хозяин ругать будет.

– Ну, как знаешь, – произнесла женщина, повернулась и ушла.

Ну, что, дядя, не получилось, – торжествующе заметил торговец, – а то я, я.

Дядя развел руками и, сокрушаясь, сказал:

– А, эти люди совсем испортились, без денег ничего делать не хочет.

Вдруг кто-то раздраженно спросил:

– Вы сюда приехали девочек снимать, или деньги зарабатывать?

Оба торговца быстро повернули головы и увидели Караева.

– Конечно, деньги зарабатывать, – быстро сказали торговцы.

– А почему к женщинам пристаете?