Свет Надежды

– Но я бы могла! Будь у меня больше средств.

– Не в этом дело. Будь у вас хоть лишние пару миллионов, я бы всё равно не принял от вас подобную милость.

Николай так сильно изменился в лице: мало того, его добивал жгучий мороз, так он ещё и снял очки, поскольку те в край запотели и уже не способны оказать ему должную услугу; бороду и брови начал покрывать лёгкий иней. Надежда бы осталась спорить с ним на том же месте, но сочувствие взяло вверх. Она подбежала к Николаю и произнесла жалобным тоном:

– Ну что же вы так. Давайте быстрее зайдём куда-нибудь. Вы весь уже окоченели!

Она погладила его плечи и взяла за руки, потянула в сторону ближайшей кофейни.

Поскольку они забежали в первое помещение, какое им попалось на глаза, Николай быстро оценил обстановку и понял: заказывать здесь что-либо не стоит. Подобных мест он знал множество, но конкретно это ему не нравилось уже с первого взгляда на вывеску: «Все виды кофе по одной цене!» – «обман и ширпотреб», – добавил он про себя. Он не остался бы в этом заведении и минуты дольше, если бы не нужда согреться. Пока они сидели в заведении – описывать которое я не вижу смысла, ибо наши герои быстро отправились дальше, – Николай рассказал девушке о нескольких местах, где им следует побывать. Да, они ещё вернутся в тёплые рестораны и кофейни, но после того, как вместе встанут на коньки. Надежда всё же настояла на том, чтобы взять шапку – она была уверена, что этот предмет гардероба точно понадобится Николаю сегодня.

И, знаешь, читатель, она была права: несмотря на все его возражения, она бережно надела тёмную вязаную шапку с повязочками на его голову и с радостью отметила, что на этот раз он уступил ей.

Прокат коньков стоил не так дорого, но поскольку Николай взял на себя главенствующую роль и сам предложил платить, Надежда спокойно приняла этот факт. Внутри неё ещё боролись между собой совесть и благодарность, но она подавила эту борьбу, переключилась на Николая и его способности «уверенно» ощущать себя на льду.

– Я жду вас. Давайте уже начнём кататься!

– С удовольствием, но прошу вас не торопиться.

На катке сейчас человек десять, может, чуть больше, никто не мешал нашим героям. Детский смех, болтовня подростков и радостные возгласы взрослых из-за смотровой площадки – всё это царило на льду и влекло красками жизни. Гирлянды и вправду развешаны по всей площади, но днём они не светили; играла непринуждённая музыка, опытные умельцы чертили на льду полоски, изящно подпрыгивая и делая красивые движения руками. Надежда подъехала к бортику, где всё ещё стоял Николай, держась обеими руками за перила ворот.

– Это легко, давайте я вас научу.

– Сперва! Я попробую сам.

Он действительно попытался сделать первые шаги. Они получились, но это лишь шаги, а не катание.

– Вы так весь каток собираетесь пройти?

– Вовсе нет, я прошу вас меня поддержать. Вот, возьмите меня за руку.

Надежда повернулась к нему, взяла его за обе руки и попросила сосредоточиться на главном. Подобный жест вызвал удивление и восхищение.

– Держитесь крепче, Калюня, мы взлетаем!

– Да!

– Вы ведь однажды катались?

– Да, в далекой юности своей, – пропел он.

– Вы должны вспомнить. Я буду отходить назад, а вы разводите ноги елочкой и двигайтесь на меня. Не бойтесь, смелее!

Пока наши друзья учатся кататься, я бы хотела рассказать, что Николай лишь два раза в жизни стоял на коньках: примерно в десятилетнем возрасте, когда до него впервые дошло подобное развлечение, и он тогда научился неплохо кататься, но время заставило его забыть об этом навыке; а второй – сегодня, когда это нужно было сделать ради той, которая сейчас с усердием пытается вернуть ему воспоминания о когда-то утерянном навыке.

Забота Надежды проявлялась в настоятельном учении: «Если шапки нет на голове – заболеешь! А я не хочу, чтобы ты болел, поэтому будь добр, выполни моё наставление и держись крепче за меня, ведь я не хочу чтобы ты упал!»

Сложно сейчас что-то говорить о внутреннем мире Нади, которая старается вытащить себя из трудного финансового положения и постоянного стресса из-за поиска клиентов. Она зациклена на работе, и даже в моменты, когда Николай рядом, в её голове проскакивают мысли о её повседневных заботах. Надя встречала этого мужчину раз-два в неделю и не могла понять: отчего такой состоятельный, деликатный журналист стал попадаться ей на глаза все чаще и чаще? Как так вышло, что из-за одной встречи она стала замечать его в тех местах, где бывала сама, и где быть ему просто не позволительно. Надежда видела, что у него есть деньги и даже некоторая власть, но она никогда бы не осмелилась просить помощи, ныть о том, как ей тяжело, и самой приглашать его на встречи. Единственное – она допускала Николая до своей профессии, и тот по достоинству оценивал каждый её новый замысел – что не могло не радовать. Она мало знала о его собственной жизни, ибо их разговоры велись на общие темы, перетекали в размышления о жизни и позициях, а после Николай мог рассказать девушке небольшую историю про какого-нибудь своего знакомого, изложить умные мысли, а потом смаковать, объясняя значение заумных слов или цитируя знаменитых философов и психологов. Иной раз Надежда в шутку сравнивала Николая с Андреем Бояркиным, удивляясь их схожести во взглядах. Николай, слыша про себя подобную лесть, отвечал:

– Многое в этом мире похоже друг на дружку.

Знаете, а Николай неплохо уже начал кататься, пока мы с вами болтали о их нечастых встречах и взаимоотношениях.

– Ну вот, вы почти готовы! – произнесла Надежда, радуясь, что смогла внести свою лепту в обучение.

– Так. Теперь я сам, сам.

Николай отпустил свою поддержку и прокатился вперёд.

– Ногами! Ногами двигайте!

Николай следовал совету и вроде бы уже держался на льду уверенно, не ходил, а ехал! Это было достижение!

– Влево-вправо, влево-вправо, влево-вправо, – всё повторял он, не зная, куда деть свою радость.

Пальто его развивалось по ветру, он набрал хорошую скорость и уже готов вновь обменяться счастливым возгласом с Надеждой, но, не зная, каким способом затормозить, просто ухватился за ближайший бортик.

Честно, он был горд собой, поскольку не упал, а смог грамотно вырулить к месту своего пит-стопа. Довольно быстро Надежда добралась до него и похлопала по предплечью с ясной улыбкой и словами:

– Я вами горжусь, так быстро научиться – просто чудо!

– А то! Это ведь только начало, а дальше будет легче, не так ли?

Надежда вместе с ним ухватилась за бортик, но ничего не ответила. Её взгляд резко отличался от того, каким он был там, на набережной. Этот – глубокий и задумчивый, словно она погружена в бескрайний вакуум, наполненный мыслями. В его глубине читалась некая загадка, отражающая её внутренние переживания.

– С вами всё в порядке? – осведомился Николай. – Вы минуту назад радовались моему успеху, а сейчас вот снова вздохи-охи.

– Откуда вы знаете, что меня тревожит?

– Что конкретно вас тревожит, я знать не могу, но что-то явно не так.

– Наверное, я просто не выспалась сегодня.

– Почему же вы не спали? Работали всю ночь поди, и совсем забыли про наш уговор! – он сделал надзирательный тон в шутку.

– Как раз наоборот, помнила, но почему-то сна не было ни в одном глазу.

– Надежда, посмотрите, пожалуйста, на небо. Благо, каток открытый, поэтому мы можем видеть красочное небо!

Они подняли головы.

– Ведь как оно хорошо! А теперь, снова на меня, – он рассмеялась, но тут же стала серьёзен. – Давайте, Наденька, получать удовольствие от простых вещей. Вы меня научили кататься, разве плохо? Небо-то какое прекрасное, плохо разве? А вы, какая талантливая и усердная, даже сейчас не расстаетесь с мыслями о работе. В общем, научитесь получать удовольствие от любого процесса в вашей жизни.

Они пробыли на катке два часа, и за это время Николай практически полностью вспомнил искусство уверенно держаться на льду. Да, он не был так хорош в этом, как Надежда – она скользила по гладкому льду, словно изящная бабочка, перелетавшая с лёгкостью и грацией с цветка на цветок. Но зато ему открылись новые яркие впечатления и мысли, о которых он ранее даже не подозревал. Будучи человеком флегматичным и сдержанным, он позволял себе сегодня смеяться вдоволь, перенимая оптимистичные порывы своей весёлой спутницы, которой катание приносило истинное удовольствие.

Испытывая теплое чувство благодарности и множество ярких, приятных впечатлений, Надежда вновь и вновь отдавала своё предпочтение Николаю, стараясь делать это как можно неприметнее, но при этом так, чтобы он понял – всё не зря. Иной раз она хваталась за его руку во время разгона, и они вместе пробовали кружиться на льду, изображая что-то вроде вальса; порой он сам пытался кружить её в танце, но чаще эта система рушилась, и Николаю приходилось из раза в раз контролировать своё равновесие вместо того, чтобы уделить внимание Надежде. Окончив кататься, они направились обратно к набережной.

Пока они шли по просторной, залитой светом улице, Надя подмечала, что Николай словно опасается кого-то или чего-то, постоянно оборачиваясь и настороженно поглядывая в разные стороны. Сославшись на то, что Николай просто немного взволнован от их встречи, Надя не стала спрашивать о его немного странном поведении.