От Черёмушек до Зюзина. В долине Котла. Четыре московских района: Черёмушки, Зюзино, Котловский, Академический

А в 1918 г. в списке бывших частновладельческих имений 300 дес. в Котлах значились за Сибирским торговым банком. Видно, последние приобретатели успели продать земли банку до революционных событий.

Жена коллежского регистратора Елизавета Ивановна Сретенская, которая еще в 1902 г. владела 24 дес. (территории прежней деревни Елистратьевой), в 1917 г. уже не упомянута. С этим владением связаны известные ныне Коробковские сады, которые стали известны как одноименное советское хозяйство. О том, что на этих землях происходило, читайте ниже.

Нередко в Верхних Котлах краеведы размещают дачу Верещагина. Чтобы читатель мог убедиться, что это ошибочно, приведу факты, которые удалось выяснить из документов.

Дача В.В. Верещагина. Василий Васильевич Верещагин (1842–1904) – выдающийся русский живописец и литератор, один из наиболее известных художников-баталистов.

Дача Верещагина в Нижних Котлах

В 1891 г. отставной коллежский регистратор художник Василий Васильевич Верещагин выстроил дом для собственного жилья и помещения художественной мастерской на земле крестьян деревни Новинки, в 4

/

версты от Москвы, вблизи Серпуховского шоссе, в надежде приобрести застроенный участок в собственность. Этот участок, уточню, находился к востоку от Серпуховки, на землях деревни Нижние Котлы, а не Верхние. В феврале 1893 г. Верещагин обратился с прошением в Удельное ведомство продать участок удельной земли: «По удельной земле проходит дорога от Серпуховского шоссе, которою отрезается к северу участок, около 18 десятин; северо-восточная часть его имеет большую покатость и изрыта оврагами, остальное же пространство, смежное с дер. Нижние Котлы, имеет поверхность ровную и годно для постройки. На этом месте мне было бы удобно устроить свою усадьбу». После промера и отмежевания участков (части удельной оброчной статьи № 190 и смежной № 191) Удельное ведомство разрешило продажу их Верещагину, но он вскоре уехал в командировку на Дальний Восток, и дело отложилось, а тем временем обе оброчные статьи сдали в аренду по контрактам крестьянам деревень Нижние Котлы и Новинки до 1898 г., а затем до 1902 г. В те же годы оброчные статьи № 191 и 192 были детально исследованы на содержание глины, глина добывалась и использовалась на поставленном там кирпичном заводе – оброчная статья № 191 почти вся была сдана в аренду торговому дому «П. и А. Помеловы и К

» с января 1898 по 1 января 1922 г. под выборку глины и сельскохозяйственное пользование.

Только 20 мая 1903 г. по купчей Верещагин приобрел 4 дес. под дачу: № 190 (часть) – участок пахотной земли (3 дес.1200 кв. саж.) при деревне Нижние Котлы и смежный с ним № 191 (часть) – участок пахотной земли (1230 кв. саж.) при деревне Новинки. Участок был «расположен в углу, между двумя шоссейными дорогами: Серпуховской и ветвью, ведущей от нее в село Коломенское. Почва на участке суглинистая, местами супесчаная. К востоку значительно покатая, прорезывается оврагами, к западу же, к стороне Серпуховского шоссе и деревни Котлов, более ровная»

.

В августе 1903 г. Верещагин предпринял долгожданную поездку в Японию, откуда вернулся в ноябре 1903 г. Он привез огромную коллекцию предметов японского искусства и домашнего обихода, двадцать этюдов и набросков, написал несколько очерков о Японии. А в марте 1904 г. началась Русско-японская война – и шестидесятилетний баталист отправился на фронт, где уже 31 марта 1904 г. погиб: флагманский броненосец «Петропавловск», на котором находился Верещагин, подорвался на мине. У художника остались жена и трое малолетних детей. Вряд ли они построили новую дачу на только что купленной земле. В более поздних документах эти оброчные статьи упоминаются за другими арендаторами.

Церковь Николая Чудотворца, что в Котлах, известна с незапамятных времен. Известны фотографии 1910 г. церкви Николая Чудотворца в селе Никольском.

Появились они, как видно, в связи с ремонтом храма, с прошением о котором в том году причт и староста обратились, как было заведено, в Московскую духовную консисторию – просили «о разрешении произвести ремонт и устроить духовое отопление…». Консистория запросила Императорское Московское археологическое общество. Его Комиссия по сохранению древних памятников постоянно отслеживала состояние таких древних зданий, как Николаевская церковь, что на Котлах, и без разрешения комиссии приступать к малейшему ремонту не разрешалось. Вероятно, тогда же членами комиссии был сфотографирован храм – снаружи и внутри, что дает возможность увидеть уникальный иконостас, в котором иконы располагались не рядами, а по окружности.

Церковь Николая Чудотворца в селе Никольском на реке Котловке, вид с севера. Фото 1910 г.

В деле хранится справка, составляемая обычно в консистории после поступления прошений о ремонте и содержащая предысторию храма: «По клировой ведомости о церкви Святителя и Чудотворца Николая, что на Котлах, Московского уезда за 1909 год значится: построен в 1646 году деревянный храм во имя Зосима и Савватия окольничим Афанасием Осиповичем Прончищевым. В 1677 году сыном его Иваном Прончищевым на место деревянного храма построен каменный во имя Святителя и Чудотворца Николая и Знамения Пресвятой Богородицы (взято из патриарших книг Казенного приказа 88 л. 277). Оба престола за одним иконостасом и холодные. В 1875 году частию на церковную сумму, частию на приношение доброхотных дателей устроен теплый придел во имя Св. Пророка Илии. Зданием каменная с таковою же колокольнею. Утварью достаточна». Императорская Археологическая комиссия ремонт разрешила при условии сохранения: «1) существующих признаков бывших в древности пристроек с юга и с севера и звонницы на южной стене с лестницею к ней, проходящею в толще сей стены, а также 2) могущего обнаружиться существования древней стенописи».

В январе 1911 г. был утвержден список работ, затем и выполненных, по ремонту древней церкви: «В алтарях сделать деревянные золоченые одежды для 2-х престолов с живописными иконами под стеклом и с мраморными верхними досками, переделать колоды, сделать двойные рамы, заменить во всем храме полы деревянные метлахскими плитками, возобновить иконостас, не изменяя формы и вида, подштукатурить внутри стены, окрасить их масляной краской, расписать их орнаментом и священными картинами, соединить теплый храм с холодным пробивкою арки в стене, надстроить колокольню на один ярус и покрасить крышу новым железом и, согласно утвержденному проекту, устроить в холодном храме духовое отопление…»

При церкви, бывшей приходской не один век, имелось кладбище (600 кв. саж. – 2722,5 кв. м), где хоронили жителей, входивших в приход деревень (Шаболовка, Изютина, Верхние Котлы) вплоть до 1930-х гг., когда церковь снесли. Тогда она стояла уже у края высокого обрывистого берега, постоянно размываемого рекой. В 1978 г. на месте разрушенной церкви еще был свободен большой газон перед трехэтажным зданием Московского приборостроительного техникума, а при обвалах кромки оврага вскрывались захоронения бывшего погоста. К 1990 г. рядом появилась станция метро «Нагорная», а здание техникума вместе с участком церкви заняла автобаза № 29 производственного объединения «Мосовощтранс»

.

Советские времена начались, когда после революции во всех селениях были избраны сельсоветы. В каждом селении, независимо от его величины, – свой Совет. В каждой волости – волостной Совет рабочих и крестьянских депутатов. В июне 1918 г., когда Московский уездный совет принял постановление о слиянии волостей, их в уезде было 20, из них надо было сделать 10, для чего некоторые волости объединяли. Название и центр новых волостей появились не сразу.

Так, в одну волость объединили Зюзинскую, Царицынскую и Нагатино-Люблинскую. Зюзинский волсовет был против слияния. Однако 11 августа 1918 г. на заседании президиумов трех волостных Советов крестьянских и рабочих депутатов решение о слиянии волостей было принято. Центром соединенных волостей после долгих прений избрали Царицыно. В сентябре было принято постановление назвать новую волость Южной, и сообщение об этом послано в Москву. Но из уездного Совета было получено указание именовать волость Ленинской. Нагатино-Царицыно-Зюзинский волостной совет согласился с этим

. А 28 сентября 1918 г. исполком Ленинского волсовета переименовал село Царицыно и одноименную железнодорожную станцию в Ленино.

Только осенью 1918 г. во всех селениях, согласно Декрету о земле, был проведен передел земель в каждом селении. Как правило, пахотные земли делили по едокам на 8 или 9 лет. Тогда же во всех селениях были созданы крестьянские общества совместной обработки земли, получившие название СККОВ – сельские комитеты крестьянского общества взаимопомощи. Они как бы представляли прежнее сельское общество – коллектив хозяйств селений, участие в котором не было регламентировано, но общепринято.

В сельсоветах в начале 1920-х гг. были составлены подробные перечни имеющихся на территории заводов и фабрик с отметкой, работают ли они. На территории Нижне-Котловского групсовета, куда в то время входили и Верхние Котлы, располагалось много заводов, в том числе верхнекотельские предприятия: шелкокрутильная фабрика «быв. Катуара», которая находилась в ведении МСНХ и не работала; кирпичный завод «быв. Якобсона», производивший кирпич для Шатурстроя; медно-литейный завод («быв. Вогау» до 1917 г.) – работал в ведении ВСРМ.

Жизнь обеих деревень была, как всегда, взаимосвязана. В 1924–1929 гг. у селений Верхние (519 жителя) и Нижние Котлы (854 жителей) существовал единый групсовет – Нижне-Котловский, председатель сельсовета беспартийный крестьянин М.А. Карасев

.

В сведениях о землепользователях Ленинской волости 1926 г. сообщаются разнообразные сведения о населенных пунктах. В Верхних Котлах значится 358 едоков. Здесь имеется не только школа 1-й ступени, но и ученическая библиотека, и сельскохозяйственный кружок; кирпичный завод (быв. Якобсона), аффинерный завод (быв. Вогау), совхоз «Коробково» (быв. Коробкова), 15 дес. леса (быв. Катуара).

Кстати, все окрестные лесные дачи, независимо от величины, уже с 1918 г. отошли к лесничеству. И в перечне около сорока лесных дач этого периода, приведенных в «Сведениях лесничества о лесах в Ленинской волости», значатся не только участки в 4 дес. (быв. Коньковская пустошь без названия), 7 дес. (быв. Романова, быв. Шмидта), 8 дес. (быв. парк Ржевских в Шаболове), но и 1319 дес. (быв. казенный лес в Покровском), 330 дес. (быв. Каткова в Битцах), 200 дес. (быв. Трубецкого в Узком).

В 1927 г. статистические сведения о селениях Ленинской волости были объединены в «Поселенные таблицы о распределении земли по формам землепользования, по видам угодий, характеру почв, количеству скота и кустарных промыслов по селениям Московского уезда». В Ленинской волости в Верхних Котлах числилось 76 общинных хозяйств, а в них наличных едоков – 454, распределение земли по угодьям (в дес.): усадьба – 8,46, пашни – 192,20, луга – 3,00, выгон – 16,74, лес и куст. – 22,56; всего земель – 242,96, почва – глина; лошадей взр. – 32, коров взр. – 64, число хозяйств, занятых кустарными промыслами, – 4, в них занятых промыслом лиц – 4

.

При очередном разукрупнении групсоветов в 1929 г. Верхне-Котловский сельсовет стал самостоятельным

.

Котловская школа. В 1869 г. в Верхних Котлах в доме преподавателя, никольского священника Воронцова, открылось церковноприходское училище, в котором тогда училось 17 мальчиков и 2 девочки

. Но позже начальное народное училище было открыто в деревне Нижние Котлы, где и существовало многие годы как Котловское училище, отмечая время создания 1897 г. В нем учились крестьянские дети из обеих деревень. Как и во многих училищах, здесь была создана ученическая библиотека, одна из крупных по сравнению с другими: к 1 июня 1908 г. в ней было 607 книг. Они группировались по разделам: духовные – 103, биографические – 36, исторические – 65, географические – 63, по естествознанию – 89, рассказы и повести – 237, разные – 14; пришли в ветхость – 24, последний раз библиотека пополнялась в 1905 г., но сколько поступило книг, в отчете не указано, в 1907/08 учебном году в училище было 100 учащихся, учащиеся прочли 90 книг, взрослые читатели – 14

.

В 1914 г. попечителем Котловского училища являлся Николай Васильевич Якунчиков (с 1906 г.), в нем преподавали священник Иоанн Матвеевич Наумов (с 1896 г.) и четыре учительницы: Прасковья Николаевна Побединская (с 1895 г.), Александра Андреевна Фишер (с 1902 г.), Любовь Андреевна Фишер (с 1908 г.), Евгения Николаевна Яковлева (с 1911 г.)

.

Но позже, уже после революции, в Верхних Котлах вновь возникла школа (отмечена в 1924 г.). Это была школа 1-й ступени – с 1918 г. форма начальной общеобразовательной школы, сначала пятилетней, а с 1923 г. четырехлетней.

В июле 1918 г. в Верхних Котлах отмечены комиссаром Гавриловым Акционерное общество «Московский электролитический завод» – 64 рабочих; завод быв. Якобсона, где жило 13 человек, и шелкокрутильная фабрика быв. Катуара, при которой жили 192 человека.

Совхоз «Коробковские сады». Прежде чем рассказывать об этом советском хозяйстве, напомню вышесказанные сведения о территории, где возникло это хозяйство. Это высокий мыс между Котловкой и ее правым притоком, где в начале XVIII в. располагалась деревня Елистратьева села Никольского.

В 1860 г. коллежский асессор Пётр Акимович Краснов поставил кирпичный завод (1 печь, 7 сараев, 12 станков). Землю под кирпичный завод и добычу глины, как было заведено в таких случаях, он арендовал у владельца села Никольского Верхние Котлы Николая.

Деревня Елистратьева. Фрагмент чертежа 1694 г.

Александровича Калашникова. А в 1869 г. Краснов приобрел по купчей крепости весь участок деревни Елистратьевой – 30 дес. между речкой Котловкой и небольшим правым притоком – ручьем, пополняемым ключами. Заводом тогда владел уже московский купец Иван Егорович Обрезков, который арендовал у Краснова 4 дес. под завод и глинище. 19 мая 1877 г. завод у Обрезкова купил московский купец Матвей Александрович Кухнов. 29 декабря того же года М.А. Кухнов умер, оставя, по духовному завещанию, завод жене Ольге Александровне Кухновой. В 1882 г. истекал срок аренды 4 дес. земли под завод, которым в том году владел уже купец Сергей Иванович Поземщиков. Он не собирался продолжать дело, и в июне многие сараи, как полагалось, уже были поломаны.

Возможно, запасы глины на этом участке после многих лет разработки заканчивались. И как заведено в этих садоводческих местах, после разравнивания глинищ П.А. Краснов мог заложить на участке сад. За несколько лет сад поднялся, и Краснов смог продать молодой, еще не плодоносящий сад. 12 ноября 1890 г. 30 дес. за те же 6 тысяч руб. купила по купчей крепости жена коллежского регистратора Елизавета Ивановна Сретенская (наличие какого-либо сада в купчей не упомянуто).

В Окладной книге 1902 г. отмечено, что за Сретенской – 24 дес. За остальную землю налоговый сбор платил арендатор. В это время на ее участке, смежном с селом Зюзином, землю под кирпичный завод и глинище арендовал Дмитрий Андреевич Романов, владелец села Зюзина. В 1899 г. на этом романовском заводе работало 200 рабочих. Но в 1901 г. Дмитрий Андреевич умер, наследники с заводом не справились, в 1906 г. верхнекотельский завод остановился и более не действовал, хотя на картах начала XX в. долго отмечались сараи.

В каком году землю у Е.И. Сретенской купил Трифон Иванович Коробков, сказать трудно. Но когда в 1918 г. составлялись списки частновладельческих имений, в список – с небольшой пометкой: «зал. в Моск. Зем. Банк» – внесли его имение в 30 дес. (усадьба и сад 25 дес., огород 2 дес., пруд 3 дес.)

.

Потомственный почетный гражданин Трифон Иванович Коробков с 1908 по 1916 г. записан в справочных книгах о купцах среди лиц, получавших свидетельство на торговлю и промышленное предприятие, – равнозначно 3-й купеческой гильдии. Все эти годы он жил в Якиманской части на 1-м участке, на Большой Якиманке в своем доме и имел собственное дело – был биржевым маклером при Московской бирже.

Десятком лет раньше ему, как состоятельному финансисту, известный московский архитектор Лев Николаевич Кекушев (вместе с С.С. Шуцманом) перестраивал особняк (1894–1896), построенный в Замоскворечье еще в 1866 г. (улица Пятницкая, 33, ныне посольство Танзании). Асимметричный эклектичный небесно-голубого цвета, с чешуйчатым куполом, особняк Коробкова – ранняя работа Кекушева и считается одной из лучших его работ.

В 1912–1915 гг. художник А.М. Герасимов, будучи студентом Московского училища живописи, ваяния и зодчества (окончил в 1915 г.), написал портрет жены Коробкова Ольги Петровны, который ныне хранится в Мичуринске, в музее-усадьбе художника.