Профессор и Душа

Руководство служб разведки требовало оперативных данных. Их рисовали на коленке. Усилия по разработке секретных донесений требовали достойной пищи. Условие «никаких девочек» соблюдалось строго. Накрывали стол, не скупясь: икорка, копченая колбаса, заказанные стейки, устрицы, шашлыки в лаваше, бутылка водки и дорогой коньяк.

Фамилии «завербованных» граждан брали из телефонных справочников, донесения сочиняли в перерывах между тостами; вербовка диссидентов, каналы по пересылке наркотиков – мелочь пузатая. Требовалось что-то глобальное.

Как-то Калганов, в подпитии и жутком огорчении, задуманная операция явно терпела крах, полез в чулан и обнаружил кипу журналов «Юный техник». Полистав журналы, Калганов увидел чертеж неизвестного аппарата – детскую фантазию школьника Николая Пуговкина. Утром, опохмелившись, с Джоном долго изучали чертеж, крутили-вертели и поняли, как использовать аппарат. Калганов взял у выпускника Бауманки подписку о неразглашении, дал секретное задание: аппарат усовершенствовать, сделать чертежи. За работу не заплатил, но парень благодаря Джону получил визу в США.

Калганов показал чертежи начальству как оружие америкосов, летающее высоко и плавающее глубоко, секретный проект – «Беременная теща».

А Джон представил аппарат русских, плавающий глубоко и летающий высоко, секретный проект – «Гвоздь в крышку гроба».

Разумеется, аппаратом заинтересовались обе спецслужбы.

Полгода почивали на лаврах. Купались в деньгах и славе. Калганову пообещали генеральское звание и место депутата в городском совете. Руководство спецслужб не отставало от подчиненных, окроплялось денежным и наградным дождем, доказав, что хлеб едят не зря, и страшными рапортами подстегивало президентов стран к выделению новых средств. Но пришло время, когда следовало выложить на стол утвержденные рабочие чертежи ХХ-15.

Три недели назад, в последнюю встречу, когда Джон увидел Фаллос Московский, сильно опечалился. Джон заворожено смотрел на чудо природы, обреченно вздохнул:

– Аркадий, я понял, почему никому не победить русских!

– Говори, если это не военная тайна! – рассмеялся Калганов.

– Пока у вас из земли растет такой фаллос, русских победить нельзя!

Джон безнадежно расстроился, что-то предчувствовал. На прощание разведчики крепко обнялись.

И сейчас Калганов ехал на квартиру просмотреть записи, что-нибудь придумать, пока вернется из командировки Джон.

Калганов оставил машину на улице Снежной, задумчиво шел к дому. Подойдя, усмехнулся, услышав о переговорах с пришельцами, оглох от криков Томочки, изумился, увидев колонну двенадцатигранник и спорящих соседей.

Чутье оперативника подсказало: обстановка напряженная, происходит что-то непонятное. Пока Калганов раздумывал, что делать, подбежала к нему Вероника, взмыленная, с горящими глазами, заставила отойти.

– Водила, иди к Профессору. К нам летающая тарелка прилетела!

– Женщина, с утра принимать вредно, – усмехнулся Калганов.

– Там защитный экран, поэтому тарелка не видна.

Калганов узнал Профессора и Хачатура. Снимая квартиру, изучил досье проживающих. Эти пьяными быть не могли. Ни при каких обстоятельствах.

Заинтересовавшись, что за тарелка, Калганов направился к ним. Не дойдя пару метров, увидел ее и чуть не захлебнулся от радости.

На трех стойках стояла круглая конструкция серебристого цвета, с окошечками на корпусе, габаритными огнями и вполне, если это не шутка, могла быть летающей тарелкой.

Это было чудное спасение!

Ему простят надувательство с аппаратом ХХ-15 и проект «Беременная теща». Сейчас же прямым текстом на имя председателя сообщить о нахождении летающей тарелки! Он весь дрожал, грезы о славе и звании молнией пронеслись в голове, бешено застучало сердце. Лихое воображение рисовало картину: президент присваивает ему генеральское звание, вручает орден Героя России. Слава и почет хлынут на него как из рога изобилия!

Тень накрыла Калганова. Черный ворон, оценив обстановку, разъяренная Томочка отошла от окна, вернулся на оставленный пост. Он громко каркнул.

Сердце Калганова продолжало колотиться. Теперь от страха перехватило горло. Одеревенело тело. Он слышал и знал это душераздирающее карканье.

Калганов через силу посмотрел вверх и оцепенел. Ворон увидел старшего по званию, вытянулся в стойке, гордо поднял голову, приветствовал клекотом. Концом крыла ворон приложился к виску, отдал честь. Калганов кивнул.

Капитан Степан Тимофеевич, как уважительно звали ворона, командир взвода вороньей стаи. Взвод выполнял особые секретные задания. В головах птиц вмонтировали микрокамеру с передатчиком, она снимала и передавала на базу движение объекта слежки. Днем и ночью, в любую погоду вороны преследовали объект, по команде атаковали его, пускали в ход когти и крылья, принуждали к сдаче. Если противник сопротивлялся, его уничтожали. Капитан Степан Тимофеевич отличился при задержании маньяка-педофила и крупного чиновника на взятке, что было отмечено в рапорте. Капитан с лету пробил клювом лобовое стекло «мерина», разбил нос чиновнику и поймал с поличным.

Присутствие ворона озадачило и крайне напугало Калганова. Если ворон здесь, где оперативная группа? Почему не оцеплена территория и не захвачена тарелка? Значит, имеется защитный экран! В конторе не получают изображение тарелки, и тогда это поистине чудесное спасение.

Он первым сообщит о нахождении летающей тарелки.

Калганов сдерживая радость, поздравил Профессора с историческим событием. Походил вокруг тарелки, поспешил домой, сообщить конторе.

– Водила, ты куда? – перегородила ему дорогу Вероника.

– Мне домой, по-быстрому! – убежал от нее Калганов.

Калганов невзлюбил Веронику, сторонился: доставала намеками, желая провести с ним вечер. Она, караулила их с Джоном, напрашивалась в гости. Калганов отшучивался: они недостойны ее внимания. Месяц назад Вероника пробилась с пирожками. Дверь открыл Джон и был отброшен натиском ее груди и сражен чарами хохлушки. Джон упрашивал партнера уйти. Тот понимал его страдания, но рисковать операцией не мог. С трудом объяснил: в России есть поверье: нет секса, где живешь и работаешь. Пообещал свидание с женщиной.

В следующий приход Калганов заметил ухмылки соседей, когда с Джоном заходили в подъезд, и понял, какую мерзость запустила в их адрес Вероника. Калганов выполнил обещание и пригласил двух жриц любви, и Джону доставил удовлетворение, и оправдались перед жильцами.

Калганов влетел в квартиру, выпил стакан виски и рухнул на диван. Перед глазами рисовались перспективы одна радужней другой. Отправлю донесение. Шифровать – займет время и могут не понять, да и что скрывать, если у всех на виду. Отправлю сообщение телефоном.

Майор Смирнов, помощник дежурного, прочитал сообщение на экране компьютера. Калганов извещал, обнаружил НЛО в Москве и просил указаний.

Майор прочитал сообщение, засомневался, снова прочитал, рассмеялся.

– Майор, смех не входит в ваши обязанности! – отчитал его дежурный.

–Виноват! Сообщение от Калганова, – вытянулся майор. – Он обнаружил летающую тарелку. Экипаж погиб. Ждет указаний.

– Наклюкался! – злорадствовал подполковник Истомин. – После взбучки, летающие тарелки прилетают, а марсиане объявляют войну. Прямо Армагеддон какой-то! Где он ее нашел?

– Проезд Русанова, 19. Там еще стоит Артефакт Московский. Он под постоянным наблюдением.

– Кто из вороньего взвода контролирует территорию?

– Капитан Степан Тимофеевич. Камера включена, ничего необычного не показывает.

На мониторе возникла картинка: рядом с артефактом двое мужчин и женщина оживленно беседовали. Никакой тарелки и близко не было. Компьютер тут же отобразил их фотографии, а рядом полное досье на них.

– Профессор Корнеев Виктор Александрович – начальник отдела НПО, уволен в пятницу, – докладывал майор. – Мигрант из Армении Погосян Хачатур, работает на стройке, и украинка Верчук Вероника, работает на рынке. Документы в порядке. Что делать с сообщением? Зафиксировать в журнале?

– Чтобы нас на смех подняли? Напился как скотина. Пора его гнать!

Подполковник завидовал Калганову. Ждал, когда споткнется, совершит ошибку и сейчас ликовал: наступил этот день.

Калганов потягивал виски, ждал звонка генерала Кудимова. Мечтал, как тот попросит прощения. Но вместо звонка услышал писк сообщения, открыл:

«Майор Калганов! Когда пьешь – закусывай! Дежурный Истомин».

– Сволочи! – Лицо Калганова побледнело, покрылось испариной.