Жизнь по правилам и БЕЗ

"Скажи мне словами".

В этой машине не было кислорода, поэтому его почти не было слышно. "Мне нравится".

Я лишь в малой степени осознавала, что мы свернули с улицы на парковку под одной из многоэтажек. Пока он ехал по проходу, моя кульминация становилась все ближе.

"Почти готово", – сказал он. Он говорил о своем месте или о моем оргазме? Он припарковал машину и выключил двигатель, а затем запустил обе руки мне под юбку. Я задыхалась. Я вцепилась в него когтями, притянула его голову к себе и впилась губами в его губы.

Он позволил это на мгновение. Но затем он полностью отстранился от меня, оставаясь верным своему слову. О Боже, я была в отчаянии. Мне казалось, что он поступил жестоко, но он забыл одну важную деталь. В клубе я не пользовалась руками, но теперь они у меня были.

Он схватил бутылку вина за горлышко, толкнул дверь и вылез наружу, не заметив, что я не сделала того же. Я сунула руку под трусики, не заботясь о том, что в гараже есть кто-то еще, кто может меня увидеть. После этой безумной ночи я совершенно перестала себя контролировать.

Он подошел ко мне, чтобы открыть мне дверь, как будто я была леди. Но вместо этого он увидел, как я трогаю себя. В его великолепных глазах вспыхнул жар, но лицо сохранило обычное спокойствие.

"Сегодня ты больше не будешь нарушать никаких правил. И уж точно не это правило". Он оттолкнул мои руки и поднял меня на ноги. "Я же сказал тебе, это мое". Он провел рукой между моих ног, приподняв юбку и погладив меня. Независимая часть меня протестовала, но основной женщине во мне это нравилось.

Я схватила с пола конверт и сумочку и последовала за ним к лифту.

"Думаю, ты мне больше нравишься обнаженной, – прошептал он мне в шею, пока мы поднимались на сорок пятый этаж, – но это платье – очень близкое второе место". Кончики его пальцев скользнули по обнаженной коже моей спины и вызвали у меня дрожь.

Его квартира находилась всего в нескольких дверях от лифта, и когда он включил свет внутри, это меня разозлило.

"Сколько они тебе платят, чтобы ты мог позволить себе снимать жилье?"

Дверь за ним закрылась, и его руки легли на мои бедра, прижав меня лицом к стене.

"Это был риторический вопрос", – сказала я, когда его тело прижалось к моему. Он впился зубами в плоть мочки моего уха. Это было властно и горячо. "Я просто имел в виду, что у тебя хорошая квартира".

"Это не мое место. То есть, и есть, и нет. Я снимаю ее у друга, который владеет арендой". Руки ласкали изгибы моего тела, прижимая меня к стене. "Он уезжает в Японию на следующий год и не хочет терять квартиру, поэтому его компания платит половину арендной платы, а я – вторую. В остальном – нет,

Я не мог себе этого позволить".

Он отпустил меня и позволил побродить внутри.

Не то чтобы квартира была пентхаусом, но она была просторной, с открытой кухней, где все выглядело совершенно новым. Гостиная находилась сразу за гранитной барной стойкой, а задняя стена представляла собой сплошной лист стекла от пола до потолка.

Из окон этой квартиры открывался самый невероятный вид на Северный пляж. Даже глубокой ночью я мог видеть очертания озера и пристани для яхт.

"Вау", – сказал я.

"Я уже боюсь переезжать. Ничто не сравнится". Он поставил бутылку вина на стойку и открыл ящик, доставая штопор. Я увидела висящие под шкафом бокалы для вина и достала их, поставив перед ним правильной стороной вверх.

Я изучала его длинные пальцы, пока он резал фольгу. Из-за того, что ему не разрешали задавать вопросы, трудно было начать простой разговор, и, похоже, ему нравилось молчание. А мне – нет. Я мог бы проявить смекалку: обычно он отвечал, когда я делал комментарий или замечание.

"Мне не нравится, что я не могу задать тебе вопросы о том, как все произошло".

"Должно быть, это вас расстраивает". Он откупорил бутылку, наполнил бокалы наполовину красным вином и передал один мне. Он был игриво самодоволен своими правилами.

Я сделала глоток вина. Оно было сухим, и мне оно не понравилось, а когда я отставила бокал, на его губах заиграла улыбка.

"Тебе не нравится моя бутылка вина за двенадцать тысяч долларов?"

"На мой вкус, это не двенадцать штук".

"Но я знаю, что это так".

Я занервничала, когда он сократил расстояние между нами, а его рука крепко обхватила мою талию. Его голова опустилась к моей, и он поцеловал меня, его рот был властным и собственническим. От этого у меня участилось сердцебиение.

Господи, этот мужчина умел целоваться.

"О чем ты думаешь?" – спросил он.

"Я рада, что ты не поцеловал меня во время переговоров".

Его карие глаза были полны любопытства. "Почему?"

"Потому что я бы согласился на вашу начальную ставку. Или я мог бы предложить меньшую цену".

Казалось, ему было приятно это слышать. Он отставил свой бокал и положил руки на меня, приподняв, чтобы усадить на столешницу. Гранит был холодным на фоне моей горящей кожи.

Следующий поцелуй был более агрессивным. От него веяло похотью и обещанием еще большего удовольствия, а его руки скользили по моим бедрам, поднимаясь вверх. Я положила одну руку на его четко очерченную линию челюсти, как будто могла успокоить себя, прикоснувшись к нему, но это только заставило комнату вращаться сильнее. Я чувствовала, как контроль ускользает.

Логан стал твердым между моих ног, прижимаясь к моему центру. Его рука легла на мое плечо, и он направил меня назад, чтобы я легла на стойку, его рука провела по моей груди. Но я откинулась назад, приподнявшись на локтях.

Он задрал мою юбку до бедер, медленно и методично поднимая ее вверх, облизывая губы и давая мне увидеть язык, которым я практически умоляла его на этом столе. О, черт.

"Хочешь посмотреть?" У него был злой взгляд.

Той застенчивой девушки, которой я когда-то была, больше не было. Я уничтожила ее, когда ворвалась в кабинет Логана в начале этой недели. Кто бы мог подумать, что я окажусь здесь, наслаждаясь своим наказанием?

"В прошлый раз мне не удалось посмотреть".

Он не стал снимать с меня трусики. Его пальцы проследили шов на внутренней стороне моего бедра и потянули ткань в сторону. Затем он наклонился, положил мои ноги себе на плечи и поцеловал меня именно там, где я хотела. Глаза Логана закрылись, словно он смаковал меня. Он провел языком по моей плоти, руками раздвинул ее и лизнул. От него исходило интенсивное, восхитительное тепло. Это вызывало привыкание. Он вызывал зависимость.

Наблюдать за тем, как он пирует на мне, было изысканной пыткой. Мне приходилось бороться за каждый вдох, когда он открывал глаза и проверял, продолжаю ли я смотреть шоу.

"Я приду", – полуутвердительно сказала я.

"Нет, это не так".

Мои локти не слушались, а спина холодела от прикосновения к граниту, но Логан не сдавался и не давал разрешения. Потребность когтями впивалась в меня и кричала, требуя освобождения. Мне нужно было сосредоточиться на другом. Трахаться в другом месте. Не думай о языке, который тебя ласкает. Моя голова упала набок, и я ухватилась за первое, что увидела.

На стене висел плакат в рамке. Это была не художественная фотография или репродукция известного произведения искусства. Это была реклама спортивного автомобиля.

Я работал с ним достаточно долго, чтобы узнать его стиль в любом месте.

"Когда ты… . ." Нет, никаких вопросов. Одному Богу известно, какое восхитительное наказание он бы мне сейчас устроил. "Я никогда не видел этого раньше. Это потрясающе".

Он поднял голову на долю секунды, чтобы понять, о чем я говорю, и его глаза смягчились от комплимента. "Я сделал это прямо перед тем, как ты начал". Когда его голова опустилась обратно, я схватила в кулак его мягкие волосы, пробираясь сквозь них пальцами.