Берёзовый отец Саиды

Шенгерей едет сватать Саиду

К возвращению сына Шенгерей всегда ставит на скамью возле забора ведро с водой. И сегодня приготовил. Принёс из бани ковшик и опустил в ведро. Вынес из дома кусок душистого мыла. На забор повесил чистое полотенце. «Интересный человек наш отец», – подумал Карим, увидев приготовленное, снимая с себя рабочую рубашку и вешая её на забор. Шенгерей считается в деревне очень грозным человеком. Хоть скоро ему восемьдесят, если разозлить его, любому человеку от одного его вида страшно станет! Вспыльчивый, грубый, скорый на руку. А вот для Карима и Гульсум – нет на свете более доброго, более мягкого и податливого человека!

Отец вышел из сарая и подошёл к Кариму. Молча стал поливать сыну, набирая воду из ведра. Карим с удовольствием стал мыться, продолжая думать об отце. Очень любит своих детей Шенгерей! Интересно, он любит так сильно только детей Латифы? А любил ли он так же детей от Бибинур-иней? Был ли он к ним грубым и требовательным, как к другим людям, и даже к свом жёнам? Или был к ним внимательным и заботливым, как к Гульсум и Кариму? «Не у кого спросить. Не спросишь же у единственного оставшегося в живых их сына – Хаджип абый. Обидится ещё», – решил Карим.

Молча зашли в дом и сели за стол. Кариму не терпелось знать, как сходил отец к Камиле, но молчал. Ждал, когда отец сам заговорит.

Латифа поставила на стол сковородку с жареной картошкой, молоко, хлеб. Отец молчал и во время еды. Карим стал беспокоиться. Похоже, отец не пришёл с хорошими вестями. Когда наелись и поблагодарили Аллаха за еду молитвой, Шенгерей встал и пошёл в амбар. Карим пошёл за ним.

В амбаре отец подробно рассказал сыну о том, как встретила его Камиля. Карим, слушая отца, аж покраснел от злости. Ах, вот оно как! Камиля, оказывается, не собирается, да и и не собиралась отдавать дочь за Карима? Оскорбила отца Карима, да ещё как! То, что Камиля ненавидит Шенгерея – это новость для Карима. И что, неужели Зульфия не знала о том, что её мать не любит всю семью Шенгерея. Не может этого быть! Или Зульфия вообще не собиралась выходить замуж за Карима? Почему она никогда об этом с ним не заговаривала? Интересно, сама Зульфия как смотрит на то, что у отца Карима две жены? Готова ли она жить в семье двоеженца? В общем, у Карима в голове вертелось теперь много вопросов. Сегодня вечером, уже очень скоро, он обязательно встретится с Зульфиёй и всё выяснит. Серьёзно поговорит. Поговорить-то он с ней поговорит, а вот возможна ли женитьба после такого? Ему теперь совсем не хочется быть зятем этой злой «Убырлы карчык»! В груди Карима клокотал гнев, в глазах было темно. «Кажется, налились кровью», – подумал он про свои глаза. Руки тряслись, непонятно от чего – то ли от горя, то ли от гнева. Какое-то время было очень тяжело. Потом взял себя в руки. Посмотрел отцу в глаза. Увидев в лице отца сочувствие, чуть не расплакался. Сдержался. Шенгерей прижал сына к себе. Некоторое время сидели молча, обнявшись. Шенгерей сомневался: рассказать сейчас о Саиде сыну или пока помолчать? Ещё посидели молча. А потом сын сам заговорил: «Я сегодня обязательно встречусь с Зульфиёй и поговорю с ней». Помолчав, Карим озадаченно добавил: «Отец, если мы с ней всё-таки договоримся и поженимся, что же будем делать с Камилёй? Мне такая тёща не нужна!» Шенгерей тут решил, что это – самое подходящее время. «И я тоже так же думаю, сынок, – сказал Шенгерей. – Ничего хорошего из этого не выйдет, похоже. Но у меня для тебя есть ещё одна новость!» Тут старик рассказал сыну, как после Камили он зашёл к другу Галиахмету, как ездил на лошади в соседнюю деревню, чтобы увидеть девушку по имени Саида. Также рассказал, какая она красивая, работящая, как сильно она ему понравилась.

Будь это другое время, Карим отца вообще не стал бы слушать, ушёл бы, разозлившись на отца, хлопнув дверьми изо всех сил. Но сейчас слушал молча, свесив голову. «Весь скрючился, как старик. Вот ведь беда какая!» – думал Шенгерей с болью в сердце. Некоторое время опять помолчали. Карим встал. «Мне надо в клуб, отец. Пойду поговорю с Зульфиёй!» – сказал сын и вышел из амбара.

Карим ждал Зульфию до последнего, пока клуб не закрылся и молодежь не разошлась по домам. Зульфия не пришла. Почему не пришла? Получается, они с мамой заодно? Зульфия не хочет выходить замуж за человека, отец которого – двоеженец? Не могла же она заболеть? Хотя, если даже и заболеешь, в такой серьёзный день хоть ползком будешь добираться до клуба. А она не пришла. Значит, она с матерью заодно! Эх, Зульфия, Зульфия! Если в голове были такие чёрные мысли, что ж столько времени морочила голову Кариму? Отец Карима не сегодня привёл вторую жену в дом. Когда Карим родился, у отца уже в доме были две жены!

Чем дольше стоял возле клуба, чем больше думал, тем больше обиды испытывал к Зульфии, тем больше ненависти накапливалось к её матери. Хоть бы в последний раз с ней поговорить, всё высказать. Но нет, не пришла!

«Ладно, надо будет съездить в Кызылтау и посмотреть на ту девушку. Отец сказал, что красивая и работящая. Если на самом деле так, то взять и жениться на ней! – думал Карим, нервно куря папиросу за папиросой. – Он, Карим, – не из последних, создадут прекрасную семью и заживут славно. А вот будет ли спрос на Зульфию – это мы ещё посмотрим!»

Когда пришёл домой и лёг в постель, никак не мог уснуть. Долго валялся без сна. Чувствовал себя очень несчастным. Намучившись вдоволь, уснул. Но, как только Латифа встала и загремела ведром, чтобы идти к корове, проснулся, встал и стал собираться. Уходя на работу, подошёл к отцу, который хлопотал во дворе возле лошади, и сказал: «Отец, подъедь, пожалуйста, сегодня на лошади к тому месту, где я работаю. В обеденный перерыв ты останешься возле трактора, а я быстренько на лошади съезжу в Кызылтау!» Не взглянув на отца, повернулся и понуро пошёл к калитке. Шенгерей еле добрался до скамьи и сел. Ноги вдруг ослабели. Значит, с Зульфиёй вчера не договорились! Карим сегодня хочет съездить в Кызылтау и посмотреть на Саиду! Значит, всё получется так, как задумал Шенгерей! К добру ли это? Правильно ли всё это? Да, всё правильно! Не может Шенгерей ошибаться. Саида будет его невесткой!

Старик погрузился в сладкие мечты. Как только появится Саида, жизнь забурлит в их доме! Всё изменится! Один за другим родятся хорошенькие, здоровые внуки! Шенгерей представил, как он сидит возле люльки и раскачивает младенца. Ай Аллах, когда же это случится! Побыстрее бы! Он будет смотреть за детьми Саиды с удовольствием! Наверное, это будут очень красивые дети. От двух красивых людей какие ещё могут родиться дети? Скоро, скоро он их увидит. Но дождётся ли? Аллах, дай здоровья, чтобы дожить! И сейчас вот что-то ослаб. В глазах темно стало. А к обеду надо к Кариму подъехать! Шенгерей пошёл в амбар – решил полежать там на лавке.

К Кариму он подъехал вовремя. Распрягли вдвоём лошадь. Карим на лошади поскакал в сторону Кызылтау. Прискакав к тому месту, где косят женщины, как и отец, не вышел к ним, а наблюдал из-за деревьев. Отец описал её очень точно. Карим сразу же узнал её среди женщин. Да, очень красивая, довольно высокая, ростом почти с него, должно быть. Только она тоненькая, а талия – совсем тонкая. На Зульфию совсем не похожа. Эта девушка и выше Зульфии, и тоньше её намного. Загорелая. Но, может быть, ещё и сама смуглая. Косы толстые, длинные. Ведёт себя как-то очень скромно и с достоинством, что ли? Сразу чувствуется, что эта девушка не будет много говорить, совершать какие-то легкомысленные поступки. Сдержанная очень. Отец, конечно, прав: из этой девушки получится хорошая жена.

Что же теперь делать Кариму? Как же ему встретиться и поговорить с Зульфиёй? Сегодня утром возле правления, где утром собираются все колхозники, ребята сказали, что Зульфия уехала в соседнюю деревню. Знать бы: она что, нарочно уехала после того, как отец Карима приходил свататься? Да-а, эта девушка очень-очень красива! Если быть честным перед собой, она, конечно, намного красивее Зульфии. А как косит красиво! Движения плавные. Гибкая какая! Невольно залюбуешься! Наверное, и нрав хороший. Да разве сосватает дед Галиахмет невесткой Шенгерею недостойную девушку? Что толку любить Зульфию, которая не хочет стать его женой? Кариму нужна жена! Жениться, что ли, на этой Саиде? Он сможет полюбить её, почему бы и нет? Пусть сидит Зульфия в девушках! А Карим и Саида начнут счастливую семейную жизнь! Вообще-то ещё неизвестно, согласится ли эта девушка стать женой Карима. Возможно, и эту не отдадут. С такими мыслями наблюдал Карим за Саидой. Решил попросить отца сходить сватом и к этой девушке.

Когда вернулся к отцу, сказал, что готов жениться на Саиде. Шенгерею что, ему только это и нужно было! Даже лошади не дал отдохнуть, запряг и помчался в сторону деревни. Завтра утром он поедет сватом в деревню Кызылтау! Лишь бы сын не передумал! Люди, с которым он сроднится скоро, Шенгерею очень нравились. Он их знает немного. Это – очень уважаемые, порядочные люди. С такими людьми иметь общих внуков – это уже само по себе счастье! Старик Шенгерей сидел на телеге и улыбался, как дурак. Можно подумать, что сам собирается жениться на любимой девушке!

Вечером Карим опять пошёл к клубу и стал ждать Зульфию. Надеялся: «Вернётся. Подумает, поймёт, что ошибается, передумает, согласится стать моей женой».

Возле двери клуба горит лампочка, надо стоять поодаль, чтоб тебя никто не заметил. Тут никто не пристаёт с вопросом: «Ты чего тут один стоишь?» Опять простоял Карим до поздней ночи. На душе было плохо. Обида выросла, стала больше. Чувствовал себя обманутым. «Испугалась, кажется, того, что за тремя старыми людьми надо будет ухаживать», – думал с горечью. И это называется «настоящая любовь»? Оказывается, не суждено было им быть мужем и женой. Ну что ж, пусть его женой будет не Зульфия, а Саида! Ничем не хуже Зульфии!

Клуб закрылся, народ разошёлся. Карим всё ещё продолжал стоять в темноте, прислонившись к забору соседнего дома. Наконец, принял решение, что он больше к клубу не придёт. Искать встречи с Зульфиёй не будет. Всё. Зульфии в его жизни больше нет.

Тяжело вздохнув, быстрыми шагами отправился домой.

Утром Карим снова сказал отцу, что он согласен жениться на Саиде. Шенгерей помылся, одел чистые одежды, засунул в карман фотокарточку Карима, запряг лошадь и отправился в Кызылтау. Со стороны казалось, что он спокоен. Но внутри он очень сильно волновался! Шутка ли: он едет просить Саиду для своего сына!

Саида – жена Карима

В пятницу почитали никах и привезли Саиду к себе. В Кызылтау свадьбу делать не стали. Даже баню там не топили, не стали отправлять туда молодых, нарушив вековые обычаи. Шенгерею не терпелось поскорее привезти невестку в свой дом. После никаха и застолья сразу же вышли в путь. Отец девушки, Поляк Фазылджан, не стал возражать Шенгерею – зачем спорами портить отношения со своим новоиспечённым сватом? И потом, сколько девушку дома не держи – всё равно отдавать надо, дома не удержишь. Да и на большую свадьбу у стариков средств нет. Жизнь всё ещё не наладилась после войны. Особенно мучительны налоги. Сам живи как хочешь, хочешь – ешь, хочешь – голодай, а вот налог государству плати. Вот и платят люди, надрываясь. Да не время сейчас для свадьбы. Обычно свадьбы проводят осенью, когда уже закончились полевые работы, а не во время сенокоса. Фазылджан начал было говорить об этом, но Шенгерей сразу же дал понять, что откладывать до осени это дело он не намерен. «Мы старые, нам уже сегодня нужна невестка!» – отрезал. И надо же, Саида тоже сразу согласилась. Когда вечером, после возвращения с покоса показали ей фотокарточку Карима, она тут же сказала: « Я этого парня видела на сабантуе в прошлом году. Если вы согласны, я согласна!» Видно, она тогда ещё на него глаз положила.

Вот таким образом, всё получилось, как задумал Шенгерей. Ровно через неделю, в следующую пятницу после неудачного сватовства к Зульфии, Карим оказался женатым человеком, а у Бибинур, Латифы и Шенгерея появилась сноха.

Саиду привезли в деревню на трех парах лошадей. Давно ещё, когда были живы братья, отец Саиды смастерил для неё два нарядных сундука. Братья, ныне покойные, старательно помогали тогда отцу. Вот в эти два сундука собрали приданое девушки.

Невестка стала работать, как только вошла в дом! Стала помогать женщинам накрывать на стол. Покормила с ложечки Бибинур-иней бульоном. После того, как гости покушали и посидели, убирала со стола и мыла посуду. А потом помогала свекрови стелить постели на кроватях и лавках для гостей, приехавших из Кызылтау. Протерев пол, по велению свекрови, постелила и на полу – это для хозяев.

Молодым Латифа заранее постелила в амбаре. Когда переделали все домашние дела, невеста пошла ночевать к своему жениху в амбар. Саиде очень нравился её жених, но немного беспокоило то, что он какой-то грустный. Он не был похож на счастливого человека. Казалось, что он чем-то недоволен. «Что ему не нравится? Ай, Аллах, не женят же его, надеюсь, на мне насильно? – с тревогой думала Саида, украдкой поглядывая на него. – Полюбит ли он её?»

Утром гости встали. Попили, по древнему обычаю, чай с блинами, пожелали еще раз молодым счастья, много детей, и уехали в Кызылтау. Саида осталась в доме Шенгерея. Она уже давно встала, подоила корову, пока Латифа пекла блины, затопила баню, приготовила стол. После того, как гости уехали, мыла посуду, кормила Бибинур, убралась в доме. А потом развесила на окнах свои новые занавески, возле печки – новый чаршау.

Вчера молодых пригласила в гости одна джинге со своими детьми, вдова одного из старших братьев Карима на вечер. Саида и Карим стали собираться. Сходили в баню, оделись красиво. Саида надела своё самое красивое платье, голову покрыла большой белой шёлковой шалью с бахромой. Взяли друг друга под руки и зашагали по улице. Оба сильно волновались. На каждом окне – любопытные глаза. Всем интересно – какая невеста пришла в дом Шенгерея. Подходящая ли пара? Так прошли по главной улице, как по сцене клуба. Повернули, наконец, в переулок. Оба легко вздохнули: здесь окон нет, тут только заборы, никто их не видит. Ан нет, оказывается, и здесь есть глаза. Навстречу шли два парня, примерно того же возраста, что и Карим. Смотрят на Саиду, улыбаются. С Каримом поздорововались, смеясь. Рассматривали Саиду не стесняясь, откровенно, не скрывая своего любопытства и восхищения. «Абау, какие пригожие! И что, в этой деревне все ребята такие красавчики, что ли?» – успела подумать Саида, и полетела назад, размахивая руками, как крыльями, от сильного удара по щеке. Потемнело в глазах от удара. Пролетев немного, остановилась. Не упала, удержалась на ногах. Ошарашенно уставилась на Карима. Молчала. У мужа лицо побелело, губы сжались в ниточку, в глазах – злость, кулаки сжаты. Некоторое время молча смотрели в глаза друг другу. Ничего не понимала Саида. Почему ударил её Карим? В чём она провинилась перед ним? «Если хочешь быть моей женой, больше не смей смотреть в глаза других мужчин! Ты меня поняла?» – прошипел Карим. У Саиды сердце завыло, загудело и наполнилось ужасом. Аллах, ошиблась, что ли, Саида, выходя за совсем незнакомого мужчину замуж? Что она о нём знает? Будет ли она счастлива с этим человеком? Вчера жениться, сегодня начать бить жену – где это видано? Похоже, Саида совершила непоправимую ошибку. Ах, если б только можно было вернуться во вчерашний день! Но нельзя вернуться в прошлое. Закрыв горящую щеку шалью, Саида молча зашагала за мужем. И, Ходай, зачем только ревнует? Ведь Саиде он сам очень нравится! Если у неё есть такой красивый, сильный муж, зачем ей другие парни?

Карим тоже шагал впереди молча. Шёл, озадаченный. Он сам не сразу понял, что случилось. Очень уж он разозлился на Саиду. Чего это она, с масляными глазками, рассматривает этих ребят? Она – уже чужая жена! Да уж, не успел ни о чём подумать, кулаки сами пошли в ход. Нехорошо, конечно, с первого дня женитьбы начинать драться. Саида похожа на очень понятливую женщину, можно было только словами объяснить. Всему причиной – то, что у Карима очень плохое настроение. Не с чего было быть хорошему настроению. Накануне никаха с Саидой Карим получил через третьи руки письмо от Зульфии. В письме она умоляла Карима не жениться на Саиде. Писала, что она согласна без разрешения матери выходить за него, что она уже вынесла свои вещи к соседям и ждёт только весточки от Карима. Получив это письмо, ночью накануне никаха Карим вообще не спал. Не знал, как быть. Думал до утра. Так ничего и не придумал. Утром встал и … поехал за невестой в Кызылтау. Правильно он сделал или неправильно – Карим до сих пор не мог понять. Саида красивая, скромная, работящая. Что ему ещё надо? Но у него в душе скребёт. Карим безумно соскучился по не очень красивой, не очень трудолюбивой Зульфии. Эх, увидеть бы её хотя бы ещё раз! Поговорить бы! А нельзя! Теперь он – женатый мужчина, чужой муж! Как же жить теперь Кариму?

Вдруг ему стало жаль жену, которая тихо шагала сзади. Смотри-ка, молчит, даже не плачет! Не завизжала на всю улицу, когда он ударил! Похоже, очень сдержанная. Если б на её месте была Зульфия, закричала бы, наверное, заплакала бы, с руганью и с плачем убежала бы к матери. Но неужели он мог бы когда-нибудь и Зульфию так ударить? Теперь этого нельзя знать. Зульфия никогда не будет его женой. От этой мысли у Карима внутри что-то оборвалось. Всё. У Карима судьба решена. Его жена – вот тихо шагающая за ним девушка по имени Саида. Ладно, что поделаешь. Может быть, его женитьба на ней ещё окажется очень удачной.

Карим подождал жену, взял её руку в свою, крепко стиснул и засунул себе в подмышку. Как ни в чём не бывало, по тропинке зашагали дальше. Карим не извинился. Саида в гостях тоже не подняла шума. Покрасневшую и надувшуюся щеку, прикрыв уголком шали, скрыла, никому не показала. Никому не пожаловалась, что её ударил муж. Тому, что молодая невеста прикрывает лицо платком и не поднимает глаз, никто не удивился. Все только и подумали: «Кажется, очень стеснительная и скромная».

Этот случай, произошедший в первый день их совместной жизни, остался в памяти обоих навсегда общей горькой тайной.

Дельная сноха

Ай, яй, повезло со снохой Шенгерею и Латифе! В хозяйстве, в доме Саида все работы на себя взвалила – всё делает с толком, со знанием дела, без суеты и без устали. И для Бибинур настали блаженные дни – без всякого недовольства, не тяготясь, Саида ухаживает за старшей мамой. Как только приехала в деревню, сразу же вышла на работу на колхозное поле. Молчунья молчуньей, а сразу же нашла общий язык с женщинами. А как же иначе? Женщинам не нужно, чтобы рядом работали сладкоречивые. Им нужно, чтобы были рядом сильные, работящие, шустрые. Саида, как раз, такая. К тому же, скромная. Её женщины сразу полюбили.

Но Саиду, казалось, отношения с женщинами совсем не волновали. Она с утра до вечера без устали трудилась. Встав рано утром, доила корову, ухаживала за скотиной, чистила хлев, топила печь и готовила еду большой семье, меняла белье Бибинур-иней, приносила в тазике воды и мыла ей лицо и руки, кормила её с ложечки. Перемыв посуду, убегала на работу. В этой деревне, в отличие от Кызылтау, хорошо было то, что поле совсем рядом. В обеденный перерыв все женщины разбегаются по домам, чтобы покормить детей и стариков. Саида тоже прибегала в обед домой. Сама поест-не-поест, а Бибинур-иней покормит, и, если нужно, постель ей поменяет и белье прополоскает. Иногда успевала затопить печь и ставить суп в чугунке. Если суп на вечер уже есть, можно в такие дни после работы постирать или заниматься огородом. К приходу мужа с работы у Саиды всегда был горячий суп. К тому времени, когда Саида справлялась со всеми делами, становилось в деревне темно и тихо.

Набегавшаяся и уставшая за день Саида засыпает, как только её голова дотрагивается до подушки. А Карим, хоть тоже работал целый день, уснуть не может, лежит и думает о тихо сопевшей рядом Саиде, о себе, о Зульфии. Теперь он точно понимает, что эта женитьба была ошибкой. Саида очень хорошая женщина, ничего не скажешь, только Карим никак не может полюбить её, как Зульфию. Эх, Зульфия, Зульфия! Встретил он её через неделю после своей свадьбы на улице. Соскочил с трактора. Произнёс с трудом: «Здравствуй, Зульфия!» Сам не узнал свой голос – так изменился от волнения. Зульфия тоже каким-то чужим голосом промолвила: «Здравствуй!» – и замолчала. Зульфия заметно похудела, под глазами тёмные круги. Кариму показалось, что она очень грустная. Жалко стало любимую. Захотелось крепко обнять, прижать к себе, попросить прощения за то, что обидел. Но как обнимешь? Нельзя!

Вдруг Карим сильно пожалел, что слез с трактора, разозлился непонятно на кого, резко повернулся, забрался в кабину, сел и уехал. Эх, Зульфия, Зульфия! Она должна была быть женой Карима. Если б Саида отказалась тогда, вот сейчас Зульфия и Карим поженились бы! Интересно, знает ли Саида о Зульфии? Знает, каверное, как не знать. Она же с женщинами работает. Рассказали уж, наверное. Никак не показывает, что знает. Настроение у неё всегда удивительно ровное, не то, чтоб весёлое, но и не мрачное. Всегда серьёзная, в то же время приветливая. Если услышит что-то смешное, красиво улыбается, и всё. Живут уже неделю, а Карим ещё ни разу не слышал, чтобы она смеялась громко или повышала голос. А сколько раз он орал уже на неё, интересно? Карим такой: чуть что не так, тут же вспыхивает, как спичка. У него такой нрав. Саида на его крик никак не отвечает, молчит. Сразу же старается исправиться, угодить. Она же, наверное, тоже умеет злиться? Что за женщина ему попалась в жёны? Такое впечатление, что её всё устраивает, что она всем довольна. Каменное сердце, что ли, у этой Саиды? Чувствует ли она, что Карим мучается, что никак не может её полюбить. Наверное, чувствует, только виду не подаёт. Гордая!

Такие мысли одолевали Карима по ночам. Иногда думал: «Может быть, надо развестись?» Но отец и мать без ума от своей невестки. Бибинур-иней денно-ночно благодарит Аллаха за то, что послал ей такую прекрасную сноху. Как теперь оставить стариков без неё? Особенно любит Саиду отец. Никогда не называет её снохой. Всегда: «Доченька, доченька». Это очень редко бывает в деревне – чтобы свекорь и свекровь к невестке обращались «доченька». Сноха, она и есть сноха для родителей мужа. У неё есть своё место в доме, своя ниша. А вот суровый Шенгерей обращается к этой своей снохе:«доченька». Если Карим Шенгерею скажет, что хочет разводиться, скандал будет огромный! В деревне вообще не принято разводиться. Если Карим разведётся, это будет большое событие. Все скажут, что Саида оказалась никудышная жена, поэтому Карим бросил её. А это – неправда. Саида – хорошая жена, хороший человек. Если Карим её оставит, скорее всего, она так и проживёт одна, без семьи, несчастной и одинокой женщиной, никто её больше не возьмёт замуж. Нет, это невозможно. Нельзя разводиться. А потом, какая причина? Разве можно разводиться, объясняя это тем, что не любишь? Издревне отцы и деды Карима женились вот так же, как он, на незнакомых или малознакомых девушках, и жили же, никто не разводился! Интересно, неужели все так мучались, как Карим сейчас? Правда, Карим иногда чувствует себя очень даже счастливым рядом с Саидой. Такое тоже бывало уже много раз. Красивая, ласковая, покорная жена у него. Но иногда, гораздо чаще, Карим чувствует себя несчастным зверем, попавшим в клетку. И, понятно, ему, как и любому зверю, хочется вырваться на волю. Ай, Аллах, как же ему хочется вырваться!

Выход нашёлся в начале осени. До Карима дошёл слух, что в районном центре требуются механизаторы. Набирали бригаду трактористов. Карим, не сообщив домашним, зачем поехал, съездил за сорок километров в районный центр и договорился о работе. Да, трактористы нужны, готовы схватить двумя руками. Расспрашивали про семью. Сказали, что, если женат, можно привезти жену. Сразу же дадут небольшую комнату в общежитии. Не признался Карим, что женат. Жене Саиде про комнату решил не говорить. Пусть живёт Саида с его родителями. А Карим теперь будет жить в райцентре с красивым названием Утямиш. Он с удовольствием и с интересом прогулялся по улицам Утямиша. Районный центр очень большой, красивый, даже немного похож на город. Здесь есть даже двухэтажные каменные здания! Здесь можно жить!

Когда возвращался домой, Карим был просто счастлив! Как будто сбросил с себя огромный груз! Вот же, придумал Карим! И Саиду не обидел – не развёлся! И сам будет жить, наслаждаясь жизнью! И родители пристроены – есть кому за ними ухаживать!

Вечером отцу сказал о своём решении уехать в Утямиш. Шенгерей только собрался возражать и поднять шум, Карим быстро его остановил: « Я уеду. Ты меня остановить не сможешь. Даже не пытайся!» Высказав это, вышел из дома.

Саиде эту новость он сказал ночью. Немного приврал. Как будто бы его из райцентра вызывают. Якобы в районе уже все знают, какой он хороший механизатор, и он нужен там. Саиду он забрать не может, потому что, там есть общежитие, но только для холостяков.

Саида, по своему обыкновению, молча слушала. Карим злился – что за человек! Никогда не поймёшь, о чём она думает. После долгого молчания Саида, наконец, заговорила: «Я беременна. У нас будет ребёнок». Карим резко схватил жену в объятия. Вот тебе новость! Карим станет отцом! Интересно, кто у него родится? Мальчик или девочка? Раз такие дела, уехать – это самое правильное решение! Не может теперь Карим разводиться с Саидой! А в Утямиш он едет работать! Он не расстаётся с женой, он едет по обязанности! По выходным будет приезжать!

Карим в эту ночь был по-настоящему счастлив. Его радость не помещалась внутри, а выливалась наружу. Он шутил, громко смеялся, обнимал и тискал жену. В эту ночь они уснули только под утро. В первый раз со дня женитьбы эти двое чувствовали себя счастливыми.

Саида не стала сильно расстраиваться тому, что Карим будет жить отдельно. Говорит же: «Буду приезжать!» Раз так надо, пусть едет. Саида в деревне не остаётся одна. Тем более, скоро у неё будет ребёнок. Сын у неё родится, чувствует это Саида. Ей и за стариками надо ухаживать. Привязалась она уже к ним сильно, особенно к Бибинур-иней. И мужа любит Саида, но он оказался очень грубым, резким человеком. « Что досталось, то и досталось!» – успокаивает себя Саида. Конечно, ей рассказали и о Зульфии. Возможно, мучается Карим, пытаясь забыть свою возлюбленную. Если на самом деле так, будет лучше, если уедет в Утямиш. Дай Аллах ему здоровья!

Сноха моя – друг мой!

В тот день, когда выпал первый снег, Карим уехал в Утямиш. Саида осталась жить с тремя стариками в Ишкуаке. Шенгерей, сначала сильно расстраивавшийся из-за отъезда сына, успокоился. Понимал, почему сын оставляет молодую жену одну. Видел же, как сын переживает, ходит мрачный и чёрный, как сажа. Очень молод, конечно, Карим. Не в состоянии ценить умную, работящую, скромную жену с хорошим нравом. Ему нужны бурлящие чувства, страсть! Он хочет любить! «Станет постарше, остепенится, оценит спокойную семейную жизнь и вернётся», – надеялся старик. Пусть поживёт один. А домашние тут и без него проживут! Может, ещё и легче всем станет. До отъезда Карима Саиде надо было угодить четверым. Среди этих четверых самый требовательный, самый капризный – Карим. «Если всю неделю Карим будет в Утямише, Саиде точно легче будет», – думал Шенгерей. Сама Саида тоже не висла на муже с мольбами: «Не уезжай!». Молчала. Очень терпеливая женщина оказалась.

После отъезда Карима, действительно, жизнь сильно изменилась. Стала течь ровно и спокойно. В доме установилась непривычная тишина. Устал Шенгерей в последнее время от шума и скандалов в доме. Карим часто норовил обидеть Саиду, почти всегда неся напраслину. Шенгерею трудно было молчать в таких случаях. Хотелось защитить бедную женщину. Очень жалел её. Сдерживал себя из последних сил. Но иногда не выдерживал, подключался. Только в таких случаях Карим вспыхивал ещё больше, как если б в костёр добавили керосину. Тогда попадало и самому Шенгерею. В семье возникал огромный скандал, потому что Латифа тоже не любит молчать в таких случаях. Начинали орать все втроём, никого не слушая. Молчали только двое – Бибинур и Саида.

Такие скандалы для Шенгерея не проходили бесследно. Начинало прыгать сердце, в глазах становилось темно. На следующий день лежал, обессиленный. Ему уже нужна спокойная, размеренная жизнь. К тому же в последнее время Латифа стала жаловаться на сильные головные боли. Как не зайдешь со двора домой, всегда одна и та же печальная картина: две его жены лежат на двух кроватях. Нерадостное явление! А старик Шенгерей сам старается вообще не лежать днём в постели. Колхозную лошадь у Шенгерея забрали, в лес и на поле он теперь ездить не может, но с самого раннего утра до поздней ночи что-то делает во дворе и дома, чем-то занимается. Он изо всех сил старается помочь Саиде. Смешно сказать, Шенгерей теперь выполняет даже те работы, которые в молодости не стал бы выполнять ни за что, считая, что эти работы недостойны его, что они роняют авторитет настоящего мужчины. А вот теперь они с Саидой все домашние дела стали выполнять вместе. Если Саида вычищает сарай, то и Шенгерей копошится рядом с вилами. Если Саида чистит дорожки во дворе от снега, Шенгерей опять тут же, с лопатой, помогает, как может. Если Саида стирает, то Шенгерей таскает воду, выливает грязную воду, вешает бельё. Если работа такая, что Шенгерей не может быть полезным, он просто сидит рядом и смотрит, как выполняет работу Саида. Ему очень нравится быть рядом с ней. Он любит смотреть, как она что-либо делает. Какая бы не была работа, она приступает без лишних слов, без всякого недовольства, без всяких лишних движений. Берётся, и делает. Глядишь, уже всё сделано! Шенгерея удивляет и восхищает ещё то, что к любой работе она относится ровно: нет такого, что к этой – она приступает с радостью, а к этой – с нежеланием. Ко всякой работе отношение одинаковое – сделать. Надо же быть такому!

Поскольку много времени проводили вместе, сильно подружились. Шенгерей рассказал ей всю свою жизнь, от начала до теперешних дней. Саида внимательно слушает – ей интересно. Вопросы задаёт. Она привыкла к разговорам с мужчинами – с отцом проводила всё своё время. Постепенно Шенгерей стал делиться самым сокровенным, чем не делился никем. Рассказал Саиде, как он переживает за сына Хаджипа, как ненавидит его жену Бану за то, что в войну ходили слухи о её распутстве. Рассказал о своих подозрениях, что, возможно, она и сейчас погуливает, потому что сын Хаджип часто уезжает в командировки.