Саяно-Алтай – хранитель Грааля. Образ Грааля в свете тэнгри-камских представлений об Эрлик-хане

Саяно-Алтай – хранитель Грааля. Образ Грааля в свете тэнгри-камских представлений об Эрлик-хане
Роман Викторович Лебедев

Анализируются кельтские и аланские версии легенд о Граале в свете саянидских тэнгри-камских представлений об Эрлик-хане, данных саяно-алтайской истории и археологии. Этимологизируются имена персонажей артурианского цикла легенд и мифологема «Грааль». Анализируются европейские легенды и произведения с близкими саяно-алтайскими мифологическими сюжетами. Для доказательства гипотезы автором привлекаются внутриазиатские артефакты: улуг-хемская чаша VIII – XI вв. и Небесный Камень-Буумал из Приангарья.

Саяно-Алтай – хранитель Грааля

Образ Грааля в свете тэнгри-камских представлений об Эрлик-хане

Роман Викторович Лебедев

Предисловие Николай Вячеславович Абаев

Литературный агент Ильяс Мукашов

В оформлении обложки задействовано произведение по лицензии CC BY-SA 4.0, фотограф Алексей Задонский

© Роман Викторович Лебедев, 2018

ISBN 978-5-4490-5219-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Из всех многочисленных и зачастую весьма запутанных, противоречивых и нередко взаимоисключающих концепций происхождения Кубка Святого Грааля, как уникального феномена Евразийской цивилизации, презентируемая книга Р. В. Лебедева выгодно отличается, в первую очередь, правильной постановкой философско-методологического подхода исследования – комплексный историко-культурологический и цивилиологический анализ с использованием этнологических, этногеографических, историко-лингвистических, религиоведческих, семиотических, герменевтических и др. методов, которыми автор владеет просто виртуозно.

Именно то, что автор, на мой взгляд, с самого начала правильно и четко определил цивилизационно-культурный и этногеографический ареал первоначального формирования религиозно-мифологических и философских идей и представлений о Кубке Св. Грааля и обусловило правильность выводов о Саяно-Алтае и Внутренней Азии как о месте зарождения самой Евразийской цивилизации и тэнгрианской мировой религии, оказавшей решающее влияние на её формирование.

Как мне кажется, возникновению идеи о «светоносном» Кубке или Чаше именно в Саяно-Алтае способствовало и «вулканической происхождение» коренных и автохтонных саянидов, возникших как особый подрасовый тип («смешанная южносибирская раса») в результате смешения древних уйгуров с местными палеоазиатами и скифо-ариями древне-хакасскими азами // хасха // хаас и генетических мутаций под воздействием активной вулканической деятельности, что обусловило также особую «огненную природу» всех потомков саянидов – от тюрков и монголов, до американских индейцев и корейцев, а в саяно-алтайском тэнгрианстве возникает концепт Третьего Внутреннего Солнца, который Р. В. Лебедев весьма кстати здесь упоминает.

Эта теория «вулканического происхождения саянидов» была совместно разработана, культурологически обоснована и впервые представлена научной общественности Тувы А. А. Соскалом и Н. В. Абаевым на 4-й Международной научно-практической конференции «Биоразнообразие и сохранение генофонда флоры, фауны и народонаселения Центрально-Азиатского региона», состоявшейся 1—4 октября 2015 г., но затем А. А. Соскала именно за этот доклад отчислили из аспирантуры Тув. ГУ (он был моим аспирантом по специальности «история и теория культуры» и как раз писал диссертацию про тувинское тэнгрианство), вследствие чего он был вынужден продолжать эти исследования в сугубо биологическом аспекте у другого научного руководителя, а дальнейшее опубликование результатов культурологической и этнологической части наших совместных работ я был вынужден взять на себя [Абаев Н. В., 2015б].

Представляется, что только на основе этой цивилизационно-культурной платформы, только в этом этногеографическом ареале, где издревле господствовали культы Огня и Солнца, могли возникнуть представления о Чаше Грааля как о «светоносном», «несущем Свет» Священном Кубке, и поэтому Р. В. Лебедев сразу же очень точно определяет древнейшие религиозно-философские традиции, построенные на идее борьбы Света против Тьмы в глобальном и космическом масштабе, с которыми была связана Чаша – это, прежде всего, этнокультурные и этноконфессиональные традиции, сформировавшиеся под влиянием центрально-евразийского, скифо-арийского и тюрко-монгольского тэнгрианства и его специфической Саяно-Алтайской ветви – Белой Веры.

Поэтому очень естественно и закономерно автор в качестве одной из ключевых отправных точек исследования избрал один из самых древних героических эпосов Центральной Азии – Гэсэриаду, опирающуюся на еще более архаичные религиозно-мифологические представления, указав, в частности, на то, что первыми владельцами Грааля были Эрлик-хан (упоминался также в докладах А. А. Соскала) и Абай-Гэсэр, а затем хранителем Чаши естественным образом становится Чингис-Хаан (здесь очень простая и прямая логическая связь – поскольку Чингис-Хаан, Сын Неба и Бога Небесного Тэнгри, который сам является таким же Небесным Богом, как и его Небесный Отец, и который в созданной им мировой империи автоматически становится её Верховным Жрецом, стал владыкой и хозяином всей Евразии, то он становится и владельцем такого её уникального наследия, как Грааль).

В этой связи можно упомянуть и услышанную мною еще в детстве бурятскую легенду о том, что некогда баргуты, жившие на берегу Байкала увидели огромный падающий с неба железный метеорит, охваченный ярким пламенем, и закричали «Гэрэл! Гэрэл!!». Впоследствии эти баргуты, составившие первоначальное ядро монгольской армии, наковали из этого метеоритного железа мечи, наконечники копий и стрел, став непобедимыми воинами и завоевали для своего Господина всю Евразию. Кроме того, они обучили других монголов Чингис-Хаана древнейшему искусству боевого единоборства Шонын-баша (Стиль Небесного Волка), которое культивировалось в правящем роде племени эхиритов – «Борсэ шоно», называвшемся позднее именем легендарного предка Чингис-Хаана «Бортэ Чино», а также, по моему предположению, из этого же метеоритного железа выковали и подставку для Чаши Грааля.

Получается, что Царский, «золотой» род Чингис-Хаана Борджигин, к которому принадлежал Бортэ Чино, произошел от эхиритско-баргутского рода Борсэ шоно, т.е. фактически северные монголы произошли от байкальских бурят-монголов. Здесь прослеживается и этнокультурная связь с древне-хакасскими скифо-азами Минусинской котловины, у которых, по нашему с А. И. Котожековым мнению, уже 3,6 тыс. лет назад (как минимум, ок. 2697) существовало первое тэнгрианское государство «Ас-тория» – «Аз-Тоорей» [Абаев Н. В., 2014, с. 51—52; Котожеков А. И., 2015], основателем которого считается Ас-Тархан – предводитель племени Драконов и прародитель хакасского народа «гусей-лебедей».

Как правильно отметил в своей книге Р. В. Лебедев, имя легендарного эпического героя Гэсэра непосредственно связано с названием обожествленного тотемного предка – Гуся, от имени которого и происходят этнонимы восточных хакасов – ас // аз // хасха // хасут // каска и др., а также хакасский город Качинск, а также название созданного в верховьях Хуанхэ «людьми Гэсэра» прототангутского государства Хашин, и, возможно, название бурятского поселка Качуг.

При этом можно добавить и наши соображения об этимологической связи между самим понятием «тэнгэри» (шумерск. «дингир») и «Гэрэл» – «Свет», в которых присутствует корневая основа «гр» // «хр» // «хор» // «гур» // «гор» и т.д., и т.п., имеющаяся также в прото-тюрко-шумерском «дин-гир», которое можно этимологизировать как «дневной свет» или «светоносная природа» Небесного Бога Тэнгри.

Та же корневая основа лежит и в выявленном нами этногеографическом понятии «Урянхай» – «Светоносный», «Светозарный», которое Р. В. Лебедев справедливо увязывает с видом Тувы сверху как огромной котловины (Чаши), или же нескольких котловин, включая Тоджинскую, представляюшую собой праобраз исторической Прародины всех тюрков и монголов Эргунэ-Хун // Эргенекон.

Другой неопровержимый аргумент в пользу саяно-алтайского происхождения Чаши Грааля – одинаковые легенды алтайцев и бурят о том, что на дне Телецкого озера на Алтае и Байкала, который скорее представляет собой то самое Молочное Море (или Океан), находящееся у подножия Мировой Горы древних ариев – Трехглавая Сумэру (в случае с Байкалом легитимным «заместителем», двойником или близнецом Алтайской Сумбэр-Уула, у подножия которого находится Мировое Священное Озеро, являются горы Восточного Саяна, спускающиеся прямо в Байкал возле станций Култук и Слюдянка), лежит золотая Чаша.

Абаев Н. В., доктор исторических наук, Почетный доктор буддийской философии, Заслуженный деятель науки Республики Тува, профессор БГУ и ТувГУ, зав. Лабораторией цивилизационной геополитики и синергетических исследований Евразии Института Внутренней Азии БГУ

Саяно-Алтай – хранитель Грааля

«Мишель де Брамвак, встань и иди, обойди весь Тулузский край. Найди спрятанный там Грааль, и люди будут спасены!» – таково воззвание богов после которого герой романа Мориса Магра «Сокровища Альбигойцев» начинает свой поиск Грааля. А до этого были Книги. Погружение в Книги: Библия Гуттенберга, атлас Абрахама Ортелиуса, латинские, греческие, арабские книги и рукописи… С этого же начинается и Путь ведущий в Город Цезарей, который находится во Внутренней Земле, там же, где и Агхарта и Шамбала. Этот Путь описан в работе «Цветок Несуществующий» чилийского мистика, друга Далай Ламы XIV – Мигеля Серрано. В древних книгах сокрыты знания о пути в Город Цезарей. Изабелла Португальская в одиночестве «в обществе книг, затерянная в грезах». И тут же на странице книги встречаем упоминание о трубадурах. Певцы Любви, A-mor. Трубадуры и катары, хранители тайн Грааля… В начале нашего Пути к Граалю мы также предлагаем читателю вслед за автором окунуться в океан преданий, сказаний и мифов саянидов, тюрко-монголов Древнейшей Саяно-Алтайской страны.

Морис Магр – французский писатель, философ, друг немецкого искателя Грааля, Отто Рана, член Ордена (Братства) Полярных (Полярис), один из авторов предисловия к работе написанной руководителем «Полярис» Цезарем Аккомани (Зам-Бхотива) – «Asia Mysteriosa» (1929). Братство Полярных приказали восстановить три тайных мастера из Азии. В самой «Asia Mysteriosa» Цезарь Аккомани пишет, что «стоит вспомнить о Сведенборге, который утверждает, что теперь только среди мудрецов Тибета и Татарии нужно искать „Потерянное Слово“, т.е. секреты посвящения, а также в своих видениях Анна Катерина Эммерих ссылается на таинственное место, которое называет „Горой профилей“ (Montagna dei Profetti), расположеное в тех же регионах».

В комментариях к своему роману «Сокровища Альбигойцев» Морис Магр пишет, что существующая в средневековье легенда о Варлааме и Иоасафе, в которой рассказывается о чудодейственном Камне, могущем духовно и физически изменять людей – это христианская модификация жизнеописания Будды (Иоасафа) в индийских традициях, пришедшая в Европу, через Грецию и Иран. М. Магр сравнивает сюжеты из легенд о Варлааме и Иоасафе с романом Вольфрама фон Эшенбаха «Парцифаль» и, ссылаясь на исследование Камперска (Kampers F.), говорит о схожести сказаний о Граале и легенд о Чинтамани [Магр М., 2009, с. 566—569].

В свою очередь в работе «Пилигрим в былинах и сказках» этнограф Г. Н. Потанин также сравнивает образы Варлаама и Иоасафа с образами из легенд о нравственном преобразовании Асоки (Ашоки, Asoka), которое он получил благодаря проповеди архата Яшаса. Иоасаф – это Асока, а Варлаам, принесший Камень – это Яшас [Потанин Г. Н., 2014, с. 197—198]. В статье «Легенды об Асоке и предания о Чингис-хане» Г. Н. Потанин показывает общность сюжетов сказаний об Асоке-Чанда с иссык-кульскими легендами о Джанибек-хане и с ордосским преданием о Чингис-хане, как Докшин-Бурхане, а имя Джанибека, через тибетское имя Шянба связывает с монгольским Майдари (Будда Майтрея).

Легенды об озере Иссык-куль (Ысык-К?л) хранят память о нечестивом Джанибек-хане с ослиными ушами, который казнил всех брадобреев; по др. версии он был с бычьими рогами, как и в тибетской легенде – рогатый Ландарма или монгольский ослоухий Ельджиген-хан [Потанин Г. Н., 1894, с. 58—90]. Тангуты людоедов, которые имеют рога, называют «шянба» – «мясник, убийца, палач». Бог Майдари (Будда Майтрея) в монгольских легендах до обращения его в божество – разбойник и мясник, в Тибете именуется Шянба. Анализ тюрко-монгольских сказаний тачжин-урянхайцев, дюрбютов, сойотов и алтайцев показывает, что Май-Тере – это грядущий бог Нового Времени, который как и Яма // Эрлик-хан // Ерлик-хан: первый из смертных, помощник Ульгеня, соперник мироуправителя Бурхын-Бакши [Потанин Г. Н., 1883]. Г. Н. Потанин обращает внимание на сходство имен Шянба и Джанибек. Приведя еще несколько вариантов мифов со схожими персонажами – нечестивыми ханами, приносящими человеческие жертвы Эрлик-хану, Г. Н. Потанин говоря об имени Эльджиген-чиктей-хана (Ельджиген-чикту – «Ослиноухий хан») указывает на то, что второй член этого имени «чикту» («с ослиными ушами») может быть близким к эпитету императора Мауриев – Ашоки (Асоки) – «чанда», т.е. «свирепый, жестокий», который в начале своего правления согласно легенде был свирепым правителем, придающимся человеческим жертвоприношениям. В легендах об Ашоке много общего с легендами о рогатом Ландарме и ослоухом // рогатом Джанибек-хане, и там и там есть брадобрейцы (брадобрейка), и там и там есть сюжет с разлившейся и превратившейся в озеро водой. Сближая эти легенды Г. Н. Потанин приходит к выводу, что возможно на Иссык-Куле сюжет о рогатом царе рассказывался с именем Ашоки – Асоки (санскр. Asoka) и само название озера «Иссык-Куль» происходит от имени царя Асоки. Не Джанибек-хан, а Чанда-Асока погибает согласно легенде от вод образовавшегося озера. Но в легендах об Асоки нет гибели, а есть нравственное преобразование, которое он получил благодаря проповеди архата Яшаса став Дхарма-Асока, великим защитником и покровителем буддизма. Не отсюда ли также название озера Ысык-К?л, которое могло именоваться Асок-Куль. Профессор, топонимист Э. М. Мурзаев переводит гидроним Ысык-К?л как «Священное озеро», возводя к «ызых, эзых» (пратюркск. – ?duk) – «священное» [Мурзаев Э. М., 1996]. Имя царя Asoka переводится с санскр. как «беспечальный». «…Беспечальный, подымаясь на вершины мудрости, смотрит на больное печалью человечество, как стоящий на горе на стоящего на равнине, как мудрый на глупого» (Дхаммапада 2:28). Не является ли это имя Asoka, как и часть гидронима // топонима Иссык (Ысык) производной от спирантных форм этнонимов: асык, (х) асык, асак, хасак, ?аза? и т. д. [Эсен уулу Кылыч]?

Обнаруженное же сходство буддийских и тюрко-монгольских легенд Г. Н. Потанин видит в том, что возможно именно тэнгри-камские (шаманские), архаические, первобытные легенды Внутренней Азии попали вместе с кочевниками в Индию, где и были переработаны буддийским творчеством.

Таким образом, самым древним пластом мифов о Варлааме и Иоасафе (Яшасе и Асоке) могут быть тюрко-монгольские тэнгри-камские предания и легенды, а гибель рогатого Джанибек-хана в водах образовавшегося Иссык-Куля можно сравнить с внутриазиатскими легендами о сброшенном с Неба в море чудовищем-драконом Дломаном (Галь-Д?лм?, Калмы, Земпыр, Мембыр, Цолмон), имя которого связано напрямую с именем Венеры. Комментируя цикл алтайских сказаний о «летучей мыши» Г. Н. Потанин говорит, что в мусульманских легендах «летучая мышь» заменена удодом, что в этих же сказаниях означает звезду Венеру. Также «летучая мышь» сравнивается им с медведем, бобырганом (белкой летягой), абырганом (мифический змей), камом (шаманом), что указывает однозначно на владыку Подземного Царства первого кама (шамана) медведя Яму-Эрлика. В бурятских версиях о свержении Долмана имеются аналогичные сюжеты, но на место «Долмана» поставлен «Камень» или «шаманский камень» сброшенный с Неба в море. В тибетских вариантах этой легенды «Камень» заменяется на «Окаменевшего Человека». В др. бурятской версии – это Чаша на дне моря, отражение Цолмон (Венеры), а морем является Байкал. В монгольских легендах появление Байкала связано с именем Сына Неба Чингис-ханом. В свете этих мифов приобретает совершенно иной смысл легенда о северо-алтайском озере Телецкое («Телесское» от названия проживающего народа – телесы). Исконное название – Алтын-Куль, Алтынкуль, Алтынколь, Алтын К?л – Золотое озеро. В легенде сказано, что в голодные годы алтаец не сумевший обменять на еду, кусок золота с конскую голову, проклял небесных богов и бросил с горы золото в озеро, а следом прыгнул и сам. Не есть ли в этой легенде зашифрованная информация о том, что на дне озера не кусок золота с конскую голову, а Чаша – Камень из чела Люцифера, сброшенный с Небес [Лебедев Р. В., 2015, с. 109—111]?

В Северном Алтае в Лебединском аймаке (Турочакском районе Горного Алтая) также имеется гидроним (озеро и река) – Байгол (Бай-коол), что значит «священная река»; «священное // почитаемое русло». По дороге к реке Бай-коол через село Бий'ка можно встретить осыпь горной породы фиолетового цвета. Фиолетовый цвет и свет в Природе – это сияние Внутреннего, Внутриземного Третьего Солнца саянидов, от Грааля, Камня из короны Светнесущего (Несущий Свет – Гэрэл-Грааль). В урянхайских, монгольских, торгоутских, башкирских легендах мифологема «трёх солнц» теснейшим образом связана с фигурой Тарбагана-стрелка-сурка Эрхэ-мэргэном (Ерке-мерген), дьяволом (шулма) который уходит под землю. В своих исследованиях Г. Н. Потанин говорит, что Эрхэ-мэргэн, сурок-стрелок – это сын Неба, восставший против Неба, владыка подземного мира бог Эрлик-хан [Потанин Г. Н., 1916]. Эти легенды о стрелке, пускающем стрелы в Небо, описывая процесс творения солнечной системы, когда она была кратной (тройная звездная система), содержат в себе космогонические элементы творения. Профессор Н. В. Абаев говорит, что Третье, Внутриземное Солнце в представлении саянидов проявляется через огненную энергию вулканов, горные расщелины, пещеры [Абаев Н. В., 2016, с. 10]. По саяно-алтайским воззрениям создателем гор и скал является Эрлик-хан, например, в преданиях хакасов говориться: Ax-Худай создал ровную плоскость и хорошие дороги. Но в этот момент его брат Ирлик-хан, говоря: «Пусть возникнут горы и скалы!» – выплюнул из рта утаенные песчинки. В результате на местах проторенных дорог возникли непроходимые горы и отвесные пропасти. «Зачем же ты это сделал?» – с горечью воскликнул Ax-Худай. Ирлик-хан ответил: «Пусть на ровном месте будут все называть твое имя. Но, встретив горы и ущелья, созданные мною, все твои твари пусть поневоле с проклятием вспоминают и мое имя!» [Бутанаев В. Я., 2003].

«Поэты и священники, – пишет Отто Ран в произведении «Крестовый поход против Грааля» – любили горы. Их вершины устремляются к небесам, а пропасти теряются в первозданном мраке. Нигде человек не бывает так близок к Богу. Там, наверху, и стихи, и молитвы исходят из глубин сердца. Во всех мифах именно в горах открывается божественная сущность героя… На Востоке зародилось человечество. С Востока пришли к нам великие легенды, последняя из которых – «благая весть». На Востоке встает солнце… катары возвращались в свои пещеры: в «Кафедральный собор», в «Глеизу» (Церковь), «Пещеру отшельника» и «Пещеру источника» … «Вела к источнику Сальваш / Тропа и к келье между скал / (Ее себе мудрец избрал). / И здесь впервые Парцифаль / Узрел таинственный Грааль. / Хозяин звал его войти…» (Вольфрам фон Эшенбах) [Ран О., 2004, с. 65—68].

У алтайского художника Г. И. Чорос-Гуркина в этнографических рисунках и записях фиолетовый цвет гор соотносится с Эрликом и его Царством. На его графике «Эрлик», 1919 г. написано: «На вершинах гор заходило Солнце и вечером заливало небо и горные вершины багровым золотом – длинные фиолетовые тени ползли по серым гранитам, по ущельям, по снегу, от темно-зеленых освещенных кедров и от фигуры Эрлика». На графике «Боос Эрлик», 1935 г. записано: «Тёмно-фиолетовое тело [Эрлика] освещено заревом заката». Еще в Горном Алтае фиолетовая скала имеется в ущелье Ярлу. В казакстанском Алтае в Зайсанской котловине тоже имеются фиолетовые горы. В Туве в Тоджинском районе между хребтами Тумат-тайга (хребет Академика Обручева) и Оттуг-тайга по дороге от с. Бояровка до Тоора-хема – фиолетовая гора. Это указание на вход в Иные Миры, указание, которое дано на полотнах Н. К. Рериха, к пейзажам которого обращался и Г. Ф. Лавкрафт в «Хребтах безумия»: фиолетовая ломаная линия гор на горизонте к которым запрещено было приближаться и за которыми находился Неведомый Кадат населенный Великими Древними, ровесниками Вселенной.

Рогатость Джанибек-хана, сравнение его имени с Шянба, с Буддой Майтрея, который у алтайцев, как Май-Тере – это указание на грядущего бога Нового Времени – Яму // Эрлик-хана // Ерлик-хана. Именно с именем Эрлик-хана (Ямой), который в авестийской традиции известен как Джамш?д, связана сияющая Чаша – «Грааль Джама» (Джaм-и Джам), которая также называется Джaм-г?т?-нимa («чаша, показывающая вселенную», или «Зеркало Вселенной») [Корбен А., 2006]. Видный французский медиевист Пьер Галле в работе «Perceval et l’initiation…» (1972) уподобляет Грааль из европейских мифов чаше Джамш?да [Литлтон К. Скотт, Малкор Линда А., 2007, с. 280].

Сторонники кельтской версии происхождения мифов о Граале опираются на валлийскую поэму «Опустошение Аннувна» [Литлтон К. Скотт, Малкор Линда А., 2007, с. 282]. В средневековой валлийской рукописи первой половины XIV в. «Книга Талиесина» имеется поэма «Опустошение Аннувна» («Трофеи Аннуна», «Сокровища Аннуна», «Богатства Аннуина», «Preiddeu Annwfn», «Preiddeu Annwn»), текст которой оформился в нынешнюю форму в 900 г., приписываемая барду VI в. – Талиесену, в которой описывается путешествие Артура в подземную страну мертвых Аннувн (Аннуин, Annwvn, Annwvyn, Annwfyn) чтобы украсть там волшебный Котёл, принадлежавший правителю Аннувна.

Аннувн – вначале был местом обитания богов, кельтский рай, «восхитительный подземный край, или райский остров. Когда христианское священство отождествило короля Аннуна с дьяволом, Аннун, конечно, превратился в пекло» [Loomis R. S., 1956]. Подземному царству Аннувн в поэме даются различные имена: «ygkaer sidi» – «крепость (замок) курганов»; «ygkaer pedryfan» – «четырехпиковая крепость» или «четырехугольная крепость; «gaer vedwit» – «крепость медового пива» или «крепость опьянения»; «ogaer rigor» – «крепость твердости, жесткости, суровости»; «chaer wydyr» – «стеклянная крепость»; «ogaer golud» – «крепость препятствие (?)», «скрытая крепость» или «крепость в середине Земли»; «gaer vandwy» – «крепость на божественной горной вершине» («кроме семи никто не поднялся из крепости на божественной горной вершине» PA: V, 42); «gaer ochren» – «крепость замкнутости» [Higley S., 2007].

Учитывая, во-первых, теснейшие кельтско-аланские связи, о которых говорит профессор А. В. Исаенко, и его мнение о том, что король Артур в V в. мог быть в составе сармато-аланской дружины [Исаенко А. В., 2016]; во-вторых, мнение профессора, доктора исторических наук Н. В. Абаева о том, что этногенетическое ядро западных (кавказских) алан составляли восточные, саяно-алтайские саки и племя азов, живших в Западной Туве, а также его указание на одноименные аланам прото-тюркские и гуннские роды: лан // елань // алан [Абаев Н. В., 2015а, с. 121, 188]; в-третьих, данные кандидата исторических наук Н. Н. Лысенко о том, что ранний этногенез алан связан с культурой горно-алтайских пазырыкцев, горной системой Саяно-Алтая и Севером Монголии (Г. В. Вернадский, Б. А. Раев, A. C. Скрипкин, C. A. Яценко) [Лысенко Н. Н., 2001] рассмотрим некоторые из названий крепостей//замков Аннувна из валлийской поэмы «Preiddeu Annwfn» в свете саяно-алтайских тюрко-монгольских представлений, данных истории и археологии.

Первое, Аннувн – это «ygkaer sidi» (крепость (замок) курганов). Саяно-Алтай – страна известная не только своими курганами, но и древнейшими городами Сибири. Это царские пазырыкские курганы Горного Алтая; это Большой Салбыкский курган-пирамида в Хакасии; это недавно открытый швейцарским археологом Гино Каспари из Бернского университета самый большой и самый древний скифский курган Туннуг-1 (Аржан-0) в долине Уюк в Туве [Caspari G., Sadykov T., Blochin J., Hajdas I., 2017]. Это монастырско-храмовый комплекс Уйбатский город с пирамидальным замком в Хакасии; это уйгурские города в Туве, например, квадратный замок с четырьмя угловыми башнями в урочище Чер-Бажин; это гуннский Ташебенский дворец и город в Хакасии; это горно-алтайские крепости: Бичикту-Кая, прискальная крепость Большие Шибеты [Кызласов Л. Р., 2006; Кызласов Л. Р., 2008а; Кызласов Л. Р., 2008б; Соёнов В. И., Трифанова С. В., Вдовина Т. А., 2003]. Пазырыкские курганы Горного Алтая у р. Уландрык имеют погребальную конструкцию в виде усеченной пирамиды. В Минусинской котловине у с. Бетени надмогильное погребение Мельничный Лог в виде усеченной пирамиды облицованной плитняком относится историками к периоду энеолита. В Хакасско-Минусинской котловине были найдены и другие пирамидальные курганы, относящиеся к таштыкской и тагарской культурам: курганы Бейского чаа-таса, Изыхского чаа-таса, Туимский курган, Тепсейские пирамиды [Лебедев Р. В., 2016а].

Второе, страна Аннувн именуется как: «ygkaer pedryfan» (четырехугольная крепость) и «ogaer golud» («крепость в середине Земли» – в переводе американского профессора, специалиста по кельтской мифологии, медиевистики и артурианской литературе Р. Ш. Лумиса). Эти слова также можно напрямую отнести к Алтаю и к тюрко-монгольской модели устройства Мира. Французский историк, специалист по тюрко-монголам, профессор Ж.-П. Ру в статье «T?ngri. Очерк о Небесах-Боге алтайских народов» пишет, что алтайцы особенно привязаны к Небесам, они, исходя из мировоззрения тэнгри-камства (архаического шаманизма), находятся ближе всех других народов к Космической Оси, а значит и к Центру Мира. Это также нашло отражение в названиях народов, которым дано имя «K?k» (Небесный, Божественный): «K?k T?r?k», «K?k Monggol» и засвидетельствовано надписями: «T?r?k T?ngrisi» = «Тэнгри Тюрок» (Небо // Бог Тюрок). Тюркская концепция строения Мира говорит о том, что существует Центр Мира в виде квадрата, который накрывает Небесный колпак, за исключением четырёх углов [Roux J.-P., 1956, p. 211—212]. В древнетюркских источниках стороны света именуются так: вперед – солнечный восход, справа – полдень, назад – солнечный закат, слева – полночь [Журакузиев Н. И., 2012]. В эпитафии Кюль-Тегина имеется отрывок, рисующий перед нами картину горизонтального пространства Мира в центре которого – небоподобный, неборожденный тюркский Каган: «… (вы) начальники и народ „девяти Огузов“, эту речь мою хорошенько слушайте и крепко (ей) внимайте! Впереди, к солнечному восходу, справа (в стране) полуденной, назади, к солнечному закату, слева, (в стране) полночной, – (повсюду) там (т. е. в этих пределах) живущие (букв. находящиеся внутри) народы – все мне подвластны…» (КТм:1—2) [Малов С. Е., 1951, с. 33—34]. Символом этой концепции был «киммерийский ромб» с вогнутыми сторонами в круге с малым кругом и точкой в центре. Он встречается у киммерийцев, скифов, пазырыкцев, алтайцев, хазар, тувинцев, японцев, карачай-балкар. Ромбовидные тамги высеченные на одной плоскости с изображениями верблюда расположены в композиции из Улазы (Средний Енисей // Улуг-Хем, Минусинская котловина) и имеют сходство с тамгами в святилище Жайсан, местности Кегеты в долине реки Шу // Чу (?аза?стан), на денежном чекане VII—VIII вв. в Шашском оазисе (Средняя Азия). В ?аза?ской этнографии имеется традиция ношения ромбовидного оберега – тумара. Ромбовидная тамга встречается и среди Драконьих тамг уйгур-урянхов. В этом древнейшем символе сконцентрирована вся цивилизационная и мировоззренческая Идея Саяно-Алтайской страны и её древнейшего народа [Лебедев Р. В., 2016в, с. 4—5].

Третье, в подземной стране Аннувн имеется «chaer wydyr» – «стеклянная крепость». В сказке Братьев Гримм «Семь Воронов» есть сюжет с девочкой, которая утеряв подарок Утренней Звезды – Hinkelbeinchen (косточка цыплячьей ноги; или H?hnerknochen – «куриная ножка»), данный ей после прохождения края Земли в Звездном Мире, своим отрубленным пальцем открывает дверь в Стеклянный Замок или Стеклянную Гору. Ранее в комментариях к фрагменту из работы В. фон Бюлова «Тайный язык немецких сказок» [Лебедев Р. В. «Комментарий к фрагменту…»] нами уже проводились аналогии с тайным языком алтайских сказаний: вороны в Стеклянном Замке коррелируют с воронами царя Подземного Мира Эрлик-хана (алтайский сказ «Про летучую мышь»; урянхайском сказ «Ульберге»; притча 14 книги «?rq bitig»); Утренняя Звезда – звезда Цолмон (Венера, а также Хромой пастух) и «летучая мышь» – Эрлик-хан тюрко-монгольских сказаний; отрубленный палец для открытия дверей Стеклянного Замка – отрезанный палец Сурка-Стрелка-Тарбагана-Эрлик-хана ушедшего в Алыс-дере (Алыс-дьер – досл. с алт. «заслон земля» – «тёмная область») в алтайских преданиях; сам же Стеклянный Замок принадлежит Эрлик-бию. В «Очерках…» Г. Н. Потаниным дано описание жилища Эрлик-хана: его стеклянный престол, как и стеклянная верхушка его юрты (трехэтажный стеклянный дворец) [Потанин Г. Н., 1883]. То есть и «стеклянную крепость» («chaer wydyr») подземного Аннувна можно отнести также к подземному стеклянному дворцу Эрлик-хана. То, что это указание именно на дворец Эрлик-хана свидетельствует и то, что Аннувн именуется как «gaer vedwit» (крепость опьянения), а именно Эрлик-хан в алтайских преданиях покровитель винопития; в телеутских призываниях он величается «румянолицым» от вина. Телеутские женщины, во время ритуальной выкурки араки (причем обыкновенно для выполнения этой операции избираются красивые женщины) поют: «Под месяцем быстро текущая вода. / Водопой зверей, живущих в лесной чаще; / Чистыми (красивыми) женщинами деланный белый айран (кислое молоко), / Напиток Адам-Эрлика. / Под солнцем текущая вода – Водопой король – зверя; / Красавицами сделанный синий айран, / Напиток старого (вариант – почтенного) Эрлика» [Письма Г. Н. Потанина, 1989]. В сойотской космогонической легенде у Эрлик-хана в Чаше было налито вино, в которое упал цветок с Неба, как символ будущей власти Эрлик-хана (он же, в аналогичных легендах у тачжин-урянхайцев и дюрбютов, есть Май-Тере) в Новом Времени.

Четвертое, подземный Аннувн – это также и «gaer vandwy» – «крепость на божественной горной вершине» («кроме семи никто не поднялся из крепости на божественной горной вершине» PA: V, 42). Данное описание проникновения Артура со своими войнами в поисках Чаши Грааля в подземный Аннувн через «крепость на божественной горной вершине» идентично описанию мистерии путешествия телеутского кама под землю к Эрлик-хану, которое дано Г. Н. Потаниным в своих «Очерках…» (а также в письме к Л. Н. Майкову) [Потанин Г. Н., 1883; Письма Г. Н. Потанина, 1989]. Направление поездки кама, как указывает М. Элиаде, сначала горизонтальное, а затем двойное вертикальное (восхождение, за которым следует нисхождение) [Элиаде М., 2000]. Кам, начиная свое движение от своей юрты, проезжая разные степи достигает гору – «Тэнрэ тэбильгэн Темир тайха, т. е. в небо упирающаяся железная тайга». Далее следует подъем в гору. На горе множество костей камов, где и находится вход в Подземный мир Эрлика: «jерь уузы» (земная пасть) или «jерь тунигы» (вывод // труба из очага). Кам совершает прыжок между «прядающими» (прыгающими, скачущими, падающими) краями Неба и Земли, произнося слова: «энрй тозй тэбильгэн, / Тэм билэ одольтыр! / Тэмiр капкак кагылган, / Тэмэнiб калыб одольтыр!» (Небесный край прядает, / Единодушно пройдем! / Железная крыша ударяется, / Прыгнув, перескочим!). Слово «Темир» связано с Большой Медведицей. Латинское слово «temo» означает Большую Медведицу. Большая Медведица – это указание, как на полярную символику, так и на полярную гору. На киргизском Полярная звезда называется «Темир-казык» (железный кол). По мнению Г. Н. Потанина форма слова «Темир» подходит к названию полярной горы в космологии буддизма и индуизма – «Сумеру» (Меру): «Сумер-ола», «Сумбур-ола», «Хумур» или «Сумур-ола» [Потанин Г. Н., 1883]. Гора «Темир», как «железная», может пониматься и в смысле – металлическая, то есть состоящая из металлов. В «Вишну-пуране» гора Меру названа «золотой». В «Сурье-Сиддханте» Меру – гора золота. В аккадских мифах Мировая гора – это «ось небес», она богата золотом и серебром, и от этого слепит глаза. Гора Меру – «ось», проходящая сквозь Землю. В японских мифах «центральную землю» пронизывает копье – земная ось, которая представляет собой сквозную трубку. Таким образом, мы видим, что если под алтайской камской горой «Темир тайга» понимать Мировую гору Меру, которая есть Ось Небес, то это представление вполне соотносится с тюрко-монгольской моделью Мира, где в центре Мира у Космической Оси находится неборожденный Каган и саяно-алтайский народ («K?k T?r?k» и «K?k Monggol»), который обитает вокруг алтайской мировой горы Уч-Сумер (рус. Белуха). Индийский лингвист доктор Раджендра Вир Риши побывавший у подножия Уч-Сумер в статье «In Quest of Sumeru Parbat» высказывает предположение, что алтайская Уймонская долина означает ничто иное как «золотая долина». На основании этого и ряда других соответствий он делает вывод об идентичности легендарной горы Меру и алтайской горы Уч-Сумер, где и находится вход в мир Эрлик-хана [Лебедев Р. В., 2015, с. 75].