Лишь одна Звезда. Том I

– Ты так ничего и не понял. Твоя леди Глория – прошлое. Скелет в шкафу Дома Нортвуд. Ее история окончена. Пропавший документ, мертвец в канаве, «Голос Короны» – это начало другой истории. И да, тьма тебя сожри, будущее всегда важнее прошлого!

Меч

Август 1774г. от Сошествия

Герцогство Альмера

На свадьбе должен быть важный гость. Это – неотъемлемое условие, как цветы в гривах коней, испытания для жениха и обручальные браслеты. Святой отец из соседнего села, баронский писарь, старший лесничий, помощник судьи – кто-нибудь в таком роде. Странствующий монах или бригадир с рельсовой стройки тоже сгодится… На свадьбе мельничьего сына из Трех Тополей, что в землях Бонегана, был северный рыцарь.

Вот как вышло. Мельник Ходжис слыл скрягой по всей округе – от Валиента до Смолдена. Не так уж много в этих краях мельниц, потому к Ходжису ездили крестьяне даже за десять миль. Он смекнул, что находится в выгодном положении, какое городской купчина назвал бы «монополией», и принялся выжимать монету. Почитая себя человеком справедливым, Ходжис не делал скидок никому: ни своим кумовьям, ни одиноким вдовам, ни тем, кто день тащился по жаре, ни тем, кто поил его вишневой настойкой, ни даже тем, кто грозился поколотить. Цена едина для всех, как закон: пол-агатки за три мешка пшеницы.

Крестьяне ходили к барону жаловаться на мельника. До самого барона, конечно, не дошли – поговорили с кастеляном. Ходжис вовремя прознал о такой интриге, погрузил в телегу бочку пива и сам поехал к кастеляну. Договорился. Позже мельника подловили в кабаке и как следует отлупили. Две недели он охал и почесывал синяки, уговорил священника прочесть проповедь о вреде насилия, но цену не скинул. Полтина за три мешка – и все тут! Еще позже сельчане собрались толпой, вооружились вилами и подступили к мельнице. Однако переговоры с позиции силы провалились: на стороне Ходжиса были четыре крепких сына, пять немаленьких псов и арбалет. Крестьяне прокляли мельника, нарекли безбожником и прихвостнем Темного Идо, поклялись сжечь мельницу, освежевать псов, а арбалет запихать Ходжису в… скажем, отнюдь не за пазуху. Затем они отступили восвояси… и смирились. Крестьяне Альмеры – терпеливый народ.

Но с тех пор о Ходжисе пошла дурная слава. На беду для него, Три Тополя ничем не были примечательны, кроме, собственно, Ходжиса с его мельницей. Так что мельник-скряга стал чем-то вроде опознавательного знака. По всей округе, от Валиента до Смолдена, спроси кого хочешь:

– Как проехать в город?

И тебе скажут:

– Езжай до Трех Тополей – это там, где скупердяй живет. Увидишь мельницу – плюнь на нее, а потом сверни налево и еще пять миль…

Ходжис, почитавший себя человеком суровым, но справедливым, терял сон от бессильной злобы. Думал в отместку повысить цену еще больше, но вовремя сообразил, что слухи от этого только ухудшатся. Понизить цену он не думал – не пришло в голову подобной мысли… Но вот второй сын мельника посватался к внучке старейшины, и Ходжис решил, что это – возможность все исправить. Отгулять свадьбу как следует, на широкую ногу, чтобы по всей округе загудело – и никто больше не посмеет назвать мельника скрягой! Тем более, что своих-то денег тратить не нужно: имеется невестино приданное. Говорят, у благородных принято наоборот – жених платит выкуп за невесту. Вот же странные люди!.. Ходжис толково поторговался со старейшиной, взял приданное вперед – шестнадцать елен, и целых четыре из них швырнул на устройство свадьбы. А позже, как стало не хватать, широким жестом докинул еще две. Теперь уж точно никто не скажет!..

Свадьба получилась на славу. Десять бочонков вина, двадцать – пива; восемь молочных поросят, две дюжины огромных пирогов с телятиной, а гуляша столько, что впору накормить целый полк! Столы накрыли во дворе – ни в одну избу такая трапеза не вместится. Гостей – без малого сотня! Есть певец с лютней и музыканты со свирельками. Цветами забросали всю дорогу от церкви до избы, гривы коней украсили шелковыми лентами, а на концах привязали медные звездочки, чтобы звенело… Все отлично! Даже самые злостные недруги Ходжиса подобрели. Но сам мельник сидел мрачнее тучи. Давеча он беседовал с баронским кастеляном, и тот обещал приехать на свадьбу.

– Ваше высокородие, вы только не позабудьте!

– Сказал же, что приеду.

– Вся будущая счастливая жизнь молодых – в руках вашего высокородия!

– Да отцепись уже. Буду!

Но в назначенный день вместо кастеляна прискакал его сквайр:

– Господин не может приехать. Отбыл в Валиент по срочному делу.

С листа зачитал поздравление, передал подарок – серебряный кубок. То был единственный случай на памяти Ходжиса, когда серебро не подняло ему настроения. Сыновья свадьба – без почетного гостя! Святые Праматери, как же теперь? Что делать-то?! Вот тогда мельник и убедился, что Праматери слышат молитвы простого люда, не одних только дворян. Спасение явилось само собою! Верьте или нет – само!

На дороге показался рыцарь верхом на гнедой кобыле. Едва мельник увидал блеск кольчуги и шлема, как тут же послал навстречу всаднику двух младших сыновей, а следом и сам выбрался из-за стола.

– Добрый сир, здравия вам и доброго пожалования в Три Тополя!

– Приветствую, – обронил рыцарь, горделиво задирая подбородок.

Лицо у него было мужественное, хоть и молодое, плечи – широченные, а острая бородка – прям как у императора на портретах. Сын лорда, никак не меньше!

– Вы, добрый сир, устали с дороги? Проголодались? Не изволите ли разделить праздничную трапезу?

Рыцарь поколебался – еще бы, ему зазорно, поди, с простыми крестьянами сесть за стол! Ай, да рыцарь! Как раз такой, как нужен! Ходжис насел на него с полной силой: упомянул кастеляна, что обещался приехать, перечислил все блюда, имевшиеся на столе, и добавил:

– Клянусь, добрый сир, много у нас есть такого, чего вы в северных землях и не пробовали!

Почему-то мельник решил, что рыцарь прибыл с Севера. Тот не возражал.

– Что ж, – сказал благородный воин, – видимо, придется мне задержаться, раз уж вы так настаиваете…

– Очень настаиваю, очень! Все будущее счастье молодых зависит!..

– Ладно уж, – рыцарь спешился. – Меня зовут Джоакин Ив Ханна с Печального Холма.

Его усадили на почетном месте между тестями и свекрами, а чтобы рыцарю не скучалось, присоседили вторую внучку старейшины – конопатую хохотушку Маргери. Мельник Ходжис, раздуваясь от гордости, объявил:

– Боги послали нам славного гостя! Нас посетил сир Джоакин Ив Ханна, сын лорда Печального Холма, что находится в…

Он шепотом уточнил у воина:

– Вы из Нортвуда или Ориджина?

– Ага, – буркнул рыцарь.

– …что находится в самом сердце священной земли Ориджин!

Гости шумно выразили радость. Джоакин поздравил молодых – немногословно, как и подобает суровому воину. Маргери наполнила тарелку рыцаря, и тот принялся уплетать за обе щеки. Это было очень вежливо с его стороны – сделать вид, что крестьянская еда пришлась по вкусу дворянину. Все гости оценили и одобрительно зашептались.

Маргери, радуясь соседству с приезжим, стала щебетать:

– Сир Джоакин, а вы были на войне?

Рыцарь отвечал, закидывая в рот куски пирога:

– Еще бы. В этом году участвовал в паре стычек под Лабелином, прошлой осенью – в Мельничной войне на западе… А прежде столько всего было, что и не упомнишь.

– А как звать вашу кобылу?

– Леди.

– Ой, как мило!.. А ваш меч?

– Что – меч?

– В балладах у рыцарей мечи всегда носят имена! Как зовется ваш?

– Я… назову его имя только благородному воину.

– Ой, простите!.. А где ваш оруженосец? Ведь у всякого рыцаря есть оруженосец, правда?

– Он… я отправил его с письмом.