Последний отзыв
отлично написал
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Аморальные истории. «Поляков». «Шрамы». «Нейромир». «Второй сын»
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Аморальные истории. «Поляков». «Шрамы». «Нейромир». «Второй сын»
Роман Никифоров
Четыре рассказа, соединяющие в себе драму, фантастику и философию. «Поляков» о поисках себя, «Шрамы» о прощении и исцелении, «Нейромир» погружает в мир технологий будущего, а «Второй сын» раскрывает сложности семейных взаимоотношений. Каждая история бросает вызов моральным устоям и заставляет задуматься о глубинах человеческой души. Книга содержит нецензурную брань.
Аморальные истории
«Поляков». «Шрамы». «Нейромир». «Второй сын»
Роман Никифоров
© Роман Никифоров, 2025
ISBN 978-5-0065-3298-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Жизнь одна – историй много!»
Р.А.Никифоров
«Поляков»
Карточный домик – Собирая его два часа кажется, что ты работаешь над ним вечность. Внезапно случается такой момент и домик разрушается…
Я журналист по имени Сергей Поляков. Я общался с очень ужасными людьми. Я брал интервью у маньяков, у фетешистов, у маргиналов, у звезд, у которых сломалась жизнь и они начали вести ужасный образ жизни и тд. Люди, которые сошли с ума, из-за того, что что-то в их жизни случилось. Кто-то потерял жену/мужа и из-за этого спился, кто-то сошел с ума, кто-то сам по себе сумасшедший психопат, кто-то маньяк и так далее, перечислять нужно долго. Через неделю я выхожу на пенсию.
Мне позвонили и сказали, что мне давно пора уходить, и то, что они нашли более молодого и смелого журналиста. Мне лично наплевать где я работаю, главное, чтобы я был рядом со своей семьей. Я проживал в небольшой деревне, в которой и вырос в принципе. Живу неплохо, жена, два ребенка, дочка и сын. Я решил работать журналистом в пятнадцать лет, когда для школьного кружка меня попросили взять интервью у класса коррекции. Пусть и эмоции были смешанные, но мне понравилось быть тем, кто задает вопросы, просит что-то рассказать. Запомнился мне один ученик того класса. Даун Жора, так его называли. Он был не глуп, наоборот умен, показывал хороший результат. Я очень аккуратно спрашивал вопросы, чтобы никак не задеть его синдром, а он! Понимаете! Он так грамотно отвечал! Как будто какого-то интеллигента взяли интервью, а он тебе рассказывает о погоде, о цветах, о меланхолии. Я стоял посреди класса, а Жора сидел на стульчике, который был изрисован надписями. Он смотрел на меня, я пытался отводить взгляд, из-за юной стеснительности. Снимала на кассетную камеру нас ученица, Катей звали.
Недавно инцидент произошел на обочине. Пьяный мужчина сбил женщину, которая была буквально выброшена из машины. Она пыталась поскорее уйти с дороги, но ее сбили. Она выжила. Когда меня позвали брать интервью у женщины, которая потеряла нос и руку, я обратил внимание на ее документы. В паспорте было написано – Екатерина Филипповна Василькова. Да, как вы поняли это та самая одноклассница из моей школы. Она увидела меня, зажглась и тихо сказала – Сережа! – Я сказал посторонним – Камеру дайте кассетную, лежит в сумке моей! На ней наклейка с динозавриком! – Помощник молча пошел доставать ее, а я повернулся к Кате и спросил – Как ты Василькова! Юрист? – Та ответила – Да какой юрист, на букву «Ш» я! – Я тогда удивился! Ведь отличницей была! На побегушках у Елены Владимировны была. Очень странно!
Мне принесли камеру и я начал изображать того самого стеснительного парня, который брал интервью у Жоры. Я начал говорить слегка писклявым голосом, потом начал смотреть в камеру, как делал каждую секунду. Я видел, что Кате больно, очень больно! Но она улыбалась! Даже когда ее уже хоронили, у нее на лице была улыбка, как будто перед собой она видит того дурачка, который слова связать не мог. Я присутствовал на похоронах вместе с операторами. Данная съемка вошла в финальный вариант интервью с той самой пострадавшей. В самом конце, после титров, я тайно добавил фото с выпускного! Я пробрался в комнату монтажера и загрузил в конец фотографию! Поверьте это было необходимо…!
Недавно я открыл анонимную чат-рулетку, чтобы поговорить с людьми, а потом я решил провести опрос – Назовите самую жесткую историю из вашей жизни! – Я получил три интересных истории, которые настолько аморальные, что я готов забыть их навсегда. Я решил пересказать эти истории от лица тех, кто мне их рассказал. А расположил я их по мере возрастания. Я думаю, что эти истории настолько аморальны, что даже умелый режиссер не сможет такое придумать. В основном людьми с такими историями были маргиналы, которые живут на дне. Мне иногда хотелось поскорее завершить беседу, ведь я понимал, что передо мной сумасшедший человек, у которого не все в порядке в жизни, да и скорее всего не было.
Стих из школы
Леса горят, поля горят,
Как будто мы попали в ад!
Как будто горе и тоска,
Сожгли леса, совсем дотла!
Как будто злобные гиены,
Под очень адским вдохновеньем!
Оставили огонь гореть.
Огонь горел и днем и ночью!
И все кусты сгорели в клочья!
Медведи, волки и лиса,
Как будто злобная судьба,
Лес был красив, но был убит…
В этом стихе я вижу не лес, а скорее человека, которого довело общество. Мне кажется, что нет монстра страшнее человека. Жить тяжело…
«Шрамы»
1 Глава
– Этот отчет я начинаю в очень странном для меня месте. Возможно он продолжиться там же, но я точно не знаю насколько быстро реагирует полиция.
– Передо мной стоял Саша, который направлял на меня пистолет. Рядом, буквально в пяти метрах горящий дом. Я сижу в потрепанной машине и смотрю на Сашу, который видимо готов порвать меня. Мне было по настоящему страшно, теперь точно все!
– Через несколько минут подъедет полицейская машина. Меня задержат и отвезут в участок. Там меня допросят и мне ничего не останется как во всем признаться. Фоторобот был готов буквально три дня назад. Я уже видел свое лицо на улице. Не знаю, есть ли мне смысл представляться, так как это будет уже неважно.
– Сейчас 23:43. Меня отвели в комнату для допроса. Сидел следователь, примерно лет тридцати, но уже седой. Парень слегка нервничал, скорее всего только отучился и только начал тут работать. У нас завязался диалог:
– Зачем? Зачем ты убивал?
– Понимаешь! Меня довело общество! И у меня не оставалось другого решения!
– Но ты же мог обратиться к психологу, к друзьям, в конце концов к родственникам!
– Знаешь…! Один мудрый человек однажды сказал – «Психологи это и есть закомплексованные уродцы, которые пытаются найти похожего на себя человека и понять, что у кого-то есть проблемы похуже!» – А насчет друзей… Их у меня не было! Посмотри на меня малыш! Я урод…! Я уродец!
– Хорошо, но заа..чем убивать..ть тогда?! Ты же мог разобраться м…м…мирно!
– А кто в здравом уме захочет разбираться мирно! Сейчас мир гниет и истекает гноем. Либо убивать, либо умирать!
– Следователь испугался. По лбу потек пот, а руки начали трястись.
– Хорошо! Но… но..
– НО! НО! СУКА! – крикнул я – ТЫ МОЖЕШЬ НОРМАЛЬНО ГОВОРИТЬ?! ТЫ ИЗ КЛАССА КОРРЕКЦИИ?!
– Ч..ч… что?
– ОТВЕЧАЙ!
– Н..н..нееет! – крикнул следователь и заплакал.
– Тогда говори быстрее! Что от меня сейчас нужно!
Роман Никифоров
Четыре рассказа, соединяющие в себе драму, фантастику и философию. «Поляков» о поисках себя, «Шрамы» о прощении и исцелении, «Нейромир» погружает в мир технологий будущего, а «Второй сын» раскрывает сложности семейных взаимоотношений. Каждая история бросает вызов моральным устоям и заставляет задуматься о глубинах человеческой души. Книга содержит нецензурную брань.
Аморальные истории
«Поляков». «Шрамы». «Нейромир». «Второй сын»
Роман Никифоров
© Роман Никифоров, 2025
ISBN 978-5-0065-3298-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Жизнь одна – историй много!»
Р.А.Никифоров
«Поляков»
Карточный домик – Собирая его два часа кажется, что ты работаешь над ним вечность. Внезапно случается такой момент и домик разрушается…
Я журналист по имени Сергей Поляков. Я общался с очень ужасными людьми. Я брал интервью у маньяков, у фетешистов, у маргиналов, у звезд, у которых сломалась жизнь и они начали вести ужасный образ жизни и тд. Люди, которые сошли с ума, из-за того, что что-то в их жизни случилось. Кто-то потерял жену/мужа и из-за этого спился, кто-то сошел с ума, кто-то сам по себе сумасшедший психопат, кто-то маньяк и так далее, перечислять нужно долго. Через неделю я выхожу на пенсию.
Мне позвонили и сказали, что мне давно пора уходить, и то, что они нашли более молодого и смелого журналиста. Мне лично наплевать где я работаю, главное, чтобы я был рядом со своей семьей. Я проживал в небольшой деревне, в которой и вырос в принципе. Живу неплохо, жена, два ребенка, дочка и сын. Я решил работать журналистом в пятнадцать лет, когда для школьного кружка меня попросили взять интервью у класса коррекции. Пусть и эмоции были смешанные, но мне понравилось быть тем, кто задает вопросы, просит что-то рассказать. Запомнился мне один ученик того класса. Даун Жора, так его называли. Он был не глуп, наоборот умен, показывал хороший результат. Я очень аккуратно спрашивал вопросы, чтобы никак не задеть его синдром, а он! Понимаете! Он так грамотно отвечал! Как будто какого-то интеллигента взяли интервью, а он тебе рассказывает о погоде, о цветах, о меланхолии. Я стоял посреди класса, а Жора сидел на стульчике, который был изрисован надписями. Он смотрел на меня, я пытался отводить взгляд, из-за юной стеснительности. Снимала на кассетную камеру нас ученица, Катей звали.
Недавно инцидент произошел на обочине. Пьяный мужчина сбил женщину, которая была буквально выброшена из машины. Она пыталась поскорее уйти с дороги, но ее сбили. Она выжила. Когда меня позвали брать интервью у женщины, которая потеряла нос и руку, я обратил внимание на ее документы. В паспорте было написано – Екатерина Филипповна Василькова. Да, как вы поняли это та самая одноклассница из моей школы. Она увидела меня, зажглась и тихо сказала – Сережа! – Я сказал посторонним – Камеру дайте кассетную, лежит в сумке моей! На ней наклейка с динозавриком! – Помощник молча пошел доставать ее, а я повернулся к Кате и спросил – Как ты Василькова! Юрист? – Та ответила – Да какой юрист, на букву «Ш» я! – Я тогда удивился! Ведь отличницей была! На побегушках у Елены Владимировны была. Очень странно!
Мне принесли камеру и я начал изображать того самого стеснительного парня, который брал интервью у Жоры. Я начал говорить слегка писклявым голосом, потом начал смотреть в камеру, как делал каждую секунду. Я видел, что Кате больно, очень больно! Но она улыбалась! Даже когда ее уже хоронили, у нее на лице была улыбка, как будто перед собой она видит того дурачка, который слова связать не мог. Я присутствовал на похоронах вместе с операторами. Данная съемка вошла в финальный вариант интервью с той самой пострадавшей. В самом конце, после титров, я тайно добавил фото с выпускного! Я пробрался в комнату монтажера и загрузил в конец фотографию! Поверьте это было необходимо…!
Недавно я открыл анонимную чат-рулетку, чтобы поговорить с людьми, а потом я решил провести опрос – Назовите самую жесткую историю из вашей жизни! – Я получил три интересных истории, которые настолько аморальные, что я готов забыть их навсегда. Я решил пересказать эти истории от лица тех, кто мне их рассказал. А расположил я их по мере возрастания. Я думаю, что эти истории настолько аморальны, что даже умелый режиссер не сможет такое придумать. В основном людьми с такими историями были маргиналы, которые живут на дне. Мне иногда хотелось поскорее завершить беседу, ведь я понимал, что передо мной сумасшедший человек, у которого не все в порядке в жизни, да и скорее всего не было.
Стих из школы
Леса горят, поля горят,
Как будто мы попали в ад!
Как будто горе и тоска,
Сожгли леса, совсем дотла!
Как будто злобные гиены,
Под очень адским вдохновеньем!
Оставили огонь гореть.
Огонь горел и днем и ночью!
И все кусты сгорели в клочья!
Медведи, волки и лиса,
Как будто злобная судьба,
Лес был красив, но был убит…
В этом стихе я вижу не лес, а скорее человека, которого довело общество. Мне кажется, что нет монстра страшнее человека. Жить тяжело…
«Шрамы»
1 Глава
– Этот отчет я начинаю в очень странном для меня месте. Возможно он продолжиться там же, но я точно не знаю насколько быстро реагирует полиция.
– Передо мной стоял Саша, который направлял на меня пистолет. Рядом, буквально в пяти метрах горящий дом. Я сижу в потрепанной машине и смотрю на Сашу, который видимо готов порвать меня. Мне было по настоящему страшно, теперь точно все!
– Через несколько минут подъедет полицейская машина. Меня задержат и отвезут в участок. Там меня допросят и мне ничего не останется как во всем признаться. Фоторобот был готов буквально три дня назад. Я уже видел свое лицо на улице. Не знаю, есть ли мне смысл представляться, так как это будет уже неважно.
– Сейчас 23:43. Меня отвели в комнату для допроса. Сидел следователь, примерно лет тридцати, но уже седой. Парень слегка нервничал, скорее всего только отучился и только начал тут работать. У нас завязался диалог:
– Зачем? Зачем ты убивал?
– Понимаешь! Меня довело общество! И у меня не оставалось другого решения!
– Но ты же мог обратиться к психологу, к друзьям, в конце концов к родственникам!
– Знаешь…! Один мудрый человек однажды сказал – «Психологи это и есть закомплексованные уродцы, которые пытаются найти похожего на себя человека и понять, что у кого-то есть проблемы похуже!» – А насчет друзей… Их у меня не было! Посмотри на меня малыш! Я урод…! Я уродец!
– Хорошо, но заа..чем убивать..ть тогда?! Ты же мог разобраться м…м…мирно!
– А кто в здравом уме захочет разбираться мирно! Сейчас мир гниет и истекает гноем. Либо убивать, либо умирать!
– Следователь испугался. По лбу потек пот, а руки начали трястись.
– Хорошо! Но… но..
– НО! НО! СУКА! – крикнул я – ТЫ МОЖЕШЬ НОРМАЛЬНО ГОВОРИТЬ?! ТЫ ИЗ КЛАССА КОРРЕКЦИИ?!
– Ч..ч… что?
– ОТВЕЧАЙ!
– Н..н..нееет! – крикнул следователь и заплакал.
– Тогда говори быстрее! Что от меня сейчас нужно!
Последний отзыв
отлично написал