Я красива. Я умна. Я кусаюсь

– Два года? Не может быть. А что за книга?

– Ну, это долгая история.

– Я так понимаю, теперь мы соседи, так что время есть.

– Вижу, у вас его прямо вагон.

– Да вы не обижайтесь. Я правда про книгу ничего не знаю. Практически не читаю.

– Я тоже не знаю, с чего начать.

– С самого начала.

– Меня уволили, я была стенографисткой, а печатать жуть как хотелось, но что? Я начала слышать то, что говорят стены.

– Стены?

– Один добрый человек мне посоветовал. Если бы вы знали, какие в том доме были стены.

– Знаю. Здесь железобетон. Ни писка от меня не услышите.

– А там стены тонкие настолько, что все жизни как на ладони, причем в каждой комнате своя. Вот я их и записала. Потом дала почитать подруге. Та без моего ведома отнесла рукопись своему другу, редактору одного из издательств. В один прекрасный день вдруг звонок. Приятный мужской голос приятно удивляет меня и предлагает контракт на книгу.

– Похоже на сказку.

– Не, сказка была потом. Когда книга вышла, сначала небольшим тиражом, потом еще и еще, будто шаги на пути к мечте. Пока я вдруг ясно не ощутила, что ее уже можно достать рукой и потрогать.

– А какая была мечта?

– Переехать в этот дом. Я продала свою квартиру, добавила гонорар – и вуаля, вот я здесь, рядом с вами. В доме с оранжевыми террасами.

– Аллилуйя!

– Алегрия, – с улыбкой парировала я.

– Чудеса. А я выходил покурить, а вас все нет и нет. Вы, оказывается, вся в делах. Деловая женщина.

– Скучали?

– Еще как скучал. Даже бросил курить, – затушил сигарету мужчина.

– Бросили?

– Да, бросал много раз, – бросил он окурок в свою пепельницу.

– Ну и как?

– Не помогло. Вы так и не вышли ни разу.

– Не люблю большие дистанции.

– Так вы работали над ее сокращением?!

– Просто хотела разглядеть вас поближе, – рассмеялась Миранда.

– Тогда, может быть, кофе?

– А крепче ничего нет?

– Есть. Чувства.

– Тогда лучше кофе.

8 Марта

Анна всегда появлялась внезапно, в самый неподходящий момент, словно это был не момент вовсе, а автобус, которого давно не было. Ты стоишь на остановке, а он все не подходит и не подходит; ты ждешь этот самый момент, когда перед тобой откроются двери, ты войдешь, тебе станет тепло и хорошо. Такие моменты надо ценить и помнить, вешать дома в рамке на стену и иногда стирать с них пыль.

Я снимал квартиру на куличках Москвы с Ириной, беременной Мартой. Марта внутри, март снаружи, и даже не просто март, а 8 Марта. Единственный день марта женского пола. Отношение женщин к Женскому дню особенное. Цветы, как положено, уже воткнуты в вазу, как в самолюбие твоей женщины, и уже дали корни. Откупорена бутылка вина, какие-то фрукты облагораживают ее. Мы в постели разводим нежности. В этот самый момент она позвонила из Италии:

– Ну давай поздравляй.

– Поздравляю! С Международным женским днем, – вспомнил я королеву в черном. И мне захотелось сделать ей шах. Но получился мат.

– Ты не любишь меня.

– Я знаю.

Успех этой женщины был предопределен тем, что она никогда не ждала подарков от судьбы, будь то Новый год или 8 Марта. Ей не нужны были ни цветы, ни слова, ни мужчины. Ей нужна была она сама. Песни – наверное, это было тем единственным, что могло нас соединять. Мотивы таких отношений закладываются где-то в голове, а потом появляются некой навязчивой мелодией. Ходишь, напеваешь их, пока она не пропадет.

– Может, в Питер махнем? – быстро пришла в себя королева, поправив волосы.

– Назови мне хоть одну причину.

– У меня два билета.

– Это меняет дело, – хотел я сказать «тело», но сдержался. Рука моя все еще обнимала жену.

Мы договорились встретиться в Питере. Лучшее место для встреч. Романтическая крепость из гранита, где можно было проверить отношения на климат. Наладить мосты, развести, снова свести и плюнуть с них на все.

Анна, как всегда, позвонила неожиданно. Я разговаривал с ней лежа в постели с Ириной в гостинице «Советская». Суть этого разговора можно было описать одним припевом: «Пить или не пить, вот в чем вино». Снова знакомая мелодия начала звучать в моей голове.

Через несколько дней Анна прилетела в Питер. На этот раз привезла мне брюки, рубашку и галстук. Пришлось померить. Анна смотрела на меня влюбленными глазами и спрашивала Ирину: «Ну как, он тебе нравится в этом наряде?» – «Да, – отвечала Ирина, – был бы только немного повыше».

«Выше только звезды, только со мной, – оценивала свой подарок на мне Анна. – Я сделаю из тебя звезду».

В общем, слово она сдержала. Я стал звездой, при этом она не забывала навести ей блеск, придать мне лоску при каждом удобном случае. Но этот случай вряд ли можно было назвать удобным.

Народная