Кто с мечом придёт…

Кто с мечом придёт…
Ринат Иксанов

Роман "Кто с мечом придёт…" – это вторая книга цикла "Синхронизация времени". Первая книга цикла – "Прокрустово ложе времени".Приключения группы спецназовцев, волею случая оказавшихся в XIII веке, продолжаются. Наши герои стали ближними дружинниками и принимают непосредственное участие в значимых исторических битвах с орденом крестоносцев под предводительством великого полководца князя Александра, прозванного в народе Невским.В романе продолжается знакомство с главным героем повествования – Тимуром Муртазиным, человеком загадочным, обладающим некими способностями, до конца не понятными даже ему самому. Кто же он на самом деле? Почему именно Тимур наделен даром, который помогает ему выжить в ситуациях, в которых другим спастись было бы невозможно? Ответы на эти вопросы читатель найдет на страницах цикла книг "Синхронизация времени" автора Рината Иксанова.

Ринат Иксанов

Кто с мечом придёт…

Цикл «Синхронизация времени»

– Посвящаю моим детям Регине, Динаре, Тимуру, внуку Аллену. Родные мои, как бы не сложилась судьба, вы всегда в моем сердце.

– Воинам-героям великой России, вставшим на защиту нашего народа, приняв участие в специальной военной операции на Украине.

Книга 2

Братья! Не в силе Бог, а в правде! Вспомним слова псалмопевца: сии в оружии, и сии на конех, мы же во имя Господа Бога нашего призовем… Не убоимся множества ратных, яко с нами Бог!

Александр Невский

Часть 1. КРАЙ

Глава 1

Солнце садилось. Ближние дружинники во главе с князем прятались в кустарнике, покрывавшем самый краешек отвесного обрыва, и внимательно наблюдали с высоты за высадкой шведского десанта. Слева и справа от нашей позиции располагались пологие спуски, ширина которых позволяла коннице и пехоте переместиться из леса на берег, не теряя строй. Это было важно, так как метрах в полутораста сзади, в дубняке, до поры скрывалась княжье войско. Насколько я успел узнать, конниками командовал боярин Гаврила Алексич, а пехотой боярин Илья Косолапый. Старшиной лучников, как выяснилось впоследствии, был дружинник-ветеран Ксенофонт Трехглазый, прозванный так то ли за исключительную меткость, то ли за расположившийся в центре лба здоровенный жировик величиной с мячик для пинг-понга.

С берега до нас доносились вы крики на чужом языке. Я обратил внимание на весьма примечательного персонажа, стоявшего у борта одного из суден. Это был крупный мужчина в сверкающих доспехах. Шлема на голове не было – ветер трепал длинные пряди светлых волос. Верзила обладал громоподобным голосом и повадками человека, привыкшего повелевать. Кнехты на берегу суетились, выполняя его распоряжения.

– Вот ироды, – озабоченно теребя бороду, пробормотал ратник Вахромей. – Не сторожатся даже…

Федор беззвучно шевелил губами – пересчитывал латников, деловито суетящихся на месте высадки, но сбился и, выругавшись, зло произнес:

– Не сосчитать… Зрите, ктой-тось там, в калантырях? Мехом обшитых? Никак емьцы?

– Они самые, – ответил кто-то из ратников. – Пригнали их, энтих подневольных… Значица, гляжу, не только свеи к нам заявились. Жмудь, вона, в сторонке дичится – особится. Спокон веку Русь ненавидят, завидуют… И по стягам вижу – немцы с мурманами тоже явились, охочие на нашу землю. Многа йих…

– Ничего братцы, – успокаивающе прошептал Жан, – Их – войско, а нас – рать…

Моя надежда на то, что он произнес свою шутку неслышно для других, не оправдалась – князь резко обернулся, опалил шутника жгучим взглядом, но, не выдержав, прыснул в кулак. Дружинники натужно кряхтели, еле сдерживая богатырский хохот. Я исподтишка показал спецназовцу кулак – «куда ты лезешь, со своими дебильными приколами?!», а он виновато пожал плечами и отвел взгляд, в котором плясали бесы.

– Зрю, братцы, рытарей зело многовато… – справившись с приступом веселья, заметил Александр Ярославич. –Только где же сам-то, главный их, царский зятёк Биргер?

– А не тот ли, что с корабля людьми командует? – предположил я. – Видишь, князь, вон он, здоровяк? Важный такой…

– В железе-то? Может и он сам, ярл. Живьем бы этого важного взять…

Некоторые кнехты стаскивали в кучи валежник и зажигали громадные костры, видимо собирались готовить пищу, другие устанавливали шатры, готовясь к ночевке. Захватчики расхаживали вальяжно, по-хозяйски. Это выводило из себя русских ратников, и они вопросительно смотрели на князя – мужикам не терпелось задать вторгшемуся на их территорию врагу трёпку. Александр Ярославич, кривя губу, мрачно наблюдал за суетой на берегу.

– Ладно, – наконец произнес он. – Поглазели, и будя. Солнце за воду уходит. Размякли гости непрошенные, кушать, вона, собрались. Повечеряют, а и опосля почивать улягутся. Не до брани свейским воям. Недолго же им… кочевряжиться-то.

И, пригибаясь, пошел назад, к дружине. Ближние не отставали, не забывая зорко оглядываться по сторонам. Они высматривали потенциальный источник опасности для князя, не забывая о наказе боярина Доброслава Алексеича – беречь девятнадцатилетнего полководца как зеницу ока. Прибыв на место, князь приказал подать коня и, усевшись на него, подозвал к себе старших дружинников.

Несмотря на сгущающиеся сумерки, я смог разглядеть Гаврилу Алексича и Илью Косолапого. Гаврила оказался долговязым улыбчивым увальнем с непомерно широкими плечами и длинными руками. Судя по реденькой бородке и веселым искоркам в глазах, этот парень примерно одного возраста с Александром Ярославичем.

Пехотинец Илья напоминал своего былинного тезку из Мурома – такой же мощный, с окладистой бородой, широколобый богатырь. Шишак на его голове был отмечен закручивающимися к верху спиральными полосами червленого металла.

Лучники отсутствовали – они заранее заняли позицию, рассредоточившись в линии кустов над обрывом. Рать состояла из отборных дружинников, можно сказать, представляла собой гвардию. Подавляющее большинство этих воинов прибыло в Новгород с княжичем из Переславля-Залесского. Именно они под командованием Александра Ярославича недавно рассеяли по литовским лесным чащам отряд немецко-литовских рыцарей, совершивших грабительский набег на русские земли близь Изборска, Полоцка и Пскова. Тогда небольшая дружина, действуя по замыслу князя, скрытно обогнала отягощенное награбленным добром и пленниками войско мародеров, встретила их на литовской земле и разгромила наголову!

Серьезные лица, сосредоточенные взгляды… Каждый из ратников был тренирован, не раз испытан и имел богатый боевой опыт. Было видно, что они готовы к битве на сто процентов. У всех имелись добротные, вычищенные до блеска доспехи – кольчуги-юшманы, остроконечные шишаки, не отягощенные излишествами в виде украшений, если не считать наличие у некоторых осеребрённых круглых зерцал. Боевой арсенал ратников состоял из круглых кованых щитов, мечей, чеканов, сулиц и копий оснащенных крючьями – чтобы цеплять и сдергивать ими наземь всадников.

Доспехи Александра Ярославича тоже не блистали кричащей роскошью, лишь некоторые их детали были позолочены и украшены искусным орнаментом – князь все-таки. Шлем оснащен подвижным забралом, при необходимости защищающим лицо. Рукоять длинного прямого меча поблескивала разноцветными каменьями.

Молодой полководец грозно сверкнул очами, оглядев ряды воинов, потом заговорил веско и уверенно, четко выговаривая каждое слово:

– Братья мои! Биргер, верхний свейский ярл, письмецо мне прислал. Пишет, гадюка, чтоб я, ежели сдюжу, сопротивлялся ему. И грозит, крестопузый, пленить землю нашу.

Негромкий смех прошел по рядам. Князь коротко улыбнулся, но, подняв руку, остановил веселье и продолжил:

– Биргер думает, что сила за ним, а значится и Бог на его стороне… Пущай выкусит!

Братья! Не в силе Бог, а в правде! Вспомним слова псалмопевца: «Сии в оружии, и сии на конех, мы же – во имя Господа Бога нашего призовем»… Братья! Не убоимся множества ратных, яко с нами Бог!

И еще я вам скажу, други. Сопротивляться мы не обучены и не привыкли. Пущай свеи сопротивляются, коли смогут. А мы, святой Руси защитники, били ворога, на нашу землю позарившегося, и будем бить!

Пусть их, свеев приблудных, на берегу поболе нашего будет. Ан не считать мы сюда пришли, а врага истреблять, сколько бы его ни было! А земли у нас много, каждому свею на могилку удела нарежем, с Божьей помощью, не жалко…

Дружинники засмеялись. Князь, улыбаясь, выждал, потом сделал знак рукой и воины притихли.

– Наша победа в первом ударе. – Голос Александра стал деловитым, как на производственном совещании. – Бьем незваных гостей едино – быстро и мощно, аки медведица беспощадно рвет врага, медвежат своих защищаючи! Разумею так: конной рати надобно отрезать высадившихся свеев от их кораблей. Лучникам я их дело уже объяснил – пусть поджигают вражьи судна огневыми стрелами. Велел не забывать и о вражьих самострельщиках – высматривать их и метко разить! А наша пешая рать должна прижать тех, кто уже на берегу, к самой Ижоре, и в воду гнать рытарей, не дать им в ряды встать. Отсматривайте бискупов ихних, крючьями стаскивайте наземь этих волков, добивайте без жалости!

А чуток позже, когда ворог опамятываться начнет, в кулак собираться, то по ним воевода Лексеич с правой руки вдарит – подвздых! Нам главное не дать свеям первый страх пережить! Рытари не все готовы, боевая справа на некоторых легкая, походная… Да и ту поскидывали небось, удобства ради. Нет, не готовы они сейчас к сече. Потому нельзя нам мешкать. – Князь резко повернулся, снова оглядывая дружину, и повысил голос, – Беспощадно, вои, слышите меня? Помните – бить ворога быстро и мощно! За землю нашу, за веру христианскую, за народ, не пожалеем живота своего!

Все вы слышали о чудесном видении ижорского старосты Пелгусия, воочию узревшего Бориса и Глеба. Не оставят нас без поддержки на бранном поле святые братья! С Божьей помощью защитим Святую Русь. Вперед, богатыри русские! Ждать боле неча.

Сноровисто прошли вдоль строя двое священников, кропя воинов святой водой и осеняя крестом, благословляя на битву. Военачальники вернулись к своим подразделениям, проинструктировали дружинников. Речь князя несла в себе такой заряд, что у меня дико хотелось немедленно бежать на берег и показать шведам кузькину мать во всей ее первозданной красе. Жан тоже выхватил саблю и, побледнев лицом, шагнул в сторону места вражеской высадки. Федор вполголоса скомандовал:

– Ближние, охолонь! Марш на коня! Берем князя в круг. Зорче, мать вашу. зорче будьте! Щиты изготовьте, чтоб Ярославича прикрыть ежели что… – И добавил веско, – Убережём князя, дружинники. Мечи наголо!

Конница пересекла поляну и, выстроившись клином, разгоняясь, рванула к реке, над которой всходила яркая луна. Ряды пеших ратников тоже исчезли за стволами деревьев, но нам уже было не до этого – князь стегнул коня, посылая его в сторону поросшего мать-и-мачехой бугра, откуда можно было наблюдать за схваткой на берегу. Федор и Вахромей цепко держались совсем рядом с Александром Ярославичем, готовые прикрыть его щитами от стрел, а остальные ближние дружинники встали с четырех сторон чуть поодаль, ощетинились пиками. Жан прикрывал тыл. Я же оказался у самого косогора, и панорама битвы развернулась передо мной почти во всех деталях. Хорошо еще, что небо было чистым и, лунный свет хорошо освещал берег. А может дело в моем улучшившемся зрении?.. Мне удалось видеть начало побоища – иначе не назовешь сечу, происходившую возле устья реки Ижоры.

Русская конница, на скаку ловко перестроившись в клин, моментально смела хлипкое охранение, состоящее из простых кнехтов, и развалила на две неравные части неготовую к нападению толпу шведских вояк. Опешившие от неожиданной атаки русских богатырей, свеи валились с ног, порубленные длинными прямыми мечами. Свистели стрелы – из кустов били наши лучники, метко поражая неприятеля, в том числе и арбалетчиков. Меньшая часть меченосцев, оставшаяся непосредственно возле кораблей, продержалась недолго и была моментально истреблена подчистую. Над трупами шведов расчерчивали воздух яркие росчерки пылающих стрел. Такелаж кораблей во многих местах начал охватывать огонь. Богатырские кони подступили к кромке воды и тяжко вытанцовывали на берегу, а сидевшие на них витязи, подбоченившись, зазывали свейских воинов спуститься с кораблей на сушу, принять бой. Но те не спешили на встречу с неминуемой смертью, а некоторые даже бросились сбрасывать в воду сходни, заметив, как самые лихие дружинники прямо на конях взбираются по ним на судна и рубят матросов.

И все же надо признать, что шведы были опытными вояками. Они быстро сориентировались в обстановке. Те из них, кому удалось избежать первого разящего натиска, старались уклониться от немедленного боевого контакта с конницей и стягивались вокруг старших военачальников – рыцарей, создавая вокруг них небольшие, но стойкие очаги сопротивления. Эти группы начали сливаться вместе, что усложняло задачу нашей конницы…

Именно в этот момент подоспела русская пешая рать.

Удар этого монолита, казалось, неспособна выдержать ни одна армия. Дружинники работали – не бились, а именно работали, помогая друг другу и прикрывая в случае надобности. Теснимые шведы наоборот – орали, как бешенные, скалились и корчили зверские рожи. Чем-то они напоминали команду обезбашенных регбистов, с ревом рвущихся к воротам противника, и это зрелище могло легко напугать впечатлительного человека. Однако, на невозмутимых русичей тактика нахлебавшихся мухоморной настойки берсеркеров не устрашила.

Нет, шведы вовсе не были сборищем клоунов, как это может показаться по моему описанию их излюбленной тактики. Дрались они знатно – агрессивно, напористо и бесстрашно. Это те из них, кто вступил в непосредственный боевой контакт с нашими дружинниками. Цель шведских берсеркеров была понятна – они пытались выиграть время для построения основных сил.