Вероника: проект «Горгона»

– Здравствуйте, господин штандартенфюрер.

– Ну, здравствуйте, господин штурмманн, – передразнивает его Мейер.

– Я признателен вам за то, что вы меня не разжаловали. Могу я узнать кое-что?

– Что?

– Как чувствует себя Вероника?

– Прекрасно. Присядь!

Берт занимает место на стуле, а Алекс внимательно всматривается в его глаза. Взгляд Мейера мог довести человека до сердечного приступа, вызывал беспричинную панику, безумие, но у испытуемого солдата не меняется даже частота дыхания. Или он начисто лишен чувства страха, или, в силу особенностей своей психики, способен не поддаваться гипнозу. Помня историю на берегу, когда парень со всей свойственной ему наглостью отстаивал свою правоту, Алекс ждал этого момента, когда он сможет проверить его на внушаемость. На считанные секунды он даже предположил, что перед ним еще такой же феномен, как они с Вероникой, но нет – Берт обычный человек.

Первый, кого Александр взял без всякого испытания был фон Рюген. Тот, войдя в кабинет и поздоровавшись, сразу сказал Мейеру:

– А мы с вами раньше встречались. Только вы были моложе, с бородой, у вас был амулет… – Без всякого спроса молодой человек взял со стола лист бумаги, перьевую ручку и начертил символ, похожий на руну. – Ветер! – пояснил он свое художество. – Еще у вас была сестра – блондинка с темными глазами – у нее был такой же амулет.

– Пойдешь к ней в охрану? – тут же предложил ему Мейер, к величайшему удивлению психолога, который после речи парня, хотел предложить ему переселиться из военной части в другое режимное учреждение. Конечно, Макс согласился охранять Веронику!

Хорошую сопротивляемость гипнозу, неожиданно, проявил Даниель Финн. Устав от поиска идеального телохранителя, Мейер взял его в охрану, несмотря на то, что этот солдат показался ему заторможенным.

Третье место было особенным. Его нельзя было отдавать кому попало. Оно предназначалось специально для Берта. Если он способен выдерживать Алекса Мейера, то и с Вероникой проблем у него не возникнет.

О том, что Макс такой же, как они с отцом, девушка догадается сама, а о том, что Даниель и Фердинанд негипнабельные, ей знать не обязательно.

Всем троим служить осталось пару месяцев, а затем они сменят казарму на квартиру, дом или комнату, но в остальном их жизнь не изменится: они так же будут служить при тюрьме, первое время будут носить такую же форму, будут учиться, чтобы стать офицерами и перестать выполнять черную работу. Эти пару месяцев парней придется прикрывать подложными документами, и надеяться, что все обойдется. Вероника, потребовав себе охрану, сама того не осознавая, подарила ребятам шанс вести более достойную жизнь. Ведь даже дурак согласиться, что лучше проводить время с красивой девушкой, чем расстреливать осужденных за разные преступления.

По просьбе Мейера психолог пытается ввести Берта в легкий гипноз, но он не поддается, оставаясь в своем ясном сознании.

– Что и требовалось доказать! – произносит Александр. – Доктор, вы свободны. Разгоните, пожалуйста, толпу под моим кабинетом, скоро отбой. А тех двоих – ко мне!

– А я? Я могу идти? – удивляется Берт, так и не услышавший вердикт.

– Сиди! – приказывает Мейер.

Финн и Рюген заходят в кабинет и садятся рядом с товарищем. Теперь уже Алекс заявляет, что они трое приняты. Затем он переходит к разъяснению парням особенностей работы: выполнять все просьбы Вероники; сопровождать ее в прогулках и поездках; отвозить или провожать в университет и обратно; докладывать ему, что девушка говорит, делает, куда ходит; и под страхом оскопления не пытаться с ней сблизиться сверх рамок светского приличия.

– И запомните, моя дочь – это дьяволица! И я не шучу, и не преувеличиваю. Я знаю, о чем вы подумали: какой же может быть она, если ее отец наместник Сатаны на земле? Правильно, Финн? – После слов Мейера Даниель вздрагивает, ведь он только что подумал об этом, слово в слово! Однако Алекс не заостряет на этом внимание и продолжает: – А я скажу, что Вероники вам стоит бояться побольше меня. Если она узнает, что вы докладываете мне о ее поведении, она вас уничтожит; но и если я узнаю, что вы что-то скрываете о ней, результат для вас будет примерно таким же. А о прелестях ее характера вы узнаете уже завтра.

Поговорив с солдатами еще некоторое время в том же духе, Алекс отпускает их в казарму, а сам занимается документами, которые прикроют эту незаконную операцию.

Вернувшись в свою роту, Финн, наконец, добирается до кровати и моментально засыпает, а Берт, наоборот, никак не может сомкнуть глаз. Подумать только, он спас Веронику, а теперь будет ее охранять, и каждый день с ней встречаться. Интересно, знает ли она, что это он нашел ее на берегу? Вряд ли. Но у него, наверняка, еще будут поводы проявить себя ее рыцарем и защитником. Мейер обмолвился, что кто-то будет охранять дом, а не его дочь. Хотя, выйдя из кабинета, Финн сказал, что у него и Рюгена нет шансов, Берт все равно надеется, что именно он спасет девушку от той опасности, которая вынудила ее потребовать себе охрану.

Наутро, забрав свои личные вещи, парни покидают расположение в машине штандартенфюрера. Все трое нервничают, представляя, каждый по-своему, встречу с Вероникой.

– Я буду ее охранником! – сурово шепчет Финн товарищам.

– Да на здоровье! – отзывается фон Рюген. – Она будет по разным городам ездить, а у меня нет желания мотаться по всей стране в качестве прислуги!

– Но-но! – одергивает его Мейер.

– Простите, господин штандартенфюрер, случайно вырвалось.

Берт не принимает участия в этих спорах, но не раз возвращается к мысли, что если бы он сейчас был с Даниелем наедине, ох и начистил бы он ему физиономию!

Наконец, наступает момент, ради которого стоит затаить дыхание – они подъезжают к милому двухэтажному дому с пушистым можжевельником у калитки. Из тесноты автомобиля солдаты выходят на солнечную осеннюю улицу и следуют по тропинке к двери за хозяином особняка. Едва переступив порог гостиной, парни видят ее – объект желания, мечтаний и бесконечного обсуждения. Пока они в ступоре наблюдают за тем, как девушка читает книгу, сидя на диване, мимо, подшучивая над ними, проходят два охранника Александра. Один из них прибыл чуть раньше, а другой вел автомобиль, на котором приехали штандартенфюрер и троица новичков.

Поскольку Вероника никак не реагирует на происходящее, Мейер сам подходит к ней с вопросом:

– Что скажешь?

– Скажу, что ты сошел с ума, если решил перетащить в дом всю часть.

– Птичка, это твои охранники! – Девушка откладывает книгу и внимательнее присматривается к молодым людям. – Сама решай, кого и куда распределить. Теперь о нашем уговоре…

– Я извинилась перед ней, – кротко произносит она, не уточняя обстоятельства этого извинения.

– Умница, но теперь, если захочешь на кого-то сорваться – срывайся на них! – Указав на солдат, Алекс уходит, чтобы хоть немного наверстать бессонную ночь.

Вероника осторожно подходит к троице, и присматривается к каждому из них.

– Знаете, – тихо говорит она, скрестив руки на груди, – а вы ведь мне не нужны! Я сказала привести кого-нибудь просто так, я не думала, что он воспримет это так серьезно. И что мы с вами будем делать? – Парни, не ожидавшие такого приема, в недоумении замирают, не в силах промолвить ни слова. Конечно, подобное услышать очень обидно, ведь им вроде бы подарили билет в более интересную жизнь, но Вероника теперь отбирает его. – Идеи есть? – продолжает она. – Ладно, если верить моему отцу, то служить вам не нравится, поэтому выгонять я вас не буду. Двое из вас будут преимущественно дома. Вам выделят комнату – живите и не путайтесь под ногами. Считайте, что сняли жилье, за которое вам еще и приплачивают. Естественно, никого к нам не приводить! Третий будет охранять меня. Вашу официальную службу никто не отменяет, поэтому вам, вероятно, придется подменять друг друга. Если мне будет угрожать опасность, в мою личную охрану будет переведен еще один из вас или все трое. Если кто-то из вас думал, что охранять меня может быть увлекательно, то я вас разочарую – это очень скучно. Итак, кто в чем больше заинтересован? – Ответа нет, и девушка обращается к тому, кто стоит ближе к ней. – Как вас зовут?

– Даниель Финн! – нервно выкрикивает солдат.

– Дом или я?

– Я буду служить там, где скажете, госпожа Мейер! – так и не решившись сказать, что хочет охранять ее, рапортует Финн.

– Господи, кого он мне набрал?! – чуть слышно вздыхает Вероника, и обращается к нему: – Будете охранять дом. И это касается всех вас: называйте меня именем Вера, в крайнем случае – Вероника, но никогда не говорите мне «госпожа Мейер».

– Мелкая выскочка! – неожиданно для всех бросает Макс.

Девушка задерживает на нем взгляд, но его слова ее скорее забавляют, чем злят.

– Да, а вы покрупнее будете… – отвечает она солдату, прикинув, что он выше нее где-то на полторы головы. – Как вас зовут, большая выскочка?

– Макс фон Рюген.

– Особа дворянской крови? – усмехается она. – Что ж вы, граф, оставили свой замок, и не побрезговали презренной работой во служении у безродной фамилии?

– Я князь, если вам вдруг стало так интересно мое происхождение, но замка у меня нет, и прислуживать я вам не собираюсь. Позвольте, я вам кое-что объясню! – С этими словами он делает шаг ей навстречу. Схватив рукой Веронику за подбородок, он крепко фиксирует ее голову и заглядывает в глаза. Несмотря на то, что девушку возмущает такой жест, она все-таки замечает, что глаза парня приобретают неестественный темно-синий оттенок с зеленоватым отливом, который напоминает морскую волну.

Сомнений быть не может – Макс тоже дух стихии в человеческом теле. Это неплохо, что нашелся еще один такой субъект, значительно хуже, что сейчас он пытается оказать воздействие на Веронику, что она хорошо осознает. Нельзя просто закрыть глаза или смотреть в сторону, это воздействие может и не быть связано с визуальным контактом. То, что видно в глазах – только намек на нечеловеческую природу. Как только в глазах девушки появляется чернота, парень сконфуженно отпускает ее. Мейер намекал, что его дочь тоже дух стихии, но, увидев ее, Макс в этом усомнился. Теперь же сомнения его прошли.

– Моря не боятся ураганов. Шторм – это нормальное состояние, – бормочет он, отступая от нее. – Только зря силу потратите.

– Море… Раз шторма вас не пугают, то попробуем подружиться, но если что-то подобное повторится – вылетите отсюда так, что моргнуть не успеете! – строго произносит она.