Из тени вышла тьма

Я растерялась. Как он, однако, выкрутил.

– А у вас есть лишние продукты? Или готовить умеете? А может быть… – я прошептала: – вязать?

– Может быть, – ответил он в типичной для себя манере.

Пожала плечами и принялась убирать со стола. Падуану не сводил с меня взгляда, в котором сквозило любопытство. Но такое, ленивое. Как у сытого кота, который наблюдает за мышью.

Хорошо, что я все же накормила кота.

– Итак.

Я сложила руки под грудью и повернулась к сыскарю.

Он сидел, я стояла, упираясь спиной в стену. Вот только не я смотрела сверху вниз. В переносном смысле, конечно.

– Экая вы нетерпеливая, – покачал головой сыскарь. – А как же рассказать интересную историю? Ведь так дальше принято развлекать гостя?

– Вы же устали, вам отдохнуть нужно. Вон какие глаза красные, а под ними синяки…

– Синие?

– Синие, – хмыкнула я. – С фиолетовым отливом. Лицо…

– Бледное? – вновь подсказал Падуану. И ведь совсем не скрывал улыбку!

– Тоже почти синее, – буркнула я. – Одну минуту.

Пришлось отлучиться в «кабинет» или «приемную». Именно там я хранила свои запасы: настои, зелья слабого заговора, сборы. Ингредиенты для все этого. При чем глаз лягушек и крови девственниц я там все же не прятала, хоть брышевцы и были уверены в обратном.

– Держите. – Я протянула гостю мешочек с общеукрепляющим и тонизирующим сбором. – Заваривать отдельно, хотя можно и добавлять в чай по утрам. Должно помочь.

– От синевы и красноты? – насмешливо поинтересовался Падуану.

– От усталости и для укрепления сил. Но если вам не надо…

Я попыталась забрать мешочек. Не тут-то было!

– Надо. Спасибо. – Он раскрыл мешочек, сунул туда нос. Втянул запах и довольно улыбнулся. – Действительно, должно помочь.

– Разбираетесь? – удивилась я.

– Нет, доверяю вам. Даже отсутствие диплома и звания мэтра не отняло у вас истинного призвания. И не умалило ваших способностей.

– Неужели? – невесело хмыкнула я. – Наверно поэтому мне, как недоучке, практически погасили Искру.

– Но ведь не лишили ваших знаний, вашего ума, способностей. Интуиции, в том числе.

Что-то разговор свернул не туда. Мне бы смутиться – почти комплементы развешивает Падуану. Но сказанное им скорее вызывало смутную тревогу, да в очередной раз бередило то, что так старательно пыталась забыть.

– Давайте начистоту, господин следователь, – устало вздохнула я. – Вы же не за чаем ко мне пришли?

– Ну почему же? За чаем в том числе – он у вас превосходный. Но не только за ним.

И замолчал. А я принялась кусать губы от тревожного предвкушения.

– Мне нужен еще один помощник для расследования. Конечно, их у меня сейчас с лихвой будет – Мечник ваш, двое его подчиненных. С Дымбовицы полицейские. Но это все не то.

– А я, стало быть, то?

– Стало быть, – кивнул Падуану.

И зачем я ему сдалась-то?

– Я же недоучка. Чем могу вам помочь? Да и кто вам позволит включить в группу человека, с погашенной Искрой?

– А кто запретит? Вы знаете какие у меня полномочия? – он выделил слово «меня». В голосе сыскаря прорезалось такая твердость, такая давящая властность, что я предпочла наконец-то сесть. – Да, нет? Я жду.

Все благодушие вмиг слетело с него – брови свел к переносице, глаза прищурил. И принялся буравить меня взглядом.

Я поправила скатерть, передвинула салфетку. Покосилась на окно, где стояла ваза с засушенными цветами. Ухватилась пальцем за нитку, торчащую из кофты – заделать надо, а то распустится.

Хотелось, конечно, поинтересоваться — что мне за это будет? Но глупый же вопрос. Падуану, наверняка, уже все обо мне разузнал. И понимает, чем меня можно зацепить. Хотя истолковал скорее всего неправильно.

А ведь если Падуану действительно такая важная шишка, то я смогу попросить его замолвить обо мне словечко, чтобы председатель Комиссии навёл все-таки порядки в моей голове с этими ментальными блоками.

– Да, – тихо произнесла я.

Торжествующая, довольная улыбка Падуану чуть пошатнула мою уверенность. Во что я собираюсь ввязаться?

А сыскарь явно подготовился. Стремительно встал из-за стола и направился в прихожую, где остались его вещи. И оттуда принес мне заполненные листы.

– Ознакомьтесь.

«Договор найма».

Падуану собирался нанять меня в качестве консультанта по врачебным вопросам.

Выкрутился.

Я действительно могла консультировать. Но не более. Брать за что бы то ни было ответственность я не могла, ну кроме как за свои снадобья да зелья. Как не могла подписывать рецепты, не могла заверять те же заключения.

Много чего не могла. Но это не значит, что не знала или не умела.

Да, по факту я недоучка. Но ведь отчислили меня всего лишь за месяц до защиты диплома. Звучит, как оправдание, но…

Опыта в Брышеве за пару лет я набралась только так. Хоть и оперировать мне, разумеется, не дозволялось. Так что даже когда меня просили слезно, все равно приходилось отправлять к Промбу. Тем более у меня элементарно не было инструментов! Лишь самые примитивные.

Я вновь слишком сильно погрузилась в раздумья.