Тайный оракул

Я заглянул в мусорный бак с надеждой обнаружить там свалившиеся вместе со мной лук, колчан со стрелами и лиру. В крайнем случае меня устроила бы и губная гармошка. Увы, ничего.

Я вздохнул. Бодрись! Какие-то из божественных способностей наверняка сохранились. Могло быть и хуже.

– Эй, Кейд, взгляни-ка на этого лузера, – произнес дребезжащий голос.

Выход из переулка блокировали два молодых человека: коренастый платиновый блондин и высокий рыжий. На обоих толстовки необъятного размера и мешковатые штаны. На шее у каждого – татуировки с изображением змей. Чего им недоставало, так это надписи на лбу большими буквами – Я ОТМОРОЗОК.

Рыжий сразу нацелился на кошелек у меня в руке.

– Повежливей, Майки. Парень вполне дружелюбный. – Он ухмыльнулся и достал из-за пояса охотничий нож. – И даже хочет отдать нам все свои денежки.

В том, что произошло потом, виновата моя дезориентация.

Я знал, что лишен бессмертия, но все равно воспринимал себя как могучего Аполлона! Изменить образ мыслей не так-то просто – это вам не в снежного барса превратиться.

К тому же прежде, когда Зевс наказывал меня превращением в смертного (да, такое случалось дважды), я все же сохранял физическую силу и кое-какие божественные способности. Вот и решил, что и теперь могу на что-то рассчитывать.

Отдавать двум юным смертным негодяям бумажник Лестера Пападопулоса в мои намерения никак не входило.

Я выпрямился, рассчитывая устрашить Кейда и Майки своей величественной статью и несравненной красотой. (О чем бы ни свидетельствовала фотография на водительских правах, уж эти-то качества наверняка должны были остаться при мне.) И, не обращая внимания на стекающую по шее теплую жижу из мусорного бака, заявил:

– Я – Аполлон. Выбирайте, смертные, одно из трех: выплатить мне дань, бежать или погибнуть.

Я хотел, чтобы мои слова прокатились эхом по переулку, повергли в прах башни Нью-Йорка и обрушили ливень на его тлеющие руины. Но ничего такого не произошло. На слове «погибнуть» мой голос дрогнул и сорвался на писк.

Рыжий Кейд ухмыльнулся еще шире. Было бы забавно оживить змей на его шее и посмотреть, как они задушат его до смерти.

– Что думаешь, Майки? – обратился он к приятелю. – Выплатим парню дань?

Майки нахмурился. Жесткие короткие волосы, маленькие злобные глазки и кряжистая фигура напомнили мне чудовищную свинью, терроризировавшую в добрые старые времена деревушку Кроммион.

– Ну, насчет дани не согласен. – Голос у него был такой, словно он жевал зажженные сигареты. – А какие там другие варианты?

– Бежать?

– Не.

– Погибнуть?

– Может, ему самому погибнуть? – фыркнул Майки.

Кейд подбросил нож и поймал его за рукоятку.

– С этим я жить смогу. Давай, ты первый.

Я сунул кошелек в задний карман. Сжал кулаки. Сделать из них мясные вафли? Не то чтобы это мне нравилось, но если придется… Даже в своем нынешнем, незавидном состоянии я был неизмеримо сильнее любого смертного.

– Предупреждаю, вы даже не представляете, с кем имеете дело. Сила моя вне вашего разумения.

Майки похрустел костяшками пальцев.

– Угу.

Он ринулся вперед.

И как только оказался в пределах досягаемости, я нанес удар, вложив в него весь свой гнев. От такого удара хулиган должен был испариться, оставив после себя лишь отпечаток на асфальте.

Вместо этого он уклонился, что совсем мне не понравилось.

Я пошатнулся и, увлекаемый вперед силой инерции, едва не оступился. Должен сказать, когда Прометей мастерил вас, смертных, из глины, сработал он халтурно. Ноги у людей неуклюжие. Я попытался устоять за счет бездонного ресурса ловкости и быстроты, но Майки пнул меня ногой пониже спины. И я шлепнулся. Божественным ликом на землю.

Ноздри раздулись, как воздушные мешки. В ушах грохнуло. Рот наполнил запах меди. Я перевернулся со стоном на спину и обнаружил над собой две расплывающиеся бандитские рожи.

– Майки, ты уразумел теперь, в чем сила этого парня? – спросил Кейд.

– Дурачье! – прохрипел я. – Я вас изничтожу!

– Кто б сомневался. – Кейд убрал нож. – Но сначала мы на тебе потопчемся.

Кейд поднял ногу, и мир померк в моих глазах.

2

Девочка из ниоткуда

Ко всем прочим неловкостям

Тупые бананы

Так меня не топтали со времен гитарного состязания с Чаком Бери в 1957-м.

Я лежал, скорчившись, стараясь защитить ребра и голову, а Кейд и Майки пинали меня и топтали. Боль была нестерпимая. Меня тошнило и трясло. Я терял сознание и приходил в себя, и перед глазами плыли красные пятна. Устав, мои обидчики огрели меня мусорным мешком по голове. Мешок порвался, и все содержимое – кофейная жижа и гнилые фруктовые очистки – оказалось на мне.

Запыхавшись и отдуваясь, они наконец отступили. Бесцеремонные руки прошлись по карманам и забрали кошелек.

– Глянь-ка, – сказал Кейд. – Деньжата и карточка… Лестер Пападопулос.

– Лестер? – хохотнул Майки. – Аполлон и то получше будет.

Я потрогал нос, размерами и текстурой напоминавший водяной матрас, а когда опустил руку, увидел на пальцах красное.

– Кровь? Но такого же быть не может.

– Еще как может, Лестер. – Кейд присел рядом на корточки. – А в ближайшем будущем ее может стать еще больше. Не хочешь объяснить, почему у тебя нет кредитки? Или телефона? Я же не за сотню баксов тут выплясывал.

Я смотрел на испачканные кровью пальцы и не верил своим глазам. Я – бог. У меня нет крови. И даже когда меня превращали в смертного раньше, в моих венах все равно струился золотой ихор. Прежде со мной так не обращались. Должно быть, какая-то ошибка. Трюк.

Я попытался сесть.