Игры с волками

Предупредив по связи, к нам навстречу вышел один из людей Охотникова. Невысокий субтильный мужчина с длинной снайперской винтовкой в руках. Илья жестами приказал мне быть тише и молча следовать за ними.

Мы шли вперед, обходя толстые стволы деревьев, а затем начали взбираться на возвышенность, поросшую высоким кустарником.

– Зайдем с этой стороны, чтобы обмануть ветер. – Прошептал снайпер. – Я нашел место, капитан. Желтый вел их от самой дороги, я боялся вы опоздаете, оба объекта сильно ранены.

И тогда я услышала голоса – надрывный смех, да женский плач разносились по округе. Илья велел пригнуться ниже к земле, и мы практически на четвереньках подползли к тому месту с которого открылся обзор на излучину реки.

В бледном свете луны на каменистом берегу были хорошо различимы фигуры. Я замерла, услышав знакомые голоса, узнав всех присутствующих по силуэтам… а затем перестала дышать, когда высокая темноволосая девушка, чьи крики я услышала еще издалека, на миг повернулась в нашу сторону…

Саша…

– Сделай это! – Задыхаясь прокричал Тавр Волконский. – Либо он, либо она – не испытывай мое терпение!

Саша вырывалась из его рук, силясь расцепить жестко впившиеся в нее пальцы, пнуть укусить или иначе навредить негодяю. Холодный блеск в руках мужчины отразился в лунном свете, и девушка замерла с ужасом задрав голову к небу – к ее горлу теперь было приставлено широкое острое лезвие ножа и тонкая красная полоска, проступившая на ее светлой коже говорила о том, что даже краткое прикосновение к нему было угрозой жизни.

Не отдавая себе отчета, Дан сделал шаг в их сторону, но тут же отступил, стоило Тавру плотнее приблизить лезвие к горлу его возлюбленной. Он был обнажен и сильно изранен, но все же держался на ногах – волчья личина сошла с него без остатка. У ног Дана, неестественно раскинув руки, лежал окровавленный мужчина и я едва не произнесла в голос имя, но Илья зажал мне рот и с силой прижал к земле, жестом потребовав тишины.

Саша дышала прерывисто и только беззвучно плакала, глядя своему мужчине прямо в глаза. Ее губы дрожали, а пальцы бессильно цеплялись за руки врага, сжимавшего огромный охотничий нож у самого ее горла.

– Отпусти ее, прошу тебя! – с неожиданной безысходностью в голосе взмолился Дан и повалился на колени перед Тавром. – Я не могу предпочесть ее ему, лучше убей нас обоих… только отпусти ее! Она даже не истинная для меня, так чем она опасна для тебя?!

Тавр засмеялся жестким ледяным хохотом, а Михаэлас, стоявший позади него и целивший Дану в голову из штурмовой винтовки, такой же, какую сейчас сжимал в руках Илья, только крепче вцепился в оружие.

– Она носит под сердцем твоего ребенка, идиот. Почему ты думаешь она решила переметнуться на твою сторону? Эта дура решила, что все так просто сойдет ей с рук, если ты узнаешь правду уже после того, как она признается, что ты ее обрюхатил.

– Нет… пожалуйста… – простонала Саша, глядя Дану прямо в глаза. – Он не знает, как сильно… как сильно я люблю тебя!

– Что же ты шепчешь? – Расхохотался Тавр и толкнул девушку от себя, приставив ей нож к пояснице. – Скажи об этом громче, вдруг не услышал. Помоги возлюбленному принять правильное решение!

Саша шагнула вперед, но не произнесла ни слова.

– Держи. Разумеется, если все еще хочешь, чтобы я оставил ей жизнь.

Тавр выудил из-за пояса еще один нож и швырнул его Дану в ноги. Тот с металлическим звоном упал на каменистый берег, но мужчина даже не посмотрел на него.

– Это серебро, не долго промучается. Что же мы, звери какие-нибудь? – Осклабился Михаэлас.

– Тебе это с рук не сойдет… – низко прорычал Дан, с яростью глядя в глаза врагу. – Кто-то обязательно станет задавать правильные вопросы…

– Вопросы? – Мужчина рассмеялся. – Будто тебя самого волновали «правильные вопросы»! Зверь овладел твоей волей, Дан. Ты перестал контролировать его, когда запретил себе выпускать свою истинную суть наружу, запретил себе быть волком среди стада овец… Своей яростью ты сам начал отрицать факты и не сильно-то мудрствовал, ища виновных. «Ох, Егор, вечно дышит мне в спину! Ах, отец меня не понимает!» – издевательски передразнил его Тавр и сплюнул себе в ноги. – Ты и твой братец – заигравшиеся щенки. Ваш отец совершил огромную ошибку, позволив стае уйти от традиций. Мы – оборотни, волки, а не люди, а вы… точно ручные обезьяны, принялись перенимать от людского племени все худшее, что есть! Они – пища, а вы мните их себе подобными? Как не стыдно тебе, перед кровью предков!

– Мы изменимся или умрем вместе со всем старым миром. – Спокойно ответил ему Дан. – Истинных пар все меньше… мы вымираем. Наше будущее не в том, чтобы, как прежде, брызгать слюной при одном только упоминании чистой кровной линии, а в том, чтобы научиться жить среди людей и в конце концов стать частью их племени! Ты не сможешь этого изменить, даже если мы с Егором умрем.

– Вот и посмотрим. – Тавр жестко схватил Сашу за горло, заставив Дана дернуться в его сторону. – Когда я стану вожаком по праву сильного, все изменится. Я верну страх, а с ним придет и уважение.

– Они не примут тебя…

– Они примут любого, кто скажет, что готов отомстить! – оборвал его мужчина. – Подумать только, – с фальшивым удивлением и издевкой произнес он, – ты так желал занять место своего отца, что когда у Егора в отличии от тебя самого появилась истинная, задумал погубить и его, и брата! Нет, ну до чего же вероломным ублюдком надо быть, чтобы свалить на него убийство отца, а потом, вступив в сговор с Охотниками, уничтожить и Егора и всех его приближенных… ах, да… тут что-то пошло не так. Михаэлас Лупуль, всем известный старый вояка, не купился на твою уловку, и поспешил мне поведать о своих подозрениях, ну а уж тут вмешался я. Вопреки своим убеждением отправился сюда… ох! И что же увидел? Наши люди мертвы, нет больше свидетелей твоим преступлениям и несостоявшемуся поединку, и только ты, живой и невредимый вручаешь Охотникам обещанный трофей – голову своего родного брата! Ну, как же я мог такое стерпеть? Я пожелал немедленно отомстить за твоего отца, за Егора и всех наших братьев, погибших из-за твоей неуемной алчности! А теперь, бери этот нож и добей его, Дан. Если перестанешь испытывать мое терпение я, так и быть, позволю тебе попрощаться с твоей овечкой и вашим ублюдком.

Я услышала металлический щелчок и резкий звук на низкой ноте – в следующее же мгновение Михаэлас Лупуль упал на землю замертво. Тавр Волконский успел лишь обернуться на звук и рухнул следом, повалившись остолбеневшей Саше в ноги. Рядом со мной с места поднялся Илья и не таясь пошел вперед, убрав оружие за спину.

Я лежала на земле сама не своя, все еще оглушенная случившимся и только когда хрупкая женская фигурка на берегу, подбежала к высокому мужчине и заключила его в объятия, вскочила с места и бросилась вперед, забыв обо всем на свете, кроме мужчины без движения лежавшем на каменистом речном берегу.

Глава 31

Мы сидели с Сашей в соседних креслах и избегали взглядов друг друга. Несмотря на все слова, которые уже были сказаны и в этой комнате, и в машине по пути сюда, мы обе чувствовали, что еще очень много должны были друг другу объяснить, но… Между нами теперь было слишком много этих «но». Я злилась на нее, а она чувствовала это и не смела начать наш разговор первой.

Можно никогда не увидеть правды, если не знать куда смотреть. Вот так, казалось бы, знаешь человека с детства… а он внезапно оказывается не тем, кем ты его считал.

Мы сидели в небольшой гостиной дома, принадлежавшего одному из членов стаи. Как мне сказали, он был заведующим хирургией в весьма известной клинике… вот так, не только бизнесмены и головорезы выходят из оборотней. Хотя, если подумать, хирургия тоже весьма специфическая профессия…

В соседней комнате шла операция – у Егора дела обстояли весьма скверно. Серебряные пули, попавшие в его руку и плечо, отравляли организм, ослабив настолько, что, сбежав от охотников, он уже не мог сражаться. Как сказал Дан, его спасло то, что действие настойки, которую они оба приняли перед боем, начало ослабевать и к нему вернулся человеческий облик, в котором оборотни не так восприимчивы к серебру.

Оторвавшись от охотников, Дан почуял след, которого не могло быть там, в том лесу. Пройдя по нему он нашел у излучины реки обессиленного Егора, Михаэласа Лупуля и Тавра Волконского, который привел с собой Сашу, желая довершить начатое. Заставить одного брата убить другого, а затем лишить жизни невольного убийцу, представив себя спасителем стаи.

Саша… все началось с нее. Точнее с того, что она, ни о чем не подозревающая девушка, устроилась в риэлтерскую фирму, принадлежавшую Тавру Волконскому и внезапно приглянулась его племяннику, заносчивому и своенравному Дану Зловскому. Наследнику не только огромного состояния, но и без пяти минут вожаку. Но Саше дела не было до назойливого ухажера, к тому же, она понятия не имела о том мире, на самом краю которого встала, просто устроившись на работу.

Не получив взаимности, Дан стал практически преследовать девушку… и очень быстро нашлись те, кто придумал, как это использовать.

Тавра Волконского не устраивал курс на сближение с людьми, избранный для стаи старшим Зловским, но еще более того, он был не готов к тому, что сдержанного и спокойного отца сменит сын, беспечный и совершенно безразличный к традициям предков.

Он решил во что бы то ни стало заполучить контроль над Даном, вызнать все его слабости и шантажом заставил Сашу стать его любовницей, чтобы та шпионила для него. Все шло по плану – ровно до тех пор, пока у Саши не появились чувства к Дану, а потом и сама судьба вмешалась.

Дан и Саша встречались тайно, потому что его отец настаивал на том, чтобы он не заводил себе любовницу, как брат, а сосредоточился на поиске истинной, которая бы укрепила его положение. Но, они так часто проводили время вместе, что часть вещей Саши так или иначе перекочевала в квартиру Дана… среди них была книга Булгакова «Мастер и Маргарита», которую я подарила ей перед тем, как моя подруга переехала в Москву.

Этот старый, потрепанный том очень много значил для нас, являлась теплым воспоминанием о нашей дружбе – однажды взятый в шутку с книжной полки в моем доме, он стал нашим оракулом. Мы гадали по книге, спрашивая обо всем волновавшем – учебе, мальчишках… Я подарила ее Саше, чтобы та не забывала о нас, и она хранила ее, не расставаясь.

Эту книгу заметил Егор, зашедший к Дану по деловому вопросу и вцепился в нее так, что тому пришлось отдать ее без ведома хозяйки, оправдываясь, что книгу забыл кто-то из его многочисленных гостей и он не представляет, кому бы она могла принадлежать.

Поговорив, Дан и Саша пришли к выводу, что причина во мне – и у Саши родился план. Она предложила свести нас с Егором, чтобы они сами получили свободу, смогли сбежать от всех обязательств и условностей. Ведь если бы Егор обрел истинную, он бы стал первым претендентом на место отца.

Саша хотела сбежать, даже больше Дана… она надеялась, что это разом решит все проблемы – избавит ее от давления со стороны Тавра Волконского и от необходимости рассказать неприятную правду своему возлюбленному, глядя ему прямо в глаза. Думала, что, избавившись от Дана, как претендента на роль альфы стаи, тот успокоится и просто отпустит их.

Но у Тавра Волконского, услышавшего обо мне и Егоре из уст своей «шпионки», родился новый план. Он решил, что и Егор в качестве вожака будет для стаи ничем не лучше Дана. Ведь вместо того, чтобы искать рычаги давления на нового претендента, не лучше ли стать альфой самому?

У Волконского для того были все шансы, вот только убрать всю чету Зловских нужно было сразу, одним прицельным ударом и так, чтобы никто не смог подвести кровавый след к нему самому. Вместе с поддержавшим его Михаэласом Лупулем, они придумали как стравить братьев Зловских и очернить обоих в глазах стаи.

Тавр Волконский сделал вид, что поддержал идею Саши и пожелал оказать любую возможную помощь. На следующий же день Саша позвонила мне, предложив работу в его компании… а еще пару дней спустя, я отправилась вместо нее на встречу с Егором, с которой и началась эта головокружительная цепь событий.

Вот только, вместо того чтобы отпустить Сашу к Дану, Тавр похитил ее и спрятал, позаботившись о том, чтобы ее возлюбленный обвинил в ее исчезновении своего отца.

А дальше – Дан, места себе не находивший, потеряв Сашу из вида; Егор, считавший, что Дан непременно захочет вернуть себе лидерство и ни перед чем не остановится, а значит угрожает моей жизни… Грамотно поместив в точку накала страстей убийство Зовского старшего, к которому Тавру очень просто было подобраться, как одному из немногих членов стаи свободно вхожих в дом альфы, он запустил обратный отсчет до своего возвышения.

А вот тут уж я, совершенно не вовремя вклинилась, заведя «дружбу» с орденом Охотников.

Илья, уж теперь и не знаю, Охотников ли его фамилия на самом деле, должен был следить за развитием событий в этой стае, с которой у его ордена был мирный договор. Но совет беспокоило состояние Зловского старшего, а также волнения, происходившие вокруг места вожака. Они не были уверены в том, что мирный договор удастся сохранить и всячески искали способы воздействия на Егора, как наиболее явного претендента.

А потом произошло покушение на альфу, и они поняли, что свершился переворот. Нужно было действовать срочно и Илье было поручено осуществить заранее подготовленный на этот случай план – взять меня в качестве заложницы, чтобы вести с новым альфой, диалог с позиции силы. И снова в планы сильных мира всего вмешалась судьба, иначе перетасовав карты…