Измена. Ставка на семью

Не знаю точно, что меня смутило, но я как-то вся задрожала.

Где-то за спиной громыхнуло. И я вздрогнула, сжалась.

– Боишься грозы? – уточнил паренек, ухмыльнувшись.

– Нет, – забрав билеты, иду в зал, где можно переждать грозу.

Занимаю место рядом с окном. На улице уже стемнело, до поезда еще целый час. Если учесть, что я оставлена на долгих шестьдесят минут наедине со своими мыслями, то это очень-очень много.

Затихаю, разглядывая, как дождь бьет в окно снаружи. Складывается ощущение, что бьют по щекам меня.

Сейчас мне нужен ответ лишь на один вопрос – кто вытащил деньги из сумки?

Лидия точно не могла. Ведь она отдала мне свою карту.

Может, ее сын Ванечка, когда играл? Точно нет.

Муж? Его не было дома, когда я уходила. Он завёз Маринку под утро домой и тут же уехал на работу. Пораньше. Чтобы не объясняться со мной.

Свекровь? Антонина всё время была со мной – завтракали, разговаривали. Женщина никуда не отлучалась.

Ой! Чего это я? Как бы мать Стаса ко мне не относилась, она никогда не рылась в наших вещах. Подобные поступки ниже её достоинства.

Остается Марина. Получается, она всего лишь притворялась что спит. Не хотела прощаться с сыном или боялась моих вопросов.

Дождавшись, пока мы с Мишей и свекровью уйдем на кухню завтракать, прокралась в холл и выкрала конверт.

В этом она вся! Считает, что должна жить по-королевски, при этом считает, что не царское это дело – работать. Она убеждена в том, что мужчина обязан содержать женщину.

Не знала, что Королёва – воровка, когда приглашала её в дом. А могла бы задуматься на мгновение. Ведь у неё всегда были странные установки.

– Мне все должны! – Маринка так и говорила прямым текстом.

Всегда всё нужно было ей. Только ей одной. Последний кусок мяса, пиццы, торта. Чужой муж, чужой дом.

Но забрать у меня деньги – это слишком даже для неё!

Слёзы льются по щекам, застилают взор. Достаю телефон, пишу разлучнице гневное смс. Вовремя вспоминаю про сына и тут же осекаюсь. Стираю предложение.

Сейчас я доведена до предела. Я в отчаянье. Поэтому должна контролировать свои действия и поступки. Нельзя пороть горячку.

Даже на развод пока не могу подать. А уж ругаться с Мариной – последнее дело. Захочет отомстить, обвинит меня в краже Мишеньки. Какая же я глупая! Надо было раньше оформить опекунство на себя.

Усмехаюсь своим мыслям. Отчётливо понимаю, что ни муж, ни свекровь не позволили бы мне это сделать.

В конце концов, проживу первое время на деньги, которые дала Лида. Достаю карточку из кармана, приближаю к глазам.

Мерещится чужое имя.

Наверное, это слезы. Смахиваю их пальцами. И мой взгляд упирается в красиво выдолбленные буковки на английском языке «Bessonov Gleb».

Громко смеюсь. Это шутка такая?

Нет. Лидия не могла украсть банковскую карту у хозяина центра. Наверное, он ей подарил её на крайний случай. Она же боготворила его, рассказывала, какой он добрый и классный.

Ирония судьбы! Этот мужчина пытался отнять у меня моего мальчика. Выспрашивал, кто его отец.

Смотрю на ненаглядного малыша, мысленно представляю рядом с ним Глеба. Что-то есть – подбородок, нос, лоб. Вспоминаю ярко-синие глаза мужчины и видную рослую фигуру. Красив. Но характер – дрянь. Ни одна адекватная женщина не поведется на такого.

Одно ясно – «такого» невозможно забыть. И если Марина залетела бы от него – богача – красавца – холостяка, она бы не выпустила его из своих цепких ручек!

Прячу карту подальше. Завтра позвоню Лиде, уточню, как к ней попала карта. И если нечестным путем, ей придется ответить на все мои вопросы.

А сейчас мне надо бежать к поезду. Наклоняюсь к Мише, целую в щеку.

– Мой маленький, нас ждёт Волжский.

***

Глеб

От банка приходит отбивка о том, что в «двадцать три – сорок две» я приобрел билет в кассе у ОАО «РЖД» на тысячу триста рублей.

– Чёрт! – выворачиваю все карманы, кошелек. Пересчитываю банковские карты. Одной не хватает! Той самой, которую доставал в кризисном центре, чтобы купить воду в автомате.

– Так! Очень интересно. – Первым делом возникает желание заблокировать карту, но я борюсь с ним. Уж слишком всё сходится.

Около автомата крутился Ванька. Он-то меня отвлёк, показывая какие шоколадные батончики ему купить. И этим же вечером сбежала Астафьева.

Сердце набирает обороты.

Глава 9

Полина

Уже в поезде понимаю, что купила билет на верхнюю полку. А для Миши не взяла билета вовсе. Думала, как-нибудь уместимся вдвоём.

– Мамочка, впервые с сыном в поезде? – интересуется проводница, разглядывая, как я пытаюсь варьировать между нижними полками, где уже спят пассажиры.

Киваю. Обреченно бросаю сумку на пол, заталкиваю подальше под столик, чтобы никто не споткнулся ночью.

Я не глупая и к жизни приспособлена. Понимала, что нам с сыном нужно нижнее место или купе, но мест не было в наличии. Взяла последний билет. Край как надо было убраться подальше из Москвы.

– Видно, что неопытная, – улыбается мне женщина, при этом заглядывает в спящее лицо ребенка.

Мишка сопит, во сне дёргает ножкой и снова застывает в неподвижной позе, пока я пытаюсь понять, как решить проблему с верхним местом.

– Поменяетесь? – проводница интересуется у проснувшегося молодого грузного парня. – Женщина с ребенком наверх не залезет!