Империя и ее соседи

The image of the Hellenistic king in the ancient historical tradition

Abstract. The article analyzes those works of ancient Greek and Roman historians that tell about the Roman conquest of Greece and the Hellenistic states, in which the image of the Hellenistic kings was created. The author of the article mentions three main approaches of ancient authors. Polybius and a few other authors very complimentarily characterized such important Roman allies as the kings of the Pergamon state Attalus I and Eumenes II. Criticism of this small group of kings was not expressed or sounded very restrained. The second group consisted of the most famous and dangerous opponents of Rome: Antiochus III, Philip V, Perseus, Mithridates VI Eupator and some other kings. Greek and Roman historians recognized the scale and greatness of these political figures: they are described as an outstanding statesmen, experienced commanders. At the same time, much was said about their shortcomings and vices. The victory over these kings was presented as a great achievement of the Roman state.

Finally, the third group – the most numerous – consisted of many kings of all Hellenistic dynasties, who were characterized exclusively negatively: their cruelty, treachery, tendency to drunkenness, debauchery, idleness, and the absence of any positive state activity on their part were emphasized. Among them were Antiochus IV Epiphanes, Attalus III Philometor and many others. This group of kings served as confirmation of the idea of a deep crisis of the Hellenistic world and the inevitability of its conquest by Rome.

Key words: Hellenism, Hellenistic state, ancient historical tradition, king’s power, image of the king.

Klimov Oleg Yuryevich, PhD, History, Professor, Professor of the Department of Ancient Greek and Roman History, Institute of History, St. Petersburg State University o.klimov@spbu.ru

olegklimov@mail.ru

Сатрапии в державе Александра Македонского: общий обзор

М.М. Холод

Аннотация: Настоящий очерк посвящен вопросу о региональном управлении в державе Александра Великого на уровне сатрапий. В нем дается общий обзор сатрапий этой державы с указанием случившихся с ними изменений и их времени, а также, помимо прочего, высказывается та мысль, что, производя такого рода перемены, македонский царь преследовал одну основную цель: создать эффективную организацию управления землями своей империи, позволяющую как можно лучше контролировать и эксплуатировать покоренные народы.

Ключевые слова: Александр Великий, Ахемениды, империя, региональная администрация, сатрапия, сатрап.

Холод Максим Михайлович, канд. ист. наук, доцент, Санкт-Петербургский государственный университет, Институт истории, Кафедра истории древней Греции и Рима (199034, Россия, г. Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д. 5). m.holod@spbu.ru

Для меня большая честь и искреннее удовольствие представить свой очерк в сборник, выходящий в свет в связи с юбилеем профессора Андрея Юрьевича Прокопьева. И хотя данный очерк посвящен вопросу, который весьма далек от научных занятий юбиляра, тем не менее, имея в виду его глубокий интерес к истории вообще, включая и древнюю историю (в чем мне приходилось убеждаться неоднократно лично), уверен, что он прочтет эту мою работу с вниманием. Многие лета, Андрей Юрьевич! Многие лета, мой дорогой друг!

* * *

Как известно, результатом длившихся почти десять лет восточных походов Александра Великого (334–325 гг. до н. э.)[16 - Далее все даты – до н. э.] было появление новой мировой империи, более обширной, чем ее предшественница – держава Ахеменидов. Земли этой новой империи раскинулись на огромном пространстве – от Македонии на западе до западной Индии на востоке.

Основу империи Александра составляли завоеванные им территории в Азии. В управление этой частью своей державы на региональном уровне он не внес кардинальных изменений, в целом сохранив старую персидскую организацию. Базовой территориально-административные единицей здесь по-прежнему оставалась сатрапия, во главе которой, как и при персах, стоял сатрап (оба этих слова были также сохранены македонянами)[17 - О сатрапиях и сатрапах в державе Ахеменидов см., в частности: Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Культура и экономика древнего Ирана. М., 1980. С. 109–118; Jacobs B.Die Satrapienverwaltung im Perserreich zur Zeit Darius’III. Wiesbaden, 1994. S. 89-116; Idem. Achaemenid Satrapies, in: Encyclopaedia Iranica, 2006. s. v.; KlinkottH. Der Satrap. Ein achaimenidischer Amtstr?ger und seine Handlungsspielr?ume. Frankfurt am Main, 2005.]. Отказ Александра от введения какой-то особой, не сходной с персидской организации управления территориями вполне объясним. В условиях, когда определяющую роль играла война, менять уже давно существующую в этих областях модель, которая не только в общем доказала свою эффективность, но и к которой привыкло местное население, было, конечно, нецелесообразно. Да и предложить что-то новое в данной связи Александр попросту не мог: практика управления землями собственно Македонского царства для его восточных владений явно не подходила.

Насколько можно судить, за весь период до конца правления Александра в составе его азиатской державы насчитывались в целом 31 сатрапия, из которых ко времени его смерти остались 21. Прочие сатрапии со временем либо вышли из-под контроля македонян, как Великая Каппадокия (с Пафлагонией) и Армения (см. ниже), либо были упразднены Александром: одни из них были присоединены к соседним провинциям, оказавшись тем самым ими поглощены, как Тапурия, Ликия и Памфилия, а также, по всей вероятности, Дрангиана[18 - Мы разделяем идею Б. Босуорта о том, что Дрангиана, отторгнутая Александром от Арахосии, была им не сразу присоединена к Арии, но с осени 330 по зиму 328/7 гг. существовала как отдельная сатрапия (Bosworth А.В. A Missing Year in the History of Alexander the Great, in: The Journal of Hellenic Studies. 1981. Vol. 101. P. 22–23; Idem. Conquest and Empire. The Reign of Alexander the Great. Cambridge, 1988. P. 237).], другие – объединены, следствием чего было образование новых по своему качеству сатрапий. К числу последних можно отнести Сирию, которая, надо полагать, была вначале разделена Александром на две провинции – северную и южную, но потом восстановлена им в границах прежней персидской сатрапии «Заречье» (правда, уже без Финикии)[19 - Относительно Сирии при Александре см. особенно: Kholod М.М. The Administration of Syria under Alexander the Great, in: Klio. 2021. Bd. 103. P. 505–537. О том, что Финикия сразу после ее подчинения была выведена Александром из-под юрисдикции его сатрапов, см.: BerveH. Das Alexander reich auf prosopographischer Grundlage. Bd. I. M?nchen, 1926. S. 285; Badian E. The Administration of the Empire, in: Greece and Rome. 1965. Vol. 12. P. 169; Bosworth A.B. Conquest and Empire… P. 232.], а кроме того, провинцию Арахосия и Гедросия: после того, как посты глав Арахосии и Гедросии, крупных и при этом равнозначных сатрапий, оказались почти одновременно вакантными, македонский царь объединил их, поставив под управление одного лица[20 - Свидетельства об изменениях, которым подверглись как вышеупомянутые сатрапии, так и те, о которых речь пойдет далее, см. в табл. ниже.].

Ниже в таблице приводится перечень сатрапий державы Александра с указанием случившихся с ними изменений и их времени (а также с релевантными ссылками на источники).

(+) Сатрапии, образованные Александром

(—) Сатрапии, вышедшие из состава державы Александра

(?) Сатрапии, упраздненные Александром

(*) Сатрапии, существовавшие на момент смерти Александра

Подавляющее большинство сатрапий, вошедших в состав державы Александра, представляло собой прежние сатрапии Ахеменидов, сохраненные им и в новых обстоятельствах. Если не считать Сирию, – которая, как уже говорилось, хотя сперва и была разделена македонским царем на две самостоятельные провинции, но спустя несколько лет была вновь им восстановлена, – можно говорить лишь о трех случаях упразднения им, да и то со временем, персидских сатрапий: это Тапурия, которая с добавленной к ней ранее областью мардов была полностью поглощена провинцией Парфия и Гиркания, а также сатрапии Арахосия и Гедросия, из которых македонский царь в конце своего правления создал путем объединения одну новую провинцию. Из факта сохранения Александром бывших персидских сатрапий, однако, вовсе не следует, что они продолжали оставаться в его державе в своих прежних границах: большинство из них подверглось определенным территориальным изменениям (см. табл. выше).

Среди сатрапий державы Александра были и такие, которые являлись новыми территориально-административными единицами, созданными уже самим македонским царем. Одни из них были образованы на территории прежней державы Ахеменидов, из которых Ликия и Памфилия, две сирийские сатрапии, а также, по всей видимости, Дрангиана были со временем упразднены, тогда как Месопотамия[21 - Об этой сатрапии теперь см.: Kholod М.М. The Administration of Syria… P. 512–514«], Арахосия и Гедросия, а равно Парапамисады были в числе тех, которые продолжали существовать на момент смерти Александра. Другие же были созданы на завоеванных им индийских территориях – тех, которые были давно не подвластны персам, как земли сатрапии «Индия I»[22 - Названия, которые нами используются для индийских сатрапий Александра («Индия I, II, III»), не являются историческими, а выбраны нами для удобства.] (прежняя ахеменидская провинция Гандхара), и тех, которые вообще никогда не входили в состав Персидской державы, как земли сатрапий «Индия II» (между Индом и Гидас-пом) и «Индия III» (от слияния Инда с Акесином до побережья Индийского океана). При этом в случае индийских сатрапий также не обошлось без изменения Александром их границ.

Действительно, после подавления в «Индии I» восстания ассакенов она была объединена с «Индией II». Впрочем, существование этой новой сатрапии, включавшей в себя территории двух прежде отдельных провинций, оказалось временным: в какой-то момент в конце жизни Александра «Индия I» и «Индия II» снова стали самостоятельными сатрапиями.

Понятно, что все решения Александра об образовании и упразднении сатрапий своей державы, а также и об изменении их границ имели свои причины. Общей из них было, несомненно, его естественное стремление усилить контроль над землями региона, к которому данные провинции относились, а равно сделать управление ими насколько можно более эффективным. Помимо этого, подобные преобразования в каждом случае были обусловлены и вполне конкретными причинами. Они могли быть разными, но совершенно ясно, что за всеми осуществленными Александром территориальными изменениями лежали нужды определенного момента. Например, следует считать, что первоначальное разделение Александром персидской сатрапии «Заречье» на две провинции – северную (зима 333/2 г.) и южную (вторая половина 332 г.) – было обусловлено особенностью хода покорения сирийского региона: если его северная часть целиком подпала под македонскую власть вскоре после битвы при Иссе (ноябрь 333 г.), то завоевание остальных его земель затянулось на месяцы. Кроме того, создание в Сирии двух сатрапий, несомненно, позволяло Александру лучше контролировать ее обширную территорию, а это было весьма важно при сложившейся на тот момент тревожной военной ситуации поблизости. То же, что позднее Сирия была снова объединена македонским царем в одну провинцию (вероятно, в 329 г.), также вполне объяснимо: поскольку к тому времени вся сирийская территория была окончательно замирена, а извне не осталось ничего, что бы могло ей угрожать, то особых причин для сохранения ее разделенной на две сатрапии больше у Александра не имелось[23 - KholodM.M. The Administration of Syria… P. 508–509, 515.].

К числу тех сатрапий, которым удалось выйти из состава державы Александра, относились Великая Каппадокия и Армения. Когда македонский царь, торопясь навстречу Дарию, прошел скорым маршем через южные земли Великой Каппадокии, ее население признало его власть (лето 333 г.)[24 - Bosworth А.В. A Historical Commentary on Arrian’s History of Alexander. Vol. I. Oxford, 1980. P. 189; Idem. Conquest and Empire… P. 231; Jacobs B. Die Satrapienverwaltung… S. 56–57; DebordP. LAsie Mineure au IVe siecle (412–323 A.C.). Bordeaux, 1999. P. 456.]. Во главе этой сатрапии Александр назначил некого Сабикта (Arr. Anab., II, 4, 2; ср.: Curt., Ill, 4, 1). Однако после битвы при Иссе в Каппадокию (и Пафлагонию) отступила часть персидских войск, которым удалось там быстро закрепиться (зима 333/2 г.) и весной следующего года повести оттуда, действуя заодно с местными контингентами, контрнаступление (Diod., XVII, 48, 5–6; Curt., IV, 1, 34–35)[25 - Об этом персидском контрнаступлении см., в частности: Anson Е.М. Antigonus, the Satrap of Phrygia, in: Historia. 1988. Bd. 37. P. 472–475; Billows R.A. Antigonos the One-Eyed and the Creation of the Hellenistic State. Berkeley, 1997. P. 43–45; Debord P. LAsie Mineure… P. 462–465.]. Несмотря на достигнутые македонскими сатрапами Малой Азии успехи в этой борьбе, Великая Каппадокия (как и Пафлагония) смогла тогда все же сохранить свою независимость от Александра, потеряв, однако, Ликаонию, аннексированную Антигоном Одноглазым, сатрапом Великой Фригии. О судьбе Сабикта во время этих событий мы ничего не знаем. Великая Каппадокия тогда оказалась во власти Ариарата, не подчиненного македонянами персидского сатрапа Понтийской Каппадокии, который и правил ею самостоятельно вместе со своей собственной сатрапией (и Пафлагонией) все последующие годы правления Александра[26 -

Berve H. Das Alexanderreich… Bd. II. S. 59–60 (№ 113); Heckel W. Who’s Who in the Age of Alexander the Great. Prosopography of Alexander’s Empire. Oxford, 2006. P. 44.]. Что же касается Армении, то она, надо полагать, покорилась македонскому царю (по крайней мере, ее часть), когда его войска должны были действовать в южных пределах этой сатрапии незадолго до битвы при Гавгамелах (1 октября 331 г.).

Более того, когда Александр находился в Вавилоне, он послал в Армению в качестве ее сатрапа перса Мифрена (конец осени 331 г.) (Diod., XVII, 64, 6; Arr. Anab., III, 16, 5; Curt., V, 1, 44). К сожалению, дальнейшая судьба данного человека неизвестна. Поэтому неясно, удалось ли ему в то время утвердить свою власть во вверенной ему сатрапии и если да, то на всей ли ее территории. Каковыми бы, однако, ни оказались итоги миссии Мифрена, сатрапия Армения уже явно не контролировалась македонянами ко времени смерти Александра. По всей видимости, в какой-то момент до того власть над ней удалось вернуть Оронту, ее прежнему персидскому сатрапу (Arr. Anab., Ill, 8, 5; Diod., XIX, 23, 3; Polyaen., IV, 8, 3)[27 - Ср.: Bosworth А.В. A Historical Commentary… Р. 315–316; Anson Е.М. Ne-optolemus and Armenia, in: Ancient History Bulletin. 1990. Vol. 4. P. 125–128; Hammond N.G. L. Alexander and Armenia, in: Phoenix. 1996. Vol. 50. P. 130–137.].

В заключение этого очерка остается сказать следующее. Несмотря на то что система регионального управления была перенята Александром у Ахеменидов, он, как это видно, внес в нее определенные изменения, приспосабливая к новым обстоятельствам. При этом его действия в административной сфере не являлись последовательным воплощением некой абстрактной схемы. Они отвечали на конкретные нужды, возникавшие перед ним на повестке дня. Вместе с тем очевидно, что все эти действия Александра преследовали одну основную цель: создать эффективную организацию управления землями державы, позволяющую как можно лучше контролировать и эксплуатировать покоренные народы. Несомненно, что если бы Александр не умер в 323 г., он и дальше бы продолжил совершенствовать административную организацию своей державы. Но получилось так, что процесс государственного строительства остался им незавершенным[28 - Исследование осуществлено при финансовой поддержке РНФ, проект № 22-18-00493.]

Список источников и литературы

Дандамаев М.А., Луконин В.Г. Культура и экономика древнего Ирана. Москва: Наука, 1980. = Dandamaev М.А., Lukonin V.G. Kultura i ekonomika drevnego Irana [Culture and Economy of Ancient Iran]. Moskva: Nauka, 1980.

Anson E.M. Antigonus, the Satrap of Phrygia, in: Historia.