Ричард Кобден

Ричард Кобден
Сборник

Библиотека ГВЛ: Биографии
Ричард Кобден (1804-1864) английский политический деятель, лидер движения за свободу торговли в Англии в середине XIX в. Один из организаторов и наиболее ярких ораторов Лиги за отмену хлебных законов, суть деятельности которой лучше всего сформулировал один из участников тех событий Дж. Томсон: «Если в будущем люди захотят знать, возможно ли разрушить предрассудок, поддерживаемый властью и защищаемый богатством, рангом и подкупом; если они спросят себя есть ли какая-нибудь надежда опрокинуть такое зло постоянными усилиями и самопожертвованием, то им укажут на страницы, где записана история лиги против хлебных законов».

В данный сборник включены два биографических очерка Кобдена, написанные русскими авторами рубежа XIX–ХХ вв. П. Г. Мижуевым и Г. Афанасьевым, а также речи Кобдена, произнесенные им в парламенте и на митинге перед своими избирателями.

Ричард Кобден

Сборник

Серия: «Библиотека ГВЛ: Биография»

© ООО «Социум», составление, 2005

* * *

Серия «Библиотека ГВЛ» основана в 2005 г. в память об ученом, политике, предпринимателе Геннадии Викторовиче Лебедеве (1957–2004)

П. Г. Мижуев

Ричард Кобден

I

Европа во время Наполеоновских войн. Детство и юность Ричарда Кобдена

Столетие, которое мы переживаем, наступило при самых неблагоприятных обстоятельствах. Франция после кратковременного существования в качестве Французской Республики попала под деспотическую власть Наполеона, которому после ряда побед над всеми европейскими армиями суждено было навлечь на страну величайшие бедствия.

Наиболее упорного врага Наполеон встретил в английском народе или, вернее, в английской аристократии, в руках которой находилась тогда почти вся государственная власть.

Однако трудно было Англии померяться силами с Наполеоном: Наполеон имел непобедимую и многочисленную армию и незначительный флот. Англия имела громадный флот и незначительную армию, так что в сухопутной борьбе с Наполеоном должна была рассчитывать на союзные правительства на континенте. В 1805 году Наполеон разбил союзную армию при Аустерлице, а за месяц перед этим английский адмирал Нельсон уничтожил французский флот при Трафальгаре.

Теперь между двумя народами началась борьба косвенная. Франция запретила всем дружественным ей государствам – а после сражения при Аустерлице все европейские государства были в вольной или невольной дружбе с Францией – вести торговлю с Англией: этим Наполеон совершенно основательно рассчитывал уничтожить всемирную торговлю Англии – основу английского могущества. Эта мера нанесла действительно громадный ущерб Англии, но вместе с тем и всем союзникам Наполеона, которые сейчас же почувствовали недостаток во всех товарах, привозимых из колоний, как, например, хлопок, кофе, чай, сахар и т. п.

Наибольшие лишения выпали, конечно, на долю Англии. Дело в том, что Англия принадлежала тогда, как принадлежит и теперь, к наиболее густонаселенным странам; ей поэтому часто не хватало на прокормление собственного хлеба и она покупала его за границей, в России и в Америке. Декреты Наполеона лишили ее заграничного хлеба, дома даже хороший урожай не вполне обеспечивал население, и потому всё время войн с Наполеоном хлеб был, что называется, в цене; землевладельцы наживали таким образом хорошие деньги, несмотря на все бедствия войны.

Надо сказать, что в Англии земля принадлежит большей частью крупным помещикам, имения которых иногда простираются на десятки верст. В этих имениях земля, кроме господской усадьбы, громадных парков и садов, делится на участки, так называемые «фермы», которые снимаются за известную годовую плату (ренту) «фермерами». Иногда фермы бывают небольшие, и фермеры сами занимаются земледельческим трудом; обыкновенно же фермы бывают весьма значительной величины и все работы выполняются многочисленными наемными рабочими. Таким образом, в Англии земля почти никогда не принадлежит тем, кто ее обрабатывает, ни даже тем, кто ведет на ней хозяйство.

На одной из таких маленьких ферм жил в описанное нами тяжелое время старик-крестьянин с большой семьей, Ричард Кобден. Старик был очень деятелен: кроме земледелия он занимался пивоварением, на нем же лежала обязанность собирания арендных денег со своих односельчан для передачи землевладельцу. Со стариком жил женатый сын Вильям с женой и тремя детьми. В 1804 году у Вильяма родился еще сын, которого в честь деда назвали Ричардом; жизни и деятельности его и посвящена настоящая биография.

Вся семья жила дружно, в доме был достаток, хотя и не было никакого излишка. Время наполеоновских войн было даже выгодно для фермеров и в особенности для землевладельцев, так как за хлеб всегда можно было получить хорошую цену; однако многочисленной семье Кобденов трудно было сделать какие-нибудь сбережения.

Ричарду Кобдену было пять лет, когда умер его дед. Вильям Кобден вовсе не обладал энергией своего отца; он был очень добр, доверчив и не имел той практической сметки и умения распознавать людей, без которых трудно бедному человеку прожить без лишений с большой семьей. Не помогли Вильяму даже благоприятные для фермеров годы войны, ни даже трудолюбие и большой здравый смысл его жены. Сняв в аренду по смерти отца свободный участок земли на окраине деревни, Вильям скоро вошел в долги, и через несколько лет его новая ферма была у него отобрана. Семья между тем увеличивалась, одна беда следовала за другой, но что бывает не часто: мир и любовь не нарушались в несчастной семье. Маленький Ричард уже выучился читать у одной знакомой старушки и по мере возможности помогал отцу, например, пас овец.

Между тем родственники Вильяма Кобдена, жившие в Лондоне и занимавшиеся торговлей, узнав о тяжелом положении семьи, приняли в ней участие и решили приютить одного из детей. Выбор пал на маленького пастуха Ричарда.

Однако прежде чем брать к себе мальчика, они послали его учиться на север Англии в частную школу. Школу, конечно, выбрали подешевле: ученье в ней было весьма плохое, обращение – и того хуже, про пищу же и говорить нечего. Такие школы впоследствии были хорошо описаны английским романистом Чарльзом Диккенсом.

Маленький Ричард оставался в школе с 10 до 15 лет, не видев за это время ни родных, ни знакомых; бедность отца Ричарда не позволяли ему доставить сыну такого удовольствия. Раз в год начальник школы составлял для мальчика письмо к родителям, в котором выражалась сыновняя любовь Ричарда и перечислялись его успехи; затем это письмо переписывалось молодым Ричардом и посылалось домой.

Пятнадцати лет Ричард окончил свое образование, если только можно так назвать бестолковое учение в Йоркской школе, и поехал прямо на службу к дяде в Лондон. Дядя взял его к себе в качестве приказчика и часто давал чувствовать мальчику, что ему оказывают благодеяние.

Ричард от природы был весьма любознателен и очень любил читать. Будучи целый день занят в магазине, он вставал с зарей и посвящал утренние часы до открытия лавки изучению французского языка. Дяде очень не нравились ни любовь племянника к чтению, ни его занятия французским языком: такие наклонности он находил бесполезными и даже вредными для торговца.

Отношения между дядей и племянником одно время стали так дурны, что молодой Ричард решил было воспользоваться представившимся случаем ехать в Голландию, где ему предлагали место в торговой конторе. Однако его отец воспротивился этому, и Ричард остался в Лондоне.

Надо сказать, что молодой Ричард очень любил своего отца и вообще отличался необыкновенной привязанностью к своим родным. Летом, например, он ходил каждое воскресенье пешком за несколько верст от Лондона в одну деревню, находившуюся на полдороге от местожительства его родителей; туда же приходил и отец Кобдена. Сюда всегда стекалась масса народу, так как это было любимым местом прогулки лондонских жителей. Весь день Ричард проводил с отцом, вечером они оба шли в дальнюю дорогу: один – на службу в город, другой – домой в деревню.

Так прошло несколько лет. За это время дядя успел оценить правдивость, трудолюбие и сметливость племянника; он убедился также, что любовь к чтению не мешала молодому Ричарду аккуратно и добросовестно исполнять свои обязанности. Ричард уже получал жалованье и радовался, что может помочь родной семье своим небольшим заработком. Он тщательно записывал все свои расходы, и его записные книжки сохранились до сих пор; в них можно прочесть, какие вещи он дарил родным, какие он покупал книги и т. п.

Отец и мать Кобдена всегда пользовались большой любовью всех, кто их знал. Молодой Ричард совмещал в себе хорошие качества обоих родителей: энергию, сметливость и практичность матери, доброту и сердечность, которыми отличались оба родителя, и в особенности отец. Никакие несчастья не могли лишить бодрости духа мать Кобдена; среди всех своих бед и недостатков она находила еще возможность оказывать услуги своим односельчанам. Когда в деревне началась эпидемия тифа, мать Кобдена охотно ходила помогать делом и советом семьям, где были больные, и, ухаживая за ними, заразилась сама. Надломленный и истощенный организм женщины, матери 11 человек детей, не вынес болезни, и она умерла. Это была ничем не возместимая потеря для и без того уже обездоленной семьи. Трудно описать ее горе; о любви же детей к своей матери можно судить по следующим словам старшего сына Фредерика, которые мы берем из одного его письма: «Наше горе (горе детей по поводу смерти матери) обратилось бы в настоящую муку, если бы мы не сознавали, что никогда и никто из нас сознательно не доставил ей ни одной неприятной минуты».

В том же 1825 году, когда семью Кобденов поразило тяжелое горе – смерть матери, им в первый раз улыбнулось счастье. Лондонский торговец оценил, наконец, ум и характер своего племянника и поручил ему более важное дело: продажу товаров своим провинциальным покупателям, рассеянным по всей Англии.

Как ни ничтожно было это повышение, если принять во внимание будущую государственную и общественную деятельность Кобдена, оно оказалось весьма важным для молодого человека и его семьи, для которой он сделался единственной опорой. С этим повышением, во-первых, увеличился заработок молодого человека. Еще важнее было, однако, то, что вместо скучной и однообразной работы в лавке Кобден теперь должен был разъезжать по всей Англии, и таким образом ему представлялся случай увидеть много интересного.

II

По Англии с товаром

Нечего и говорить, как рад был молодой Ричард своему новому назначению. Его страстная любовь к знанию, не к отвлеченному знанию, а к знанию действительной жизни, нашла, наконец, себе некоторое удовлетворение. Чтение, которым до тех пор усиленно занимался юноша, значительно расширило его умственный горизонт; из его записных книжек мы узнаем, что он около этого времени купил себе сочинения Франклина, только что вышедшие поэтические произведения Байрона и некоторые другие книги, принадлежащие столь же заслуживающим внимания писателям.

Теперь он, кроме того, получил возможность познакомиться с людьми и с жизнью. Благодаря своему открытому характеру, Кобден легко сближался с людьми, которых встречал во время своих путешествий; самые же путешествия приходилось совершать на почтовых или, как это делалось в то время почти повсеместно в Англии, в омнибусах. Тогда еще не было железных дорог; медленное путешествие и частые остановки в пути сближали людей и вызывали их на откровенные разговоры, которые теперь не так возможны при быстрой езде по железной дороге. Ричард Кобден изъездил всю Англию, Шотландию и Ирландию, видел всякого рода людей; слышал самые различные разговоры и суждения, никогда не упускал случая узнать что-нибудь новое о житье-бытье своих соотечественников. Это время скорее, чем какое-нибудь другое в жизни Кобдена, можно назвать эпохой «образования» для Ричарда – образования самого ценного, того, которое дает сама жизнь даром, но лишь тем, кто серьезно вдумывается в то, что видит и слышит вокруг себя.

Насколько Кобден внимательно наблюдал условия народной жизни во время своих странствий, можно судить по его письмам. Вот что, например, двадцатилетний приказчик пишет своему брату Фредерику из Ирландии, наиболее обездоленной части Английского Королевства: «Жалкие лачуги, которые видишь с дороги, доказывают, что путешествуешь по стране бедной и невежественной, с дурной системой управления. Хотя я проезжал по самой лучшей части Ирландии, все-таки сердце мое сжималось при виде картины всеобщей нужды. В Ирландии нет среднего класса, есть только с одной стороны богачи, с другой – вечно голодные крестьяне. Нам случалось проезжать по местностям, которые носят громкие названия городов, и в этих-то городах я видел свиней, которые ели в той же комнате, где жили их жалкие хозяева; мне даже говорили, что свиньи и ночуют с хозяевами. Сапоги и чулки – это роскошь, о которой не мечтают здесь ни мужчины, ни женщины…»

Многие англичане, кроме Кобдена, видели ирландскую бедность, но ни на кого, надо думать, не производила она столь сильного впечатления. Впоследствии оказалось, что наблюдения Кобдена во время разъездов по Ирландии с целью продажи товаров своего хозяина имели для этой страны бесконечно большее значение, чем самая продажа сотен или даже тысяч кусков дешевых материй, о которой он должен был хлопотать. Через десять лет после этого первого посещения Кобденом Ирландии появилась его брошюра, часть которой была посвящена описанию Ирландии. Брошюра произвела величайшее впечатление на всю мыслящую часть английского общества, и сердца многих англичан содрогнулись при чтении глубоко верного описания результатов вековых грубых насилий Англии над несчастной страной.

Но не одни экономические вопросы занимали молодого Кобдена. Из тех же писем его к брату видно, как сильна была в нем любовь к литературе и вообще как разнообразны были его интересы. Попав однажды на место рождения величайшего из поэтов Шотландии, Роберта Бёрнса, Кобден так выражал свой восторг брату: «Ты можешь себе представить, но я не могу тебе описать чувств, которые во мне возбуждает сознание, что я хожу по тем самым местам, вижу те самые сцены, среди которых рос великий талант, вызывающий такое восхищение во всем мире».

Читая письма Кобдена, видишь перед собой высокоодаренную натуру, полную страстного, неудержимого стремления ко всему прекрасному, натуру, порывов которой не могла подавить даже пятилетняя работа за прилавком.

Такой же восторг вызывали у Кобдена посещения чудных старинных соборов в разных исторических местностях Соединенного Королевства. «О! Если бы я был богат, – писал, например, Кобден, – и мог бы научиться понимать всю замысловатую красоту этого памятника старины так же хорошо, как я понимаю разные сорта материй. Как бы я был счастлив!» – писал Кобден своему брату по поводу посещения одного старинного собора.

Часто люди говорят таким же образом, часто они желают богатства, чтобы воспользоваться им для развития своего ума, для расширения своих познаний или даже для того, чтобы вполне отдаться на служение какой-нибудь великой и благой цели, не задумываясь над вопросом о хлебе насущном для себя и для своих близких.

Часто люди, повторяем мы, задаются такими целями, но весьма немногие из них, достигнув наконец богатства, сумеют сохранить в себе достаточно свежести ума и чувства, достаточно нравственной чистоты, чтобы сменить одну деятельность, направленную к личному обогащению, другой – к своему умственному просветлению или даже ко благу своих ближних. Как мы увидим ниже, Кобден принадлежал к числу этих весьма немногих.

После нескольких лет службы в качестве такого вечно «странствующего» приказчика, Кобден успел настолько изучить условия торговли дешевыми материями и настолько хорошо зарекомендовал себя всем, что рискнул даже вместе с двумя друзьями завести самостоятельную торговлю. Дело уладилось легче, чем он ожидал: скоро он нашел фабрикантов, готовых дать в кредит громадные партии товаров на самых льготных условиях – так велико было доверие к знаниям и способностям молодых людей.

III

Заботы о самообразовании молодого и богатого фабриканта. Заботы об образовании рабочих на фабрике. В Швейцарии

С самого начала стремление Кобдена к личному обогащению далеко не носило узкоэгоистического характера. Мы уже знаем заботы молодого Ричарда о родительской семье; теперь же он был особенно полезен быстро старившемуся отцу, дела которого шли все хуже и хуже. Ричард любил в особенности своего старшего брата, который, подобно отцу, терпел везде неудачи. Фредерик ездил даже попытать счастья в Америку, но вернулся ни с чем и совершенно обескураженный. Ричард – в то время еще мальчик в лавке своего дяди – с радостью встретил своего старшего брата и старался вселить ему то же бодрое отношение к жизни, которым отличался сам.

Вот что теперь среди начинающегося благополучия Ричард писал Фредерику: «Я знаю твой характер достаточно хорошо и уверен также, что ты принимаешь близко к сердцу все мои интересы. Я был бы глубоко несправедлив, если бы мог когда-нибудь представить себя в полном счастье без того, чтобы это счастье не было и твоим. Капризная судьба осыпает благодеяниями менее достойного из нас, но мы исправим ее ошибку, и я прошу тебя считать себя вправе на равную долю во всем, что она пошлет мне». Мы увидим, что слова Ричарда не были только красивой фразой, а выражали сущую правду: любовь Ричарда Кобдена к старшему брату побуждала его иногда даже к совсем неблагоразумным поступкам, последствия которых оказались весьма плачевными для обоих.