Бретонские легенды

Бретонские легенды
Сборник

Сборник переводов бретонских легенд и сказок, собранных и обработанных в конце XIX – начале XX века. Книга предназначена как любителям мистики и приключений, так и специалистам – филологам, этнографам, фольклористам. Тексты сопровождаются примечаниями; в приложении вы сможете узнать о собирателях бретонского фольклора и их информантах, об особенностях бретонской сказки и о корнях некоторых сказочных мотивов.

3-е издание.

Анна Мурадова, составитель

Бретонские легенды

© Мурадова А. Р., переводы, комментарии, составление, 2016

© Издательство «Неолит», 2016

Предисловие ко второму изданию

Книга «Бретонские легенды», к радости составителя и переводчика, вызвала большой интерес у читателей. Филологи получили возможность ознакомиться с бретонскими текстами, до того не переводившимися на русский язык и поэтому недоступными тем, кто не владеет бретонским. Любители сказок смогли соприкоснуться с фольклорной традицией, пока что мало знакомой российским читателям. Поклонники мрачных новелл нашли в этой книге тексты, поражающие воображение и леденящие душу: то ли жуткие истории, достойные пера Говарда Лавкрафта, то ли завораживавшие нас в детстве «Вечера на хуторе близ Диканьки» (с неподражаемым бретонским колоритом, разумеется). Те же читатели, кто прежде всего интересуется литературой кельтских народов, смогли расширить свой кругозор: благодаря плодотворной работе моих старших коллег-кельтологов ирландские саги (или, если быть точнее, повести) стали известны широкому кругу читателей, но бретонская литература до последнего времени оставалась в тени.

Причин тому немало: во-первых, ни по количеству произведений, ни по древности бретонская литература не может сравниться с ирландской или валлийской. Во-вторых, как это ни парадоксально, даже в самой Бретани отношение к собственному литературному наследию и современному фольклору неоднозначное. Как это часто бывает с представителями малых народов, бретонцы порой обесценивают и свой родной язык, и свою культуру. Во время опроса в ходе моих исследований часто выяснялось, что подобное пренебрежение к собственной культуре происходит оттого, что устная народная литература ассоциируется с не самыми уважаемыми – хотим мы того или нет – в современном обществе крестьянами. Разумеется, на бретонском языке существует и вполне современная «город ская» литература, да вот беда: очень мало кто с ней знаком, кроме тех, кому довелось учить бретонский язык в школе и университете (а таких людей в Бретани, увы, не очень много). Один тамошний журналист печально пошутил, что количество бретонских читателей примерно равняется количеству бретонских писателей. Это некоторое преувеличение, но мы все знаем, что в каждой шутке есть доля не самой приятной правды.

К тому же сказки и легенды в нынешнем мире считаются «детским», «несерьезным» литературным жанром, интересующим в лучшем случае младших школьников. И чтобы признаться во всеуслышание в чтении на сон грядущий народных сказок или легенд, нужно обладать либо немалой смелостью, либо дипломом филолога.

И наконец, в-третьих, широкой читающей публике известны в основном те образцы бретонской народной литературы, которые были опубликованы на французском языке. Квалифицированных переводчиков с бретонского можно пересчитать по пальцам: как правило, это или выходцы из смешанных семей, где один из родителей владеет бретонским, а другой, к примеру, английским, или иностранцы, обучившиеся бретонском языку (как и ваша покорная слуга, переводчик и составитель этого сборника).

Удивительно, но многие из публикующихся в этом сборнике текстов, насколько известно, до сего времени не были переведены даже на французский язык, так что вполне возможно, что русские читатели первыми смогли познакомиться с такими необычными произведениями, как «Собака мертвой головы» или «Мальчик с кожаной плеткой». Впрочем, это не случайно. Интерес к кельтским народам в нашей стране уже вышел за рамки поверхностного увлечения и немало удивляет самих кельтов, которых волей случая заносит в Россию на парад в честь святого Патрика или на один из концертов кельтской музыки.

Неожиданно для переводчика один из самых ярких персонажей бретонского фольклора, Анку, шагнул со страниц этой книги на сцену: в апреле 2009 года в Санкт-Петербурге состоялась премьера музыкального спектакля по сказке «Женитьба Анку» в исполнении студии Persona viva. Молодые актеры мастерски оживили сказку Эрве ар Моаля, который вряд ли мог предположить, что его творчество вызовет такой отклик на берегах Невы.

Несмотря на то что книга нашла своих читателей и, хочется верить, полюбилась им или как минимум оказалась полезной и познавательной, издателем и переводчиком было решено внести существенные изменения при ее переиздании. Второе издание снабжено подробными комментариями, адресованными прежде всего филологам, но, возможно, полезными и для любителей. Приложение было существенно расширено: читатели имеют возможность составить представление об истории бретонской литературы и ее особенностях. К тому же сами тексты предваряет небольшой исторический и этнографический очерк, позволяющий составить представление о бретонцах как о народе.

Приятного чтения!

    Анна Мурадова, кандидат филологических наук

Бретань, бретонцы и их язык

Бретань, в настоящее время являющаяся одним из регионов Франции, расположена на Армориканском полуострове, с трех сторон омываемом водами Атлантического океана. Восточная часть полуострова называется Верхней Бретанью, Западная – Нижней.

История Бретани и бретонского языка начинается с того времени, когда под давлением англов и саксов часть бриттов переселилась с острова на континент. Остров тогда назывался Британией, а полуостров – Арморикой. Название Арморике дали галлы, близкие родственники бриттов; его можно перевести как «Приморье». Прибывшие бритты, как это часто бывает у переселенцев, решили дать полуострову новое название в честь покинутой родины. С тех пор остров стали называть Большой Британией, а полуостров – Малой Британией.

Не следует думать, что переселение было однократным или равномерным: бритты пересекали Ла-Манш и прибывали на полуостров группами, одна за другой. Во главе каждой из групп, как правило, стоял военный предводитель и священник либо монах, становившийся духовным лидером, а позже – главой церковной организации переселенцев. Основные волны миграций пришлись на V–VII века. Плотнее всего они заселили Нижнюю Бретань, в Верхней же местное население, галло-римляне, было многочисленнее.

Первое время Бретань представляла собой несколько враждующих между собой королевств. Позже они объединились; расцвет бретонского государства пришелся на время правления Номиное (800–851) и его сына Эриспое (?–857). При них граница Бретани максимально переместилась к Востоку. Однако набеги викингов, опустошившие полуостров, особенно его прибрежную часть в IX–XI веках, ослабили Бретань, чем не преминули воспользоваться воинственные восточные соседи – франки. С этого времени начинается долгая история постепенного подчинения Бретани (ставшей уже не королевством, а герцогством) и присоединения ее к Франции.

Одним из важных моментов стал перенос столицы, а заодно и герцогского двора в город Нант, находящийся на самом востоке Бретани. Это означало попадание не только под политическое, но и под культурное влияние Франции. К тому же именно с этого времени бретонская знать постепенно оставляет бретонский язык и переходит на французский. Здесь следует пояснить, что бретонский язык был распространен в Нижней Бретани; в Верхней Бретани он не закрепился даже во времена расцвета бретонского государства, и тамошнее население продолжало пользоваться романскими говорами, из которых позже сформировался местный диалект французского языка, называемый «галло».

Большой урон Бретани нанесла Столетняя война. Кроме того что в силу географического положения Бретань оказалась между воюющими сторонами, Англией и Францией, как между молотом и наковальней, внутри самой Бретани образовались две политические коалиции – профрацузская и проанглийская, боровшиеся за право наследования герцогского престола. Разумеется, внутренние распри лишь расшатывали и без того не самое прочное положение герцогства.

Окончательное присоединение Бретани к Франции произошло в 1532 году; этому предшествовала изнурительная война и брак герцогини Анны Бретонской с королем Франции, остановивший эту войну и позволивший Бретани сохранить хотя бы часть свобод и относительную автономию. Став французской провинцией, Бретань потеряла не только политическую независимость, но и культурный престиж. Бретонский язык постепенно начал выходить из употребления среди представителей власти, чтобы спустя несколько столетий превратиться в язык повседневного общения в деревнях и небольших городках Нижней Бретани.

Особенно сложным стал для Бретани период Французской революции. Бретонцы, консервативные сторонники королевской власти и католической религии, оказали сопротивление новым идеям и новой власти, за что подверглись жестоким репрессиям. К тому же провозглашение революционным правительством идеи «Одна нация – один язык» подразумевало наряду с безусловно здравыми мерами, направленными на повышение грамотности говорящих по-французски, борьбу за искоренение региональных языков. Впрочем, технические средства того времени не позволяли, изгнав бретонский язык из школ, уничтожить его полностью. Тем не менее многим поколениям бретоноговорящих школа прививала нелюбовь к порицаемому языку.

К началу XX века Бретань стала не самым благополучным (или, как тогда было принято говорить, отсталым) регионом. Основным занятием жителей было сельское хозяйство и рыбная ловля, а также мелкое полукустарное производство. Многим приходилось уезжать в Париж и другие крупные города на заработки. Традиционный уклад сельской жизни постепенно вступал в противоречие со стремительно менявшимися отношениями в обществе, неоднократно подвергавшимися существенным изменениям после двух мировых войн, «молодежной революции» 1968 года и технических новшеств.

Народная культура стала, с одной стороны, восприниматься как забавный анахронизм, а с другой – как источник вдохновения для творческой интеллигенции, обращавшейся к этнической тематике. Движение за возрождение бретонского языка и культуры, зародившееся в начале XX века, достигло апогея в 1960–1970-е и по сей день является силой, препятствующей исчезновению бретонского языка.

И все же традиционной бретонской культуре было нелегко приспособиться к современному миру. Телевидение, распространившееся в Бретани к 1970-м годам и ставшее, как и во всем мире, главным, если не единственным развлечением в сельской местности, нанесло, пожалуй, основной удар по традиции устной передачи текстов. Телевещание до сих пор ведется преимущественно на французском языке: бретонскому отводится ограниченное время на одном из местных телеканалов (около получаса в день по будням, чуть больше – в выходные), причем это время постоянно меняется, увы, не всегда в сторону увеличения.

Лишь бережное отношение бретоноговорящей интеллигенции к языковому и культурному наследию позволяет сохранить интерес к народной литературе. В последнее время интерес к своему языку среди молодежи заметно возрос. Немалую роль в распространении бретонского языка играет Интернет: электронные периодические издания не требуют особенных денежных вложений и доступны прежде всего молодежной аудитории. К тому же возможность выкладывать новости или злободневные репортажи в виде видеороликов или аудиозаписей делает энтузиастов независимыми от региональных СМИ. Люди всех возрастов получили возможность общаться в чатах и на форумах на родном языке, не испытывая чувства неловкости, нередко сопровождающего несетевое общение (в особенности это касается представителей старшего поколения, обучавшихся в то время, когда за разговоры на бретонском языке в школе наказывали).

Точное количество говорящих по-бретонски на данный момент неизвестно, так как во Франции во время переписи населения не указывается пункт о владении региональными языками. Бретонский журналист и филолог Фанш Брудик провел исследование, согласно результатам которого в конце 1990-х 20 процентов опрошенных понимали бретонский язык, но говорили на нем только 15,5 процентов, или 240 000 человек. Большинство говорящих по-бретонски на момент опроса были старше 60 лет.

В настоящее время число тех, кто выучил бретонский в детстве от родителей снижается из-за естественной убыли населения, но растет число тех, кто выучивает бретонский в школах. В Бретани существуют как двуязычные школы, так и школы Diwan, где обучение ведется полностью на бретонском языке.

Сказочник Гонто

Предисловие

Раз сказочка, два сказочка,
Упала моя лошадочка.
Дергай за уши, дергай за хвост,
Встанет лошадочка в полный рост!

Может быть, вы тоже знали Гонто: это был высокий худой человек, седые волосы падали ему на лоб, он всегда носил широкополую шляпу, в руке держал дубовый посох, а во рту – трубку, да такую короткую, что она прокоптила ему нос, который стал похожим на каминную трубу.

У Пьера Гонто не было ни отца, ни матери, ни брата – никого. Ремесла у него тоже не было, но он никогда не голодал, и вот почему: Гонто был прекрасным рассказчиком. На плече у него вечно висела торба для хлеба, но кроме нее была у Гонто торба, полная сказок. Когда Гонто подавали кусок хлеба, он вытаскивал из второй торбы сказку и после этого никогда уже не убирал ее обратно: Гонто не любил дважды разогретую еду.

Если бы вы только видели его и слышали! Зимой, когда уже приближались сумерки, Гонто приходил к какому-нибудь хорошему дому, ведь нюх у него был отменный.

– А вот и Гонто пришел!

И вот уже все собаки лают, а дети кричат:

– Мам, сегодня я спать не пойду!

– Идите наверх, – говорят Гонто и усаживают его около самого очага, подают миску горячего супа и чашку сидра.

– Дяденька Гонто, – говорит какой-нибудь карапуз, – а расскажите нам сказку!

– Подожди, – одергивает его мать, – пусть он сначала съест свой ужин… И не забудь, Гонто, что ты сегодня ночуешь у нас.

– Хорошо, хорошо, – отвечает Гонто.

Тут приходит хозяин дома и его родня:

– А, ты пришел, Гонто? Прекрасно, прекрасно!

И вот ужин съеден, посуда помыта, подброшены поленья в очаг, мужчины закурили трубки, женщины взяли в руки веретена, дети собрались вокруг Гонто и вытаращили на него глаза.