В начале – муравей. Поэты Литвы в переводах Георгия Ефремова

    1913

Йонас Мачис-Кекштас

1867–1902

В трудный час

Хотелось мне мир неоглядный любить,
Делиться с другими заботливой силой,
Мечталось мне землю ручьями омыть
Любви милосердной, любви негасимой,

Что жгла мою душу во всякую пору —
В полуденный зной и в полночную стынь…
Не друга обрёл я, но злобную свору
Врагов. И насмешки горчат, как полынь.

Хотелось мне светлые слезы ронять:
Так дерево раненое лесное
Точащейся влаги не может унять
И соком прозрачным исходит весною.

И думалось мне: этой влагою слёзной,
Бегущей из всех опечаленных глаз,
От крови, от гноя, от жижи навозной
Отмоется почва в назначенный час.

Не внемля сомнениям и суеверьям,
Одной торопливой мечтой обуян,
Я грезил, что слажу с таящимся зверем,
Но встретил презренье, укор и обман.

Две капли, как ягоды налитые,
Скатились на землю с пылающих щёк,
Так падают звёзды в долины пустые,
Чтоб вихрь остудил их и ливень иссёк.

Замкнулся я в муке моей огневой,
От мира таился я в кельях укромных —
Так прячется в травах цветок полевой
От рук своевольных, от гроз вероломных.

Но если взовьётся, как пыль по дорогам,
Стенанье селян, иссушенных нуждой,
И во поле взгляд набредёт ненароком
На лица, распаханные бедой, —

Вновь слёзы, крупнее рассветной росы,
Из глаз моих грянут обильно и дробно,
Вновь сердце замрёт в ожиданье грозы
И в тесной груди затрепещет неровно…

Но, вновь окружён темнотою смердящей,
Скрываться я вынужден, словно чумной,
Что вечно идёт непролазною чащей
И отклика ищет у твари лесной…

Тоскою душа моя сокрушена.
Отвергнув ничтожество в ярких личинах,
Я жажду, как отдыха, смертного сна
Среди корневищ и прозрачных песчинок…

    1902

Юргис Батрушайтис

1873–1944

Шелест полевицы

Поклонись травинке у тропы и внемли
Тихой полевице, пробившей суглинок, —
И глухому сердцу поведают стебли
О судьбе единой людей и былинок…

Вас отец всесильный взрастил неслучайно:
И соединились в живоцветном чуде
Две равные доли, две земные тайны
Травы полевые и смертные люди…

Тот, кому понятен шёпот полевицы,
Не страшится чёрной вековечной бездны,
Знает: в царстве мира не сыскать границы
Меж землёю пыльной и твердью небесной…

Пранас Вайчайтис

1876–1901

«Я думал: коснусь налитых изумрудин…»

Я думал: коснусь налитых изумрудин,
А тронул росою осыпанный мох,
Я думал: мой путь неизбит и нетруден, —
А к счастью приблизиться так и не смог.
Я страха не ведал и умысла злого,
Не верил, что даль чернотой налита,
Я жаждал посеять заветное слово