Роман с Романом, или Приют нечаянной вдовы

– Сударрыня! Чем могу быть полезен? – мужчина очень мило картавил, обаятельная улыбка в тридцать два зуба могла обезоружить целый пентагон.

– Что ж, шарма ему не занимать, – Юля, решив немного подразнить мальчишку, переспросила, словно эхо – Полезны?

– Пожалуй, я остаюсь, у вас мне нравится – бросив небрежно сопровождающей девице, прошла до входа в дамскую часть раздевалки, куда галантно проводил её Альберт, успевший на ресепшн оформить шефство над своей новой клиенткой.

Через четверть часа Юлия вышла, облачённая в тёмно-синее фирменное трико «найк», не слишком облегающее, но вполне способное утаить излишества и подчеркнуть достоинства фигуры, в удобные кроссовки «пума», что придавали ногам устойчивость, а женщине респектабельность, – одежда служила красноречивым подтверждением высокого статуса дамы.

Альберт взглядом оценив дорогой прикид новой клиентки, остался доволен, – старовата, конечно, для него, даже не бальзаковская дама, но коли кошелёк набит деньгами, отчего же не ощипать красотку.

– Леди! Да Вы в пррекррасной форрме! – мужчина решительно зашёл с известной фразы, которая срабатывала исключительно со всеми, но поймав настороженный взгляд клиентки, решил не форсировать события, – остаётся лишь отшлифовать, и мы достигнем соверршенства! – Альберт остановился на полуфразе, превосходный знаток дамских сердец почувствовал, что главное не переборщить с намёками.

– Браво, юноша! Мой тебе респект! – Юлия мысленно аплодировала таланту рыжего атлета.

Игра в «кошки-мышки» началась.

Два часа занятий пролетели незаметно, Юлия Сергеевна оказалась хорошей ученицей, да и находилась женщина в отличной форме.

Альберт дважды слегка коснулся плеча клиентки, показывая, как правильно выполнять движения на тренажёре, ненароком задержал её ладонь в своей, помогая сойти с беговой дорожки.

Юлия позволила себе закрыть глаза на мужские руки, скользнувшие вдоль спины, сильно удивив женщину, – мимолётная искра пробежала по позвоночнику, отозвавшись сладкой истомой в теле.

Разомлев от упражнений, закутавшись в мохнатое полотенце после горячей сауны, Юля размышляла:

– Как хорошо, что этот мальчик подвернулся! Спасибо Захару за чуткость, мужчина не напрасно привлёк Юлю к заданию, хотя мог бы нанять профессиональную актрису помоложе, друг детства знает, куда направить женскую энергию в моменты стресса.

Движение – жизнь – не пустая фраза, всё гениальное просто, главное, дожить до этой простоты.

Наладив первоначальный контакт с титулованным инструктором, Юлия с чувством выполненного долга поехала в такси домой.

Теперь, главное не спешить, не вспугнуть нахала, назавтра Захар дал сотруднице выходной.

Панихида

В пустой захламленной квартире женщину вновь настигло мрачное чувство отчаяния, Юля сложила горкой первую стопку блокнотов. Машинально сделав домик из верхних бумажных картонок, критически оценила взглядом расстояние от основания до острия самодельной пирамидки, ей показалось важным симметричность огня, словно сантиметры пламени играли роль в самосожжении.

Затуманенным болью взором увидела перед собой немолодую женщину в белом траурном сари, – так выглядела уставшая, надломленная непосильной ношей душа.

Вырывая листочки из верхнего блокнота, женщина словно отрывала кусками сердечную ткань от плоти, Юля поднесла горящую спичку к фитилю свечи.

Пустоглазый восковый череп озарил сумеречную кухню, растопленная боль исчезала на глазах, не отрывая взгляд от огня, женщина методично подбрасывала зарисовки-черновики прожитой жизни. Пламя, поднявшись до потолка чёрным пеплом, немного покружив оседало серой сажей на бетонном полу, хлопья выжженных слёз улетали в распахнутое окно.

Ранние осенние сумерки жадно глотали ошмётки отчаяния, скрученная в спираль слепая ярость уходила штопором в замерзающую землю.

Юля, качаясь в медитации, просидела у огня, прожигающего в черепе медовый воск, через расщелины несуществующих зубов, забирая боль, уходила в ночь тьма, умирала женщина Юлия, которую знал Марк Аркадьевич.

Ящик Пандоры открыт, и выпущен на свободу страх возмездия. Ваше да пребудет с вами…

Догорели обугленные остатки ненаписанных книг. Юля старательно собрала еще тёплыми комочками воска пепел со стола и пола, и одевшись в шерстяной костюм вышла из дома в бархатную темноту, отправив в мусорный бачок ненужный более пакетик, задумчиво направилась к дубраве.

Торжественно-молчаливый лес встретил женщину объятиями обожжённых инфекцией осенних клёнов, прижимаясь к холодным стволам, Юля рассказывала им о несбывшихся объятых пламенем мечтах, её тихое бормотание время от времени нарушалось вздохами лесных обитателей и колебанием веток на ночном ветру.

Из ниоткуда поволокло ароматом медовой дыни, словно возвещая, что «лёд тронулся, господа присяжные», конечно, панихида по старой жизни ещё не стала зародышем для новой…

В рассветных сумерках беглянка вернулась домой и после горячего душа легла в постель. После обеда, выспавшись досыта, обновлённая Юлия выпила чашку кофе, прибравшись дома, неспеша собралась на прогулку, женщина похорошела за ночь, глаза перестали гореть недобрым, пожирающим изнутри огнём.

Знак

Он возник неожиданно, преданный забвению принц школьных лет.

Юлия Сергеевна в агентстве увлечённо сводила цифры, Захар скинул СМС-ку, что задерживается и обещался подъехать как можно раньше, чтобы обсудить детали прошедшего вечера в фитнес-центре, день клонился к закату, аккуратно перетекая в вечерние сумерки.

В ожидании шефа, Юля прикорнула в высоком кресле, из полудрёмы вывел долгожданный звонок, но это был не Захар, – оказалось ошиблись номером.

В трубке прозвучал почти забытый голос. Роман. Случайность или закономерность, Юлия не стала разбираться, нахально-смелый, с хрипотцой, узнаваемый голос мужчины, пробрал до костей.

Именно таким и нравился Роман когда-то школьнице, юноша, которым грезила десятки лет, влюблённая в него девчонкой-первоклассницей.

Юля с детства любила «плохих мальчишек», но ковёр судьбы уготовил другой причудливый узор – замужество, семья, дети, работа и заботы, обязательства, общество, правила, запреты, – всё, что недавно сгорело в огне свечей.

Юлия приготовилась завершить порочный целибат и пуститься во все тяжкие, сказался то ли грех, то ли подмена чувств уставшей от одиночества души, но женщина телом ощутила, что пора перестать оплакивать судьбу, страх, не найдя причины бояться ещё больше, начал умирать, осенний лес заглатывал последние страдания и на ночных прогулках ветра забрали остатки всех сомнений.

Осенне-зимний день перетекал песочными часами в сумерки, женщина привычно прошлась пешком до лесопарка, зашипела листва под снегом, падая в ладони уютно таяли снежинки. Юлия искала знак.

Послышалось негромкое рычание. Огромный чёрный дог замер на тропинке. Юля приглядывалась вдаль в поисках хозяина, но никого не обнаружив, удивилась, как удивилась отсутствию собственного страха, мелькнула мысль, что в столь поздний час, пёс, сверкая жёлтыми глазищами, стоит без привычного для тонкошёрстной собаки комбинезона.