Оружейник

Бойцы моментально застыли на месте, а Швед, сделавший по инерции пару шагов, больно стукнулся носом о лоток саперной лопатки, пристегнутой к рюкзаку Кубы.

– Какой такой бункер? – обойдя замершего Шведа сбоку, тихо поинтересовался Михалыч.

Он за волосы оторвал голову оружейника от спины своего бойца, и развернув к себе, уставился на него вопросительным взглядом.

– По архивным документам – имперский, сто второй бригады.

Охотники быстро переглянулись между собой.

– Сто вторая. Это… та самая, что ли? – удивленно проговорил Куба.

– Какой еще, нахрен, архив?! – командир группы схватил Шведа за горло, – Ты кому беса гонишь, гондон! Сто второй вообще никогда не было ни в каких бумагах, только слухи ходили.

– Закрытый имперский архив, не армейский… – просипел в ответ Швед, – Я за ним шесть лет охотился… Пусти, задушишь ведь…

– Так ты пилигрим, а не оружейник?

– Оружейник я, потому и заблудился. Решил сам склад найти, чтобы не делиться с пилигримами.

Михалыч оттолкнул его прямо на Алекса. Тот заученным движением ударил берцем под сгиб ноги, и Швед рухнул на одно колено. Но голову не опустил, а нагло посмотрел прямо в лицо взбешенному охотнику.

– Бункер вообще-то за рекой… – начал он говорить.

– Ну, начались песни. Кто бы сомневался… – начал было Куба саркастично, но Швед его перебил.

– … но по пути к нему есть обычный армейский склад. Четвертого гренадерского полка. В нем должно быть оружие.

Михалыч рывком достал из разгрузки карту, присел, и расстелив ее перед оружейником прямо на траве, потребовал:

– Показывай. Оба.

– Э нет, так дело не пойдет. Армейский покажу, а имперский только когда к своим приведете. Не хочу вечным сторожем в обнесенном вами бункере лежать, – не отрывая глаз от лица Михалыча, Швед медленно встал на ноги, и дождавшись, когда тот тоже выпрямится, задал вопрос в лоб, – Ну что, Турок, согласен?

На несколько мгновений повисла тишина.

– … Откуда меня знаешь?

– Вот не поверю, что мятежник и враг княжества Дмитрий Михайлович Головин, по кличке Турок, не знает, что его портреты с ценниками развешаны на всех столбах Курежа.

Охотники тихо рассмеялись, но стволы автоматов на Шведа все же навели.

– Сколько на этот раз сулят? – с любопытством поинтересовался Алекс.

– Триста тысяч. И не бумагой.

– И что, много желающих набралось деньжат по-легкому срубить?

– Да кто же его знает. Я в городе пару дней всего был… Но, врать не буду, отребья там собралось много.

– Ну что ж, искуситель, веди нас к армейскому схрону, – Турок оскалился, притянул к себе Шведа за воротник, и прошипел в лицо, – Потом и разговор с тобой будет. А вот какой именно – посмотрим по результатам.

– Руки развяжите, слишком туго перетянули…

До нужной точки добрались довольно быстро. Карты Михалыча и Шведа отличались как день и ночь, да и за дело взялись профи, а потому уже через полчаса группа была на месте. Точное расположение бункера определил Алекс, забравшись на дерево, и осмотрев местность сверху. Там, где был засыпанный вход, земля просела и смотрелась чужеродным пятном на ровной поверхности небольшого пологого холма. К этому пятну вели три неглубокие, заросшие травой канавки, по всей видимости – давно засыпанные окопы.

– Ну, архивариус, тебе и копать первому, – Турок протянул оружейнику саперную лопатку Кубы, и резко развернувшись, отправился обратно к лесу.

Куба с Алексом разбежались в стороны, на ходу доставая из подсумков гранаты. Проводив их взглядом, Швед поплевал на ладони, и вогнал лопатку в дерн.

Через десять минут его сменил Куба, а того в свою очередь Алекс. В итоге получилась широкая яма, метра полтора глубиной. Куба остался наверху, остальные спрыгнули вниз, чтобы всем вместе открыть тяжелую дверь. Бункер оказался довольно просторным, его метраж тянул квадратов на сто пятьдесят. Но в то же время он был почти пуст. Алекс и Михалыч светили газовыми фонариками по сторонам, пытаясь сориентироваться в темной бетонной коробке.

Прямо посередине стояли два невысоких штабеля ящиков, выкрашенных зеленой краской. К ним подошел Михалыч, и достав нож с широким лезвием, деловито и сноровисто начал вскрывать верхний. Швед наблюдал за скупыми практичными движениями, прислонившись плечом к соседнему штабелю. У него не было никаких сомнений в том, что Турок уже сотни раз занимался распаковкой такого рода тары, настолько безошибочно тот вскрыл ящик за несколько секунд. Откинув крышку, Михалыч удовлетворенно крякнул. Внутри лежало десять автоматов, и он довольно улыбнулся, увидев, что в комплекте к каждому шло по десять уже снаряженных кассет*. Серьезный бонус, потому что зачастую времени на снаряжение кассет патронами попросту нет.

Во втором штабеле лежали запечатанные цинки с патронами.

– Да тут лет на сто хватит, – присвистнул Алекс, и посветил в дальний конец бункера.

Там у стены стояло два контейнера. Как их смогли сюда затащить, для всех осталось загадкой. Видимо их впихнули еще при постройке, до укладки верхних плит и толстого слоя земли и дерна.

Но дойти до контейнеров никто не успел – снаружи раздалась автоматная очередь. Михалыч обернулся к Шведу:

– Хватай автомат, оружейник, первым пойдешь. Если это твои друзья – сразу и сдохнешь.

– Нет у меня тут друзей, – ответил ему тот, и лязгнув затвором бросился к выходу.

Стрельба по входу в бункер велась довольно плотная, и выскочивший наружу Швед, хоть и находился в яме, сразу же пригнулся.

– Запросто могли втихушку взять, – подал голос Куба, скатившись обратно к лазу, – С чего бы этим мудакам стрельбу устраивать?

Чернолесье вокруг бункера наполнилось треском автоматных очередей. Под прикрытием сумрака, царящего под плотной листвой деревьев, противник подобрался совсем близко, практически на бросок гранаты. Алекс осторожно выполз из бункера и сразу залег в неглубокой канавке. Над его головой зло пропели припозднившиеся пули. В ответ он поднял автомат над головой и выпустил длинную очередь в сторону ельника. Противник тоже стрелял пока неприцельно, заставляя плотно прижиматься к земле, и не давая места и времени для маневра. Из бетонного зева бункера, внезапно вынырнул Михалыч, держащий в обеих руках по гранате. Два резких взмаха, и они одна за другой улетели в сторону леса, а сам он стремительно нырнул обратно в бункер. Гранаты рванули в глубине ельника, но криков не последовало, скорее всего осколки никого не задели.

Атакующие упорно продолжали обстреливать вход в бункер. Судя по интенсивности огня было их человек пятнадцать-двадцать, и они наверняка знали, что бункер обороняют всего четверо. И отступать защитникам было некуда. Позади бункера расстилался покатый пустой склон, уходящий в заросший невысокий травой луг. Если их выбьют из убежища, то потом штурмующие спокойно положат всех, как мишени на стрельбище.

Первый шок от внезапной атаки уже прошел. Алекс, расстрелявший кассету вслепую, пристегнул следующую.

– Пуляешь, как будто пальцем в чей-то зад не глядя тычешь, – Куба деловито посылал очередь за очередью в сторону леса, – Хоть бы целился для приличия.

– В кого? – насмешливо спросил его напарник, – Их же не видно нихрена.

Михалыч копошился в бункере, громко матерясь, и вскрывая ящик за ящиком. Швед спокойно лежал на спине, уставившись в небо, и обдумывал сложившуюся ситуацию. Все действия совершались им на рефлексах: нашел канавку, упал на землю, отстрелял кассету. Намертво укоренившийся инстинкт отработал на отлично, теперь можно было трезво оценить обстановку. Когда атакующие ненадолго притихли, он осторожно поднял голову, чтобы осмотреться, и переполз поближе к Алексу.

– Кто у вас тут в черном бегает?

– Росомахи, соседи наши. Но у нас с ними мир. Вроде бы.

– Вроде бы? Похоже теперь у вас с ними война, потому что я насчитал восьмерых, и все одеты не в камуфляж, а именно в черные комбинезоны. Ты, кстати, ничего не заметил? – Швед толкнул Алекса в бок.

– Нас, видимо, решили убить, а так больше ничего не разглядел, – огрызнулся тот, в очередной раз меняя кассету.