Браконьеры и другие рассказы

Браконьеры и другие рассказы
Рафаэль Сабатини

Выдающийся мастер приключенческого жанра Рафаэль Сабатини прославился не только своими романами. Особое место в его творчестве занимают рассказы, интересные не только блестящим сюжетом, неожиданными поворотами повествованиям и исторически точными описаниями, но еще и тем, что они нередко служили «зерном», из которого впоследствии вырастали знаменитые романы.

Рафаэль Сабатини

Браконьеры и другие рассказы

Художник К. Пузанков

© А. Кузьменков

© Ю. Кузьменкова

© К. Пузанков

* * *

Браконьеры

Солнечным майским утром они въехали в Липхук, своим виноватым видом напоминая, скорее, скрывающихся от веревки висельников, чем мирных странников. Один из них был низеньким и костлявым, с вечно голодным выражением лица, другой был выше и значительно толще своего спутника, но казался обрюзгшим и производил впечатление слабохарактерного человека; одежда обоих выглядела затасканной и потрепанной, хотя в ней они пытались подражать лучшим мира сего.

Они остановились на пыльном, выбитом копытами каменистом пятачке перед гостиницей «Хромая собака»; дородный Натаниэль, не слезая с лошади, потребовал пару кружек эля, а худощавый Джейк, получивший некоторые начатки образования и при всяком удобном случае любивший щегольнуть этим, занялся изучением прибитого к столбу объявления, озаглавленного привлекающей внимание фразой «Сто гиней вознаграждения». Оно начиналось с напечатанных жирным шрифтом слов «Принимая во внимание…» и заканчивалось «Боже, спаси короля», а в середине состоявшего из примерно двадцати строчек текста выделялось имя «Том Эванс». В нем не обещалось ничего хорошего негодяю, который под псевдонимом «капитан Эванс» в течение нескольких месяцев терроризировал Плимутскую дорогу. Однако услышав об этом, Джейк ощутил укол ревности, – трудно было не испытывать зависть к более удачливому собрату по ремеслу, поднявшемуся до недостижимых высот славы. Джейк понимал, что пройдет немало лет прежде чем правосудие решит оценить его нечесаную и давно немытую голову в сотню гиней.

Натаниэль и Джейк были мелкими лондонскими карманниками, прежде никогда не помышлявшими о более крупных делах и глубоко сожалевшими о том, что им пришлось поменять сферу деятельности и заняться опасным и не особенно прибыльным для них грабежом. Вчера вечером, пытаясь копировать манеру капитана Эванса, они рискнули остановить лондонскую почтовую карету, однако, устрашенные бомбардой стражника, поспешно ретировались восвояси. И не будь стражник сам перепуган настолько, что не сумел унять дрожь в руках, навряд ли им удалось бы убраться целыми и невредимыми. И вот теперь Джейк на гнусавом лондонском кокни монотонно излагал неграмотному компаньону содержание объявления. Прибытие эля заставило его прервать это занятие. А расплатившись за выпивку и обнаружив, что у них осталось всего четыре пенса на двоих – сумма, недостаточная даже для скромного ужина – у него и вовсе пропала всякая охота продолжать чтение. В удрученном молчании они продолжили свой путь, и их настроение было таково, что за ломаный шестипенсовик они перегрызли бы друг другу глотки.

Миновав Липхук, они вскоре свернули с большака на проселочную дорогу, густо заросшую по обочинам кустами боярышника, и не спеша поехали по ней, лелея в душе надежду наткнуться на одинокого путника, лучше всего – на представительницу слабого пола. После очередного поворота удача, как будто, улыбнулась им: впереди показалась фигура всадника, ехавшего им навстречу верхом на крупной чалой кобыле с белой звездочкой на лбу. Низко надвинутая на лоб треуголка, брошенные поводья, небрежно зажатый под мышкой хлыст: все это говорило, что путник – худощавый джентльмен, одетый, словно священник, во все черное – основательно углубился в чтение книги, которую держал в руке.

Словно сговорившись, Джейк и Натаниэль одновременно натянули поводья, остановились и посмотрели друг на друга. Джейк многозначительно подмигнул, Натаниэль кивнул в ответ и плотоядно облизнулся. Затем, как по команде, они отъехали чуть назад, так чтобы густые кусты скрывали их от предполагаемой жертвы, и стали ждать. Джейк, исполнявший обязанности канонира экспедиции, достал из кармана пистолет – единственное имевшееся у них оружие – проверил затравку, дунул в дуло и для пущего блеска потер его о рукав своего заношенного камзола.

– Не двигаться! – подняв пистолет, громко крикнул Джейк, когда ничего не подозревавший всадник появился из-за кустов.

Тот оторвался от книги и, сразу поняв, что от него требуется, немедленно остановился. Его проницательные глаза обежали неряшливые фигуры Джейка и Натаниэля, но к их глубокому разочарованию, на его по-волчьи хищном лице не отразилось ни тени испуга. Несмотря на строгий костюм, в нем чувствовалось что-то вульгарное, какая-то странная смесь придворного и лакея, и это тоже обескураживающе действовало на лондонцев. Он не спеша убрал книгу в карман, переложил хлыст в правую руку и с явным презрением произнес:

– Это как называется, щенки?

Джейк еще на пару дюймов поднял пистолет, словно демонстрируя этим серьезность своих намерений.

– Вот так, – отозвался он. – Давайте ваш кошелек, сэр. И побыстрее!

– Ну и наглость! – откровенно удивился путник. – Не хватало еще, чтобы какие-то жалкие дворняжки браконьерничали в моем заповеднике.

Все дальнейшее произошло буквально в одно мгновение. С быстротой молнии его хлыст мелькнул в воздухе и своим тяжелым концом, в который, несомненно, были зашиты полоски свинца, словно змея обвился вокруг державшей пистолет руки Джейка. Скорчившись от боли, Джейк выронил оружие и схватился за свое запястье. Натаниэль, заметив, что в левой руке джентльмена в черном появился пистолет, натянул поводья, собираясь задать деру, но повелительный голос остановил его:

– Ни с места, свинья! Или моя пуля превратит тебя в бекон.

Оказавшись хозяином положения, путешественник с нескрываемой иронией уставился на них, прекрасно понимая, с кем ему довелось повстречаться.

– Клянусь, никогда в жизни не видел более захудалой парочки бандитов с большой дороги, – захихикал он. – Не в добрый час выползли вы из своих крысиных нор, джентльмены. А ну-ка, выворачивайте карманы, ловцы кроликов, и дайте взглянуть на вашу добычу. Да пошевеливайтесь! Вы что, оглохли?

Они с готовностью повиновались, и джентльмен в черном только поморщился, увидев несколько медяков в грязной ладони Натаниэля.

– И давно вы промышляете в моих владениях? – спросил он и, не получив ответа, добавил: – Смелее, вы, жуки-навозники. Я ведь не шериф. Я – капитан Эванс, о котором вы, наверное, слышали.

Джейк, впрочем, уже успел догадаться об этом, и немедленно принялся восхвалять его подвиги, надеясь подольститься к нему. Сыщики с Боу-стрит повисли у них на хвосте, пожаловался он затем на собственные неудачи; им пришлось покинуть Лондон и искать спасения в провинции, а заодно поменять привычный образ действий. Однако до сих пор им чертовски не везло. Два дня назад они ограбили священника, но в его тощем кошельке оказалось всего три шиллинга, из которых они не потратили лишь те четыре пенса, что были у Натаниэля. В заключение он признался, что оба они страшно проголодались, и, таким образом, дело, начавшееся с грозного «жизнь или кошелек», закончилось униженным выклянчиванием милостыни.

Капитан Эванс оценивающе посмотрел на них.

– Слезь-ка, поросячье рыло, – велел он Натаниэлю, – и дай мне твой пугач.

Натаниэль послушно спрыгнул на землю, подобрал валявшийся на земле пистолет и подал его капитану. Эванс положил его к себе в карман, свой собственный пистолет сунул обратно в седельную кобуру, хлыст – себе под мышку и только после этого обратился к грабителям-неудачникам.

– Вы не внушаете мне доверия, голубки, – сказал он. – Дай вам сейчас гинею – вы тут же проедите ее, и вновь окажитесь на мели. У меня есть одна идея насчет вас, однако чтобы воспринять ее, вам надо сначала заморить червячка. Следуйте за мной, крысоеды, но держитесь на расстоянии – не хочу, чтобы обо мне думали, будто я вожу компанию с такими, как вы.

С этими словами он пришпорил свою кобылу и быстро поскакал вперед. Натаниэль вопросительно взглянул на Джейка.

– Едем, – утвердительно кивнул головой тот и тронул свою клячу.

Примерно через полмили капитан свернул на узкую, заросшую травой тропинку, ведущую к небольшому коттеджу с побеленными стенами. Со всех сторон домик был окружен фруктовыми деревьями миниатюрного, но ухоженного сада; глядя на него, трудно было предположить, что именно здесь находится логово знаменитого бандита. Не спешиваясь, капитан Эванс дождался Джейка и Натаниэля у ворот, а затем, когда лошади были привязаны под навесом, проводил их в комнату, служившую одновременно кухней и гостиной. Он велел им садиться к столу, принес еду и питье, но сам расположился в углу, в кресле, задумчиво попыхивая трубкой и наблюдая за своими шумно утолявшими голод гостями. Время от времени они украдкой, со смесью страха и уважения, поглядывали то на его изящные сапоги с серебряными шпорами, то на элегантно скроенный черный плащ, то на экстравагантные, хотя и не очень свежие, кружева – впрочем, последнее обстоятельства менее всего смущало этих замарашек.

Капитан Эванс считал себя предприимчивым человеком. Не зря он все утро штудировал книжку с приключениями некого студента из Саламанки, Жиля Бласа, в которой особое впечатление на него произвело описание притона, куда этого недоучку затащили схватившие его грабители. По натуре капитан всегда питал склонность к неординарным поступкам и был не прочь устроить нечто похожее здесь, в графстве Гемпшир, вернув, таким образом, давно утраченный элемент романтики в ремесло бандита с большой дороги. Эта парочка изголодавшихся воров, размышлял он, со временем станет ядром банды, которой он будет управлять как абсолютный повелитель.

Он изложил им свои мысли лишь после того, как с ужином было покончено.

– Ну, поросячье рыло, – обратился он, затем, к Натаниэлю, ожидая встретить бурное одобрение с его стороны, – что скажешь?

– Меня зовут Нат, – обиженно буркнул тот.

– Неважно, «поросячье рыло» тебе больше подходит. Так вы будете работать вместе со мной или нет? – вопросительно перевел взгляд с одного мошенника на другого Эванс.

Джейк с энтузиазмом заявил, что считает для себя честью служить под знаменем столь прославленного предводителя. Натаниэль же, раздосадованный неучтивостью, с которой с ним разговаривали, сначала заупрямился, но в конце концов и он, уступая неожиданному нажиму со стороны Джейка, согласился встать под знамя капитана Эванса.

Предстояло еще обсудить, чем именно новобранцам предстояло заниматься, но капитан, видя, что после обильного ужина они проявляют явные признаки сонливости, решил отложить разговор.

– Ведите себя тихо, и никто вас здесь не тронет, – сказал он, вставая со своего кресла. – Приберите на столе и помойте тарелки, – велел он затем. – Пока это и будет вашим первым заданием. Я вернусь вечером.

Он стремительно вышел из комнаты, и когда стук копыт его кобылы затих в отдалении, Натаниэль дал, наконец, выход кипевшей в нем ярости.

– Будь я трижды проклят, – вскричал он, – если стану посудомойкой у какого-то малого, промышляющего разбоем на большой дороге. Мыть тарелки! – сердито фыркнул он. – Чего захотел. И он еще обозвал меня «поросячьим рылом», грязный ворюга! Да и ты, Джейк, хорош: позволил одурачить себя баснями и обещал служить ему верой и правдой. Отличная служба, разрази меня гром! Мы должны будем класть голову под топор, а вся добыча достанется его светлости. Если в твоей башке, Джейк, осталось хоть на унцию здравого смысла, ты немедленно уедешь вместе со мной отсюда. Немедленно, слышишь!

Джейк поднял голову и, хитро прищурившись, посмотрел на своего приятеля.

– Только дураки и пьяницы, – наставительно произнес он, – меряют по себе все, что происходит вокруг. Сядь-ка, болван, перестань кудахтать и послушай меня. Я знаю, что ты невежественный, необразованный, так и не научившийся разбирать буквы тип. Но разве ты не помнишь, что было написано в объявлении, которое я сегодня тебе читал? Неужели ты не понял, что за поимку этого чванливого наглеца правительство обещало награду в сотню гиней? – тут он секунду помедлил, чтобы усилить эффект того, что собирался сказать затем. – Мы их получим, – негромко закончил он и медленно прикрыл одно веко.

Вытаращив от изумления глаза, Натаниэль уставился на него. Он шлепнул себя по толстой ляжке, вновь призвал силы небесные к немедленной расправе с ним, а затем они приступили к обсуждению замысла Джейка.

Капитан Эванс вернулся, когда за окном уже темнело. Тяжело дыша, он ввалился в комнату и без сил рухнул в кресло. В сгущающихся сумерках его лицо казалось бледным, как гипсовая маска. Он достал платок, вытер лоб и щеки, потом снял парик и промокнул свою коротко остриженную голову.

– О, черт, еще немного и… – выдохнул он.