Прорвемся, опера!

– Было дело.

– Короче, собрал он из них мощную банду, раздобыл оружие. И в городе у вас такое началось, что даже в Москве в криминальных хрониках показывали. Ну а у зареченских с тех пор репутация беспредельщиков и отморозков.

– И всё же, – я похлопал по карману, где у меня должен был быть телефон, но вспомнил, что в эти годы мобильники вообще были огромной редкостью, – Они как-то замирились. Ты и про это слышал?

– Да, и про это. Ну что, я за тебя, Паха, похоже, всё выяснил, что в этом городе творится. Жарко что-то стало.

Он широко ухмыльнулся, расстегнул куртку и опустил окно сильнее. По спортивной курткой жилетка, и в нагрудном кармане что-то лежит, плоское, прямоугольное и небольшое. Таких маленьких телефонов ещё нет, а для визитки это слишком большое.

Зато я точно знаю, что там документы, и почти уверен в том, кем стал Гриха. Но что ему от меня надо? Не говорит, хитрит, хочет расположить к себе. Вот и болтает о том, что мне нужно. Хитрюга, но я тоже не промах.

– Экзамен ты, можно сказать, сдал, – сказал я после осмотра. – Но давай заканчивать, мне скоро выходить.

– Тут уже и недолго осталось. Из всей городской братвы самым благоразумным оказался «отмороженный» Артур, когда у него несколько человек в банде вашим попались. Припёрся он к Слепому, согласился скидывать долю в общак, а Слепой тоже гибкость проявил, рогами не упирался, за старое ничего не предъявлял и вообще пообещал, что замолвит своё слово за тех людей Артура, кто на зону отправился чалиться. Кросс на это поглядел, испугался, что они сейчас против него союз заключат, и тоже с ними замирился. В общем, порешали они, что город большой, места хватит всем, давайте зарабатывать, а не стрелять. Теперь мир и покой.

– До поры, до времени, – сказал я, и Турок кивнул, соглашаясь. – Старые обиды всё равно не забыты.

– Зато в новом УК будет 210-я статья по организованной преступности, – он засмеялся. – Так что тебе и твоему бате будет проще их прижать. Сам-то к нему ещё не собираешься в отдел?

– Молодец, Гриша, садись, пять, экзамен сдал, – я кивнул, не забыв пометить себе и про статью, и про то, что он знает, что мы с батей работаем в разных подразделениях. Многовато он про меня знает. – Там, за перекрёстком меня высади.

– Не вопрос. Так что хоть магазин я хочу открыть на территории Артура, но всё равно про всех выяснил.

– Ты не магазин хочешь открыть, а что-то другое. А магазин – это прикрытие. Потому что у вас в…

– Вот ё*** его мать! – воскликнул он и резко затормозил. Нас двоих подбросило. – Там гаишник спрятался!

– И даже не один, – я посмотрел в зеркало заднего вида.

“Шестёрку” они припарковали за киоском, чтобы никто из водителей не видел, а сами караулили у обочины. У одного, усатого, был полосатый жезл, у второго – укороченный автомат, висевший на плече.

– Ладно, разберёмся, – хвастливо сказал Турок и потянулся открыть бардачок. – У меня на такой случай уже готово…

В бардачке лежали документы и сигареты, ничего необычного. Зато я обратил внимание на другое, что он таскал в жилетке под своей спортивной мастеркой, а потом и на другое, что он прикрывал полами куртки.

Но спросить не успел. Гриша вышел из машины, подтянул штаны, и в этот момент заткнутый сзади ПМ выпал на землю. Турок выпучил глаза, посмотрел на оружие, на гаишников, потом на меня.

– Вот ты всегда таким рассеянным был, – тихо произнёс я.

Только он собрался что-то сказать, но не успел. Гаишник тоже заметил пистолет, но удивлялся недолго.

– На землю! – рявкнул он, дёргая затвор автомата, посмотрел на меня и добавил: – Из машины!

Глава 7

Весело получилось. А ведь Турку достаточно показать свои документы. И он покажет, вот только по нему видно, что для него это нежелательно.

Не хочет светить ксиву, раз так умоляюще смотрит на меня. Не просто так он шифруется, и не просто так пытался наладить со мной контакт. Значит, если выручу, это может мне пригодиться.

Я открыл дверь.

– Выхожу, – громко объявил я и цыкнул собаке, чтобы пёс не рычал. – Вы меня не узнали, мужики? Пашка Васильев, из уголовного. Тимур, ты чё, меня забыл? Ну, Сан Саныча-то должен помнить.

Усатый мужик с погонами старшины, державший в руках жезл, с удивлением переглянулся с сержантом, и тот опустил автомат.

– А откуда ствол? – спросил сержант.

– Да мой это, – якобы с неохотой сказал я. – Левый. У нас тут операция, ловим одного из универмаговских на живца. Ствол этот нужен для дела, что он его якобы купит, а вы тут нас остановили, он уже и слинял.

– Предупреждать надо, – покачал головой, поверив мне, старшина Тимур. – А то это, номер грязный, – он показал жезлом. – Цифры не видно.

– Да кто-то стучит им из диспетчеров, – я махнул рукой, а потом подобрал увесистый пистолет (значит, там полный магазин) и убрал в карман, – так что тихо хотели и быстро. Ладно, теперь уже поздно, засветились. В следующий раз иначе сделаем.

И я сделал вид, что расстроен срывом операции, и они тоже расстроились, что не вышло срубить лёгких денег с богатого джипа с номерами другого региона. Но зато я не нарушил прикрытие Турка, мало ли, откуда у него взялся знакомый мент, а кто он на самом деле – никто пока не знает.

Зато я узнаю. Вернувшись в салон, я протянул ему оружие, но руку не убрал.

– Дай свою корочку, – потребовал я.

– Какую?

– Которая у тебя в кармане жилетки.

Он вздохнул и полез за удостоверением. В руку мне легла багровая ксива, я её открыл и всмотрелся внимательно.

– Лейтенант Григорий Владимирович Туркин, – вслух прочитал я, – ФСБ России. Гриха, как ты вообще, такой рассеянный, туда устроился? Я думал, у чекистов вообще строго с отбором туда.

– Да я же не в поле работал, – он завёл двигатель. – Я в кабинете сидел, бумажки с места на места перекладывал. Но сокращают кабинетных, людей и так не хватает, сказали, чтобы занимался сам делом, а меня прикроют. Так что нельзя мне корочкой светить, а то спалят.

– А то, что ты с ментом общаешься? Не навредит? Хотя если ты работаешь против Универмага, им по барабану, сами с ментами ручкаются.

– Да. Сам понимаешь, много рассказать не могу.

– А, ну понятно… Просто со мной хотел контакт завести, чтобы на подхвате был, если что, пригодится. Да?

Он снова хмыкнул, но теперь уже с другим видом.

– А от тебя ничего не скроешь, Васильев… Не обижайся, но ты прав – ты же много чего знаешь, долго здесь живёшь. А я не могу светиться…

– Я уже понял, – я вернул корочку ему. – А оружие зачем туда убрал? Кобуры скрытого ношения нет?

– Из-за тебя убрал, – Турок покачал головой и поморщился. – Не должен был ты его видеть, он под сиденьем был. Но я же знаю, что ты мент, думал, я не замечу, что ты там рукой лез? Просто тебя вижу, захотел обсудить обстановку, пока ты опять не потерялся, а то ищи по всему городу. Вот и остановился, ствол убрал за штаны, на всякий случай, чтобы ты не увидел и вопросов не было. Кто же знал, что гайцы появятся? Вылез неловко, он выпал.

– Надо было предусмотреть, аналитик ты наш, проанализировать, – я засмеялся. – Ладно, с пушкой осторожно, если не должна светиться, то и не таскай с собой, а то другой бы тебя уже в отдел уволок. Короче, Гриха, мне тоже пригодится от тебя помощь. Короче, если где-то услышишь про такого киллера – Федюнина, дай мне знать, хорошо?

– Ну я посмотрю, если что…

– Вот, я тебя прикрыл, и от тебя того же самого жду, лады? А то бы вся твоя операция псу под хвост бы ушла, – я потянулся и погладил собаку.