Алхимия наших душ

Одна из новеньких, худая и бледная девушка лет двадцати, с интересом рассматривала вывеску «Гадание на картах Таро». Эмили уже приготовила колоду, но девушка никак не могла решиться. Ожидая, пока она к ней обратится, Эмили затеяла игру «Найди Алена».

– А что скажете насчет того парнишки, который почти всегда приходит побитым? – произнес Страх.

Эмили и Совесть уставились на юношу, притаившегося в самом углу книжной лавки в неизменной потрепанной толстовке с рукавами настолько длинными, что полностью скрывали кисти рук. Он тоже был постоянным клиентом и приходил в лавку почти в одно и то же время: после семи часов вечера. В большинстве случаев его красивое, но угрюмое лицо было в синяках и ссадинах. Налив себе кофе из автомата, он садился за столик в углу и листал книги о комнатных растениях.

– Нищий да еще и совсем юный, – скривилась Эмили. – Сколько ему, двадцать?

– Двадцать два, – уверенно произнес Тэ. – Он студент.

Эмили и двое высших удивленно уставились на жнеца.

– Откуда ты это знаешь? – спросила Совесть.

– Я познакомился с ним на подработке.

– На подработке? – воскликнула Эмили. – Зачем тебе работа?

– Чтобы были деньги. Вы же мне не платите, – с ноткой обиды в голосе сказал Тэ.

– Потому что ты и не просил. – Эмили почему-то ощутила легкую вину. – Джен, например, деньги не нужны.

– Нужны. Она тоже подрабатывает, – открыл страшную истину Тэ. – В отличие от вас, мы с Джен находимся в мире живых постоянно, а без денег здесь очень тяжело даже жнецам смерти.

Эмили было нечем возразить. Разве что пообещать платить своим помощникам за работу в книжной лавке.

– Добрый вечер! – В дверях стоял и широко улыбался зеленоглазый блондин с изящной красной розой в руке.

– Мы совсем забыли о Пьере, – шепнула Совесть. – Если он – не Ален, то я съем кактус.

– Готовься плакать и колоться, – тоже шёпотом произнес Страх. – Это не он. Глаза не того оттенка, да и ямочек на щеках нет.

– Высшие силы могли обойти эти детали стороной, чтобы запутать Эмили, – предположила Совесть.

– По крайней мере он единственный, кто ухаживает за мадам, – добавил Тэ.

Шикнув на них, Эмили в который раз с любопытством уставилась на подходящего к ней Пьера. Он действительно был похож на Алена, имел высокое положение в обществе и подходящий возраст, однако за два года, что они были знакомы, Пьер еще ни разу не признался Эмили в любви. Лишь говорил, что он от нее в восторге и что она самая прекрасная женщина во всем Париже.

– Это вам, дорогая Эмили. – Пьер протянул женщине розу. – Вы так же прекрасны, как этот цветок.

– Благодарю.

Пьер дарил только розы, и каждый раз сравнивал красоту Эмили с красотой этого цветка. Ален же считал, что роза ей не подходит, а его реинкарнация в 17 веке сказала, что цветок Эмили – это сирень. Именно с того дня она начала разбавлять свои неизменные черные одеяния маленькой деталью сиреневого цвета. Однако, может, Совесть права, и высшие силы просто играют с Эмили…

– Ох, я совсем забыла, что у меня пирог в духовке! – воскликнула Совесть.

Схватив под руки двоих мужчин, она деликатно удалилась вместе с ними.

– Сделаете мне недельный расклад? – Пьер не сводил восхищенного взгляда с Эмили.

– Конечно, – сказала она, покосившись туда, где всего пару минут назад стояла девушка, которая никак не могла решиться попросить сделать ей расклад. Теперь же там никого не было.

Пьер придвинул стул ближе к Эмили и принялся наблюдать, как руки женщины ловко мешали колоду карт.

– Кажется, я еще не спрашивал, давно ли вы этим занимаетесь?

– Очень давно, – ответила Эмили. – Настолько, что уже и не вспомню точную цифру.

– Ого, – мутно-зеленые глаза Пьера восторженно блеснули. – А почему вы решили этим заниматься?

Эмили часто спрашивали об этом, и каждый раз она отвечало одно и то же:

– Потому что так я могу увидеть будущее, и по возможности изменить его.

Карты, действительно, во многом помогали Эмили, однако в этот раз в раскладах на Алена они больше запутывали. Да и вообще, в седьмой ее визит в мир живых все было иначе, и это напрягало Эмили. Прошло уже двенадцать лет, а Ален так и не объявил о себе. Еще год, и Эмили вернется назад, в мир мертвых. Неужели, Страх был прав, и в седьмой раз все будет иначе?

– А я вот прихожу сюда и прошу сделать мне расклад исключительно из-за вас, – произнес Пьер, поедая взглядом Эмили.

– Как мило, – немного сухо ответила она.

За шестьсот с лишним лет чувства Эмили притупились. Пережив три смерти Алена, она взяла себя в руки и с невероятным усилием старалась не замечать его чувств, а также подавлять свои. В конечном итоге она добилась того, что в шестой раз уже практически ничего не испытывала. Кроме легкой грусти умирающий в военном госпитале от ран Ален не вызвал у Эмили никаких эмоций. Наверно, на то и был расчет высших сил: вконец очерствев, Эмили поставит себя на первое место и пожертвует душой Алена. Однако подобного она никогда не допустит, пусть даже ею уже движут не чувства, а принцип. Эмили никогда не уступит высшим силам, и непременно докажет, что ее судьба только в ее руках.

После расклада Пьер еще немного поговорил о погоде и о том, как тяжело в последнее время управлять ресторанным бизнесом, и покинул книжную лавку, оставив щедрые чаевые.

Следом за ним ушли еще два посетителя, купив по книге. К девяти чесам вечера – времени закрытия – лавка была почти пуста.

– До свидания, – попрощался пожилой мужчина с томиком «Макбета» подмышкой.

– Хорошего вечера! – отозвалась Эмили, подсчитывая выручку за сегодняшний день.

Она так увлеклась, что даже не заметила подошедшего к ней студента. Чтобы привлечь к себе внимание, он осторожно кашлянул. Эмили подняла голову от калькулятора и спросила:

– Что вы хотели?

Длинная черная челка и капюшон толстовки скрывали верхнюю часть лица парня. В правом уголке губ и на скуле красовались свежие синяки. Еще раз кашлянув, он хрипло произнес:

– Могу я купить эту книгу?

В руке он держал энциклопедию комнатных растений. Одну из самых дешевых.

– У нас есть издания новее и красочнее. – Эмили указала на полку с энциклопедиями.

– Нет, эту, – качнул головой парень.

Положив книгу на прилавок, он насыпал сверху целую кучу монет.

– А крупнее не будет? – При мысли, что придется считать эту гору Эмили стало дурно.

Парень отрицательно покачал головой.