Алхимия наших душ

Призрак остановился перед маленькой фигуркой и жутко завыл. Фигурка попятилась к кирпичной стене дома, поскользнулась на луже и упала. Призрак медленно подступал к своей жертве, загоняя ее в тупик.

Физически обезумевшие духи не могли причинить человеку вреда, но напугать его до чертиков и свести сума – вполне себе. Особенно, если человек мог их видеть.

– Эй, гаденыш! – крикнула Эмили черному сгустку. – Призраки не должны вредить людям!

Сущность замерла и повернулась в сторону Эмили. Между ними было шагов двадцать, но даже на таком расстоянии и в полумраке женщина прекрасно видела, что от человеческого в призраке не осталось и следа – странная прозрачная субстанция с черными сгустками внутри, которые непрерывно двигались, плавали, будто водоросли в водоеме.

Душа может стать безумной по двум причинам: насильственная смерть и чрезмерно долгое пребывание в мире живых. Судя по виду этого духа, Эмили решила, что обезумел он сразу по обеим причинам.

Доля секунды, и Эмили уже стояла вплотную к призраку.

– Передавай привет Раулю, – произнесла она, коснувшись верхней части сгустка.

Призрак взвыл и распался на множество светящихся частиц, каждая из которых быстро потухла под моросящим дождем.

Увы, эта душа была слишком черной, чтобы направиться прямиком к перерождению. Сначала она предстанет перед суровым жнецом Раулем, который зачитает ей все ее прегрешения и решит, достойна ли она перерождения. Если да, то душа буде ждать суда, на котором решат, даровать ли ей перерождение или сделать очередным жнецом без памяти о прошлом. Эмили бы все отдала за то, чтобы ей тоже стерли память, но высшие силы распорядились иначе.

Откинув со лба мокрые пряди волос, Эмили хотела уже телепортироваться в лавку, как вдруг у стены раздался шорох.

– Черт, я про тебя совсем забыла.

Прижавшийся к стене мальчишка лет десяти смотрел на Эмили из-под длинной черной челки. Худой, грязный и жалкий, он напомнил ей тех мальчишек-беспризорников на средневековых улицах Парижа, которые постоянно просили милостыню и не отставали от прохожего, пока тот не кинет им монетку.

– Дом есть? – спросила Эмили у мальчишки.

От звука ее голоса он вздрогнул и немного погодя кивнул.

– Сам доберешься?

Снова кивок.

Совесть Эмили была успокоена. Выйдя из переулка, женщина взглянула на подернутое серыми тучами небо и телепортировалась в книжную лавку.

– Сюрпри-и-из! – раздался громкий крик, от которого у Эмили зазвенело в ушах.

С двух сторон что-то хлопнуло, и комната наполнилась блестящими лепестками.

– Что за чертовщина?! – рявкнула Эмили, стряхивая с платья конфетти.

Виновники шума в миг затихли.

– Каждый раз одно и то же, – продолжила Эмили, хмуро глядя на своих помощников – Тэ и Джен.

Парень с девушкой переглянулись и нервно хихикнули.

– Но мы так ждали вас, мадам Бошен! – воскликнул Тэ – красивый молодой человек, чье лицо сочетало в себе французские, итальянские и азиатские черты.

– Ты знаешь, я ненавижу лесть. – Эмили оглядела гостиную на втором этаже книжной лавки в поисках чего-то, чем можно было вытереться.

Поняв ее желание, Джен кинулась в ванную комнату и почти сразу же вернулась с махровым полотенцем в руках.

– Спасибо, – поблагодарила ее Эмили.

К Джен – миниатюрной и кроткой блондинке с большими голубыми глазами – она относилась более снисходительно. Девушка всегда беспрекословно слушалась и не выдумывала всяких глупостей, в отличие от своего коллеги.

– Твоя затея? – спросила Эмили у парня.

– С чего решили? – Тэ прищурил миндалевидные глаза орехового цвета.

– С того, что знаю вас как облупленных. Не первое столетие вы у меня на шее.

Вытерев волосы, Эмили откинула в сторону полотенце и устало опустилась в кресло.

– Что за ужас вы повесили вместо Ван Гога? – указала она на стену.

– Это телевизор, – пояснила Джен.

– Ты уверена? – нахмурилась Эмили. – В прошлый раз они были совсем другими.

– Прогресс, – пояснил Тэ. – Мы снабдили ваш дом последними новинками. Давайте, я вам покажу…

– Не сейчас, – остановила его Эмили. – В первые минуты пребывания здесь мне пришлось поймать одного обезумевшего духа и полностью промокнуть. Все, чего я сейчас хочу – это ванна и бокал красного полусладкого вина.

– Будет исполнено! – кивнул Тэ и поспешил в ванную комнату.

Джен направилась в погреб за вином.

Оставшись в одиночестве, Эмили скинула туфли, закрыла глаза и вытянула промокшие ноги. Пальцы озябли и почти не ощущались. Перед глазами внезапно всплыли воспоминания о ее смерти.

Вот Кристоф толкает Эмили к реке. Холодные волны Сены лижут ее ноги, от запаха воды, в которую каждый день сливались нечистоты, нестерпимо разит. Кристоф хватает Эмили за волосы и опускает ее голову в воду. Холод и нестерпимая боль завладевают ее телом.

Эмили тихо вскрикнула, открыла глаза и тяжело задышала. Она умерла шестьсот лет назад, так почему все еще помнит обстоятельства смерти в мельчайших подробностях? Даже воспоминания о смерти Алена поблекли и больше не несут в себе боль – лишь грусть и сожаление.

– Плохой сон? – раздался позади низкий мужской голос.

– Плохое воспоминание. – Эмили обернулась и краешком губ улыбнулась стоящему у открытого окна темноволосому мужчине с бледным лицом. – Рада видеть тебя, Страх.

– Взаимно. – Мужчина сверкнул темными глазами, которые были похожи на лисьи, и растянул тонкие губы в улыбке. – Добро пожаловать в мир живых, Эм. Какой уже раз?

– Седьмой.

Страх бесшумно подошел к дивану, сел рядом с Эмили и одернул борты изумрудного пиджака. Вопреки своей мрачной человеческой внешности, он всегда предпочитал яркую одежду.

– Семь – хорошее число. Несет удачу и указывает правильный путь. В этот раз все должно быть иначе.

– Твоя сестра так каждый раз говорит. Кстати, где она?

Страх сморщил острый нос, закинул ногу на ногу и недовольно произнес: