Фэй

Фэй
Полина Люро

Внезапное ненастье заставило спешащего на важную встречу Ника переночевать в необычном месте…

Полина Люро

Фэй

Косой дождь настолько усилился, перейдя в настоящий летний ливень, что уже не справлявшиеся с потоками воды дворники превратили новенькое лобовое стекло машины в тусклый матовый экран. Продолжать движение по трассе в сумерках и при почти нулевой видимости решился бы лишь самоуверенный болван или отчаянный придурок, решивший свести счёты с видимо до чёртиков опостылевшей жизнью. А я вот расставаться с ней не собирался, итак до сих пор не пришёл в себя после камня, прилетевшего на прошлой неделе в мой далеко не новый Форд из-под колёс встречной фуры и добавившего несколько седых волос в пока ещё густую каштановую шевелюру.

Я тогда чуть с ума не сошёл, не то что Джейн, осмотревшая повреждения и как ни в чём не бывало хмыкнувшая, пожимая худыми плечами:

– Да ладно тебе, Ник, не переживай, это всего лишь стекло… Главное ? голова осталась на плечах, возможно, она тебе ещё пригодится.

Наградил же бог женой-юмористкой ? всё ей нипочём, смотрит на жизнь легко, не заморачиваясь, не то что некоторые ? завидую…

Я выехал на обочину, затормозив напротив указателя, едва различимого в погодной кутерьме и обещавшего долгожданный отдых моей больной уставшей спине ? мотель должен был находиться совсем рядом. Вероятно, вон за той темнеющей массой деревьев, к которой вела узкая полоса дороги. Ветер усиливался, того и гляди грозя унести меня вместе со старым авто в дальние дали, а, значит, выбирать не приходилось, и через пару минут я уже остановился на площадке перед деревянным двухэтажным домом, совсем не походившим на однотипные придорожные забегаловки.

Строение напоминало скорее старую фермерскую усадьбу с большой, увитой плющом верандой при входе и несколькими забавными балкончиками наверху. Хотя, конечно, при такой непогоде рассмотреть подробности этого архитектурного сооружения не было никакой возможности. Даже вывеска над дверью читалась с трудом:

– Пансионат «Фэй».

Раскрыв чёрный зонт, я словно торопливая лягушка запрыгал к двери, пытаясь не угодить в лужи слишком дорогими итальянскими ботинками, но в результате залил водой и грязью не только обувь, но и взятый на прокат кашемировый костюм.

Попытка отряхнуться под крышей веранды окончилась полным провалом ? зонт, жалобно хрустнув, сломался и, зацепившись спицей за полу пиджака, выдрал из неё приличный клок. Мой несчастный стон, наверное, было слышно за милю вокруг:

– Что за невезение… Сговорились все, что ли, как я в таком виде покажусь в доме профессора? Мало того, что опаздываю, так ещё и извозился как свинья. Да он такого замарашку на порог не пустит ? этот чёртов педант даже разговаривать со мной не захочет, а без его поддержки и рекомендаций можно забыть о продвижении товара на Юго-Восток… Нет, спокойно, спокойно… Костюм надо починить и отгладить, ботинки ? просушить. Пусть и придётся снова раскошелиться, плевать, да и язык у красавчика Ника всё ещё подвешен как надо ? отболтаюсь. Главное ? не сдаваться раньше времени, мне нельзя терять эту работу…

А ведь ещё полгода назад дела, казалось, шли в гору, и представить было невозможно, что судьба так посмеётся надо мной, за маленький промах выбросив неудачника из головного офиса компании в захудалый третьесортный филиал. Пришлось прочувствовать на собственной шкуре, что она, сволочь, не прощает ошибок. За что, спрашивается? Чем я хуже других?

Совсем рядом, барабаня по крыше, шумел дождь, ещё больше вгоняя в тоску, и пришлось очень постараться, чтобы взять себя в руки:

– Хватит распускать нюни, я должен договориться с заносчивым уродом, чего бы это ни стоило. Так что вперёд ? отдохну, а завтра будет новый день. У меня всё получится, во всяком случае, очень на это надеюсь…

Я осторожно взялся за ручку массивной двери ? кто знает, из какой лавки старьёвщика здешний хозяин выкопал эту покрашенную под бронзу, больше напоминавшую лапу хищника штуку, приготовившись к скрипу давно несмазанных петель. Однако, мои ожидания не оправдались ? мягкий желтоватый свет окутывал и, казалось, согревал промокшее тело, уютные тёмно-зелёные обои, красиво изогнутые бра на стенах и витавший в воздухе нежный аромат лотоса напомнили старый бабушкин дом. Самое спокойное место в мире, в котором я был так безгранично счастлив…

А вот здешний администратор за стойкой ресепшен не внушал доверия ? неопрятный длинноволосый тип в футболке диких тонов что-то уныло жевал, не отрываясь от монитора. Моё появление явно не произвело на него впечатления, а я был зол и расстроен последними событиями, потому решительно направился вперёд, словно речное чудовище, оставляя за собой мокрые следы и нарочито громко здороваясь.

Парень закинул в рот очередную порцию чипсов и, почесав затылок под кудрявыми, давно не мытыми патлами, молча снял со стены ключ с номером «пять», швырнув его на стойку. Тот, к удивлению, подпрыгнул словно резиновый мяч, упав мне под ноги, а странный тип равнодушно пробасил, так и не подняв взгляд:

– Налево по коридору и через общий холл на второй этаж, ? и ни слова об оплате, даже зарегистрироваться не предложил ? просто снова уткнулся в жужжащий монитор ноутбука. Надо было уже в тот момент сообразить, что дело тут не чисто, но я как последний дурак растерялся и, подняв ключ, зло процедил:

– И это всё, даже не посмотришь на нового постояльца? Эй, друг, у тебя все дома?

Подняв голову, мой оппонент откинул назад волосы, открыв миру бледное прыщавое лицо с горбатым носом и узкими кривящимися губами. Его удлинённые раскосые глаза были покрыты мутной плёнкой ? похоже, парень был слеп как крот, и это смутило, хотя и не так, как его слова:

– А зачем на тебя смотреть, друг, достаточно чувствовать аппетитный запах…

Может, мне, конечно, и показалось, но этот придурок облизнул губы и даже слегка причмокнул, подёргивая ноздрями. Его тонкие брови насмешливо подпрыгивали, а незрячие глаза уставились так, что в душе зашевелился страх:

– Вот чёрт, эта сволочь ещё издевается ? извращуга, шутник недоделанный, облизывается он… Подавишься, ? я смерил его уничтожающим взглядом, показав средний палец. На что ненормальный администратор радостно заржал, словно увидел мой жест и как ни в чём не бывало снова уткнулся в ноутбук, прислушиваясь к доносившемуся оттуда треску и попискиванию, очень напоминавшему радиопомехи.

Демонстративно сплюнув под ноги, я повернул налево. Через несколько шагов путь преградил длинный занавес из разноцветных бусин, из-за которого раздавались негромкие голоса и звуки смутно знакомой мелодии. Уже изрядно испорченное настроение поползло от отметки «куда уж хуже» к «только этого не хватало» ? совершенно не хотелось общаться с незнакомыми и, наверняка, малоприятными людьми. Но выхода не было, и, переборов себя, вежливо поздоровавшись, я вошёл в полутёмный холл, освещаемый отблесками небольшого камина и свечами в вычурных старинных подсвечниках.

Ответа на моё приветствие и на этот раз не последовало, хотя комната с единственным окном, за которым уже бушевала нешуточная гроза, была вполне обитаема. Рядом с камином в креслах сидели и оживлённо болтали, увлечённо перемывая кому-то косточки, две расфуфыренные дамочки бальзаковского возраста. У стены на диване расположилась сжимавшая друг друга в объятиях парочка длинноволосых молокососов в джинсовых костюмах, чей пол навскидку определить было невозможно. Прижавшиеся друг к другу шалуны или шалуньи ? кто же их разберёт ? издавали такие недвусмысленные вздохи и стоны, что даже я покраснел, подумав ? ребяткам давно уже пора переместиться в свой номер.

У соседней стены за маленьким столиком, потирая лысины и периодически ругаясь, сражались в шахматы двое старичков в тёплых вязаных жакетах. А какой-то «крепыш» в коротких брюках, полосатой рубашке и съехавшем набок галстуке потягивал пиво из банки, подпирая шкаф и бросая жадные взгляды на замершую у окна прекрасную женскую фигуру.

Я тоже засмотрелся, забыв о промокших ногах и ломоте в пояснице. Оно того стоило ? маленькое хрупкое создание смотрело на дождь, скрестив тонкие руки на высокой груди. Её чёрное шёлковое, украшенное цветами и парящими драконами ципао[1 - Традиционное китайское женское платье] подчёркивало безупречную фигуру, от стройных ножек в туфельках на шпильках невозможно было отвести взгляд, а сияющие чёрные волосы, уложенные в высокую причёску с резной шпилькой, довершали «убийственный» для мужского сердца образ восточной красавицы…

Может, дело было в переменчивой погоде, или я сегодня слишком переволновался, но голову слегка повело ? запах лотоса усилился, и только что едва слышная мелодия, летящая откуда-то сверху, уверенно заиграла прямо в голове. Сердце почему-то сжалось, и давно забытые мысли атаковали меня со скоростью и напором воздушной эскадрильи:

– Что-то здесь не так, Ник. Разворачивайся и беги, пока ещё не поздно ? пусть лучше дождь и гроза, чем…

Но я не успел прислушаться к совету мудрой интуиции ? красотка заговорила… Этот голос мог принадлежать только ангелу ? он очаровывал, с одной стороны дразня томностью слегка хриплых страстных нот, с другой ? успокаивая и согревая, как уютный шерстяной плед. Как такое вообще может быть?

– Кажется, у нас новый гость… Добро пожаловать, я ? Фэй, хозяйка пансионата, а Вы…

Меня бросило в жар, словно подростка, застигнутого за подсматриванием в женской раздевалке ? губы пересохли, а шея безбожно взмокла. Смущённо пролепетал:

– Ник… Мне тоже очень приятно… Фэй, ? что-то острое кольнуло затылок, и холодная волна пробежала по позвоночнику, забирая силы. Ватные руки тут же вспотели, глаза не отрывались от бледного лица с нежной персиковой кожей, удлинёнными, нереально тёмными глазами и алыми лепестками губ, улыбавшихся мне одному…

Сознание не сразу сдалось:

– Да она колдунья ? осторожно, Ник!

Но я уже пропал, и Фэй это поняла, подойдя вплотную и протянув безвольному, пожиравшему её глазами идиоту фужер на тонкой ножке, в котором переливались, поднимаясь кверху, маленькие весёлые пузырьки. И хотя, могу поклясться, что ещё мгновение назад в изящных ручках ничего не было, меня это нисколько не смутило ? ладони сжали хрупкое стекло, опрокинув ароматную влагу в доверчиво приоткрытый рот…

– Мм… какое блаженство, ? выдохнул я, не удивляясь растворившемуся в воздухе бокалу и чувствуя, как обвившие мою талию тонкие пальчики осторожно скользят под рубашку, щекоча и возбуждая обрадованное тело.

Дальше потрясающий сон продолжился уже наверху: обнявшись, словно влюблённые, мы поднялись по прижавшейся к стене лестнице, пока я безуспешно пытался поцеловать её смеющийся, всё время ускользающий рот. Фэй сама распахнула дверь полутёмного номера, и, понятно, что ключ для этого ей не понадобился. После бесконечно страстных поцелуев, когда обманчиво худенькая девушка просто впечатала меня в стену, не давая даже пошевелиться, мы наконец упали на кровать, на ходу сбрасывая, как оказалось, слишком тесную и долго не поддававшуюся одежду. Последними к потолку под жизнерадостный смех обольстительницы полетели туфельки, и нас надолго накрыло жаркой волной страсти ? так, кажется, пишут в отстойных любовных романах…

Это было великолепно, и больше добавить нечего. И хоть друзья по-прежнему называют меня сердцеедом, признаюсь, никогда в жизни я не испытывал… Ладно, ладно! Не буду портить прекрасный момент пошлыми фразочками и паршивыми сравнениями. Скажу просто ? Ник Старски сегодня был счастлив, как в юности: как будто ничего и никого, кроме Фэй ? прости, Джейн ? не существовало…

Обессиленный и опустошённый, я лежал на скомканных простынях, тихо радуясь нежному прикосновению её губ к своей коже и молил сам не знаю кого, чтобы сумасшедшая ночь не кончалась так же быстро, как этот летний дождь за приоткрытым окном. Ритмичные удары капель по подоконнику становились всё реже, и вместе с ними успокаивалось моё взбудораженное нечаянной страстью сердце. Оно затихало, разливая в душе тоску:

– Вот и всё, Никки… Чудес не бывает, скоро ты уедешь отсюда, и пугливая память быстро сотрёт любые воспоминания о Фэй. Кому нужны такие сложности? Ты давно уже не романтичный старшеклассник, а циник средних лет с женой и кучей проблем на свою кудрявую голову. Забей и живи дальше…

Пальчики Фэй ласково коснулись щеки, стирая непонятно откуда взявшуюся слезу:

– Не надо так переживать, Ник, ? поверь, оно того не стоит. Хотя я до последнего надеялась, что ты меня вспомнишь, но, кажется, время сильно изменило нас обоих…

От этих слов я вздрогнул, и притихшее было сердце забарабанило с новой силой:

– Это то, что смущало и тревожило с самого начала ? неужели Фэй одна из многочисленных, давно забытых случайных интрижек? Доигрался, идиот…

Её смех был печален и как-то неприятно холоден. Скрипнула кровать, и следом еле слышно прошелестел шёлк ? она одевалась, видимо, собираясь уйти, а я молчал, не в силах отвечать, трусливо надеясь, что удастся избежать неприятного выяснения отношений и взаимной неловкости. Но то, что произошло дальше, оказалось в сто раз хуже…

Запах лотоса заметно усилился, и я не понял, как Фэй вдруг очутилась у окна ? это случилось слишком быстро, почти мгновенно, словно она… Да не может этого быть!