Тайна рода Волков

– А каша точно без сюрпризов? – спросила она с лёгкой насмешкой. – В прошлый раз в супе оказалась мышиная лапка…

Ядвига Ярославовна весело рассмеялась, её смех эхом разлетелся по столовой.

– Ой, Аврора, это была просто шутка, – успокоила она её. – Сегодня никаких сюрпризов, обещаю. Только самое лучшее для моих любимчиков.

Лунный, который до этого молчал, наконец заговорил.

– Спасибо, Ядвига Ярославовна, – тихо сказал он, опустив глаза к полу.

Ему всегда было немного неудобно проявлять свои эмоции перед другими, но он был искренне благодарен Бабе Яге за её заботу. Она всегда относилась к нему с особым вниманием, особенно после того случая, когда он едва не потерял контроль.

Ядвига Ярославовна, заметив его смущение, подмигнула ему с лёгкой улыбкой.

– Лунный, ты у меня самый ответственный, – сказала она, наполняя тарелки дымящейся кашей. – Не забудь зайти ко мне вечером, я приготовлю для тебя новое зелье.

Он кивнул, стараясь скрыть благодарность за её доброту и понимание.

– Конечно, Ядвига Ярославовна, зайду, – сказал он, принимая тарелку и чувствуя, как немного тепла разливается внутри от её слов.

Когда все получили свои порции и нашли себе места за одним из столов, столовая снова наполнилась привычными звуками – скрипом скамей, звоном ложек и лёгким перешёптыванием. Они ели молча, наслаждаясь каждым моментом этой привычной рутины, которая, несмотря на всё, что происходило в их жизни, приносила чувство безопасности и стабильности.

Лунный съел несколько ложек и почувствовал, как теплая каша согревает его изнутри, расплываясь по всему телу. В этот момент ему казалось, что, несмотря на все трудности, он может справиться с чем угодно. Ведь у него были друзья и те, кто заботился о нём, кто был рядом и не отпускал его руку в трудные минуты.

Поев, они оставили столовую позади, наполнившись энергией и ощущением уюта. Лунный, Василий, Маша и Аврора, выйдя из столовой, отправились по длинной, скрипучей деревянной лестнице, которая вела на верхний этаж. С каждым шагом доски под их ногами слегка пружинил и издавали характерный старинный скрип, будто бы сама лестница приветствовала их своим особенным звуком, знакомым и успокаивающим.

Когда они поднялись наверх, их встретил коридор, освещенный мерцанием старинных свечей, которые едва справлялись с темнотой. Тени, отбрасываемые ими, казалось, жили своей жизнью, ползли по стенам и скрывались в углах. Они вошли в класс – просторный, но мрачноватый, где массивные парты стояли ровными рядами. Воздух здесь был густым, пропитанным запахом старых книг, чернил и чего-то неуловимо древнего, как будто сам этот класс хранил в себе тайны столетий.

Каждый занял своё место за партой. Лунный сел рядом с Василием, их парты всегда стояли рядом, а позади них разместились Маша и Аврора. Постепенно класс наполнялся учениками, шумом, смехом и оживленными разговорами. Кто-то делился последними новостями, кто-то обсуждал задания, а кто-то шептался о том, что ожидает их на сегодняшнем уроке. Лунный поймал себя на мысли, что даже такие простые моменты приносили ему радость и ощущение нормальной жизни, несмотря на мрачные события, которые иногда происходили вокруг.

Звонок, прозвучавший резко и внезапно, прекратил всю болтовню. Шум сразу утих, и все взгляды обратились к двери. В кабинет вошла учительница, Агриппина Леопольдовна. Её шаги были уверенными и плавными, мантия из чёрного бархата следовала за ней, как живой организм, скользя по полу. Красное платье под мантией создавало яркий контраст с её мрачным обликом, привлекая внимание и придавая ей некую зловещую элегантность. На пальцах её рук блестели кольца и перстни, а на шее висели массивные кулоны и бусы, словно напоминание о её древних знаниях и могуществе. Её волосы, чёрные, как воронье крыло, были заплетены в толстую косу, которая, словно змейка, скользила вдоль её спины и доставала до пояса.

– Здравствуйте, дети, – произнесла она глубоким, обволакивающим голосом, который наполнил комнату и словно окутал каждого ученика.

– Здравствуйте, Агриппина Леопольдовна, – хором ответили ученики, их голоса смешались в единый, почтительный хор.

– Сегодня мы с вами будем изучать подсознание и попробуем определить своё забытое прошлое, – объявила она, медленно оглядывая класс своими глубокими, проницательными глазами. – Кто хочет быть первым? – спросила она, остановив взгляд на каждом из них, словно пытаясь прочесть их мысли.

Наступило краткое молчание, в котором ученики переглядывались, не решаясь поднять руку. Лунный чувствовал, как его сердце стало биться быстрее; он не хотел привлекать к себе внимание, но что-то внутри него подсказывало, что этот урок может быть важен для него.

– Лунный хочет, – вдруг сказал Вася, широко улыбаясь и подталкивая своего друга в бок.

– Я? – Лунный слегка покраснел и застенчиво опустил глаза. Его сердце забилось ещё быстрее, словно пытаясь вырваться из груди.

– А ты не хочешь узнать о своём прошлом? – мягко спросила Маша, повернувшись к нему и заглядывая ему в глаза. Её взгляд был искренним, она всегда поддерживала Лунного, зная, как важно для него понять, кем он был до того, как попал в их дом.

– Как тебя тогда принёс в наш дом Клык, мы ведь ничего о тебе не знаем, – добавил Василий, его голос звучал серьёзно. Он напомнил другу о том вечере, который навсегда остался в их памяти.

Лунный вспомнил тот холодный, зимний вечер, когда он впервые открыл глаза в густом, заснеженном лесу. Он был один, без каких-либо воспоминаний о том, кто он и откуда. Лес был чужим, холодным, пугающим. Но вдруг из тени вышел огромный чёрный волк. Его глаза, светящиеся в темноте, несли в себе не угрозу, а обещание защиты. Лунный тогда сначала испугался, его маленькое сердце готово было выскочить из груди, но волк присел перед ним, мягко смотря на него. Вьюга набирала силу, снег колол лицо, но волк, показав головой на свою спину, дал понять, что мальчик должен сесть на него. Лунный, дрожа от холода, вскарабкался на спину зверя и вцепился в его густую шерсть. Волк понёсся через лес, с лёгкостью преодолевая заснеженные тропы, и мальчик, почувствовав тепло от его тела, постепенно начал засыпать.

Когда он проснулся, то оказался в тёплой избе, где его встретили заботливые лица Ядвиги Ярославовны, её мужа Петра и их детей – Васи и Маши. Они дали ему имя – Лунный, поскольку он был покрыт густой серой шерстью, а его глаза сверкали в темноте, как у волка, и казалось, что он родился под светом луны. Больше он ничего не помнил о своей жизни до того момента, как его нашли. Все эти годы он жил с ними, но его память так и не возвращалась, и он не знал, кем был до той судьбоносной ночи.

Теперь, стоя перед всем классом, Лунный почувствовал, как его тело наполняется решимостью. Может быть, этот урок станет ключом к его прошлому.

– Да, я хотел бы узнать, кто я и откуда, – тихо, но уверенно сказал он, вставая из-за парты и выходя на середину класса.

Ученики вокруг него притихли, заинтересованно наблюдая за происходящим. Агриппина Леопольдовна, улыбнувшись своей загадочной, едва заметной улыбкой, кивнула ему, приглашая подойти ближе.

– Очень хорошо, Лунный, – сказала она, её голос звучал как шелест листьев в ночи. – Подойди ко мне, и мы попробуем заглянуть в твои глубины, чтобы узнать твою истинную сущность.

Лунный сделал несколько шагов вперёд, его сердце продолжало биться с бешеной скоростью, но он чувствовал, как любопытство и желание узнать правду перевешивают страх. Агриппина Леопольдовна подняла руку, в которой блеснул один из её перстней, и начала тихо нашёптывать заклинание. Тени в комнате как будто ожили, они стали тянуться к Лунному, обволакивая его и погружая в лёгкую полумглу.

– Закрой глаза, – прошептала учительница, и Лунный послушно закрыл их, чувствуя, как холодные, но мягкие пальцы Агриппины Леопольдовны касаются его лба.

Тишина окутала его, и вскоре он начал ощущать, как его сознание погружается в какие-то глубины, где время перестало существовать. В этих глубинах скрывались образы и воспоминания, которые давно были забыты. Впереди его ожидало откровение, но было ли он готов к тому, что узнает?

Лунный осторожно положил руки на свою голову, чувствуя, как его пальцы зарываются в мягкие пряди волос. Он закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на себе, погружаясь в самую глубину своей памяти, как будто пересекая границы реальности. Вокруг него всё начало тускнеть, звуки класса стихли, а перед внутренним взором Лунного появился густой туман.

Он почувствовал, как будто оказался в лабиринте собственного разума, пробираясь сквозь плотный, вязкий туман, в котором время и пространство теряли свой смысл. Внезапно перед ним начала вырисовываться картина – мрачный, горящий город, охваченный пламенем. От ярости огня поднимались столбы черного дыма, заслоняя небеса. В ушах Лунного отдавались крики людей, паника и отчаяние, которые сливались в жуткую симфонию ужаса.

Мальчик увидел себя бегущим по улицам этого города, ноги едва успевали следовать за его порывистыми движениями. Он чувствовал страх, стремление убежать как можно дальше от этой безысходности. Горячие слёзы текли по его щекам, смешиваясь с грязью и потом. Откуда-то издалека донёсся голос, пробирающийся сквозь пелену боли и страха: "Лунный, Лунный!" Он ощутил, как кто-то его трясёт, словно дерево, сбрасывающее осенние листья.

Лунный резко открыл глаза. Перед ним возникли размытые силуэты, которые медленно обретали чёткость. Он понял, что лежит на холодном полу класса, его тело дрожало от напряжения. Над ним склонились учительница Агриппина Леопольдовна, её мантия едва касалась пола, Маша, Аврора и Василий, которые смотрели на него с беспокойством и тревогой.

– С тобой всё в порядке? – с тревогой спросила Маша, её голос звучал тихо, как будто она боялась нарушить хрупкое равновесие, в котором находился Лунный.

– Ты кричал, – добавила Аврора, её голубые глаза искали в лице Лунного следы ответа, что же он увидел в своих воспоминаниях.

Лунный медленно поднялся, опираясь на руки, и сел на холодный пол. Его дыхание было прерывистым, сердце билось так, что казалось, его гул будет слышен на весь класс. Он осмотрелся, и встретил настороженные взгляды одноклассников. Некоторые из них стояли поодаль, сжимая руки и напряженно глядя на него, словно ожидая, что он в любую минуту может превратиться в волка, как их предостерегала фантазия.

– Всё хорошо, – хриплым голосом ответил Лунный, стараясь, чтобы его слова звучали уверенно, но в его душе ещё долго откликалась тревога, словно отголоски далёкого грома. Он посмотрел в глаза Марии, пытаясь скрыть дрожь, пронизывающую его мысли.

– Я видел… видел, что я наследник империи, – продолжил он, его голос теперь звучал глубже, наполняясь значением этих слов.

Мария нахмурилась, не понимая, о чём говорит Лунный, её любопытство и тревога смешались в неустойчивом коктейле.

– Какой империи? – удивлённо спросила она, её глаза пытливо вглядывались в лицо Лунного, как будто пытались разгадать его тайну.

Лунный глубоко вздохнул, словно набираясь смелости, чтобы выговорить то, что терзало его душу.

– Я видел дворцы, – начал он, и его голос стал мягче, как будто он снова окунулся в те образы, которые преследовали его. – Великолепные, массивные здания, с высокими сводами и колоннами, мерцающими в свете факелов. Люди вокруг… Они были похожи на меня, но отличались – они обладали магией, как будто вся их суть была переплетена с силой древней природы. Я видел, как они превращались в волков – могущественных, грациозных созданий, каждый их шаг был полон силы и решимости.

Мария сделала шаг ближе, не отрывая глаз от Лунного. Её лицо было напряжённым, словно она пыталась уловить смысл его слов, понять, что скрывается за этой картиной.

– Эти люди… Они носили традиционную одежду, – продолжил Лунный, его голос теперь был спокойнее, но взгляд оставался глубоким, будто он всё ещё находился в том мире. – Мужчины были одеты в косоворотки – рубахи с застёжкой на боку, украшенные вышивкой. Я видел, как их порты, штаны из грубой ткани, обрамляли их тела, словно сотканы из самой земли. Они обматывали ноги онучами, длинными полосками ткани, которые заменяли носки. Эти люди, казалось, не боялись холода, их тела были крепки, словно дубы, а их лица – решительны.

Он замолчал на мгновение, вспоминая, как точно выглядели женщины. Его голос вновь оживился, когда он заговорил о них.

– Женщины носили сарафаны – длинные, пышные платья без рукавов, надетые поверх рубах. Их рубахи были сделаны из мягкого хлопка или льна, а длинные рукава скрывали нежную, но сильную женскую кожу. Пояса плотно охватывали их талии, подчёркивая их силу и грацию. Понёвы – те самые замысловатые юбки, носились замужними женщинами, как символ их статуса. Их головы были покрыты кокошниками или платками – традиционными головными уборами, под которыми скрывалась мудрость поколений.