Писец. История одного туриста

Мы переглянулись, а женщина пошла на второй этаж по лестнице.

Эта толстушка была той ещё штучкой, скажу я вам! Ей богу, «в тихом омуте черти водятся» – это, пожалуй, про неё. «Пальцы в рот не клади» – тоже.

– Кончай с ними! – бросила она виконту и исчезла наверху.

Похоже, она была высокого мнения о бойцовских способностях Уизли, но он сначала замешкался, а потом всё же перешёл в наступление – рванулся в сторону Джонсона и попытался проткнуть его своей длинной шпагой.

Толстяк, хоть и казался неповоротливым, но умудрился-таки увернуться и схватить виконта за самое горло. Тот захотел вырваться, но хватка у Джонсона была железной, такой же, как аргументы Каннингема, пожалуй.

– Мистер Сэндлер, не желаете ли перерезать казнокраду глотку? – спросил толстяк.

– Пусти, скотина! – прохрипел Уизли.

– Давай свяжем его! – сказал я Джонсону.

Мы связали виконта и заткнули ему рот грязной тряпкой.

Джонсон хотел связать и миссис Сэндлер с детьми, но я отговорил его – сказал, что управимся быстрее, чем дети уснут.

Я зажёг свечу в фонаре и полез на чердак, а толстяк остался сторожить виконта Уизли.

Наверху я вспомнил, что у меня нет ключа.

Я увидел, что сундук пытались вскрыть – вокруг валялись инструменты – видимо, это Уизли проявил усердие, но замок оказался крепким, а криминальные навыки виконта оставили пожелать лучшего.

Я попытался сам взломать сундук, но меня, как и виконта, постигла неудача – надо сказать, вещица была сделана на совесть.

Возиться с ней времени не было – нужно было поскорее убираться. Оставалось только взять сундук с собой. Но он был тяжёлым и неудобным для транспортации – я не мог спустить его вниз.

Я вернулся на первый этаж и позвал Джонсона на помощь, а толстяк взял и притащил с собой на чердак Уизли – не хотел оставлять его одного в кухне.

– От этих долбаных аристократов всего можно ожидать, – сказал он.

Джонсон встал на приставную лестницу, а я подавал ему сундук сверху. Но сундук не проходил в узкий проём и Джонсон матерился на правильном английском языке. Мы уже загостились у миссис Сэндлер и торопились закончить дело, ради которого я съехал из уютных номеров Ньюгейта.

Наконец, мы протолкнули сундук и толстяк уже держал его на своём животе.

В этот самый момент он издал гортанный звук, который я принял за победный рык. Но я ошибся, потому что из его большого рта пошла красная, как палермское вино, кровь. Зрачки Джонсона расширились и он смотрел на меня, скорее, с удивлением, чем с испугом. Я понял, что случилось какая-то непоправимая штука.

Толстяк пробормотал бессвязные слова и полетел с лестницы вместе с сундуком. Они с грохотом приземлились на пол чердака, а я посветил фонарём и увидел, что из заднего прохода толстяка торчала рукоять шпаги.

Да, пожалуй, умереть с улыбкой у Джонсона не получилось – тут уже не до улыбок, скажу я вам.

Миссис Сэндлер развязала верёвку, которой был связан Уизли – они оба были довольными собой и виконт поцеловал спасительницу в её пухлые губы. Эта трогательная сцена меня тогда удручила.

А у Джонсона кровь выливалась сразу из двух отверстий, и он уже не дышал – его грузное тело занимало чуть ли не половину чердака.

– Как мы его отсюда будем убирать? Чтобы его вынести нужна бригада! – сказал Уизли.

– Разделаем тушу и вынесем по частям! Это не проблема! – сказала миссис Сэндлер.

Она вытащила длинную шпагу из толстяка и отдала её виконту, а тот с нарочитой брезгливостью взял её в свою руку.

Затем женщина проверила сундук – он даже после падения с высоты не раскрылся.

– А вот с сундуком придётся повозиться. Ты куда дел ключ, долбаный ублюдок? – спросила она меня.

– Он в самом надёжном месте, дорогая, – сказал я. – Предлагаю договориться. Я вам – ключ, а вы мне отдаёте часть денег, и я проваливаю.

– Денег ты не получишь! Если бы ключ был у тебя, ты бы открыл сундук на месте, и не стал бы гонять жирдяя наверх понапрасну! Мы его всё равно откроем! Но ты этого уже не увидишь!

Проснулся Сэндлер, издал негромкий звук и начал стучать кулаком по полу. Я поспешил угомонить мерзавца.

– Ты чего там мычишь? Спускайся и подставляй зад – шпага войдёт как по маслу! – сказала миссис Сэндлер.

Они с виконтом посмеялись, но мне было не до смеха, потому что я не хотел быть нанизанным как канапе на шпажку – полагаю, вы меня понимаете.

Но и вступать в схватку сразу с двумя противниками, один из которых был вооружённым шпагой, а другой страдал решительным безумием, я не хотел.

– Пойду проверю детей. Жирная скотина могла своим грохотом опять их разбудить! А ты не своди с Сэндлера глаз! Сдадим его тёпленьким – вознаграждение получим! За живого больше дадут! Если будет пытаться сбежать – замочи долбаного ублюдка! – сказала супруга ростовщика и удалилась.

А я снова решил действовать.

– Виконт, Вы понимаете, что она не оставит Вас в живых? Она безумна! Это дьявол в женском платье! Уж я-то знаю! Вы видели, что она сделала с Джонсоном? Хотите быть следующим?

– Следующим будешь ты, Сэндлер! У тебя нет шансов! Будешь либо выпотрошенным в Тайберне, либо закончишь свою жалкую жизнь здесь, у себя дома. Дома умирать приятнее, Сэндлер. Спускайся! Я помогу тебе увидеться с Господом!

– Она убъёт Вас, Уизли. Вы не получите ни пенни! Клянусь Вам!

– Она любит меня, Сэндлер. А тебя ненавидит. Я получу эти долбаные деньги!

– Любит? Любит, Вы говорите? А разве может любить существо, которое втыкает в задницы шпаги? Она безумна, Уизли! Она не способна любить! Вы нужны ей только как исполнитель её дьявольских планов! Если она получит мои деньги, она от Вас избавится – не сомневайтесь!

Я заметил, что вера виконта в безграничную любовь миссис Сэндлер поколебалась. Полагаю, картина со шпагой в чьей-то заднице любого заставит засомневаться.

– Ключ у меня. Я не говорил об этом Джонсону, потому что не верил ему. Я готов Вам его отдать в обмен на свою свободу. Мне даже не нужны деньги. Вы откроете сундук втайне от этой… женщины и унесёте все деньги. Все! Вы слышите? Соглашайтесь, пока она не вернулась, виконт!

– Где ключ?

– В моём кармане. Я взял его из тайника в столовой, пока Вы с Джонсоном предавались воспоминаниям.

– Покажи его!

– Сначала дайте мне спуститься!

– Спускайся, только быстро!

Я спустился.