Имаго

Анализирую происходящее.

Позже прохожу мимо кучки дерущихся мальчишек во дворе.

Констатирую факт.

Думаю, писатель из меня получился бы.

Достаточно циничная профессия.

«Настоящие писатели интересуется только собой!«

.

Задворки памяти очищаются сами собой, я не прилагаю ни малейшего усилия для обновления жизни. Я плыву по реке, застряв посередине брода.

Закрываю за собой дверь, а из отцовского кабинета доносится мамин голос.

Разъяренный голос моей родительницы.

Я невольно прислушиваюсь, но не могу разобрать ни слов, ни, тем более, смысла ее речи. Но, как бы то ни было, за семнадцать лет я научилась не обращать внимания на их разборки. Просто позволяю им уладить все между собой, всячески избегая своего попадания в эпицентр событий.

Дети своих детей.

Родители своих родителей.

Переодевшись в шорты и футболку, я в надежде отвлечься от действительности уставляюсь в ящик.

Кофе без кофеина.

Новости без политики.

На другом канале – кофе с политикой, т.е. ну, вы понимаете.

Я воспринимаю падающую на меня лавину информации, пропуская ее через себя, не обнаруживая остатков. Информация, конечно, до меня дошла, но не вызвала абсолютно никакой реакции. И когда это меня утомляет, без сожалений вырубаю телик.

Незаметно дома воцаряется тишина, слышно, как мурчит пригревшийся на моих коленях кот Бублик. Теперь, когда страсти улеглись, я отправляюсь на кухню. Все дело в том, что я никогда не ем в напряженной обстановке.

Спагетти еще не успели остыть, и я принимаюсь за трапезу, не дожидаясь остальных членов семьи. Мой организм требует пополнения запасов энергии, разум не требует ничего.

Перед тем, как взяться за уроки я звоню Ольге и наговариваю на автоответчик – «Буду в шесть». Остальное – дело техники: если в течение получаса подруга не ответит, встреча отменяется. А если встретиться не удастся, рассуждаю я, придется штурмовать алгебру в одиночку.