Имаго

Так мы и сидели: я – на стуле, он – на кровати. Я не рискнул его обнять, потому что выглядел он как одно большое скопление ссадин и синяков. И, похоже, каждое движение причиняло ему невыносимую боль.

Я старалась не спрашивать о травмах, не напоминать парню о проблемах. Немного подумав над возможными темами для разговора, спросила:

– Какая твоя любимая песня?

Было видно, что вопрос этот Димке понравился. Он дал незамедлительный ответ:

– «Stars» The Cranberries.

Человек, который неравнодушен к «Stars», должно быть, неисправимый оптимист.

– А твоя? – Дмитрий прервал ход моих мыслей.

– «Freelove» Depeche Mode.

– Спой!

Припомнив мотив, я начала:

«If you’ve been hiding from lo-o-ove…»

В моем воображении полупустая больничная палата преобразилась в концертный зал олимпийского масштаба с высокими потолками – куполом, пронизанным десятками разноцветных огней. Под ликование тысячной аудитории я пою. Мой голос разливается в пространстве; мелодия заставляет публику реветь.

Я стою, освещенная со всех сторон, мне виден только блеск софитов. Сейчас одиночество ощущается острее: кажется, в огромном зале я единственная, голос улетает безвозвратно вдаль.

Каждой клеточкой своего тела я ощущаю энергию зала. Поначалу она пугает, но в какой-то момент происходит «что-то», способное перевернуть все с ног на голову. Страх оборачивается неописуемым блаженством. Меня больше нет…

Иногда фантазии реальней действительности, но всем им неизбежно приходит конец.

Я замолчала, наблюдая за реакцией Димки. К счастью, голосом и музыкальным слухом природа меня не обделила, и, судя по выражению лица слушателя, пела я очень даже неплохо.

– …Я здесь, чтобы подарить тебе свободную любовь…

– …Давай проясним, теперь это – свободная любовь… – продолжила я начатый Димкой перевод.

Димка улыбнулся, а я вспомнила, как когда-то выступала против его прихода в команду.

– Я была неправа насчет тебя, когда ты пришел в команду.

Димка смотрит мне в глаза и молчит, я продолжаю:

– Возраст здесь совершенно ни при чем, просто я за тебя переживала. Мне казалось, что ты не должен так рисковать.

Димка попытался слепить что-то вроде одобрительной улыбки, но выглядело это очень искусственно.

Он не умеет притворяться. Я тоже когда-то не умела. Но жизнь учит многому, в том числе науке лицемерия.

Я спросила Димку о том, что ему можно есть, и отправилась в магазин. Через двадцать минут я вернулась с фруктами, плиткой шоколада и фисташками, которые так любит Дима. Когда я вернулась, медсестра поставила Димке капельницу. Когда я взглянула вопросительно на своего друга, тот спокойно ответил:

– Обычный физраствор.

Мне захотелось улыбнуться.

Так я и поступила.

За окном возвышалась металлическая крыша соседнего корпуса. Через внутренний двор, можно проникнуть в хозяйственный блок.

– Знаешь, я тоже когда-то ходила в гипсе, – сказала я, в то время как Димка печально посмотрел на свою ногу. – Руку сломала. Слава Богу, правую, а то пришлось бы переучиваться на правшу!

Димка улыбнулся.

Следующие полчаса пролетели незаметно для нас обоих. Когда стрелки показывали сорок пять минут пятого, я попрощалась с другом и ушла.

Странное чувство, сопровождавшее меня весь день, немного угасло, предоставив разуму возможность мыслить рационально. Я захотела встретиться с Максимом и расспросить его о случившемся, но его мобильный был отключен. Тогда я решила поехать к нему домой.

F

Если бы кто-нибудь пару лет назад сказал мне, что я буду иметь что-то общее с этим человеком, безусловно, я бы ему не поверила.

Кажется, мы слишком разные.

Кажется, кажется, кажется…

Я звоню в дверь.

Никто не открывает.

Стою перед закрытой дверью, нажимаю на кнопку снова и снова.

Уже когда я повернулась, чтобы уйти, щелкнул замок, и на пороге показалась чья-то блондинистая голова.

Максим.

Можно бесконечно долго смотреть на три вещи: огонь, воду и на Двойной бланш в исполнении Макса.

– Привет, – слышу я сонный голос.

– Привет.

Максим делает молчаливый жест, и я вхожу в квартиру.

В то время как я разуваюсь в прихожей, он идет на кухню, чтобы сварить кофе.

Я ни о чем не спрашиваю, он ничего не говорит.

На секунду я впала в замешательство по поводу своего визита. Но вскоре вспомнила его цель.

Уютный вид гостиной красноречиво свидетельствует о существовании в этом доме женщины. В данном случае, матери моего друга (?)