Любимая бывшая жена

Ей показалось, что она увидела, как Хавьер ухмыльнулся.

Доктор увидел Эмили в дверях и кивнул.

– У моего ребенка амнезия! Сделайте что-нибудь.

– Миссис Касас.

Твердый тон доктора привлек внимание Ренаты, и она позволила ему вывести ее из больничной палаты в коридор, где покраснела, увидев жену своего сына.

– Что она здесь делает? – быстро выпалила Рената по-испански.

– Она ближайшая родственница Хавьера.

Доктор повернулся к Эмили, по-видимому не подозревая, что, если назовет ее «миссис Касас» в присутствии Ренаты, та набросится на невестку с кулаками.

– Вы жена мистера Касаса? – спросил он по-испански.

Эмили собиралась ответить, но мать Хавьера прервала ее:

– Она не знает нашего языка. – Презрение в тоне пожилой женщины было безошибочным.

Эмили промолчала. Да, она не говорила по-испански в начале своих отношений с Хавьером, но потом выучила этот язык.

Рената уставилась на доктора, словно пытаясь удалить Эмили из поля своего зрения, и та удивилась тому, что все еще обижается. Решив не оспаривать заявление Ренаты, она заговорила с доктором по-английски. Авария спровоцировала перелом трех ребер, сильные порезы и ушибы, но больше переломов не было. Большинство травм Хавьера считались «поверхностными». Через плечо доктора она увидела, как Хавьер спорит с медсестрой об электродах, которые он пытался снять со своей груди.

Воспользовавшись моментом, Эмили жадно оглядела Хавьера. Его массивное тело выглядело комично большим в постели, однако не было ничего смешного в его синяках. Познакомившись с Хавьером, она влюбилась в его яркую мужественность и убийственное обаяние.

Почувствовав, что Хавьер смотрит не на медсестру, а на нее, Эмили снова взглянула на доктора. Взгляд Хавьера мог быть нежным, как ласка, или горячим, как пламя, и таким же опасным.

– Вас беспокоит его память? – спросила она, не зная, что прервала Ренату.

И она, и доктор проигнорировали возмущенный вздох пожилой женщины.

– Да. У него сотрясение мозга. Сканирование показало небольшой ушиб, который со временем пройдет, но нам нужно сделать дополнительные анализы, чтобы узнать, есть ли повод для серьезного беспокойства.

Она заставила себя встретиться взглядом с Хавьером через окно палаты, и то, что она увидела в его взгляде, остановило ее мысли. Расчет. Решимость. Мозг Хавьера Касаса явно работал отменно. Но доктор, похоже, не заметил того, что видела Эмили.

– Что это значит? Если у него амнезия…

– Все зависит от того, что он помнит. Но, с точки зрения реабилитации, главная цель – мягко вернуть ему воспоминания.

Эмили попыталась понять доктора:

– Делайте анализы!

Следующие несколько часов прошли как в тумане. Эмили ждала снаружи палаты, пока делались анализы. Мать Хавьера была рядом с ним. Его сводная сестра Габи вышла и молча села рядом с ней. Эмили удивилась, когда молодая женщина, которую она помнила красивой девушкой, крепко сжала ее руку. Казалось, никто не хочет разговаривать, пока не узнает, что происходит.

Что она будет делать? Каким бы ни был исход, Хавьеру понадобится помощь. Может быть, он наймет сиделку. Эмили читала в прессе, что он переехал в квартиру в Мадриде. Ей стало совестно за то, как жадно она поглощала информацию о нем в колонках светской хроники на протяжении многих лет. Она убеждала себя, что с ним все будет в порядке. Он выздоровеет, и она вернется в Лондон.

Но Эмили понимала, что обманывается. Пусть прошло шесть лет с тех пор, как она в последний раз видела своего мужа, но от брака с этим испанским миллиардером ей больше не скрыться. По ее спине пробежал холодок, когда доктор вышел из палаты, казалось, он озадачен, но обнадежен.

– Мистер Касас чувствует себя хорошо. Все его мыслительные функции работают нормально. Однако он почти не помнит события последних лет. Сейчас его мозг изо всех сил пытается справиться с травмой, поэтому надо создать для него мирную и спокойную обстановку. Чтобы уменьшить дальнейший риск, важно, чтобы вы всегда были рядом с ним. Он может разочароваться в своей реабилитации и постоянно спрашивать одно и то же. Вам будет трудно, но вам помогут. Через несколько дней вы сможете забрать его домой, где будете о нем заботиться.

Она повернула голову к Хавьеру и встретила его пристальный и выжидающий взгляд.

Эмили опешила, поняв, чего от нее ждут. К чему Хавьер принуждал ее. Амнезии не было. Судя по его взгляду, он все помнит. Хуже того, он сердится. Гнев, которого она никогда раньше не замечала, но точно знала, что он спровоцирован ее отъездом шесть лет назад.

Ее муж решил разыграть всех вокруг, и она пришла в ярость. Наверное, он хочет наказать ее за то, что она ушла от него. Она не сомневалась, что он считает себя невинным. Но Хавьер Касас – человек, который никогда не ошибался, – на этот раз совершил роковую ошибку. Его жена – давно уже не сомневающаяся в себе юная девушка, и, если он намерен испортить ей жизнь, она сделает с ним то же самое.

Войдя в палату, Эмили подошла к его койке и взяла мужа за руку. На секунду ей показалось, что она увидела вспышку в радужках его глаз. Неожиданное прикосновение шокировало их обоих. Но перед ней был не заботливый муж, в которого она влюбилась в девятнадцать лет. Она видела перед собой человека, который показывал ей мир только на своих условиях. И теперь Эмили ответит ему тем же. Она наклонилась к Хавьеру, нежно отвела густые темные волосы с его лба и приблизила губы к его уху.

– Если ты думаешь, что я верю хоть одному слову из услышанного мной, то ты сильно ошибаешься. И ты пожалеешь об этом.

Глава 2

Эмили ушла из больницы, сказав, что ей нужно время, чтобы подготовиться к возвращению Хавьера. Она имела в виду их дом во Фрихилиане, но на самом деле ей нужно было побыть одной. Потому что если все пойдет так, как она задумала, то это будут ее последние дни в роли миссис Хавьер Касас.

Эмили толкнула железную калитку, ведущую в небольшой двор перед домом. Цветы фуксии резко выделялись на ослепительно-белых стенах, но опавшие коричневые листья и немного мусора вдоль дома говорили о том, что за ним не слишком хорошо присматривали.

Она любила этот дом. Когда-то она с энтузиазмом и рвением часами украшала его, не в силах поверить, что жилье принадлежит ей и Хавьеру. Он был совсем не похож на маленький двухэтажный дом в Мордене, куда она переехала, когда ее мать вышла замуж за Стивена. Отчим любил практичные вещи, поэтому в доме повсюду были предметы бежевого цвета. Во Фрихилиане она чувствовала себя по-настоящему дома.

Она замерла, повернув ключ наполовину и гадая, что увидит по ту сторону двери. Будет ли женская блузка в спальне? Помада, зубная щетка? Нет. Что бы ни произошло между ними, у Хавьера были четкие моральные принципы. Он остался бы преданным мужем, но из верности своим клятвам, а не Эмили.

Она открыла дверь, и ее накрыло волной воспоминаний, таких мощных, что она покачнулась на месте. Даже запах в доме был тот же. Она непроизвольно положила ключи на столик справа от двери, словно в последний раз делала это только вчера, и подошла к обеденному столу, на который они с Хавьером потратили два часа споров и пять тысяч евро. Цена по-прежнему была для нее непостижимой, но она не могла отрицать, насколько красив стол. Вырезанный из цельного куска дуба цвета меда, он был теплым на ощупь в любое время года. Даже сейчас она не удержалась и провела по нему рукой. Они с Хавьером пировали в этой комнате, смеялись до слез и даже занимались любовью на этом столе, настолько увлеченные желанием друг друга, что тарелки слетали на пол и разбивались. Она могла поспорить, что на полу до сих пор осталось пятно от красного вина, которое они пролили той ночью. Потом она увидела себя, сидящую здесь ночь за ночью в одиночестве, пока ждала возвращения мужа домой.

Лестница в левом углу вела в главную и запасную спальни, но Эмили предпочла пройти по коридору справа, ведущему в потрясающую гостиную с окнами во всю стену, из которых открывался удивительный вид. Находясь в двух шагах от центра Фрихилианы, дом располагался в начале дороги, ведущей от мощеных улиц и оживленных ресторанов к основанию большого ущелья. Окна их дома смотрели на густую зеленую листву ущелья, где можно было увидеть горных козлов.

Эмили часами смотрела на эти красоты. Она никогда не видела такой яркой зелени на фоне синевы, которую смог бы воссоздать человек. Справа от комнаты находился небольшой внутренний дворик, выложенный бело-зеленой плиткой, с выходом на нижний уровень и в бассейн. Она погрузилась в воспоминания. Вот ее испуганный крик сменился смехом, когда Хавьер подхватил ее на руки, полностью одетую, и прыгнул с ней в воду. Смех, который быстро сменился стонами восторга и удовольствия, когда он медленно раздел ее.

Глядя на бассейн, Эмили задумалась, не в последний ли раз она занималась тогда любовью со своим мужем, чувствуя, как скоро все изменится. С болью в сердце она вернулась в комнату. Ничего не изменилось. Она оглядела белые стены, похожие на чистый холст, на котором, как ей казалось, она нарисует свое будущее. Будущее, которое так и не наступило.

Хавьер ничего не изменил в доме, но повсюду была чистота, словно кто-то приходил сюда хотя бы раз в неделю. От этой мысли Эмили рассердилась. Получается, ее отъезд никак не повлиял на Хавьера, пока она мучилась от тоски и обиды. В его жизни все оставалось по-прежнему, а ее жизнь пошла наперекосяк.

И он снова нарушил ее мирное существование. Его «потеря памяти» перевернула всю ее жизнь, нарушив рабочий график. И ради чего? Чтобы он развлекся за ее счет? Чтобы она вернулась в его постель как ни в чем не бывало? Чтобы она нянчилась с ним, пока он не выздоровеет? Он решил наказать ее таким образом?

За прошедшие годы многое произошло. Она сделала успешную карьеру и стала уверенной. Одно осталось неизменным – их с Хавьером прошлое. И вдруг Эмили захотелось узнать, что именно он не помнит.

* * *

Хавьер сжал руку в кулак, когда машина сделала еще один поворот на извилистой дороге, ведущей к Фрихилиане, игнорируя взволнованные взгляды водителя в зеркало заднего вида. Не имело значения, что Хавьер знал наизусть каждый изгиб и поворот на этой дороге – он мог ехать по ней с завязанными глазами, – но сейчас у него засосало под ложечкой от воспоминания о том, как водитель не увидел плохо освещенный знак о дорожных работах, и они попали в аварию.

Как только его сестра увела мать из больничной палаты, он позвонил своему водителю. К счастью, с ним все было в порядке, если не считать чувства вины и страха, без сомнения, благодаря Ренате. Потребовалось почти десять минут, чтобы убедить Эстебана, что он по-прежнему работает на Хавьера.

После его разговора с водителем прибыла полиция. Двое мужчин в униформе быстро заверили Хавьера, что он вне подозрений и они просто хотят знать подробности событий той ночи. Он рассказал офицерам все, что знал, отказываясь даже на секунду ставить Эстебана в уязвимое положение.

Офицеры ушли, и Хавьер задался вопросом, как часто миллиардеры симулируют амнезию.

Хавьер не понимал, почему стал притворяться. Изначально он не делал это нарочно. Но, увидев Эмили, опешил. Она выглядела точно так же, как на фотографии в том журнале. Старше, самоувереннее и циничнее. Прежде – до того, как бросила его, – она была другой.