Сказка о справедливости

– Есть у меня идея. Ты ведь говорила, что Фата-Моргана может поднимать ее жертвы в свой замок?

– Да, похоже на то.

– Если, скажем, шар проходит через плоскость, то плоские жители будут видеть круг, сначала растущий, а потом уменьшающийся. Мне кажется, нечто подобное могло происходить и с Товенаром. Его изменения – всего лишь проекции.

– И что нам это дает? – поинтересовалась Леяль.

– Манжино, ты помнишь, как исчезал Товенар? – обратился Шентьяго к своему коллеге.

– Да, мы проследили за динамикой плотности дейниантов в месте его исчезновения и восстановили вот что.

Он повернул какой-то переключатель, и в воздухе возник лихорадочно размахивающий крыльями велф, потом его изображение стало уменьшаться и расплываться, в конце концов перед друзьями висел лишь туман, который тоже потихоньку рассеялся.

Тибальд и Леяль побледнели – слишком свежи были воспоминания о происшествии в Храме Креатета, и даже Манжино вздрогнул хоть и видел этот фильм множество раз.

– А что, если собрать гиперобъемное изображение Товенара? – торжествующе вскричал Шентьяго. Он был так увлечен научной стороной явления, что забыл обо всем на свете.

– Интересно! – воскликнул Манжино, и глаза его заблестели.

– Оставим их наедине, – прошептала Леяль на ухо Тибальду. – Сейчас лучше их не тревожить. Давай-ка лучше полетим на то место, где исчез наш друг. Справившись у Манжино о месте исчезновения Товенара – велф быстро ответил и опять погрузился в вычисления, – они взлетели в воздух и через несколько минут достигли своей цели. Подавив страх, Тибальд и Леяль внимательно осмотрели все вокруг, но ничего не нашли: событие произошло слишком давно, чтобы оставить какие-либо следы, видимые невооруженным взглядом.

Расстроенные, они спустились в лабораторию, в которой вовсю колдовали Шентьяго и Манжино.

– А, это вы! – рассеянно обернулся Шентьяго. – У нас есть продвижения, мы скоро можем показать вам Товенара, а значит и всех нас, с разных сторон. Леяль, твоя гипотеза, похоже, верна! По крайней мере, наш друг был поднят над пространством прямо из центра клубка. Я думаю, есть еще одно измерение, перпендикулярное всему нашему клубку!

– Это все хорошо, – грустно проговорила Леяль. – Но есть хоть какой-то шанс узнать что-то о Товенаре.

– Узнаем! – уверенно ответил ученый – Обязательно узнаем! Но на это нужно время. Надо понять свойства этого дополнительного измерения, и, вполне возможно, мы сможем в него проникнуть!

– Но сколько времени? – осторожно спросила Леяль.

– Откуда я знаю? – негодующе ответил Шентьяго. – Может быть, пару недель? Может, месяц? А может и год? Но ты только подумай: мы открыли совсем новое направление в науке!

Леяль не скрывала своего разочарования, и оно передалось и Тибальду. В нем начинал закипать гнев. С большим трудом взяв себя в руки, он подавил его, и они с феей побрели к выходу.

– Меня не ждите! – громко окликнул их ученый. – У нас есть домики для гостей в голубом секторе. Сами найдете?

– Конечно, – ответили Леяль и Тибальд.

Сообщив дейниантам, куда они направляются и с трудом отыскав домики – такие же параллелепипеды, – они еще долго готовили свои судьбоносные речи на Совете, который должен был состояться завтра, и заснули поздно ночью. Слишком многое изменилось, слишком многое надо было объяснить, понять и принять, но времени на это не было!

Глава шестая, повествующая о Великом Совете

Наутро с первыми проблесками зари, они полетели в Королевский Чудесток, ведь Совет проходил в том же самом Храме, в котором Тибальд так и не смог принять ни одного закона. Приближаясь к чудестоку, путешественник начал дрожать – два одинаково сильных чувства боролись в нем: гнев против Повелительницы Иллюзий и страх, первобытный, дикий страх. Бросив взгляд на Леяль – хрупкую, нежную фею, трепещущую под порывами ветра, – он попытался взять себя в руки, но не смог – это просто не работало.

– Нам надо было погрузиться в нирвану, чего бы это ни стоило, даже рискуя пропустить Совет, – убеждал себя Тибальд, но было уже поздно.

На Великом Совете, всегда следовавшем за Великим Креатетом, велфы собирались, чтобы обсудить события во дворце творения – понять, что было сотворено, что не было и почему, а также обменяться новостями Фэйри-Града. Подлетев к Королевскому Чудестоку, они влились в поток велфов, стремившихся на Совет. Все уже знали, что за последнюю неделю произошла целая череда непонятных, таинственных и страшных событий, и все хотели узнать об этом из первых рук.

Шагая по плитам Королевского Чудестока, Тибальд живо представлял себе, как он вступит в Храм, и случится то, что уже случалось дважды, поэтому ноги его подкашивались. Тем не менее он черпал силы в своей ненависти и от Леяль, которая воодушевлялась, когда могла спасти кого-то или улучшить чью-то жизнь. Так они и шли, медленно и неуклонно приближаясь к Храму. Наконец они достигли своей цели.

На этот раз Храм Креатета изнутри показался огромным. Трибуны ярусами нависали над центральной ареной – ярусов было пять. Сам храм внутри был разделен на сектора колоннами. Чтобы отвлечься от тяжких мыслей, одолевающих Тибальда, он сосчитал колонны – их, конечно же, было ровно двенадцать. Над гигантским залом развернулся купол, на котором, как и раньше прорисовывались картины Сказочного Царства. Тибальд и Леяль почувствовали, что им приготовлено место у арены и направились, ведомые своими ощущениями. Другие велфы тоже уверенно находили свои места. Влюбленные сели в удобные кресла, взялись за руки, и каждый задумался о своем.

Из задумчивости их вывел голос:

– Совет начинается.

Тибальд вздрогнул и сжался в комок. Но голос не исходил от Фаты-Морганы. Уже несколько Советов начинались с этого объявления, безликого и могущего принадлежать любому велфу. Беспокойство потихоньку отпускало Тибальда, а когда он поглядел на бледную Леяль, он, вздохнув, приложил неимоверное усилие и взял себя в руки. Похоже, на этот раз Совет пройдет нормально.

Наконец тот же бесстрастный голос произнес:

– Событие первое.

В этот момент купол исчез, и его заменило солнечное небо, в котором парил Замок Нирваны, а вокруг него сновали разноцветные велфы. Среди них выделилась мечущаяся фигурка, описывающая круги вокруг дворца. Внезапно фигурка вспыхнула ярким светом, а Дворец Нирваны замигал, как фонарь маяка. Впрочем, не совсем. Когда дворец исчезал, на его месте появлялся туман, густой, как молоко.

– Событие второе.

Дворец Нирваны исчез, и его заменил Тибальд, в одиночестве сидящий в огромном зале. Внезапно велф исчез. После этого последовало несколько картинок велфаторов, заседающих в храме, а через минуту лица каждого из них искажала гримаса ужаса.

– Событие третье.

На этот раз появился Тибальд, одиноко бредущий по плитам Королевского Чудестока и Шентьяго, следующий за ним. Потом Тибальд вспыхнул, а велф бездыханно упал на плиты.

– Событие четвертое.

Тибальд и Леяль увидели Товенара, вылетающего из Хрустальных Ворот Цветочного Чудестока. Всем было ясно, что он не вернется.

Купол затуманился и через мгновенье вновь явил Сказочное Царство. Наступила тишина. Многие велфы и велфаторы не знали всего, что произошло за последние месяцы, поэтому многие были ошарашены.

Наконец под сводами прозвучало:

– Вызывается Тибальд.

Тибальд направился к арене. На него глядели тысячи глаз, но он чувствовал, что это поворотный момент, и от того, как он выступит сейчас, зависит его судьба и, возможно, судьба всего Фэйри-Града. Тибальд взглянул на трибуну, где сидела Леяль. Она улыбнулась и помахал ему рукой. Велф почувствовал себя гораздо лучше. Он медленно начал рассказывать свою историю с момента появления в Фэйри-Граде. Время шло, его голос креп, становился уверенней. Иногда в голове путешественника мелькала мысль: «Что я делаю? Еще мгновенье, и меня не станет!» Но начав свою речь, он не мог остановиться. Тибальд все говорил и говорил, а его речь сопровождалась удивительными картинами в небе. Велфы слушали его очень внимательно, они понимали, что впервые столкнулись с силой, более могущественной, чем сам Великий Креатет. Наконец Тибальд, живой и невредимый, закончил и сел на место. Леяль обняла его, ведь она боялась за своего любимого больше его самого!

Вопросов не было. Велфы были подавлены происходящим.

Наконец на арену был вызван Деревинт. Легкий ветерок спустился откуда-то сверху и собрался вихрем в центре Храма. Голос велфа превращался в картины в небе и звучал прямо в сознаниях слушателей. Так было задумано.

– Я не видел Фату-Моргану, нет. Увидеть ее удостаиваются единицы: только те, у кого особенно сильна воля. Но, как и множество велфаторов, я почувствовал, что многое изменилось с приходом Тибальда, даже не знаю что. Это «что-то» не поддается описанию. Я также осознал, что нас всех уже давно испытывают, и главная часть этого испытания впереди, причем очень скоро. На Креатете, я слышал гром, подобный тому, который звучит, когда Тибальд взволнован. Потом наступила полная темнота и оттуда повеяло чем-то непонятным, даже не скажу страшным – это было сильнее страха. Но я понял, что лучше умереть, чем оказаться в его власти…

За Деревинтом говорили, рассказывали, показывали Антинэ, Манжино, Фития, коллеги Товенара, Леяль и просто велфы, которые тревожились за судьбу Фэйри-Града.

Наконец Деревинт подытожил:

– Друзья, это один из немногих креатетов, на котором не было ничего сотворено – взволнованные велфаторы не смогли принять ни одного закона! Все сходятся на том, что надвигается неизвестное. Но, похоже, воли ни одного из нас не хватает, чтобы не то, что справиться с этим «нечто», но даже расспросить его и узнать, что же это такое. И еще: похоже, к нам прибыл один из самых сильных велфов за все время существования Фэйри-Града. За то время, что он здесь, он чуть не убил велфа и, неслыханно, чуть не разрушил Дворец Нирваны, строившийся сотнями велфаторов еще до нашествия энтропов. Не знаю, плохо это или хорошо, но наверняка это связано с теми событиями, что произошли на Великом Креатете. Неизвестное уже, вполне возможно, поглотило Товенара. Кто будет следующим? Как вы знаете, поиски ничего не дали, а значит, единственное спасение – дейнианты. Но мы должны понять, что творить.

Наши друзья уже давно исчезают, но это случается не слишком часто, поэтому, хоть многие и тревожились, ничего не было предпринято. Но сейчас все иначе.