как в ночи тот самый тать —
тут бессильна медицина,
можно даже не мечтать,
и в пределах окоёма
против Вовы нет приёма
даже в области дзюдо,
и, рябой или картавый,
вождь в стране как нота «до»,
все равно какой октавы.
«От истин не коси и…»
От истин не коси и
узнаешь в свете Вед:
история России—
история побед—
идет бычок, качается,
но так уж получается.
Падение небес
Снова ангел словно спятил —
ты прислушайся, приятель,
и не слишком строго хоть
усмирить попробуй плоть
и душою содрогнись,
ведь и впрямь свалилась высь.
И не зря же, хай нам грец,
так старается Творец
сделать каждому из нас
когнитивный диссонанс,
не щадя небес и почв, —
значит, хочет нам помочь.
Ты ли, встав с любой ноги,
не канючил: «Помоги?..»
Узелок
Ну и что же, что узлом
связаны добро со злом?
С детства волю тренируй:
не убий и не воруй,
чти отца и мать семейства,
слишком не прелюбодействуй,
не твори себе кумира,
не желай врагу вреда
и умри однажды с миром,
раз так надо, и тогда,
что сказать? Фетиш не фетиш,
может, правда, счастье встретишь.
«А вот и Киев-мать…»
А вот и Киев-мать,
что мудрено понять,
где мечен Бабий Яр
для киевских бояр.
«Ты смотришь через не могу…»
Ты смотришь через не могу,
не подавая вида,
на город, что исчез в снегу,
как в море Атлантида,
и знаешь то, что знает каждый,
хоть франкмасон, хоть печенег, —
и море высохнет однажды,
и, может быть, растает снег.
«Чем в ужасе решать задачи…»
Чем в ужасе решать задачи
во имя собственной удачи,
не лучше ли с утра в шезлонге
сидеть и думать о Кинг-Конге,
Джульетте, Гамлете, Гавроше—
короче, только о хорошем?
И если не в облом бороться
за веру, родину и трон,
то можно и о «Черноморце»
поразмышлять, ловя ворон.
От Парменида Элейского
Кому-то враг Меркуцио,
кому-то друг Горацио,
тут, предположим, Турция,
а там, допустим, Франция,
те, скажем, типа ленинцы,
а эти чисто разинцы,
кто трудится, кто ленится,
но в общем нету разницы.
«Дней святых угодники…»
Дней святых угодники