Ной лишь тихо смеется, заводит мотоцикл и, повернув рукоятки, газует.
– Залезай. Я не кусаюсь. – Озорно посмотрев на меня, он добавляет: – По крайней мере, я не кусаю своих младших кузин.
Едва не закатив глаза, беру шлем, надеваю поверх бейсболки. Он садится неудобно – козырек мешает. Провозившись несколько секунд, в итоге снимаю его вместе с кепкой.
Ной останавливает меня, взяв за руки.
– Вот так. – Парень забирает бейсболку, надевает ее на мою голову козырьком назад, а сверху – шлем.
Ох.
Сносная идея. Кепка мне понадобится, потому что волосы у меня в полнейшем беспорядке.
Он застегивает ремешок под подбородком, и я пытаюсь отвести взгляд, только от его ленивой полуулыбки мое тело буквально гудит. Эти голубые глаза, обрамленные черными ресницами. Обрезанные рукава его серой футболки выставляют напоказ мускулистые руки с золотистым загаром. Ной постоянно носит потрепанные джинсы, ведь ему не нужно прикладывать особых усилий, чтобы произвести впечатление на кого-либо.
Я завидую. Он живет не по плану.
Наверное, было бы хорошо расти вместе с кузенами. Может, было бы весело проводить летние каникулы здесь, под солнцем, в грязи, шутливо препираясь с ним.
В компании Ноя я нервничаю меньше, чем с Джейком.
Парень смотрит мне в глаза. Отвернувшись, я уклоняюсь от его пальцев и сама затягиваю ремешок.
– Ты когда-нибудь каталась на мотоциклах?
– Нет. – Забираюсь на сиденье сзади него, сдвинув сумочку набок.
– Я буду нежен, – уверяет Ной. – У любой девчонки спроси.
– Я не любая девчонка, – отвечаю я и обвиваю руками его талию. – Если пострадаю, тебе все равно придется иметь дело со мной, потому что мы живем вместе.
– Верно подмечено.
Он опускает щиток своего шлема и срывается с места, отчего у меня перехватывает дыхание.
Господи. Инстинктивно крепче сжимаю руки и бедра, пока мой желудок проваливается куда-то вниз. Мотоцикл расшатывается гораздо сильнее машины. Двигая глазами из стороны в сторону, я стараюсь сохранить равновесие, но парень не сбрасывает скорость. Мне остается только держаться. Может, Ной и знает, что делает, а для меня это ново. Медленно, с усилием моргаю, после чего просто перестаю смотреть на дорогу.
Эти холмы казались крутыми, когда я поднималась сюда на пикапе с Джейком. Думаю, мне необязательно наблюдать за спуском по ним на спортивном байке. Это вообще разрешено правилами дорожного движения?
Цепляясь за Ноя, я сосредотачиваю внимание на его футболке, чтобы не глазеть по сторонам, однако спустя мгновение пытаюсь слегка ослабить хватку. Я почти прилипла к спине парня и, наверное, причиняю ему неудобство.
Он отпускает одну рукоятку, заставляя меня крепче обхватить его талию и вновь прижаться грудью к его спине. Повернув голову и приподняв щиток, Ной кричит:
– Держись!
Ладно. Я сцепляю пальцы у него на животе.
Мы преодолеваем гравийную подъездную дорожку, съезжаем на асфальт, двигаясь в том же направлении, откуда я приехала два дня назад. Из-за гравитации на протяжении всего пути мое тело прижимается к Ною.
Когда дорожное покрытие выравнивается, я поднимаю глаза и рассматриваю деревья у обочин – часть окружающего нас густого леса. Склоны, утесы, обвалы. Сейчас, при свете дня, я вижу горы гораздо четче, чем в сумерках.
Джейк не соврал. Даже если вся листва опадет зимой, здесь много хвойных, которые в любом случае будут ухудшать обзор во время сильных снегопадов. Ландшафт меняется. Овраги внезапно сменяются крутыми скалами. С обеих сторон дороги встречаются разрозненные груды камней, осыпавшихся с нестабильных участков горных массивов. Тут довольно опасно даже при хорошей погоде. Город не станет оплачивать снегоуборочные машины и посыпание дорог солью ради одной семьи.
Что, полагаю, вполне устраивает моего дядю. Нравится ли такая жизнь Ною? Его вчерашние слова всплывают у меня в памяти. Я бы уехал. Уехал бы в мгновение ока. Ты здесь, хоть и не обязана быть. А я обязан, но не хочу.
Так почему он остался? Джейк не может его заставить. Парень совершеннолетний.
Мы преодолеваем повороты, добираемся до шоссе. Проходит минут двадцать, прежде чем вдали показывается город. Пара шпилей возвышается над кронами деревьев, кирпичные здания мостятся вдоль улиц в тени зеленых кленов, которые, я уверена, к октябрю окрасятся в оранжевый и красный.
Когда замедляемся и останавливаемся на первом знаке «Стоп», Ной поднимает щиток шлема.
– У тебя есть еще? Двоюродные братья или сестры, я имею в виду.
Понятия не имею, почему меня это интересует.
Он лишь качает головой.
– Нет. – Затем спохватывается: – Ну, возможно. Я не знаю.
По отцовской линии – только я, значит, остается его мать. Где она? Несмотря на недолгое знакомство с Джейком, трудно представить его семейным человеком. Они состояли в браке?
На миг становится так легко составить о нем хорошее мнение – мужчина сам растит двух мальчиков, и одновременно понимаешь, как он мог довести женщину до такой степени, чтобы она пустилась наутек.
Так и вертится на языке расспросить Ноя о матери, но если он поведает грустную историю о том, что она умерла или бросила их при рождении… Я не знаю, как реагировать на неподвластные мне события. Мое сочувствие всегда выглядит неискренним.
Он сжимает рукоятки, вены на его предплечьях выступают над кожей. Едва Ной срывается с места, я усиливаю хватку. Мы выезжаем на главную улицу города с магазинчиками вдоль обочин. На стоянке перед универмагом он сдает назад на парковочное место, после чего выключает зажигание.
– Я научу тебя водить, если хочешь, – предлагает Ной, слезает с мотоцикла и снимает шлем. – Если останешься.
Следуя его примеру, я вешаю свой шлем на вторую рукоятку байка, переворачиваю бейсболку козырьком вперед и иду за ним по тротуару.
– Ты едва знаешь меня, к тому же я недружелюбная, – бормочу. – Почему ты хочешь, чтобы я осталась?
– Потому что на пике ничего не меняется. Никогда.
Что это значит?
Я вхожу в магазин, не ответив, потому что не понимаю, о чем он говорит.
– Привет, Шерил! – выкрикивает Ной.
Вручив другой покупательнице пакет, дама за стойкой улыбается ему.
Оглядевшись по сторонам, я замечаю, что магазин очень маленький. Ради всего святого, здесь только шесть рядов. Надеюсь, у них есть лапша рамен.
– Хватай все, что тебе нужно, – говорит парень. – Встретимся на кассе.
Свернув вправо, он исчезает в проходе.