Сердце рода

Даже не так. ОТОМСТИТЬ.

Вжик!

Левую руку я вскинул перед собой за мгновение до удара.

Я не видел движения кнута, но мне было достаточно взгляда тюремщика, чтобы понять – этот ударит.

Так и случилось. Раскалённый хлыст жадно обвился вокруг подставленной ладони, и если бы не невидимая перчатка, точно бы располосовал мне руку до кости.

– Да за что?! – не выдержал я, отскакивая назад, и прижимая руку к груди.

Было не столько больно, сколько обидно.

– Вперёд пошёл! – заорал тюремщик, щёлкая хлыстом рядом с моей ногой.

Бросив на него оценивающий взгляд, я стиснул зубы и, повернувшись к нему спиной, поспешил вперёд.

Вжих!

Удар кнута пришёлся по спине, но я лишь прибавил шагу.

Хвала Древним, с меня не сняли мой ученический мундир, и он сейчас буквально спас мою спину.

– Быстрее перебирай своими ногами! – тюремщик не скупился на удары, и я чуть ли не бежал вперёд, прикрывая затылок левой ладонью.

Этот мужичок однозначно больной на голову! И если при первом взгляде на него, мне показалось, что глубоко внутри скрывается душевная рана, то сейчас мне было плевать.

Это уже не тюремщик, это мучитель какой-то.

Сейчас, чуть ли не бегом двигаясь по узкому коридорчику, выложенному из чёрного не то камня, не то кирпича, я пытался вспомнить помещение, куда я попал.

В тот момент у меня перед глазами плясали чёрные пятна, но я успел заметить, что оказался в круглой комнатке, из которой в разные направления вели четыре коридора.

И мы сейчас, если я не ошибался, двигались по северному.

Вжик!

Очередной удар кнута заставил меня зашипеть от боли, и я мысленно пожелал тюремщику оказаться на моём месте.

Что-то не везёт мне на круглые комнаты. Что суд, что портальный камень тюрьмы…

– Шевелись!

Чем дольше я находился в тюрьме, тем яснее понимал – если здесь все тюремщики такие садисты, то у меня намечаются проблемы.

Как там сказали Фред и Джош – не реви и не показывай боль? Не думал, что их совет пригодится, как только я выйду из портала.

– Вперёд пошёл!

Словарный запас тюремщика оставлял желать лучшего и сейчас он пошёл, походу, на второй или на третий круг.

Но к моему облегчению, бесконечный коридорчик неожиданно закончился, а я чудом не влетел в здоровенную дубовую дверь.

Вжик! Вжик!

Первый удар хлыста заставил меня вжаться в стену, а второй… распахнул ворота.

Серьёзно, стоило кнуту попасть по створкам, как те мгновенно распахнулись, словно были сделаны не из морёного дуба, а из бумаги.

Вжик!

Засмотревшись на это чудо, я пропустил удар в голову, отчего кнут больно ожёг левую щёку.

– Пшёл!

Зашипев от боли, я выскочил из коридорчика и тут же замер.

Двери оказались переходом из одного коридора в другой.

Вот только второй был сделан не из чёрного камня, а из… решёток, к которым прильнули заинтересованные моим прибытием заключённые.

Вжик!

Хлыст щёлкнул меня по левой руке, и я, недовольно дёрнув плечом, отчего оно вспыхнуло болью, шагнул вперёд.

– Шевели ногами, шваль!

А вот за шваль ты ответишь.

Я распрямил плечи и зашагал вперёд. Не срываясь на позорный бег, но и не замедляясь до скорости черепахи.

Тюремщик позади меня всё не унимался и без устали работал кнутом.

Тело и ноги надёжно защищал мундир, а вот голове пару раз хорошенько досталось. И если первый удар пришёлся по голове, то второй ожёг ухо.

Боль была настолько острая, что я чудом удержался от того, чтобы не развернуться и вбить зубы тюремщика ему в глотку.

Не-ет, бить тюремщика нельзя. Это наверняка провокация. Поднимешь на него руку, с лёгкостью накинут срок. Но и уши было жаль!

Потерять лицо перед будущими сокамерниками? Да и плевать!

Я прикрыл затылок левой рукой и продолжил путь.

Пусть со стороны я и выгляжу смешно, но зато уши на месте останутся!

Тюремщик без устали работал кнутом, но я лишь шипел сквозь зубы, когда прилетало особенно сильно.

Вот, ей-богу, когда выйду отсюда, проставлюсь Фреду, Джошу и дядюшке Луке! Ведь если бы не этот обед, я бы визжал под ударами кнута как девчонка.