Самый лучший комсомолец. Том 3

– Надо идти к ним, – решил я.

Свалит же сейчас проблемный дядюшка, а нам от деда огребать.

– Надо, – согласился папа Толя.

Надели верхнюю одежду и вышли на улицу как раз вовремя, чтобы увидеть сидящего на переднем сиденье дядю Андрея и идущую нам навстречу Викторию Викторовну.

– Поеду я, – пояснила она цель визита в ДК.

– Будем очень рады, если однажды вернетесь, – широко улыбнулся ей я.

– А это правда ваш брат, Анатолий Павлович? – кивнула она на машину. – Похожи! – проявила наблюдательность.

– Брат, – подтвердил Судоплатов-младший.

– Дядя мой, – добавил я.

Папа Толя обошел Викторию Викторовну, подошел к машине и постучал в окно, дав понять старательно отворачивающемуся дяде Андрею, что «не заметил» здесь не проканает.

Тот повернулся, натянул на рожу приветливую улыбку, вышел из машины и пожал руку папе Толе:

– Здорова! Ты, говорят, занятой, не хотел тебе мешать – думал вечером зайти.

– На брата-то время всегда есть! – заверил его не менее улыбающийся папа Толя. – Но ты вроде как уезжать собрался?

– Вечером и вернулся бы, автобусом, – отмазался (а может и правда так планировал) дядя Андрей, указав на табличку с расписанием дважды в день курсирующего от нас в Москву автобуса.

Пока хватает – по торговым делам наших совхозников возят отдельно.

– А тебе зачем в город? – не отстал папа Толя.

– Дядя Андрей болеет, – шепнул я на ушко Виктории Викторовне. – Картами сильно увлекся, проигрался, сюда на исцеление папенька-генерал сослал.

– В «буру» играет? – зачем-то уточнила она.

– В преферанс, – ответил я.

– Как интеллигентно! – вздохнула она и посмотрела на дядю Андрея со смесью интереса и жалости в глазах.

Не очень мне это нравится – Виктория Викторовна у нас дама творческая, возвышенная, и в ее способность вылечить игромана я как-то не верю. Впрочем, «в быту» я ее и не видел. Ой, да плевать – мне-то чего?

Тем временем картежник объяснял цель своего скорого отбытия:

– У меня двое штанов, одни трусы и вот это, – показал на свои пальто и шапку. – Даже собраться не дали! Я что, зэк? Можно хотя бы щетку с бритвой привезу?

– У меня-то зачем спрашиваешь? – сымитировал обиду папа Толя. – Я же просто спросил, – развел руками.

– Извини, – вздохнул непутевый Судоплатов. – Я вернусь и к тебе в гости зайду, хорошо? – просветлел. – «Пульку» распишем по-родственному? – и потер руки.

– Я в преферанс не умею, – отмазался папа Толя. – Но ты заходи, что-нибудь придумаем, – ободряюще хлопнул брата по плечу и пошел в ДК, по пути отвесил Виктории Викторовне улыбку. – Если захотите к нам перебраться, Виктория Викторовна, вакансию вам найдем.

– Я подумаю, – с улыбкой пообещала она.

Дядя Андрей забрался обратно в машину, попрощавшаяся со мной и Вилкой учительница села за руль, и они отбыли в столицу.

– Если вернется сам и сегодня – значит не все потеряно, – поделился я мыслями с Виталиной. – Если вернется через день-два, без вещей и под конвоем – официально неизлечим, и я с ним разговаривать только по работе буду – нафиг мне лишний головняк? Я им не психотерапевт.

Андроповых «лечить» согласен, там дело государственной важности, а генеральских сынков у нас в стране как грязи.

Далее отправились за дом – здесь у нас стоит памятник Ленину, без которого никак, залит каток – сейчас пусто, ребята на уроках, но по вечерам катаются – автобусом добираются, коньки тем, у кого нет собственных, выдаются бесплатно. По весне замостим эту будущую главную площадь брусчаткой. Пока под снегом земля, но организации праздника это не мешает: поставили длинный, старательно ошкуренный столб – прямо сейчас на него привязывают призы в виде импортных хромированных сапог (мечта любого колхозника!) и коробок с утюгами (мечта любой домохозяйки!). Еще будет куча викторин – тоже с призами, но для детей и с призами в виде книжек и игрушек. Рядом – сцена, на которой кружковцы будут показывать плоды своих трудов, а я – петь и толкать анекдоты. Чуть поодаль – «снежный городок», который будут брать ребятишки. На самой «площади» установили огромные палаточные «шатры» со столами – холодно на улице же, а так хоть от ветра защищает. Поодаль – места для готовки шашлыка. Остальные блюда готовятся на мощностях столовой и кооперативного пищевого цеха. Никакого алкоголя – приноси с собой, если хочешь, а для поддержания порядка из Москвы скоро прибудет автобус с милиционерами.

– А, Сережка! – обрадовался контролирующий привязывание призов к столбу парторг и направился к нам. – Аниматор простудился, – поделился плохой новостью.

– Фигово, но у нас еще четырнадцать осталось, – не расстроился я.

Многотысячные гуляния устраивать вообще непросто – чуть что не так, и получим «Ходынку» в миниатюре, поэтому взваливший на себя эту ношу Антон Сергеевич – большой молодец.

– Кроме аниматора никаких проблем нет, – отчитался он.

– Отлично! – одобрил я и посмотрел на часы. – Пойду готовиться.

– До вечера, – улыбнулся довольный суетой парторг.

* * *

Темнота празднику не помеха – помимо фонарей по периметру площади освещение создавали расположенные на крыше дома прожектора (вояки одолжили), огонь в мангалах и лампочки внутри «шатров». Сцена, само собой, тоже светится что твоя новогодняя ёлка. С Новым Годом происходящее роднили и многочисленные натянутые над площадью гирлянды вперемежку с аппликациями и бумажными фигурками, изготовленными совхозными школьниками и детсадовцами. Народу – тьма тьмущая, даже считать не пытаемся, но пришли все, кто хотел. Не пускать приказано только заранее «накативших» – в этом случае подпивший родитель отправляется домой, а его ни в чем не виноватые дети поручаются заботе «кураторов» из педсостава и по окончании праздника доставляются домой автобусом. Некоторые взрослые такому даже рады – шашлыка и дома можно пожарить, а вот вечерок кутежа без детей случается не так уж часто. Не осуждаю – у всех своя голова на плечах и свой взгляд на мир. Но ребят немножко жалко – вон девочка лет восьми слезки вытирает. Оп, аниматор в костюме Крокодила Гены вручил ей леденец-петушка и слезки вылечились. Вот и хорошо!

На сцене – танцевальная группа, отплясывают под Boney M. Дальше выступит хор доярок (у нас такой есть), квартет механизаторов (самоорганизовались без участия меня и парторга), бабушки-частушечницы (на гармошке – местный виртуоз Семен Никифорович Уралов, восьмидесяти лет отроду, полное «комбо» собрал за свою нелегкую жизнь – Первую мировую, Гражданскую и Вторую, будь она неладна, мировую). Далее – фольклорный детский хор, театральные зарисовки (участвуют мои «актеры», будут давать кусочки «Ревизора»). Потом моя очередь, и, в конце, на правах хедлайнеров, один из составов «Ласкового мая».

Ребята завершили выступление, народ поаплодировал и одобрительно посвистел, и вышедший на сцену Антон Сергеевич объявил первый раунд «перекуса». Сидящие за кулисами (отсюда видно всю площадь) мы питаемся отдельно – не потому что зазнались, а потому что КГБ бдит и потравы не допустит.

Далее пошла «конкурсная» часть, и внимание народа переключилось на столб с призами, к которому подошел первый участник.

– Степаныч, ты ж электрик! – раздался возмущенный мужской голос из толпы.

– Точно, по столбам всю жизнь лазил! – разделил негодование голос женский.

Степаныч попытался было оправдаться – «когтей» мол нету, так что все честно – но понимания не встретил и мудро решил терпение односельчан не испытывать.

После него вышла Матрена Ильинична – пятидесятилетняя дородная вдова. Скинув валенки и (не без одобрительного свиста мужской части совхоза) колготки, она осталась в юбке, ватнике и платочке и решительно запрыгнула на снаряд, обвив промерзшую древесину голыми ногами.

Увы, где-то в середине пути она потеряла сцепление и рухнула в предусмотрительно организованный под столбом сугроб под радостный гогот односельчан.

Участник следующий – дедушка Никодим, девяносто одного года отроду. Закаляется, бегает на лыжах, не пьет и не курит. Настоящая местная знаменитость! Дедушка недрогнувшими руками скинул с себя одежду, оставшись в легкомысленно украшенных ромашками «семейниках», продемонстрировав на зависть сохранившуюся фигуру легкоатлета. Хромовые сапоги нашли первого владельца! Скинув добычу вниз, он забрался на самый верх столба, встал на одну ногу (две не влезут) и поклонился ликующему народу. Сделав сальто назад, приземлился в сугроб, выбрался, с видимым удовольствием на бородатом лице обтерся снежком, благодарно кивнул предложившему ему полотенце аниматору – тигру, вытерся и оделся, после чего примерил обновку.

– Маловаты! – удрученно поцокал языком, вызвав народный хохот.

– Заменим, Никодим Афанасьевич! – пообещал парторг.