Самый лучший комсомолец. Том 5

– А вы?

– А я что – раз батя сказал, значит так оно и есть, – пожал плечами Елисей Семенович. – Из-за стола сразу в добровольцы, вместе с сыном – ему уже почитай два десятка было, – улыбнулся. – А ты – «мясо», «мясо»! Мясом СССР не измерить.

– Вам бы политинформацию проводить, – улыбнулся я.

– А я и провожу, – он с ухмылкой достал из кармана корочку члена КПСС.

– А меня пока не берут – мал, – позавидовал я.

– А бандитов ловить не мал? – ухмыльнулся дед.

– Сам удивляюсь что разрешили, – хохотнул я.

Живет Елисей Семенович в «хрущевке», в «трешке» на двух хозяев. Комната у него, а две соседние – семья из четверых человек. А вот подозрительная дама безраздельно владеет аж «двушечкой» – бездетная вдова «какого-то упыря из Горкома» потому что.

С ней мы встретились на лестничной площадке – одетая в импортный юбочный костюм, стоящая на каблучках чешских туфелек крашенная хной женщина лет сорока стеснительно пыталась прятать украшенные кольцами с драгоценными камнями пальцы рук, чем вызывала легкое веселье мешающих этому «дядей» из сопровождения.

– Здравствуйте, гражданка Воскресенская, – от имени нашей группы поприветствовал даму дядя Витя.

– Что происходит, товарищи? – она скользнула взглядом по группе, недоуменно покачала бровями на меня и решила не обращать внимания.

Меня кто-то не знает! Какой жуткий удар по самооценке!

– Дуру-то не включай, Клавка! – продемонстрировал накопленный за время пребывания с нами опыт Елисей Семенович. – Оно тебе надо – за этого урода сидеть?

И подмигнул дяде Вите с видом «как я её, а?».

– Какой «сидеть»? Какой «урод»?! – на ходу наращивая громкость и праведный гнев, вступила в полемику дама. – Чей-то ты на меня клевету разводишь, козел старый? Да он же алкаш, товарищи, чего вы его слушаете?! – возмущенно всплеснула руками. – Я – честная женщина. Библиотекарь! Да у меня высшее образование и почетная грамота от Парткома!

– Покажете? – попросил дядя Петя.

– И покажу! – гордо вскинула она голову. – Только пусть молодой человек ключи отдаст, – ткнула пальцем в держащего ее сумочку «дядю».

– Отдай, – велел дядя Петя.

Клавка открыла дверь квартиры и повела нас внутрь:

– Только обувь снимете – я не алкашка, у меня вообще-то чисто!

Оказавшись в оклеенной советскими желтыми обоями «в цветочек» прихожей, мы выполнили ее требование, повесили зонтики на кривовато висящую вешалку, и по аккуратно покрашенным доскам лишенного ковров пола пошли по коридору.

* * *

– Вентиляции, – скомандовал дядя Витя подручным.

Мужики шмыгнули в санузел и кухню, а хозяйка жилища расстроилась:

– Вы что себе позволяете? Какие еще «вентиляции»? У вас может и ордер есть?

– Есть, – показал ей дядя Витя требуемое.

Я выписал – имею право как ревизор!

– Тут три морозилки, – раздался сопровождаемый хлопками дверей голос со стороны кухни. – Во всех трех мясо.

– На зиму запасаешься? – подколол Клавку Елисей Семенович.

– А может и на зиму! – уперев кулаки в не потерянную с возрастом талию, ответила она. – Тебя, козла, забыла спросить!

– Тряпичный сверток из вентиляции, – вышел из туалета «дядя» с тряпичным свертком. – Бачок пуст.

– А ты поглубже в унитаз-то залезь! – посоветовала ему Клавка.

Открыли сверток – полторы тысячи рублей купюрами.

– Забирайте, раз уж у нас тут тридцать седьмой год вернулся! – с отвращением выплюнула хозяйка дома.

– Взятку предлагаете? – заинтересовался дядя Петя.

– КГБ не купишь! – злорадно заявил Елисей Семенович.

– Х*ятку! – презрительно фыркнула Клавка. – Я юридически подкованная, меня не проведешь! Ворвались, обыски какие-то проводят без понятых. Грабить пришли? Грабьте!

– Чего юродствуешь, паскуда? – прошипел Елисей Семенович.

– Никто вас не грабит, гражданка, – с профессиональным спокойствием успокоил даму дядя Витя.

– В вентиляции пусто, – раздался голос из кухни. Плиту будем двигать?

Все вместе набились в кухню – тесно – и дяди обыскали стандартный тайник, обнаружив шкатулку с драгоценностями на три тысячи рублей примерно.

– Комнаты смотреть будем или можете объяснить законное происхождение таких накоплений, гражданка библиотекарь на полставки? – задал судьбоносный вопрос дядя Петя.

– А у меня три любовника, и они все очень любят дарить мне подарки! – с вызовом ответила та.

– Имена любовников? – демонстративно достал блокнот с карандашиком дядя Витя.

– Я вам про свою личную жизнь докладывать не обязана! – последовал ожидаемый ответ. – Доволен, козел старый? – переключилась на Елисея Семеновича. – Опозорил честную женщину и лыбится!

– Это ты-то «честная»? – офигел от наглости пенсионер. – Да ты ж проститутка! Развела в подъезде бордель, еще и сумки с мясом таскает туда-сюда!

– Только сюда таскаю, и не я, а мальчики мои – заботу проявляют так, галантность. Но тебе-то, козлище, откуда о таких вещах знать? По роже видно – в поле вырос!

– Тю-у-у, нашлась тут благородная! – фыркнул Елисей Семенович. – Видела бы тебя мамка твоя – все космы бы повыдирала!

– А ты мою мать не трожь!

– Хватит! – оборвал ругань дядя Петя и скомандовал. – Комнаты.