Via della Rosa

Via della Rosa
Павел Сергеевич Шубин

В настоящую книгу вошли разные статьи по религиозной философии. Книга рассчитана на всех, интересующихся философией и православием.

Павел Шубин

Via della Rosa

Пролегомены аксиологии

Философия – это, как известно любовь к мудрствованию. Мудрствовать по поводу ценностей начали, по меркам истории, недавно. Так, что можно сказать, что аксиология – дело молодое. Настолько молодое, что еще и не определились с самим объектом исследования. Объект – ценности, но, что есть ценность?..

Среди философов нет выработанного общего понятия ценность. Для В. Виндельбанда ценность – это соответствие нормам. У Риккерта ценность – предел неделимости (разбитый на черепки горшок не представляет ценности для его обладателя, а для археолога через тысячу лет?). По Шелеру, ценности есть специфические сущности. Гартман считал, что ценности это «первичные элементы мира, определение которых невозможно через обычную родовидовую дефиницию». (П. Е. Матвеев)

Современный нам российский философ П. Е. Матвеев считает, что ценности – это специфические качества объектов и субъектов.

Несмотря на существенный разброс в определении понятия, из которого не совсем и понятно, об одном и том же ли говорят корифеи мировой философской мысли, в одном они все же сходятся – ценности объективны и во многом независимы от оценивающей практики субъекта. Даже в такой, казалось бы субъективной сфере как мода. Вспомним как в бессмертном романе Александр Корейко приехал в Москву: «Над сапогами (оранжевого цвета) царила зеленоватая бекеша на золотом лисьем меху. Поднятый барашковый воротник, похожий с изнанки на стеганое одеяло, защищал от мороза молодецкую харю с севастопольскими полубаками. На голове Александра Ивановича помещалась прелестная курчавая папаха.

Александр Иванович с удивлением увидел, что его одеяние, считавшееся в провинции признаком мужественности и богатства, здесь, в Москве, является пережитком старины и бросает невыгодную тень на самого его обладателя».

Мы живем в системе ценностей, мы зависим от этих ценностей, но мы и сами создаем ценности. Поэтому первым вопросом может быть следующий: можем ли мы оказаться вне ценностей? Существует ли аксиологическая нейтральность?

Каждый из нас не только (а может и не столько) создает ценности для себя, выстраивая их в определенную им самим и для себя систему ценностей. Буквально каждый также создает ценности для окружающих. Рассказывая в компании анекдот или исполняя песню, человек тем самым предлагает окружающим людям некую заявленную им ценность и надеется получить оценку. Оценка несет в себе эмоциональный заряд, положительный или отрицательный, необходимый каждому для поддержания психологического комфорта.

Более того, в наши дни, когда тысячи человек снимают видеоролики и выкладывают их в ТикТок, оценивание окружающих ценностей и создание собственных ценностей для получения оценки других людей оказываются практически сопоставимыми процессами и по затрату времени и сил, и по затратам эмоций.

Так может ли существовать, провозглашенная некогда аксиологическая нейтральность?

В древности, христианские подвижники уходили подальше от людей, чтобы безмолвием достичь безстрастия. В последние десятилетия советского периода, подобное практиковалась на Кавказе: там высоко в горах, в безлюдных лесах подвижники достигали уединения. До сих пор подобное практикуется в Греции на Святой Горе. Если не принимать в расчет религиозность этих подвижников, то их мысли и наставления можно считать аксиологически нейтральными. Но как не принимать?

Уединение – это одиночество, а последнее есть самое неприятное в жизни любого человека. В монашеской среде есть правило: необходимо много лет подготовки в монастыре среди братий и под руководством опытного наставника, прежде, чем вступить на путь уединения. Уединение – это также ценность, но для кого с положительным, для кого с отрицательным знаком.

Этим и объясняется то, что, как показывает практика, наставления аскетов оказываются понятными лишь имеющим долгий монашеский опыт.

Когда же человек находится в социуме, внутри аксиосферы, ни одно из его сознательных, а порой и импульсивных действий нельзя считать аксиологически нейтральным. И саму социосферу нельзя считать аксиологически нейтральной.

Итак, аксиология – это философские размышления о ценностях, которые окружают нас и которыми мы окружаем других. М. С. Каган начало аксиологии увидел в следующем вопросе: «рождаются ли ценности в материально-практических и (или) биофизиологических процессах человеческого бытия или их порождает тот уровень жизнедеятельности, на котором человек из объекта среди объектов становится субъектом деятельности, наделенным свободой, осознанной целенаправленностью поведения и одновременно самосознанием, регулирующим это поведение». Ни первое, ни второе, ни третье. Ценности родились вместе с человечеством, с антропосферой, когда человек выделил себя из окружающей природы. Как сформулировал Ханс Йоас «ценности возникают в процессе формирования самости и в опыте самотрансценденции».

Выделение себя из окружающего мира было первым действием с ценностной составляющей: Я (ценность меня для меня самого) больше моего проживания времени. И тут же окружающий мир стал наполняться ценностными характеристиками.

Все в антропосфере наполнено ценностью. Поэтому первобытные люди и обожествляли весь окружающий мир. Поэтому в античности людей окружали сотни больших и малых божеств. У каждой речки была своя наяда, у каждой рощицы своя лесная фея, у каждого дома свой божок. Они хранили ценность, они и подчеркивали наличие ценности. Ценность равнялась полезности умноженной на красоту и деленной на опасность. В лесу можно было собирать дрова для костра или печи, дикий мед или ягоды для пропитания, но также и цветы для украшения дома или одежды. Но из леса приходили хищные звери и угрожали жизни человеку. Решение этого уравнения и мотивировало деятельность человека. Большая полезность и красота обесценивают опасность. Смертельная опасность сводит к нулю полезность. Наибольшая ценность – это любовь. «Нищие, безоружные люди сбрасывают королей с престола из любви к ближнему. Из любви к родине солдаты подпирают смерть ногами, и та бежит без оглядки. Мудрецы поднимаются на небо и ныряют в самый ад – из любви к истине. Землю перестраивают из любви к прекрасному». (Е. Шварц «Обыкновенное чудо»). Но это было сказано уже намного позже. Хотя семья, род были ценностью уже на самых ранних этапах жизни человека.

Красота, т. е. способность некоего объекта вызывать чувство радости у субъекта также имеет немалое значение. До сих пор в Японии ежегодно отмечаются десятки летальных случаев от употребления в пищу рыбного фугу из рыбы тигровый иглобрюх, содержащей тетродотоксин. Но уж больно любимо…

Прежде философия пыталась объяснить сущность ценности через один субстанциональный признак, например, как свойство объекта, отношение к объекту или как акциденции субъекта. На деле же ценность – это система свойств объекта, находящихся между собой в определенном отношении. Любой объект имеет несколько разнообразный свойств, и их взаимоотношение и имеет в данном случае значение. И отношение это имеет переменную величину. Например, несколько лет назад увлечение молодыми людьми компьютерными играми вызывало лишь тревогу среди психологов, педагогов, да и философов. С тревогой на лице велись рассуждения о вреде компьютерных игр. Сегодня, когда в Европе бушует «война коптеров» уже замечено, что геймеры лучше других управляют беспилотными летательными аппаратами, лучше «оценивают» картинку на мониторе и, даже, быстрее принимают решения. И игромания сегодня является ценным навыком в военном деле.

Оказывается прав бы Шелер, когда утверждал, что ценность есть особая данность и что восприятие ценности осуществляется иногда раньше восприятия ее носителя.

Если способность объекта вызывать удовольствие отсутствует или наоборот имеет свое противоположное значение, но объект сохраняет свою полезность, то ценность приобретает в таком случае отрицательное значение, что понимается как неизбежное зло. В качестве примера можно привести прием лекарств, унижения ради карьерного роста, несение обязательных гражданских и военных повинностей.

Зачастую диалектическое решение противоречия между ценностью и неизбежным злом является детерминантой поступательного развития.

С развитием социума положение человека в природе стало меняться. Дикие звери не угрожали человеку, если он находился внутри городских стен. Но появились опасности внутри самого социума. Если в первобытной общине человек чувствовал себя максимально защищенным, то с развитием крупных поселений угроза стала исходить от самих людей, от созданных человеческими руками предметов. По данным статистики, ежегодно в России фиксируется 50 – 60 тысяч пострадавших от техногенных аварий, около 40 тысяч человек страдают при дорожно-транспортных происшествиях. Но пострадавших от нападения животных остается все еще намного больше – от 380 до 450 тысяч россиян ежегодно. Это свидетельствует в пользу того, что с развитием цивилизации доля «опасности» в определении ценности только растет.

С развитием социума рука об руку шли два процесса: обособление личности от общества и усиление стремления свободных личностей к объединению. Это обеспечивало стабильность социума. Наравне с индивидуальной ценностью (мне нравится) появилась ценность социальная (нравится большинству). Из уравнения ценности исчезла опасность. То, что нравится большинству не опасно. Место опасности заняла безопасность. Ценность приобрела вид полезности умноженной на красоту и безопасность. Например, развитие мирового автопрома идет по пути все нового усовершенствования систем безопасности, как для водителя и пассажира, так и для окружающей среды, но при этом новые модели принимают внешний вид соответствующий современному тренду.

Века истории человечества привели к перерастанию социальных ценностей в культурные. В культурных традициях и обычаях народов заключена мудрость поколений и этим объясняется их ценность для каждого. Например в Китае принято слюну не глотать, а сплевывать, при чем в любом месте и в присутствии любого, даже постороннего человека, но в России это моветон.

Таким образом в ореоле ценности присутствует еще и культурная константа.

Ценность культурная с развитием цифровых технологий дополнилась ценностью технологической (ценно то, что ново-уникально). Музыка в наши дни ценна не мелодией, а техническими средствами исполнения, которые порой действительно уникальны и неповторимы. Стихи и проза и, даже, научные статьи, написанные искусственным интеллектом сегодня распространяются наряду с произведением авторов. И это новая ценность.

Технологическая ценность носит внекультурный характер и, поэтому, относится обратно к культурной константе.

В современном мире важную составляющую имеет фактор доступности.

Политизирование аксиосферы привело к возникновению нового феномена: оспаривая по политическим мотивам полезность художественного произведения, исторического события или личности, параллельно гиперболизируя его опасность достигается такое состояние, когда красота и художественная значимость объекта, имеющего ценность перестают играть какую-либо роль в формировании полезности и нивелируют ценность. Современное отторжение в европейских странах русской культуры не касается вопросов художественной ценности и роли во всемирном культурном наследии. Решающее значение имеет лишь политические опасения современных европейских элит и все русское лишается права на существование.

Таким образом, политизированность ценностей снижает компонент безопасности.

Современная ценность приобретает вид следующего уравнения:

Ценность

=

Культурная

константа

*

Полезность

*

Красота

*

Безопасность

*

Доступность

Технологичность

Политизированность