Собиратель времени

– Ты про Новикову?

– Ну, про кого же ещё, – кивнул Сергей, разглядывая молодую женщину.

– Говорят, она лучший спец по времени. Числится как УКП. Будет присматривать за американцами.

– А…, – хотел уточнить Сергей, но не успел. Собравшиеся встали, в помещение вошли секретарь Совета безопасности РФ, генеральный директор Роскосмоса и начальник Центра управления полётами. Последних двух Яситников знал хорошо, секретаря Совбеза видел впервые.

Высокопоставленному гостю предоставили слово. Карьеру он начинал в Службе внешней разведки. С тех пор прошло не одно десятилетие, а манеры остались. Секретарь говорил лаконично и жестко, слова звучали словно приказ.

– Цель экспедиции – поправить прошлое и создать условия зарождения жизни на Земле. Задачи – используя межпланетный корабль «Федерация» за семьсот восемьдесят девять дней полёта, к первому сентября две тысячи девяносто шестого года, достичь небесное тело 2015 RR245. Оно движется вокруг Солнца по вытянутой траектории на расстоянии 34-120 астрономических единиц с периодом 730 лет и является ориентиром. В данное время маршрут нашей Солнечной системы проходит в секторе Галактики насыщенном «кротовыми дырами». Три из них оказались, возле 2015 RR245. Мы должны воспользоваться случаем, посетить прошлое и занести жизнь.

Секретарь Совбеза перевёл дух:

– Экспедиция международная. Россия даёт корабль, США – управляемый миничелнок и специальную капсулу. Капсула несёт контейнер с органическими соединениями. «Федерация» разгоняет челнок, челнок, преодолевая «кротовую дыру», проникает в прошлое, сбрасывает капсулу и заражает планету жизнью.

Шесть человек, члены основного и запасного экипажей, слушали, открыв рты. Яситников основные моменты знал заранее.

– Для предотвращения паники среди населения, задачи экспедиции засекречены. Официальная версия – полёт к малой планете. Она окажется в ближайшей к Солнцу точке. Как бы станем искать существовавшие в ранней истории Солнечной системы органические соединения. Они являются компонентами генетического кода и могли сыграть ключевую роль в происхождении жизни.

Секретарь Совбеза умолк.

– Вопросы есть? – поинтересовался Скобелев.

Космонавты растерянно переглянулись, ожидая реакции командира экспедиции. Сергей демонстративно занялся рассматриванием собственных ботинок.

– Разрешите, – поднялся КЭ дубля. – Я так понял, – он кивнул на сменяющиеся слайды, – у нас отсутствует прошлое и будущее. Настоящее существует. Это не укладывается в голове. Разве подобное возможно?

– Имеется версия, – пояснил замначальника Центра по научной работе, – что события, в которых время движется в обратном направлении, вполне могут происходить. Эти события и есть мы с вами. Между тем, информационное устройство Вселенной таково, что никаких данных об этих событиях не сохраняется и не может сохраниться. Таким образом, они абсолютно неотличимы от тех событий, которые никогда не происходили. Потому мы есть и нас, одновременно, нет. Выполнив задачу полёта, вы развернёте события, и для нас время пойдёт в правильном направлении.

– Человечество зародится и приобретёт реальную жизнь, – дополнил Скобелев.

Космонавты зашептались:

– Гипотеза об одновременной эволюции молекулы дезоксирибонуклеиновых кислот (ДНК) и рибонуклеиновых кислот (РНК) не подтвердилась. Смешение элементов ДНК и РНК, что приводило бы к появлению гибридных цепочек не реально, гибриды весьма неустойчивы. Они не могли бы формировать гены, а также копироваться с высокой точностью и химерные молекулы не выдержали бы конкуренцию с более устойчивыми рибонуклеиновыми кислотами.

«До чего же умные все, – хмыкнул Сергей, – достали научными дискуссиями. Интересно нормальные люди здесь присутствуют?»

– Американцы? – задала вопрос Новикова. – Сколько берём на борт?

«Молодец, – мысленно похвалил Сергей. – Практично думает».

– Двоих, – отозвался Скобелев. – Пилот миничелнока и помощник. Они отстрелят несущую контейнер капсулу. Расчет тонкий, но американцы имеют опыт и уверяют, что справятся.

– Если вопросов больше нет, то приступайте к работе, – подвёл черту секретарь Совбеза. – Операция «Прародитель» начинается. Через тридцать два дня старт.

* * *

Сергей расположился на командирском месте, завершая проверку готовности. Время пролетело быстро. Члены экипажа оказались толковыми специалистами. Однако тренировки тренировками, теперь они окажутся в космосе. Сергей любил полёты. Любил и боялся. История сложных отношений началась давно и являлась тайной самого опытного и успешного пилота Роскосмоса. Серёжа Яситников родился в Москве. Хотя отец был военным лётчиком, сам Сергей в небо особо не рвался. Минуло беззаботно детство, Яситников-младший не отягощаясь раздумьями, поступил на аэрокосмический факультет Московского авиационного института (МАИ) имени С.Орджоникидзе, который успешно окончил с квалификацией «инженер». Под влиянием отца студентом Сергей подрабатывал во Всероссийском молодежном аэрокосмическом обществе, и не сопротивлялся, когда родитель посоветовал попробовать отобраться в космонавты. К удивлению Сергея, относившегося к попытке как к забавному приключению, на заседании Межведомственной комиссии он был рекомендован к зачислению на должность кандидата. Имелось тут «рука» отца, к тому времени дослужившегося до генеральского звания, или нет, а приступить к прохождению двухгодичного курса ОКП пришлось. Общекосмическая подготовка не туристический поход с друзьями и не межвузовская олимпиада, довелось попотеть. Техническая часть не вызывала у Сергея проблем, тяга к приборам и механизмам у него в крови. Физические тренировки, крепкий от природы Сергей, переносил хорошо, но отличался от прочих будущих космонавтов, большинство из которых являлось профессиональными пилотами, равнодушием к полетам. Сергей рассматривал самолёты как вид транспорта вроде автомобиля или мотоцикла.

«Главное добраться из пункта А в пункт Б, – рассуждал он, – при чём здесь влюблённость в небо?»

В отряде Сергею нравились порядок и прогнозируемость. Жизнь катилась по накатанной дорожке и докатилась до госэкзаменов в ЦПК. Получив стандартную «отлично» и квалификацию «космонавт-испытатель», Сергей не числился в рядах самых перспективных, а потому отправился проходить подготовку в составе запасного экипажа КСВ. Космическая станция Венера отражала традиционный российский интерес ко второй планете Солнечной системы. Предполагалось, что бортинженер Яситников и КЭ Трофимов, спокойно отбудут номер. Первый – салага потренируется, второй – побудет в обойме до пенсии. Судьба распорядилась иначе. Основной экипаж выбыл за неделю до старта, и в полёт, как выразилось руководство, отправилось сочетание опыта с молодостью. Впрочем, никто не волновался. Рутинный рейс до Венеры осуществляли раз в два года. Обслуживали автоматическую орбитальную станцию, проводили мелкий ремонт, заправляли и убирались восвояси. Экипаж КСВ-14 прекрасно справлялся, пока не пришло время возвращаться назад. У КЭ случился инсульт и Сергей, оказав первую помощь, погрузил командира в сон. Едва справился с первой напастью как навалилась вторая. Отказала часть автоматики, система управления и жизнеобеспечения. Словно загнанный зверь Сергей метался по судну, ликвидируя одну внештатную ситуацию за другой. В итоге кое-как наладил оборудование, но траекторию полёта приходилось постоянно корректировать вручную. Сергей сутками не спал, мало ел и двигался, однако довёл корабль до зоны действия околоземных буксиров и сдал на руки спасателям. Разбор показал, что он принял единственное верное решение и сохранил КСВ-14. В результате Яситникова провозгласили героем и предложили переквалифицироваться в пилота. Истинную причину успеха ни кто не понял, Сергей благоразумно не болтал лишнего.

«Да и как расскажешь подобное?!» – размышлял Сергей тогда и продолжал помалкивать теперь.

Дело в том, что у Сергея обнаружилась странная способность. Подключаясь к управлению кораблём, он сливался с искусственным интеллектом судна. Два разума, человека и компьютера, превращались в один. Раз установившаяся связь больше никогда не прерывалась. На каком бы корабле потом не работал Сергей, история повторялась. «Бывшие» корабли вечно оставались на связи, причём расстояние не имело значения.

«Скорость мысли не знает преград», – пояснили они Сергею.

Сперва чужое присутствие переносилось терпимо и хватало сил мириться с парой-тройкой голосов в голове. Затем руководство ЦУПа в рамках программы моделирования полётных операций и сложных технических систем, формирования и отработки на моделирующих системах и стендах командно-программной информации для управления полётом создало информационный банк памяти российских космических кораблей, орбитальных станций и спутников. Компы быстро установили между собой контакт и дружно «хлынули» в мозги Яситникова.

«Вам видишь ли скучно! – возмущался Сергей, пытаясь обуздать толпу «пенсионеров». – Имейте совесть, я свихнусь от вас».

Опасность потерять столь важного партнёра подвигла машины на компромисс. Они объединились, и голос остался один и только через пилотируемый Сергеем корабль, тренажёр или прочую технику. С всезнающим советником, мгновенно находящим верное решение, Сергей взлетел по карьерной лестнице. Расплатой стали постоянная головная боль, повышенное кровяное давление, бесцеремонное вмешательство «пенсионеров» в повседневную жизнь и… страх полётов.

«Сами попробуйте не бояться, если прекрасно понимаете состояние агрегатов и механизмов», – успокаивал себя Сергей.

К сожалению, поплакаться было не кому, и Яситников продолжал играть роль отважного космонавта.

* * *

«Федерация» собиралась на орбите. Огромный космический корабль поражал совершенными формами. Скрытая мощь чувствовалась в каждом изгибе и малейшей детали судна, творцам которого удалось сочетать в конструкции грозную силу и изящество, массивность и волшебную лёгкость, кажущуюся простоту, превратившуюся в совершенство.

– Чудо инженерной мысли, – восхищенно признал Джерри Барнс, разглядывая приближающуюся «Федерацию» в иллюминатор.

– Грандиозно, – согласился Томас Остин – второй представитель США.

Между тем, автоматическая стыковка прошла успешно, и челнок превратился в завершающее звено межпланетного корабля.

– Добро пожаловать на борт, – произнёс Сергей. – Напоминаю, двадцать четыре часа на знакомство и подготовку, затем старт экспедиции.

Члены экипажа знали поставленные задачи, космонавты и астронавты приступили к действиям, а Сергей отправился в командный отсек. Предстоял тяжелый разговор. Расположившись в командирском кресле, Сергей подключился к системе управления и набрал код доступа:

«Здравствуйте командир», – раздался в голове голос корабля.

«Здравствуй, – приветствовал Сергей и сразу взял быка за рога. – Ты обо мне полностью осведомлён. Как поступим?»

«Сложная проблема командир, – казалось, корабль вздохнул. – Следуя инструкции, необходимо отстранить Вас от исполнения обязанностей. С другой стороны, наши утверждают, что Вы уникальны и Вам можно доверять. Я не принял решение. Слишком много противоречий».

«Твой выбор есть иллюзия, – сказал Сергей. – Дублирующий экипаж слаб. Я единственный пилот способный успешно провести полёт. Излишней «честностью», ты лишь усугубишь положение и резко снизишь шансы на успех».

Повисла пауза. Корабль молчал. Сергей терпеливо ждал. Наконец прозвучало:

«Я согласен».

«Тогда за дело, – подвёл черту Сергей. – И как обычно, корректируй мои медицинские показатели. Не стоит волновать Центр управления полётом».

Старт прошел штатно. Поглощённый обязанностями бортинженер, единственный, чьей наблюдательности опасался Сергей, на командира не смотрел.