Пятно

– Федералы хвост прижали?

– Похоже на то. Но связи у него остались. – Суворов разлил водку и уставился на меня. – Интересует чуток лавэ срубить?

– Кого надо убить? – Я глянул на Жору поверх стакана.

– Почему сразу убить?

– А у Храмова других дел не бывает. Бомбист хренов.

– Вроде туристы ожидаются. – Суворов выудил из банки последний кусок ветчины, облизнул пальцы и многозначительно добавил: – Сверху.

– Сверху? – Я откинулся на спинку стула и задумчиво покачался на задних ножках. – Сверху – это интересно.

– А то!

– Сам чего?

– Не могу, меня подменить некому, и Старик не отпустил.

– Ясенно. Значит, сразу к Храмову обращаться?

– Да, только не тяни. Он завтра последний день людей набирает.

– Где искать его?

Тянуть и в самом деле смысла не было. Чего там колебаться-то? Либо готов на дело подписаться, либо и не ходить никуда лучше.

– Да здесь недалеко. Хозблок университета знаешь? Который у них четвертым корпусом числился.

– Знаю.

– Завтра с самого утра туда подходи.

– Договорились.

– Еще, может, возьмем? – щелкнув по горлышку пустой бутылки, предложил Суворов без особого, впрочем, энтузиазма.

И сомнения его были вполне понятны: раз уж водка языки не развязала, можно и более подходящую компанию подыскать. Если бы не Храмов, Жоре и в голову не пришло бы меня выпивкой угощать. Хоть и знаем друг друга с детства, но слишком у нас теперь круги общения разные. Слишком – да…

– Не, хватит. Побегу, пожалуй.

– А чего так? – удивился Суворов.

– Да там дождь вроде собирался. Не хочется тут застрять, надо до дому валить.

– Ну, пошли тогда.

– Пошли.

Я вылил себе в стакан из бутыля остатки воды, в несколько глотков осушил его и замер, заметив мелькнувшее на освещенном пятачке у окошка раздачи белое пятно.

Да неужели?

– Ты чего? – дернул меня Жора.

– Слушай, мне тут с одним типком поговорить надо. – Я поднялся на ноги и выставил на стол поднятый с пола рюкзак. – Присмотришь за вещами минут пять?

– Не проблема. Давай недолго только.

– Я быстро. А лучше – подожди наверху.

– Ты чего задумал еще?

– Пять минут, – ничего не стал объяснять я и поспешил к уборной вслед за скрывшимся там пареньком в белой адидасовской мастерке.

– Мать твою! – выругался Суворов и принялся лихорадочно собирать шмотки. – Володя!

Я только ускорился и, заскочив в длинный темный коридор, поспешил вытащить из чехла на поясе нож. Разгоняя в себе лихую злость, ввалился в туалет и вполголоса пропел:

– «А в кабаках среди недели наши годы пролетели…»

Явственно вздрогнувший подельник Круглого лихорадочно одернул приспущенные спортивные штаны и резко обернулся.

– Стряхнуть, поди, забыл, – улыбнулся я и подкинул нож. Клинок крутнулся в воздухе, а мгновенье спустя в ладонь впечаталась обтянутая кожей рукоять.

– Чё?! – набычился пацан и вдруг узнал меня. – Тебе мало, что ли?

– А сам как думаешь?

Я шагнул поближе и вновь подкинул нож.

– Ты чего, блин? Чё те надо?

Арматурину парень с собой в кабак не потащил и сейчас об этом, несомненно, сильно жалел.

– Пока не знаю. – Рукоять вновь мягко хлопнула по пальцам, и нож в который уже раз отправился в воздух. – То ли на куски тебя порезать, то ли просто перо в брюхо вогнать да и обломать его там…

– Ты чего?! – Завороженно следивший за мелькавшим в воздухе клинком пацан невольно отодвинулся и уперся спиной в стену. О нехорошем свойстве металлостеклянных клинков ломаться в теле жертвы, расслаиваясь при этом на тончайшие волокна, парень был, вне всякого сомнения наслышан. Все верно, это совсем не то металлостекло, что раньше…

– Заорешь, сразу горло перехвачу, – предупредил я.

– Не надо…

– Почему это?

– Тебя ж найдут! – с облегчением перевел дух самую малость расслабившийся парень. – Я тут не один, все видели…

– Да и в рот ногами, – криво ухмыльнулся я. – Вы ж меня на коробок «сахара» кинули. А когда ломка начинается…