10'92

Поколебался, но всё же вытянул ещё одну десятку, а к ней пятёрку – зеленоватую и с девушкой в каком-то странном головном уборе, потом сплавил разогревшимся паяльником разрез, наложив его края друг на друга и устроив поверх кусочек фольги; получилось на удивление неплохо.

Выключив радиоприёмник, паяльник и свет, я вышел из гаража и запер дверь, попутно огляделся. Кругом – никого. Тогда вернул жестяную банку в тайник и поспешил во двор. Поляк к этому времени уже в очередной раз вылетел из игры, он встретил меня у крайнего подъезда.

– Ну чё? – спросил, поднимаясь с лавочки.

– Два возьму.

Юра Поликарпов в знак одобрения выставил вверх большой палец и предупредил:

– Подожди, сейчас вынесу.

Он ушёл домой, я остался дожидаться его на улице, начал выхаживать туда-сюда. Так и потряхивало всего. Денёк выдался – закачаешься!

Ладно хоть ещё Поляк почти сразу вернулся и протянул два одинаковых баллончика. На обоих были изображены оскаленные собачьи морды, имелась и надпись «CONTRA-DOG».

Юра в ответ на мой вопросительный взгляд лишь кивнул.

– Нормально! С обычной слезогонкой дешевле, зато эти и против собак, и против людей работают. Там экстракт перца в том числе. Перцовые – самые крутые.

Я рассовал баллончики по карманам олимпийки, достал деньги. Поляк при виде дойчмарок даже присвистнул.

– Вот ни фига себе ты Рокфеллер!

– Своей на подарок откладывал, – приврал я, желая избежать расспросов об источнике финансового благополучия. – Ну вот и будет подарок…

– Уж всяко лучше цветов! – фыркнул Поляк и озадаченно поскрёб бритый затылок. – Слушай, у меня сдачи нет. Верну на неделе, хорошо?

В сложившихся условиях сто пятьдесят рублей мне бы совсем не помешали, но я только хлопнул Юру по плечу.

– Забей! Ты и так скидку хорошую сделал.

Поляк ломаться не стал, протянул руку.

– Спасибо, Серый. Выручил.

– Да ерунда!

Я ответил на рукопожатие, тогда Юра вдруг спросил:

– Слышал, цыган выхлопнули?

Новость была недельной давности, и тратить время на обсуждение налёта на цыганскую семью, жившую в частном секторе, мне нисколько не хотелось. Могла прийти Зинка, да и дядьку без присмотра оставлять в таком состоянии надолго не стоило. Наклюкался он изрядно, даже не помню, чтобы раньше до такой степени шары заливал…

– Слышал, ага. Всё, бежать пора.

Попрощался и поспешил к себе.

05|09|1992

вечер

Когда вернулся в квартиру, дядя Петя сидел за кухонным столом и зажимал ладонями голову. Перед ним валялся бумажник, тут же рассыпались монеты в пять и десять рублей. До нашей получки эта мелочёвка не дотягивала даже близко.

– Сергей, ты… это самое… – пробормотал дядя. – Денег не видел? Может, убрал куда?

Он успел немного проспаться, да и нашатырь определённо подействовал, но речь оставалась не слишком внятной. Оно и немудрено – одномоментно опьянение не проходит.

– Если только ты их сам куда сунул, – ответил я, не без труда сдержав раздражение. – Хотя сомневаюсь. Тебя ж менты подвезли!

Дядя Петя помассировал лицо ладонью и сознался.

– Не помню.

Я прищёлкнул пальцами.

– Зарплата – пуф!

– Ты… это самое… – Дядька поднялся из-за стола, наполнил кружку водой и в несколько судорожных глотков её осушил, потом тяжело навалился на раковину. – Месяц на запасах протянем. Моя пенсия, твоя стипендия. Но там я деньги под отчёт взял…

Мне разом поплохело.

– Какой ещё, на фиг, «под отчёт»?

– На колючку, хозблок затянуть. С Никифоровым, не участковым, младшим братом его, на завтра уже договорился, а тут… – Рука дяди Пети подломилась, и он едва не упал, поэтому вернулся за стол. – На следующей неделе отчитаться надо будет.

Я выругался. Нет, имелась возможность снова распотрошить заначку на чёрный день, но так в ней скоро совсем ничего не останется!

– Ну вот как так? – в сердцах выдал я. – Обязательно пить было?

– Так день получки вчера был, а я в ночь. С утра заскочил бумаги забрать, а там сторож в одного горькую глушит. Ну и приняли на грудь. Святое ж дело! – попытался оправдаться дядька, потом уставился на меня. – И ты… это самое… за собой следи! Сам давеча на рогах приполз!

Обмен взаимными обвинениями ни к чему хорошему привести не мог, так что я открыл шкафчик, отодвинул стоявшие с краю бутылки с портвейном и достал две поллитровки «Пшеничной». Немного подумал и вытащил ещё одну.

– Ты чего это, Сергей? – всполошился дядька.

– Колючка нужна? – спросил я. – Вот и обеспечу, куда деваться. Ворота и переход между корпусами закрывать хотите?

– И крышу… хозблока…

Дядя Петя попытался встать и уселся обратно на табурет, тогда я подхватил его под руку и помог дойти до комнаты.

– Спи давай! – посоветовал там, и дядька завалился на диван.

Я прикрыл за собой дверь, убрал водку в спортивную сумку, заодно переложил бутылки одеждой, в которой тренировался в качалке и боксёрской секции. Немного поколебался и сверху устроил туристический топорик, выточенный из одного куска металла. На всякий случай, мать бы его так!

Только попытался собраться с мыслями, и задребезжал входной звонок. Пришлось подрываться и бежать открывать Зинке. Я сразу завёл её в свою комнату, а уже там положил ладони на талию, притянул к себе и поцеловал. Девчонка с готовностью ответила, но стоило лишь переместить руки с талии на попу и легонько стиснуть упругие ягодицы, отстранилась, взглянула на сумку и спросила:

– Куда-то собрался?