10'92

Я ничего не ответил, вернулся к «опелю» и вновь уселся на его капот, за меня ответил взявший на себя роль переговорщика Чиж.

– Сколько?

Лемешев вновь сглотнул и неуверенно оглянулся.

– Я не знаю, сколько дома есть. Надо посмотреть.

– Посмотри, – разрешил Костя.

– Так я схожу?

– Иди! – разрешил Чиж и тут же, противореча самому себе, ухватил перегонщика под руку. – Иди, Сева, иди! Только помни, мы у тебя бабки не вымогаем. Нам они не особо и нужны, если разобраться. Так скажу – с твоей бабой пообщаться куда интересней будет. И если решишь, что деньги тебе дороже, мы поймём и лично тебе претензий предъявлять не станем. Но ты же понимаешь, что сама собой проблема не рассосётся?

– Даже не сомневайся – Кашпировский не поможет! – вставил я свои пять копеек.

– Я сейчас! Сейчас вернусь!

Лемешев двинулся к двери чёрного хода, и Фролов посторонился, позволяя ему пройти, потом подошёл к нам и негромко спросил:

– Думаете выгорит?

Я сунул топорик в сумку и застегнул молнию.

– Главное, чтобы ментов не вызвал.

– А мы чего? – ухмыльнулся Костя. – Мы ничего. Денег у него не вымогали. Не докажет!

– Он вообще может не вернуться, – предположил Андрей. – И что тогда делать будем? Не ждать же его всю ночь!

– Если не выйдет – признает, что неправ и долг на себя повесит! – ухмыльнулся Чиж. – На счётчик поставим.

– Выйдет, – уверенно заявил я и похлопал ладонью по капоту. – Не знаю, насколько он ценит свою корову, а машину точно не бросит.

Тут из приоткрытого окна донёсся пронзительный вскрик и отзвук сочной оплеухи, а затем окно квартиры Лемешева закрылось и отрезало от нас приглушённый женский плач.

– О! – встрепенулся Чиж. – Награда нашла своего героя!

Я злорадно усмехнулся, но особого удовлетворения не испытал. Легко отделалась, сучка.

Вновь распахнулась дверь чёрного хода, появился Лемешев. Он подошёл и достал из кармана спортивных штанов толстую пачку двухсоток.

– Я плачу – и на этом всё. Больше никаких претензий ни к Юле, ни к её брату! Договорились?

Прощать Филе его выходку категорически не хотелось, и я коротко отрезал:

– На хер! Разговор только о твоей бабе шёл! Мы её косяк разбираем!

– Она за брата заступилась! – продолжил упорствовать перегонщик.

– А вот не надо было!

Костя резко обернулся и досадливо скривился.

– Серый, погодь! Пацан вообще не при делах!

– Ты чё несёшь? – выдал я, не сдержавшись.

– Тебя ведь второй пнул, так? – напомнил Чижов. – Ну ты же сам говорил!

Я едва удержался от того, чтобы не послать его далеко и надолго. Своим заявлением он поставил меня в дурацкое положение, потому как формально Филя действительно не сделал ровным счётом ничего и предъявить ему было нечего. Зинка и та на него не жаловалась.

Блин! Ещё и Лемешев стоит, уши греет. Последнее дело при посторонних такие вопросы обсуждать, и я сдался, махнул рукой.

– Хрен с ним, пусть живёт! Но предупреждаю сразу: за следующий раз деньгами уже не возьму!

Лемешев сунул перетянутую аптечной резинкой стопку банкнот Косте, тот указал на меня, а я кивнул на капот рядом с собой, и не подумав взять купюры в руки.

– Сколько там? – спросил только, когда Лемешев бросил пачку на машину.

– Десять тысяч.

– Сколько?! – Я соскочил с машины и пихнул мужика ладонями в грудь, заставив его отступить на шаг. – Сева, ты в конец охерел?! Решил десятью кусками откупиться? Ты за кого нас держишь, козёл?

– У меня нет больше! – быстро ответил Лемешев. – Всё в машины вложено!

– Чё ты нам чешешь?! – вновь взял на себя инициативу Костя, делая мне знак отступить. – Думаешь, мы о твоём бизнесе не в курсе?

– Все деньги в машины вложены, я их продать не могу, с ментами проблемы! Да вы поймите, у меня четыре иномарки зависли! Я в долгах как в шелках!

– Ничего мы понимать не будем, – отрезал Костя. – С тебя ещё двадцать штук. Завтра в пять чтобы были!

– Да где я их возьму?!

– Где хочешь, там и бери. Меня не колышет, – развёл руками Чиж и вдруг добавил: – И готовься за крышу по тридцатке каждый месяц отстёгивать!

Лемешев аж рот от изумления разинул, да я и сам оказался подобным поворотом изрядно удивлён, ведь ни о чём подобном изначально и речи не шло. А Костя не дал вставить никому ни слова.

– Чё ты глазами хлопаешь? Деньги платить будешь за охрану, не просто так. Наедут на тебя отморозки какие-нибудь, мы прикроем. И бабу твою прикроем, если опять накосячит. Время такое, без охраны никуда. У нас бригада большая, не сомневайся.

Я и без того был слишком заведён и зол, неожиданный поворот попросту выбил меня из колеи. Пока собирался с мыслями, момент оказался упущен, началась перепалка, и стало слишком поздно пытаться перевести всё в шутку. Тут ровно в поговорке о слове и воробье – ляпнул Костя о крышевании и всё, обратно уже не открутить.

Полное лицо Лемешева пошло яркими пятнами, и он рявкнул:

– Мы так не договаривались!

– А тут и договариваться нечего! – отрезал Чижов и пихнул собеседника в грудь, заставив отступить на шаг назад. – Условия озвучили, других не будет! Понял?

– Мне… Мне надо подумать… – выдавил из себя Лемешев, кинув быстрый взгляд на Андрея, стоявшего между ним и чёрным ходом.