Исчезая с рассветом

Бард сделал движение к ней навстречу, словно он хотел заключить ее руки в свои, но на полпути он застыл в нерешительности.

Десс заметила, что тень так и не подняла голову после своего сдержанного поклона – она продолжала смотреть в пол перед собой, стягивая шаль своими тонкими пальцами. Она не шелохнулась в ответ на неловкое движение Барда – то ли не заметила, то ли предпочла не заметить.

– Анна, – начал было Бард, жестом приглашая ее сесть. Незаметным плавным движением, тень не позволила его пальцам коснуться своего плеча и грациозно опустилась на лавку.

Десс тихонько ахнула.

У тени не было лица. То, что поначалу показалось Деспоне черной тканью ее одежд, было одним естеством, и этому естеству было сложно назначить цвет. Скорее, то было отсутствие всякого света; зияющая пустота на том месте, где должен был быть человек. Ее безупречно женственный силуэт затмевал слабый свет от часового столба, а ее волосы волновались со всей живостью настоящей прически, но в остальном… Ее как будто не существовало.

– Анна, – Бард опустился на скамью рядом с ней, но тут же вскочил и энергично сигнализировал Деспоне.

– Десс, садись рядом, – позвал он. – Я боюсь, что наш разговор выйдет долгим, а ты уже давно на ногах…

И с чего только он стал таким заботливым?

Десс мешкала.

– Ну же, – позвал Бард, и в его голосе промелькнули нотки отчаяния.

Десс сделала несколько нерешительных шагов, но ноги словно налились свинцом.

Легкое головокружение.

Слабость.

Десс зажмурилась и уперлась ногами в землю, надеясь, что это предотвратит падение, но было уже поздно – баланс ускользнул и девушка опустилась на одно колено.

Краем глаза Десс заметила, что тень вскочила со своего места и сделала какой-то неясный жест.

– Нет, – слабо воскликнул Бард, заламывая руки и не зная, к кому броситься в первую очередь.

Деспона осторожно покачала головой.

– Все в порядке, Бард, я…

– Боишься, – сказала тень.

Что звучало в этом голосе? Грусть? Презрение? Брезгливость? Страх? Как будто бы разом все вместе и сразу ничего. Ей было стыдно за себя или за Деспону? Она чувствовала себя оскорбленной или же виноватой?

Десс подняла взор и посмотрела на тень.

На Анну.

Она будет называть ее именно так.

– Все хорошо, – сказала она еще громче и, сделав неимоверное усилие, встала на ноги.

– Простите мне эту слабость, леди Анна, я иногда страдаю внезапными обмороками. Чувствую, что местный климат мне не совсем подошел, – соврала Десс и, изо всех сил надеясь, что ей удалось сохранить хотя бы осколок своего достоинства, преодолела несколько шагов, отделявших ее от скамьи, и тяжело опустилась рядом с… Анной.

Бард даже не потрудился скрыть свой вздох облегчения.

– Отлично, – прошептал он себе под нос. – Отлично.

Десс сидела прямо, как прилежная ученица за школьной партой, и смотрела строго перед собой. Туда, где были только свет и часы на столбе. И Бард. Нервный, измученный, потерянный Бард.

Поделом ему.

– Итак, – пробормотал менестрель. – Мы все здесь… Итак!

– Бард, – отозвалась Анна. – Позволь мне начать?

Грусть. В ее голосе жила только грусть. И почему Десс не заметила этого раньше? Это открытие пронзило ее с силой откровения, и она, сама не понимая, что делает, повернула голову и посмотрела на тень.

Их взгляды встретились.

Да, у Анны не было глаз – только лазурные огоньки неясного очертания – но Деспона была уверена в том, что произошло. Она смотрела в самые очи бездонного мрака.

– Как вы страдали! – невольно вырвалось у нее.

Она была готова поклясться, что Анна улыбнулась ей.

Ей плечи – они были опущены под грузом ускользнувшей надежды.

Ее руки неясными силуэтами лежали у нее на коленях, где тонкие пальцы сплелись в нервную хватку.

Бедняжка! Невольно подумалось Десс. Она моргнула, стряхивая наваждение.

Что за унизительный приступ эмпатии нашел на нее? Совершенно негоже так расклеиваться! Нужно было как можно скорее войти в курс дела, выдумать действенный способ подсобить двум заблудшим душам и покончить с этой темной историей раз и навсегда. И чем скорее она выгонит эту тень из своей жизни, тем лучше.

Довольно!

– Так кто из вас начнет? – решительно потребовала Десс.

Глава вторая. Кто боится теней

С годами привычка размышлять и анализировать по самому ничтожному поводу приобретает безусловный характер, а мечты и домыслы раздуваются порой до масштабов, совершенно не пропорциональных событию, их породившему. Бывают и другие явления. Те, что изначально настолько необъятны и сложны, что разум, склонный к такого рода интенсивным манипуляциям, клокочет и закипает в тщетном стремлении постичь непостижимое. И так до успешной разгадки или, что бывает гораздо чаще, до полного выгорания.

Как только Анна и Бард закончили свой рассказ, Деспона тут же поняла, что ей придется иметь дело с феноменом второго рода. С клубком запутанных ниток. С загадкой. С непонятным и непостижимым.

Вспоминая давно позаброшенный навык, Десс приказала своим мыслям не суетиться. Это было сложно и получилось не вполне, так как за время отшельничества на Шпиле ее разум стал капризен и своенравен.

Но все же она сделала шаг в нужном направлении и кое-как приглушила хор навязчивых голосов.

Эту историю нельзя было атаковать. Ее нужно было осмыслить. А для этого требовался долгий и кропотливый процесс – сложить их сбивчивое повествование в хронологически выверенный документ. Примирить их чувства. Найти противоречия. И ждать. Ждать, пока решение не придет.

***

– Ну же, начинайте! – еще раз поторопила их Десс, и Бард махнул рукой и принялся расхаживать взад и вперед в ровном свете одиноких часов.