О том, как мужчину переполняют чувства

Коммивояжёр со всеми соглашался, давал обстоятельные пояснения и медленно шёл дальше. В конце вагона располагались офицеры. Один их них достал из кармана платок и протянул коммивояжёру со словами:

– Это неплохой материал. Что скажете?

– Пожалуй, – ответил тот, рассматривая и трогая платок. – Очень качественный шёлк. Но сейчас популярнее те, что подешевле.

– Это от матери, – добавил офицер, убирая платок, – когда я первый раз уходил на фронт ещё солдатом, она подарила мне его и сказала перевязать им рану, если так случится, чтобы она быстрее зажила. Но за пятнадцать лет меня так и не ранили.

Выйдя в тамбур, коммивояжёр сел на лавку передохнуть. Он делал это в конце каждого вагона, но чем дальше мы шли, тем более продолжительный отдых ему требовался. Он провёл рукой по образцам тканей, убрал их в саквояж, хотя в следующем вагоне обязательно достанет снова. Затем он закрыл глаза и облокотился о стенку вагона. Стучали колёса, покачивался вагон, за окном была глубокая ночь. Времени прошло немало, но я в своём деле совершенно не продвинулся, и это вселяло беспокойство.

Я решил обратится к коммивояжёру, чтобы развеять свои сомнения:

– Скажите, я правильно понимаю, что мы ещё не встретили ни одного члена общества среди тех людей, что мы видели?

– Как же, – коммивояжёр взглянул на меня слегка удивлённо, – они все члены общества.

– То есть как? – не понял я. – Как все эти люди могут участвовать в тайной организации?

– Тайной? – он слегка усмехнулся. – О нет. Видимо, я неправильно вас понял. Я решил, что вы состоятельный бизнесмен с верхов, которому просто захотелось спуститься сюда, в город, чтобы увидеть общество. И вам всего лишь нужен проводник для путешествия в место обитания этих самых простых людей. Как будто сводить в зоопарк.

Я улыбнулся ему, хотя душу мою терзало разочарование, и спросил:

– Так никакого такого тайного общества, получается, нет?

– А зачем оно вам? – поинтересовался коммивояжёр, видимо, всё ещё рассчитывая помочь мне. – И как вы узнали о нём?

Я сел рядом с ним и тяжело вздохнул.

– Я провожу частное расследование, и у меня есть вот это, – я достал из кармана белый лист. – Насколько мне известно, это некий знак принадлежности к тому самому тайному обществу.

– Выглядит как простая бумажка, – усомнился он.

– Да, но я точно знаю, что, завидев этот лист у кого-либо, члены некой организации замечают друг друга.

– Неужели? – коммивояжёр поднял брови. – Втаком случае, стоит попробовать идти по вагонам с этим листиком, возможно, кто-то отреагирует.

– А ведь и правда, – ответил я, а сам подумал, что ходить по вагонам и что-то демонстрировать – универсальный метод этого человека.

– Мне пора продолжать, – коммивояжёр встал и отправился дальше.

А я решил последовать его совету и пошёл обратно по вагонам, держа листок перед собой как икону. Что оказалось странно: когда коммивояжёр заходил в любой вагон, многие сразу же обращали на него внимание, а меня не замечал никто. Я шёл, словно потерявший своё место, люди даже не оборачивались, чтобы посмотреть, кто там опять открыл двери и запустил сквозняк. С каждым шагом я всё меньше верил в успех: никто мне не махал, не подмигивал, не окликал меня. Люди глядели в окна, в стороны, в лучшем случае, сквозь меня. Я начал отчаиваться: я выгляжу глупо с этим листком, не знаю, что я здесь делаю и чего жду. Я просто иду вперёд, а вагоны всё не заканчиваются.

Вдруг я почувствовал, как меня кто-то дёргает за полы пальто. Я остановился и услышал: «Эй, приятель, присядь». Это сказал один из пассажиров. Я сразу же сел рядом с ним, сердце моё замерло. Я ждал, что он добавит что-то ещё, но дальше мы ехали молча. Я был очень впечатлён, что на мою удочку кто-то попался. Я убрал листик и принялся разглядывать пассажира. Заговорить с ним я боялся, чтобы не дай бог не спугнуть, тем более конспирация. Это был мужчина средних лет, явно рабочей профессии, уже с сединой в волосах. Лицо его стало отпечатком долгих тяжёлых смен на каком-то заводе. Казалось, глаза его просели внутрь глазниц, а губы сжаты в тугую струну. Он даже не смотрел на меня, от этого мне было и тревожно, и любопытно. Вся его одежда и вид выдавали в нём заурядного работягу, но кто знает, возможно, эта организация набирает себе людей именно из таких. Либо же это умелая маскировка.

Так мы ехали довольно долго, пока на одной из станций мужчина не поднялся и не сказал мне: «Пойдём». Я последовал за ним, охваченный духом приключения.

То место, где мы вышли, было пригородом, промышленный район. Начинало светать – неужели я всю ночь провёл в поезде? Я шёл за этим человеком, даже не предполагая, как долго мы будем идти. Я уже корил себя за свою беспечность: кто знает, куда он меня заведёт?

Но мы пришли довольно быстро, всего лишь немного отошли от железнодорожной станции и остановились на автомобильной стоянке вблизи какой-то котельной или электрической подстанции. Здесь уже собрались люди, по-видимому, такие же рабочие с завода, одетые в потрёпанные спецовки. Рядом с ними на земле я увидел ящик с бутылками, кажется, в них было пиво.

Мой спутник кратко поприветствовал всех. Я последовал его примеру. После этого он достал из ящика две бутылки и передал одну мне. Остальные также ответили нам на приветствия и продолжили пить своё пиво, наблюдая рассвет.

Я сделал пару глотков. Всё это мало походило на собрание тайной организации, хотя и выглядело довольно чинно.

Солнце поднималось всё выше, вокруг становилось светлее, стали видны трубы каких-то фабрик, серо-коричневые стены цехов и грязные дороги промышленного района, разбитые грузовиками. И вот уже третий раз за сегодня я спрашивал себя: «Что я делаю здесь, кроме того, что бесплатно пью дешёвое пиво?» Но ведь чем-то эта встреча должна закончиться?

В это время к нам подошёл ещё один рабочий, он был явно моложе других и носил очки. Он выглядел очень нервным, скорее даже раздражённым. Тот рабочий, что привёл меня сюда, поприветствовал его:

– Здорова, Олег.

– Всем, – ответил Олег, подняв ладонь вверх.

Ему передали бутылку, он повертел её в руках, внимательно разглядывая, словно что-то в ней было некачественно исполнено, открыл и сделал пару глотков.

Рабочий из поезда, по-видимому, старший здесь, продолжал вести это стихийное совещание.

– Как дела, Олег? – спросил он.

Парень в ответ нервно помотал головой.

– Как твоя мать? – спросил его кто-то.

– Ей лучше, – оживился Олег, – ей значительно лучше.

– День какой предвидится… – сказал кто-то, словно сам себе.

Олег выпил пива и продолжал говорить, постоянно запинаясь.

– Благодаря тому, что матери стало лучше, у меня появилось свободное время, – он сделал ещё несколько жадных глотков, словно пил воду от сильной жажды, – я смог читать и дочитал книгу. В конце книги написано, что все они сдохнут.

– Мы с тобой сегодня вскрываем горловину, – в то же время обратился один рабочий к другому.

Олег при этом всё не унимался:

– Там так и написано, – не теряя юношеский пыл, повторял он, – сдохнут, сдохнут!

Двое рабочих продолжали свой разговор:

– Пара не хватит, ты сам подумай, – объяснял один другому.

Вдруг всех подытожил мой проводник:

– Сейчас уже пойдём, – сказал он.

Все начали спешно допивать пиво. Я понял, что мероприятие подошло к концу.

– Прошу прощения, – я всё-таки осмелился задать вопрос, – а для чего мы здесь собрались?

Рабочие посмотрели на меня не удивлённо, но отстранённо. Один из них сказал за всех: «Мы с завода стали», а тот, что привёл меня, добавил: «Я думал, ты ищешь компанию, чтобы выпить».